The Thief of Baghead

Эпизод «Футурамы»</br>«Вор в бумажном пакете»
«The Thief of Baghead»
</br>Профессор объясняет строение тела Кобба
Порядковый номер	118
Сезон	7
Код эпизода	7ACV04
Сценарий	Dan Webber
Режиссёр	Edmind Fong
Предыдущий эпизод	Decision 3012
Следующий эпизод	Zapp Dingbat
Подзаголовок	If this show's a-rockin', don't come a-knockin'
Дата выхода	4 июля 2012 года
ТВ-код эпизода	S07AE04
Список всех серий
Портал «Футурама»

The Thief of Baghead (рус. «Вор в бумажном пакете») — 4 эпизод 7 сезона мультсериала «Футурама».

Сюжет

Эми приглашает всех сходить в океанариум. В океанариуме Бендер делает фотографии с помощью плёночного фотоаппарата (что вызывает немалое удивление других), а также несколько фотографий Калькулона, случайно оказавшегося там же. Зойдберг, просмотрев фотографии, советует Бендеру сходить в издательство журнала Us People, где, оценив качество снимков, его принимают на работу папарацци.

Вскоре, добившись больших успехов в этом деле, Бендер узнаёт об известном актёре Лэнгдоне Коббе, который носит на голове бумажный пакет, считая, что актёра должны ценить не за внешность, а за исполнение роли. Лица Кобба никто никогда не видел. Бендер решает во что бы то ни стало сфотографировать Лэнгдона Кобба без пакета. Проникнув на его виллу и еле спасшись от его грибковой собаки, Бендер поджидает удобного момента и делает фото Кобба. Тот, увидев робота, умоляет его никому не показывать фото, предостерегая об ужасных последствиях. Бендер не обращает на это никакого внимания и показывает снимок Фраю, Эми и Гермесу, из-за чего они испускают сноп зелёного света и превращаются в безжизненные оболочки.

Профессор (предварительно разорвав в клочки фотографию) определяет, что Лэнгдон Кобб — квантовый лишайник с планеты Бриори 6. Эти существа питаются чужим вниманием к ним, а взгляд на их лицо полностью лишает жизненной силы. Причём состоят они, подобно земным лишайникам, из двух симбионтов — водорослевого «ID», высасывающего жизненные силы, и грибкового «эго», накапливающего силы. Бендер вспоминает о грибковой собаке в особняке Кобба и понимает, что эта собака — эго Кобба. Команда составляет план возвращения друзьям жизненных сил, который заключается в лишении Кобба внимания, последующем по этой причине ослаблении и уничтожении его эго.

Зойдберг предлагает использовать актёрский поединок Калькулона и Кобба для осуществления плана. Калькулон из ненависти к Коббу соглашается помочь. Лила даёт ему последнюю сцену из Ромео и Джульетты. Калькулон решает — для идеального исполнения роли он должен выпить настоящий яд, что он и делает во время своего выступления. Эго Кобба временно ослабевает. Однако жюри всё равно присуждает победу Лэнгдону Коббу. Его эго от большого количества внимания увеличивается и, схватив Фарнсворта и Зойдберга, врывается в театральный зал. Но Бендер находит другой способ вернуть друзей — показать Коббу свою же фотографию. На создание новой фотографии с негатива у Бендера уходит некоторое время, Лила тем временем отвлекает эго. Однако Кобб, схватив Лилу, понимает, что его секрет уже знают, и рассказывает об истинном назначении пакета — возможности бесконечного питания вниманием в ходе актёрской игры. Затем он снимает пакет и показывает лицо Лиле, профессору и Зойдбергу, высосав их жизненные силы. Бендер доделывает снимок и показывает его Коббу. От бесконечного внимания, которое сам Кобб передаёт своему эго, тот невероятно раздувается и взрывается, высвобождая все украденные силы и возвращая к жизни всю команду «Межпланетного экспресса».

Изобретения будущего

• Антигрибковый излучатель

Интересные факты

• Лэнгдон Кобб — это пародия на актёра и комика Мюррея Лэнгстона, выступавшего под псевдонимом «The Unknown Comic» и носившего на голове бумажный пакет.
• Свойство лишать человека жизни с помощью взгляда роднит Кобба с василиском, Медузой Горгоной и другими мифологическими персонажами. Также смертоносный облик Кобба — пародия на ветхозаветное «человек не может увидеть лица божьего и остаться в живых».
• Monsterey Bay Aquarium является ссылкой на Monterey Bay Aquarium.
• «ID» и «эго» являются двумя частями психики человека по теории Зигмунда Фрейда.

