Фальцовка

Фальцо́вка (нем. falzen — сгибать) — в типографском деле, процесс складывания листов в тетради определенного объёма и формата с соблюдением последовательного расположения страниц в сфальцованной тетради для получения книжных и брошюрных изданий. Сама линия сгиба называется фальцем.

По числу сгибов фальцовка бывает одно-, двух-, трёх- и четырёхсгибной (соответственно образуются тетради в 4, 8, 16 и 32 страницы); по взаимному расположению последовательных сгибов — параллельной (каждый последующий сгиб параллелен предыдущему), перпендикулярной (каждый последующий сгиб перпендикулярен предыдущему) и комбинированной (частично параллельные сгибы, частично перпендикулярные).

Часто, для бумаги плотностью более 170 г/м² и картона, фальцовке предшествует операция биговки, чтобы сохранить приемлемый внешний вид продукции на сгибе. Если на месте фальца находится плашка, то биговку делать желательно и при использовании менее плотных бумаг, в противном случае, на изображении краска потрескается. Особенно это касается бумаги матового мелования.

Также часто фальцуют чертёжные ватманы формата А2 и более крупные.

Фальцевальные машины

Для процесса фальцовки используют соответствующее оборудование — фальцевальные машины. Самые распространённые на данный момент — кассетно-ножевые фальцевальные машины, предназначенные для поточного производства, то есть фальцовки продукции в больших количествах. Процесс фальцовки происходит следующим образом: лист, проходящий через первую пару валов заходит в кассету, упираясь в регулируемый упор, далее толкаемый валами изгибается под действием собственной упругости, образуя петлю, которая захватывается следующим валом, примыкающим к нижнему валу первой пары и протаскивается в следующую кассету, расположенную противоположно вниз первой, и т. д. в зависимости от количества кассет. Если одна или все кассеты закрыты, то лист, упираясь в заглушку разворачивается об нижний вал соответствующей кассеты и проходит дальше и т. д. до выходных валов.

Выходные валы — это последняя пара валов, расположенных отдельно от фальцевальных валов, но вращающиеся с остальными. На выходных валах устанавливается перфорационный нож для лучшей перпендикулярной фальцовки. Перфорация нарушает плотность бумаги в местах фальца, делая фальц более чётким и избегая образования морщин вокруг фальца. Это происходит на плотной бумаге больше 115 г/м² потому, что при складывании листа в 2 и более раз плотность повышается и наружные страницы сфальцованной тетради короче и уже внутренних, а перфорация убирает лишнюю плотность и лист просто складывается пополам ещё раз. Для перпендикулярных фальцев используются поперечные дополнительные приставки с кассетами или дополнительные встроенные узлы с ножами, в зависимости от конструктивных особенностей машины. Конфигурации могут быть следующие: 4 кассеты + 4 кассеты+нож(приставка), 6 кассет+нож + 4 кассеты(приставка), 4 кассеты+нож, 6 кассет+нож, 4 кассеты + 2 ножа и некоторые другие.

Литература

• Фальцовка // Издательский словарь-справочник : [электрон. изд.] / А. Э. Мильчин. — 3-е изд., испр. и доп.. — М.: ОЛМА-Пресс, 2006.
• Фальцовка — статья из Большой советской энциклопедии.

Отрывок, характеризующий Фальцовка

– Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, – робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.
– Отчего же так? – спросил Пьер.
– Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть, или сенца там, или что. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? – обратился он к своему князю, – а ты не смей. В нашем полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали…
– Так отчего же он запрещал?
Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.
– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…
– Однако, говорят, он искусный полководец, – сказал Пьер.
– Я не понимаю, что такое значит искусный полководец, – с насмешкой сказал князь Андрей.
– Искусный полководец, – сказал Пьер, – ну, тот, который предвидел все случайности… ну, угадал мысли противника.
– Да это невозможно, – сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.
Пьер с удивлением посмотрел на него.
– Однако, – сказал он, – ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
– Да, – сказал князь Андрей, – только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, – сказал он, – что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.