Хоруженко, Никифор Гордеевич

Никифор Гордеевич Хоруженко
Дата рождения	15 июня 1896(1896-06-15)
Место рождения	село Николаевка, Павлоградский уезд, Екатеринославская губерния, Российская империя
Дата смерти	1 декабря 1966(1966-12-01) (70 лет)
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	кавалерия, пехота
Годы службы	1918—1946
Звание
Командовал	220-я моторизованная дивизия, 15-й гвардейский стрелковый корпус
Сражения/войны	Первая мировая война, Гражданская война в России, Великая Отечественная война
Награды и премии

Никифор Гордеевич Хоруженко (15 июня 1896 — 1 декабря 1966) — советский военачальник, генерал-лейтенант (с 29.07.1944). Участник Первой мировой, Гражданской и Великой Отечественной войн.

Биография

Юность и Гражданская война

Родился 15 июня 1896 года в селе Николаевка, Павлоградского уезда, Екатеринославской губернии. В Русской императорской армии с августа 1915 года по сентябрь 1917 года. В 1916 году окончил учебную команду при 8-м запасном кавалерийском полку в городе Георгиев. В ноябре 1916 года в звании младшего унтер-офицера убыл на Румынский фронт. Участвовал в боях в Галиции, в июле 1917 года был ранен и направлен в госпиталь Павлограда. Демобилизован старшим унтер-офицером.

В Красной армии с марта 1918 года. С февраля 1919 года помощник начальника разведки 6-го Заднепровского полка, в составе которого сражался с белыми бандами Деникина и участвовал в подавлении контрреволюционного мятежа Н. А. Григорьева. С мая того же года — начальник разведки 513-го пехотного полка. После окончания 1-х Казанских кавкурсов в должности командира эскадрона кавалерийского полка 52-й стрелковой дивизии. В ноябре 1920 года назначен на должность командира эскадрона 49-го кавполка 9-й кавдивизии.

Участвовал в боях по освобождению Крыма в районах Джанкоя, Керченского полуострова и Перекопа.

Межвоенное время

В январе 1923 года определён в 50-й кавалерийский полк, которым командовал с 1931 года по апрель 1936 года, с которой . С октября 1925 года по сентябрь 1926 года проходил обучение на кавкурсах в Новочеркасске, а с сентября 1930 года по март 1931 года — на курсах партполитподготовки при Военно-политической академии РККА. С апреля 1936 года — командир и военком 68-го кавполка 10-й казачьей дивизии. С сентября 1937 года — командир 13-й кавалерийской Донской дивизии СКВО. В феврале 1938 года награждён орденом Красного Знамени. С апреля 1938 года по июль 1940 года на службе в кавалерийских КУКС в должностях врид командира бригады кавалерийских КУКС, преподавателя тактики, а с апреля 1940 года начальника курса и командира сабельного эскадрона. С 16 июля 1940 года — командир 129-й стрелковой дивизии. С октября 1940 года — вновь начальник курса и командир эскадрона на кавкурсах в Новочеркасске. С января по март 1941 года находился на учёбе на КУВНАС при Академии Генштаба РККА.

Великая Отечественная война

С марта 1941 года по 4 мая 1942 года — командир 220-й моторизованной (с 21 июля 1941 — стрелковой) дивизии 26-го механизированного корпуса 19-й армии СКВО. В начале июля дивизия Хоруженко была переброшена на Западный фронт, где участвовала в боях за Витебск, Смоленском сражении, Калининской оборонительной и наступательных операциях и Ржевско-Вяземской наступательной операции. С мая 1942 года — заместитель командующего 30-й армией по тылу. C декабря 1942 года — слушатель ВВА им. Ворошилова. С 17 апреля 1943 года по 3 апреля 1945 года (с перерывом) — командир 15-го гвардейского стрелкового корпуса 10-й гвардейской армии, с которым принимал участие в Смоленской, Режицко-Двинской и Рижской наступательных операциях.

За образцовое выполнение задач командования в этих операциях и проявленное при этом мужество и героизм Н. Г. Хоруженко был награждён орденом Суворова 2-й степени с присвоением звания «генерал-лейтенант». 2 ноября 1944 года был тяжело ранен и направлен на лечение в госпиталь. В январе 1945 года вернулся к исполнению обязанностей командира 15-го гвардейского стрелкового корпуса.

С августа 1945 года — командир гвардейского стрелкового Кенигсебргского корпуса. В отставке с 28 сентября 1946 года.

Умер 1 декабря 1966 года.

Награды

• Орден Ленина
• 3 ордена Красного Знамени
• 2 ордена Суворова 2-й степени
• Орден Кутузова 2-й степени
• медали

Ссылки

• [mechcorps.rkka.ru/files/spravochnik/personalii/biograf_h.htm Механизированные корпуса РККА]

