HMS Exmouth (1934)
HMS Exmouth (H02) (Корабль Его Величества «Эксмут») — британский лидер эскадренных миноносцев типа E. Назван в честь Эдварда Пеллью, 1-го виконта Эксмута. Построен для Королевского флота в 1934 году. Эсминец был прикреплен к Средиземноморскому флоту в 1935-36 годах во время Абиссинского кризиса. Потоплен немецкой подводной лодкой U-22 21 января 1940 года к северу от Шотландии, во время сопровождения торгового судна.
Конструкция
Лидер программы 1931 представлял собой улучшенный «Кодрингтон», с увеличенным запасом топлива и большей на пол-узла скоростью хода и удлинённым полубаком. В ходе подготовки рабочих чертежей в проект лидера были внесены те же изменения, что и в проект эсминца. 76-мм зенитная пушка исчезла из спецификации, а установки главного калибра Mk.XIV с углом возвышения 30° заменили на Mk.XVII, обеспечивающую возвышение 40°. Тральное оборудование исключили из состава вооружения уже в ходе постройки[1].
Архитектурный облик
Третье 120-мм орудие, располагалось за носовой надстройкой, как на испанских эсминцах и советских лидерах типа «Ленинград»[3].
Энергетическая установка
Главная энергетическая установка
Три Адмиралтейских котла. Три турбины (турбины высокого и низкого давления, турбина крейсерского хода) и редуктор составляли турбозубчатый агрегат. Размещение ГЭУ — линейное. Котлы размещались в изолированных отсеках, турбины — в общем машинном отделении, при этом были отделены от турбин водонепроницаемой переборкой.
Проектная масса силовой установки: 550 дл. тонн[4].
Рабочее давление пара — 21 кгс/см² (20,3 атм.), температура — 327 °C[1].
Дальность плавания и скорость хода
Проектная мощность составляла 38 000 л. с., что должно было обеспечить скорость хода (при полной нагрузке) в 31,5[1](32[4]) узла. Максимальная проектная скорость 36 узлов[4][1] (36,75)[2][3].
На испытаниях в сентябре 1934 года лидер не смог развить контрактную скорость, хотя мощность на 490 л. с. превзошла заявленную в спецификации[1].
Запас топлива хранился в топливных танках, вмещавших 471[2] дл. т (480 т[5], 480 дл.т[6], 490 т[1]) мазута, что обеспечивало дальность плавания 6350 миль 15-узловым ходом[2][3] или 1500 миль полным ходом[1].
Вооружение
На лидер установили пять 120-мм орудий Mark IX с длиной ствола 45 калибров на установках CP XVII. Максимальный угол возвышения 40°, снижения 10°. Масса снаряда 22,7 кг, начальная скорость 807 м/с. Орудия обладали скорострельностью 10 — 12 выстрелов в минуту. Система управления артогнём состояла из трёхметровый дальномер MS.20 и ПУАО — «директор для эсминцев» (DCT) Mk.I[1].
Зенитное вооружение
Зенитное вооружение составляли пара счетверённых 12,7-мм пулемёта, Vickers .50[1].
Торпедное вооружение
Торпедное вооружение включало в себя два 533-мм четырёхтрубных торпедных аппарата Q.R.Mk.VI[1].
противолодочное вооружение
Противолодочное вооружение состояло из гидролокатора, бомбосбрасывателя двух бомбомётов, двадцати глубинных бомб[1].
Служба
Подготовительные работы на верфи начались 1 ноября 1932 года, спустя ровно год и три месяца корпус сошёл на воду. Хотя в ходе постройки выяснилось превышение веса корпуса на 10 т, машина оказалась легче на 26 т, что привело к уменьшению стандартного водоизмещения с 1515 т до 1495 т[1]. Введен в эксплуатацию 9 ноября 1934 года. «Эксмут» назначен лидером 5-й миноносной флотилии Флота метрополии. Во время Гражданской войны в Испании патрулировал у испанского побережья, в рамках «Комитета по невмешательству». Со 2 августа 1939 года лидер 12 миноносной флотилии. Из-за ранней гибели не модернизировался. 21 января 1940 года потоплен немецкой подводной лодкой «U 22». Спасенных не было. Корабль погиб во время сопровождения торговое судно к северу от Шотландии в районе Тэрбет Нес, Морай Ферт в точке с координатами 58°18′ с. ш. 02°25′ в. д. / 58.300° с. ш. 2.417° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=58.300&mlon=2.417&zoom=14 (O)] (Я)[3].
Напишите отзыв о статье "HMS Exmouth (1934)"
Примечания
Использованная литература и источники
- О. А. Рубанов. [www.wunderwaffe.narod.ru/Magazine/BKM/Brit_DD_1/index.htm Эскадренные миноносцы Англии во второй мировой войне]. — СПб., 2004. — 72 с. — (БОЕВЫЕ КОРАБЛИ МИРА).