Ссылки на культурные явления

• Название эпизода — ссылка на фильм «Багдадский вор» («The Thief of Bagdad»).
• В океанариуме Бендер достаёт объективы, содержащие отсылки на фильм ужасов «Чужие среди нас» и эпизод «Самые необычные камеры» из телесериала «Сумеречная зона».
• Также в океанариуме когда Бендер многократно снимает Калькулона, из-за многочисленных вспышек рыбы в аквариуме позади Калькулона многновенно превращаются в скелеты - отсылка к запрету на видеосъемку в океонариях.
• Один из аквариумов, в котором плавает тираннозавр, представлен гидом как «Бак юрского периода».
• Будучи папарацци, Бендер делает фото с такими знаменитостями будущего, как:
  • Селена Гобот (Селена Гомес)
  • Зепп Бранниган и девушка из группы The Starlets
  • Пэртс Хилтон (Пэрис Хилтон)
• Лэнгдон Кобб ранее снимался в фильмах:
  • «Bagheart» — ссылка на фильм «Храброе сердце» («Braveheart»)
  • «The Greatest Bag on Earth» — ссылка на фильм «Величайшее шоу мира» («The Greatest Show on Earth»)
• Говоря о Шекспире, Лила произносит его имя как «Will.I.Am», что является отсылкой к солисту группы The Black Eyed Peas.
• Внешний вид грибного пса роднит его с чудовищем из фильма «Запретная планета».
• Слуга Лерой отвечает Лэнгдону Коббу: «Как вы пожелаете». Это известная фраза Сайлонов из телесериала «Звёздный крейсер „Галактика“».
• В серии используется мем «пипл хавает». Произносит Лила во время выступления Кобба.
• Высасывание Лэнгдоном Коббом жизненных сил из людей напоминает высасывание душ артефактом из мультфильма «9».

Ссылки на предыдущие эпизоды

• Судья использует фразу «Дамы, господа и смизмары», которая ранее была использована в эпизоде «Raging Bender».
• Момент, когда эго Кобба захватывает профессора, Лилу и Зойдберга, похож на действия Йиво в фильме «Futurama: The Beast with a Billion Backs».

Ссылки

• The Thief of Baghead на Futurama wiki  (англ.)
• The Thief of Baghead (англ.) на сайте Internet Movie Database

Отрывок, характеризующий The Thief of Baghead

При таком настроении фельдмаршал, естественно, представлялся только помехой и тормозом предстоящей войны.
Для избежания столкновений со стариком сам собою нашелся выход, состоящий в том, чтобы, как в Аустерлице и как в начале кампании при Барклае, вынуть из под главнокомандующего, не тревожа его, не объявляя ему о том, ту почву власти, на которой он стоял, и перенести ее к самому государю.
С этою целью понемногу переформировался штаб, и вся существенная сила штаба Кутузова была уничтожена и перенесена к государю. Толь, Коновницын, Ермолов – получили другие назначения. Все громко говорили, что фельдмаршал стал очень слаб и расстроен здоровьем.
Ему надо было быть слабым здоровьем, для того чтобы передать свое место тому, кто заступал его. И действительно, здоровье его было слабо.
Как естественно, и просто, и постепенно явился Кутузов из Турции в казенную палату Петербурга собирать ополчение и потом в армию, именно тогда, когда он был необходим, точно так же естественно, постепенно и просто теперь, когда роль Кутузова была сыграна, на место его явился новый, требовавшийся деятель.
Война 1812 го года, кроме своего дорогого русскому сердцу народного значения, должна была иметь другое – европейское.
За движением народов с запада на восток должно было последовать движение народов с востока на запад, и для этой новой войны нужен был новый деятель, имеющий другие, чем Кутузов, свойства, взгляды, движимый другими побуждениями.
Александр Первый для движения народов с востока на запад и для восстановления границ народов был так же необходим, как необходим был Кутузов для спасения и славы России.
Кутузов не понимал того, что значило Европа, равновесие, Наполеон. Он не мог понимать этого. Представителю русского народа, после того как враг был уничтожен, Россия освобождена и поставлена на высшую степень своей славы, русскому человеку, как русскому, делать больше было нечего. Представителю народной войны ничего не оставалось, кроме смерти. И он умер.


Пьер, как это большею частью бывает, почувствовал всю тяжесть физических лишений и напряжений, испытанных в плену, только тогда, когда эти напряжения и лишения кончились. После своего освобождения из плена он приехал в Орел и на третий день своего приезда, в то время как он собрался в Киев, заболел и пролежал больным в Орле три месяца; с ним сделалась, как говорили доктора, желчная горячка. Несмотря на то, что доктора лечили его, пускали кровь и давали пить лекарства, он все таки выздоровел.
Все, что было с Пьером со времени освобождения и до болезни, не оставило в нем почти никакого впечатления. