Рихтгоф, Юхан

Юхан Рихтгоф
Личная информация
Полное имя	Юхан Корнелиус Рихтгоф
Прозвища	«Белоснежка»
Гражданство	Швеция Швеция
Клуб	BK Kärnan
Дата рождения	30 апреля 1898(1898-04-30)
Место рождения	Лимхамн, Мальмё, Швеция
Дата смерти	1 октября 1983(1983-10-01) (85 лет)
Место смерти	Лимхамн, Мальмё, Швеция
Награды и медали Вольная борьба Олимпийские игры Золото Амстердам 1928 свыше 87 кг Золото Лос-Анджелес 1932 свыше 87 кг Чемпионат Европы по борьбе Золото Париж 1929 свыше 87 кг Золото Брюссель 1930 свыше 87 кг Греко-римская борьба Чемпионат Европы по борьбе Бронза Рига 1926 свыше 82 кг Серебро Будапешт 1927 свыше 82 кг Золото Стокгольм 1930 свыше 87 кг

Юхан Корнелиус «Белоснежка» Рихтгоф (швед. Johan Cornelius "Snövit" Richthoff; 30 апреля 1898, Лимхамн, Мальмё, Швеция — 1 октября 1983, Лимхамн, Мальмё, Швеция) — шведский борец вольного и греко-римского стиля, двукратный чемпион Олимпийских игр, двукратный чемпион Европы, шестикратный чемпион Швеции

Биография

Юхан Рихтгоф родился в семье рыбака в прибрежном городке Лимхамне. Спортом начал заниматься рано, сначала футболом, затем лёгкой атлетикой, а затем, когда в городе был организован клуб борьбы — то и борьбой, сначала греко-римской, а затем вольной.

На Летних Олимпийских играх 1924 года в Париже боролся в весовой категории свыше 87 килограммов (тяжёлый вес). Турнир в вольной борьбе проводился по системе с выбыванием из борьбы за чемпионский титул после поражения, с дальнейшими схватками за второе и третье места. Схватка продолжалась 20 минут и если победитель не выявлялся в это время, назначался дополнительный 6-минутный раунд борьбы в партере. В категории боролись 11 спортсменов.

Круг	Соперник	Страна	Результат	Основание	Время схватки
1	Альберт Сангвайн		Победа	Туше	-
2	Анри Вернли		Поражение	По очкам	-

По результатам соревнований разделил 4-6 места с ещё двумя участниками.

В 1926 и 1927 годах выступал на соревнованиях по греко-римской борьбе и дважды был в призёрах на чемпионатах Европы.

На Летних Олимпийских играх 1928 года в Амстердаме боролся в весовой категории свыше 87 килограммов (тяжёлый вес). Регламент соревнований остался прежним. В категории боролись 7 спортсменов.

Круг	Соперник	Страна	Результат	Основание	Время схватки
1	Аукусти Сивола		Победа	По очкам	-
Полуфинал	Эдмонд Дам		Победа	По очкам	-
Финал	Эд Дон Джорджа		Победа	По очкам	-

В 1929 и 1930 годах победил на чемпионатах Европы.

На Летних Олимпийских играх 1932 года в Лос-Анджелесе свыше 87 килограммов (тяжёлый вес). Выбывание из турнира проходило по мере накопления штрафных баллов. Схватку судили трое судей, за чистую победу штрафные баллы не начислялись, за победу решением судей при любом соотношении голосов начислялся 1 штрафной балл, за проигрыш решением 2-1 начислялись 2 штрафных балла, проигрыш решением 3-0 и чистый проигрыш карался 3 штрафными баллами. В категории боролись только 3 спортсмена.

Круг	Соперник	Страна	Результат	Основание	Время схватки
1	Джек Райли		Победа	По очкам	-
2	Николаус Хиршль		Победа	По очкам	-

По результатам подсчёта очков стал олимпийским чемпионом.

Оставшись в США, перешёл в профессионалы. Менее чем за год провёл 98 схваток, в 90 выиграл и 8 схваток закончил вничью. Затем Юхан Рихтгоф вернулся на родину, на Летних Олимпийских играх 1936 года был тренером сборной Швеции. Затем был популяризатором здорового образа жизни, читая лекции по всей стране, в которых также касался необходимости воздержания и подчёркивал важность христианского учения.

Умер в 1983 году.

Отрывок, характеризующий Рихтгоф, Юхан

– Голодной смертью помирают, – сказал Дрон, – не то что подводы…
– Да отчего же ты не сказал, Дронушка? Разве нельзя помочь? Я все сделаю, что могу… – Княжне Марье странно было думать, что теперь, в такую минуту, когда такое горе наполняло ее душу, могли быть люди богатые и бедные и что могли богатые не помочь бедным. Она смутно знала и слышала, что бывает господский хлеб и что его дают мужикам. Она знала тоже, что ни брат, ни отец ее не отказали бы в нужде мужикам; она только боялась ошибиться как нибудь в словах насчет этой раздачи мужикам хлеба, которым она хотела распорядиться. Она была рада тому, что ей представился предлог заботы, такой, для которой ей не совестно забыть свое горе. Она стала расспрашивать Дронушку подробности о нуждах мужиков и о том, что есть господского в Богучарове.
– Ведь у нас есть хлеб господский, братнин? – спросила она.
– Господский хлеб весь цел, – с гордостью сказал Дрон, – наш князь не приказывал продавать.
– Выдай его мужикам, выдай все, что им нужно: я тебе именем брата разрешаю, – сказала княжна Марья.
Дрон ничего не ответил и глубоко вздохнул.
– Ты раздай им этот хлеб, ежели его довольно будет для них. Все раздай. Я тебе приказываю именем брата, и скажи им: что, что наше, то и ихнее. Мы ничего не пожалеем для них. Так ты скажи.
Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.


Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.