Фуругельм, Иван Васильевич

Иван Васильевич Фуругельм
фин. Johan Hampus Furuhjelm
Портрет с супругой Анной. 1859 год.
Имя при рождении:	Юган Халтусович Фуругельм
Место рождения:	Гельсингфорс, Российская империя
Место смерти:	Хонгола, Российская империя

Иван Васильевич Фу́ругельм (Ю́ган Ха́лтусович, Johan Hampus Furuhjelm) (11 марта 1821 — 21 сентября 1909) — адмирал и администратор Российской империи: старший флагман Балтийского флота, военный губернатор Приморской области и командир Сибирского флота и портов Восточного океана, главный правитель Русской Америки, градоначальник г. Таганрога.

Биография

Из благородного финского рода Фуругельмов. Младший брат генерал-лейтенанта Оттона Фуругельма (1819—1883), который служил начальником местных войск Московского военного округа.

Окончил Морской корпус. В 1843—1844 на шхуне «Метеор» участвовал в гидрографических работах в Финском заливе. В 1846—1847 служил на Черном море. На компанейском корабле Император Николай I 23 апреля 1851 прибыл из Кронштадта в Новоархангельск. Вначале командовал Новоархангельским портом, затем плавал по делам Российско-американской компании в Калифорнию, на Гавайи, к берегам Китая.

В 1853—1854, командуя транспортом «Князь Меншиков», состоял в эскадре Евфимия Путятина. 21 июня 1854 года назначен начальником острова Сахалин, но из-за угрозы вторжения со стороны англо-французской эскадры в должность так не вступил. 11 декабря 1858 года назначен Главным Правителем Американской компании. Во время правления следил за развитием судостроения, установил добрососедские отношения с индейцами, старался примирить враждующие стороны. 17 марта 1864 передал все дела Дмитрию Петровичу Максутову и отправился домой, в Российскую империю.

25 февраля 1871 назначен Главным командиром портов Восточного океана. Активно занимался заселением Владивостока и Приморской области, строительством Амурского телеграфа, дока для кораблей Сибирского флота, маяков. В 1874—1876 годах — градоначальник Таганрога, где основал первую публичную библиотеку, одним из читателей которой впоследствии станет будущий писатель Антон Павлович Чехов. В 1878—1880 годах Фуругельм — командир Ревельского порта. 20 октября 1908 года уволен в отставку с производством в чин адмирала. Скончался в имении Хонгола.

Память

Именем Фуругельма названы:

• остров в заливе Петра Великого,
• мыс на острове Сахалин
• гора на острове Баранова.

Отрывок, характеризующий Фуругельм, Иван Васильевич

– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.