- Грановский Е., Дашьян А., Морозов М. Британские эсминцы в бою. Часть 2 / под ред. М. Э. Морозова. — М.: ЧеРо, 1997. — 48 с илл. с. — (Ретроспектива войны на море). — 1000 экз. — ISBN 5-88711-052-X.
- Дашьян А. В. Корабли Второй мировой войны. ВМС Великобритании. Часть 2. — М.: Моделист-Конструктор, 2003. — (Морская Коллекция № 5).
- Conway's All The Worlds Fighting Ships, 1922—1946 / Gray, Randal (ed.). — London: Conway Maritime Press, 1980. — 456 p. — ISBN 0-85177-1467.
- English, John. Amazon to Ivanhoe: British Standard Destroyers of the 1930s. — Kendal: World Ship Society, 1993. — 144 p. — ISBN 0-905617-64-9.
- Norman Friedman. British Destroyers From Earliest Days to the Second World War. — Annapolis, Maryland: Naval Institute Press, 2009. — ISBN 978-1-59114-081-8.
Ссылки
- [archive.is/20120723121713/www.btinternet.com/~byrnell/hms_exmouth/hms-exmouth.htm?speed=high HMS Exmouth relatives association].
- [news.bbc.co.uk/1/hi/scotland/1458634.stm BBC news links relating to the discovery of the wreck]
- [www.uboat.net/allies/merchants/194.html MS Tekla at uboat.net]
- [www.hms-exmouth1940.co.uk HMS Exmouth 1940 Association website]
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий HMS Exmouth (1934)
Их подвели к крыльцу и по одному стали вводить в дом. Пьера ввели шестым. Через стеклянную галерею, сени, переднюю, знакомые Пьеру, его ввели в длинный низкий кабинет, у дверей которого стоял адъютант.Даву сидел на конце комнаты над столом, с очками на носу. Пьер близко подошел к нему. Даву, не поднимая глаз, видимо справлялся с какой то бумагой, лежавшей перед ним. Не поднимая же глаз, он тихо спросил:
– Qui etes vous? [Кто вы такой?]
Пьер молчал оттого, что не в силах был выговорить слова. Даву для Пьера не был просто французский генерал; для Пьера Даву был известный своей жестокостью человек. Глядя на холодное лицо Даву, который, как строгий учитель, соглашался до времени иметь терпение и ждать ответа, Пьер чувствовал, что всякая секунда промедления могла стоить ему жизни; но он не знал, что сказать. Сказать то же, что он говорил на первом допросе, он не решался; открыть свое звание и положение было и опасно и стыдно. Пьер молчал. Но прежде чем Пьер успел на что нибудь решиться, Даву приподнял голову, приподнял очки на лоб, прищурил глаза и пристально посмотрел на Пьера.
– Я знаю этого человека, – мерным, холодным голосом, очевидно рассчитанным для того, чтобы испугать Пьера, сказал он. Холод, пробежавший прежде по спине Пьера, охватил его голову, как тисками.
– Mon general, vous ne pouvez pas me connaitre, je ne vous ai jamais vu… [Вы не могли меня знать, генерал, я никогда не видал вас.]
– C'est un espion russe, [Это русский шпион,] – перебил его Даву, обращаясь к другому генералу, бывшему в комнате и которого не заметил Пьер. И Даву отвернулся. С неожиданным раскатом в голосе Пьер вдруг быстро заговорил.
– Non, Monseigneur, – сказал он, неожиданно вспомнив, что Даву был герцог. – Non, Monseigneur, vous n'avez pas pu me connaitre. Je suis un officier militionnaire et je n'ai pas quitte Moscou. [Нет, ваше высочество… Нет, ваше высочество, вы не могли меня знать. Я офицер милиции, и я не выезжал из Москвы.]
– Votre nom? [Ваше имя?] – повторил Даву.
– Besouhof. [Безухов.]
– Qu'est ce qui me prouvera que vous ne mentez pas? [Кто мне докажет, что вы не лжете?]
– Monseigneur! [Ваше высочество!] – вскрикнул Пьер не обиженным, но умоляющим голосом.
Даву поднял глаза и пристально посмотрел на Пьера. Несколько секунд они смотрели друг на друга, и этот взгляд спас Пьера. В этом взгляде, помимо всех условий войны и суда, между этими двумя людьми установились человеческие отношения. Оба они в эту одну минуту смутно перечувствовали бесчисленное количество вещей и поняли, что они оба дети человечества, что они братья.
В первом взгляде для Даву, приподнявшего только голову от своего списка, где людские дела и жизнь назывались нумерами, Пьер был только обстоятельство; и, не взяв на совесть дурного поступка, Даву застрелил бы его; но теперь уже он видел в нем человека. Он задумался на мгновение.
– Comment me prouverez vous la verite de ce que vous me dites? [Чем вы докажете мне справедливость ваших слов?] – сказал Даву холодно.
Пьер вспомнил Рамбаля и назвал его полк, и фамилию, и улицу, на которой был дом.