Отрывок, характеризующий Хоруженко, Никифор Гордеевич

В начале 1806 года Николай Ростов вернулся в отпуск. Денисов ехал тоже домой в Воронеж, и Ростов уговорил его ехать с собой до Москвы и остановиться у них в доме. На предпоследней станции, встретив товарища, Денисов выпил с ним три бутылки вина и подъезжая к Москве, несмотря на ухабы дороги, не просыпался, лежа на дне перекладных саней, подле Ростова, который, по мере приближения к Москве, приходил все более и более в нетерпение.
«Скоро ли? Скоро ли? О, эти несносные улицы, лавки, калачи, фонари, извозчики!» думал Ростов, когда уже они записали свои отпуски на заставе и въехали в Москву.
– Денисов, приехали! Спит! – говорил он, всем телом подаваясь вперед, как будто он этим положением надеялся ускорить движение саней. Денисов не откликался.
– Вот он угол перекресток, где Захар извозчик стоит; вот он и Захар, и всё та же лошадь. Вот и лавочка, где пряники покупали. Скоро ли? Ну!
– К какому дому то? – спросил ямщик.
– Да вон на конце, к большому, как ты не видишь! Это наш дом, – говорил Ростов, – ведь это наш дом! Денисов! Денисов! Сейчас приедем.
Денисов поднял голову, откашлялся и ничего не ответил.
– Дмитрий, – обратился Ростов к лакею на облучке. – Ведь это у нас огонь?
– Так точно с и у папеньки в кабинете светится.
– Еще не ложились? А? как ты думаешь? Смотри же не забудь, тотчас достань мне новую венгерку, – прибавил Ростов, ощупывая новые усы. – Ну же пошел, – кричал он ямщику. – Да проснись же, Вася, – обращался он к Денисову, который опять опустил голову. – Да ну же, пошел, три целковых на водку, пошел! – закричал Ростов, когда уже сани были за три дома от подъезда. Ему казалось, что лошади не двигаются. Наконец сани взяли вправо к подъезду; над головой своей Ростов увидал знакомый карниз с отбитой штукатуркой, крыльцо, тротуарный столб. Он на ходу выскочил из саней и побежал в сени. Дом также стоял неподвижно, нерадушно, как будто ему дела не было до того, кто приехал в него. В сенях никого не было. «Боже мой! все ли благополучно?» подумал Ростов, с замиранием сердца останавливаясь на минуту и тотчас пускаясь бежать дальше по сеням и знакомым, покривившимся ступеням. Всё та же дверная ручка замка, за нечистоту которой сердилась графиня, также слабо отворялась. В передней горела одна сальная свеча.
Старик Михайла спал на ларе. Прокофий, выездной лакей, тот, который был так силен, что за задок поднимал карету, сидел и вязал из покромок лапти. Он взглянул на отворившуюся дверь, и равнодушное, сонное выражение его вдруг преобразилось в восторженно испуганное.
– Батюшки, светы! Граф молодой! – вскрикнул он, узнав молодого барина. – Что ж это? Голубчик мой! – И Прокофий, трясясь от волненья, бросился к двери в гостиную, вероятно для того, чтобы объявить, но видно опять раздумал, вернулся назад и припал к плечу молодого барина.
– Здоровы? – спросил Ростов, выдергивая у него свою руку.
– Слава Богу! Всё слава Богу! сейчас только покушали! Дай на себя посмотреть, ваше сиятельство!
– Всё совсем благополучно?
– Слава Богу, слава Богу!
Ростов, забыв совершенно о Денисове, не желая никому дать предупредить себя, скинул шубу и на цыпочках побежал в темную, большую залу. Всё то же, те же ломберные столы, та же люстра в чехле; но кто то уж видел молодого барина, и не успел он добежать до гостиной, как что то стремительно, как буря, вылетело из боковой двери и обняло и стало целовать его. Еще другое, третье такое же существо выскочило из другой, третьей двери; еще объятия, еще поцелуи, еще крики, слезы радости. Он не мог разобрать, где и кто папа, кто Наташа, кто Петя. Все кричали, говорили и целовали его в одно и то же время. Только матери не было в числе их – это он помнил.
– А я то, не знал… Николушка… друг мой!
– Вот он… наш то… Друг мой, Коля… Переменился! Нет свечей! Чаю!
– Да меня то поцелуй!
– Душенька… а меня то.
Соня, Наташа, Петя, Анна Михайловна, Вера, старый граф, обнимали его; и люди и горничные, наполнив комнаты, приговаривали и ахали.
Петя повис на его ногах. – А меня то! – кричал он. Наташа, после того, как она, пригнув его к себе, расцеловала всё его лицо, отскочила от него и держась за полу его венгерки, прыгала как коза всё на одном месте и пронзительно визжала.
Со всех сторон были блестящие слезами радости, любящие глаза, со всех сторон были губы, искавшие поцелуя.
Соня красная, как кумач, тоже держалась за его руку и вся сияла в блаженном взгляде, устремленном в его глаза, которых она ждала. Соне минуло уже 16 лет, и она была очень красива, особенно в эту минуту счастливого, восторженного оживления. Она смотрела на него, не спуская глаз, улыбаясь и задерживая дыхание. Он благодарно взглянул на нее; но всё еще ждал и искал кого то. Старая графиня еще не выходила. И вот послышались шаги в дверях. Шаги такие быстрые, что это не могли быть шаги его матери.
Но это была она в новом, незнакомом еще ему, сшитом без него платье. Все оставили его, и он побежал к ней. Когда они сошлись, она упала на его грудь рыдая. Она не могла поднять лица и только прижимала его к холодным снуркам его венгерки. Денисов, никем не замеченный, войдя в комнату, стоял тут же и, глядя на них, тер себе глаза.
– Василий Денисов, друг вашего сына, – сказал он, рекомендуясь графу, вопросительно смотревшему на него.
– Милости прошу. Знаю, знаю, – сказал граф, целуя и обнимая Денисова. – Николушка писал… Наташа, Вера, вот он Денисов.
Те же счастливые, восторженные лица обратились на мохнатую фигуру Денисова и окружили его.
– Голубчик, Денисов! – визгнула Наташа, не помнившая себя от восторга, подскочила к нему, обняла и поцеловала его. Все смутились поступком Наташи. Денисов тоже покраснел, но улыбнулся и взяв руку Наташи, поцеловал ее.