– Vous n'etes pas ce que vous dites, [Вы не то, что вы говорите.] – опять сказал Даву.
Пьер дрожащим, прерывающимся голосом стал приводить доказательства справедливости своего показания.
Но в это время вошел адъютант и что то доложил Даву.
Даву вдруг просиял при известии, сообщенном адъютантом, и стал застегиваться. Он, видимо, совсем забыл о Пьере.
Когда адъютант напомнил ему о пленном, он, нахмурившись, кивнул в сторону Пьера и сказал, чтобы его вели. Но куда должны были его вести – Пьер не знал: назад в балаган или на приготовленное место казни, которое, проходя по Девичьему полю, ему показывали товарищи.
Он обернул голову и видел, что адъютант переспрашивал что то.
– Oui, sans doute! [Да, разумеется!] – сказал Даву, но что «да», Пьер не знал.
Пьер не помнил, как, долго ли он шел и куда. Он, в состоянии совершенного бессмыслия и отупления, ничего не видя вокруг себя, передвигал ногами вместе с другими до тех пор, пока все остановились, и он остановился. Одна мысль за все это время была в голове Пьера. Это была мысль о том: кто, кто же, наконец, приговорил его к казни. Это были не те люди, которые допрашивали его в комиссии: из них ни один не хотел и, очевидно, не мог этого сделать. Это был не Даву, который так человечески посмотрел на него. Еще бы одна минута, и Даву понял бы, что они делают дурно, но этой минуте помешал адъютант, который вошел. И адъютант этот, очевидно, не хотел ничего худого, но он мог бы не войти. Кто же это, наконец, казнил, убивал, лишал жизни его – Пьера со всеми его воспоминаниями, стремлениями, надеждами, мыслями? Кто делал это? И Пьер чувствовал, что это был никто.
Это был порядок, склад обстоятельств.
Порядок какой то убивал его – Пьера, лишал его жизни, всего, уничтожал его.
От дома князя Щербатова пленных повели прямо вниз по Девичьему полю, левее Девичьего монастыря и подвели к огороду, на котором стоял столб. За столбом была вырыта большая яма с свежевыкопанной землей, и около ямы и столба полукругом стояла большая толпа народа. Толпа состояла из малого числа русских и большого числа наполеоновских войск вне строя: немцев, итальянцев и французов в разнородных мундирах. Справа и слева столба стояли фронты французских войск в синих мундирах с красными эполетами, в штиблетах и киверах.
Преступников расставили по известному порядку, который был в списке (Пьер стоял шестым), и подвели к столбу. Несколько барабанов вдруг ударили с двух сторон, и Пьер почувствовал, что с этим звуком как будто оторвалась часть его души. Он потерял способность думать и соображать. Он только мог видеть и слышать. И только одно желание было у него – желание, чтобы поскорее сделалось что то страшное, что должно было быть сделано. Пьер оглядывался на своих товарищей и рассматривал их.
Два человека с края были бритые острожные. Один высокий, худой; другой черный, мохнатый, мускулистый, с приплюснутым носом. Третий был дворовый, лет сорока пяти, с седеющими волосами и полным, хорошо откормленным телом. Четвертый был мужик, очень красивый, с окладистой русой бородой и черными глазами. Пятый был фабричный, желтый, худой малый, лет восемнадцати, в халате.
Пьер слышал, что французы совещались, как стрелять – по одному или по два? «По два», – холодно спокойно отвечал старший офицер. Сделалось передвижение в рядах солдат, и заметно было, что все торопились, – и торопились не так, как торопятся, чтобы сделать понятное для всех дело, но так, как торопятся, чтобы окончить необходимое, но неприятное и непостижимое дело.
Чиновник француз в шарфе подошел к правой стороне шеренги преступников в прочел по русски и по французски приговор.
Потом две пары французов подошли к преступникам и взяли, по указанию офицера, двух острожных, стоявших с края. Острожные, подойдя к столбу, остановились и, пока принесли мешки, молча смотрели вокруг себя, как смотрит подбитый зверь на подходящего охотника. Один все крестился, другой чесал спину и делал губами движение, подобное улыбке. Солдаты, торопясь руками, стали завязывать им глаза, надевать мешки и привязывать к столбу.
Двенадцать человек стрелков с ружьями мерным, твердым шагом вышли из за рядов и остановились в восьми шагах от столба. Пьер отвернулся, чтобы не видать того, что будет. Вдруг послышался треск и грохот, показавшиеся Пьеру громче самых страшных ударов грома, и он оглянулся. Был дым, и французы с бледными лицами и дрожащими руками что то делали у ямы. Повели других двух. Так же, такими же глазами и эти двое смотрели на всех, тщетно, одними глазами, молча, прося защиты и, видимо, не понимая и не веря тому, что будет. Они не могли верить, потому что они одни знали, что такое была для них их жизнь, и потому не понимали и не верили, чтобы можно было отнять ее.
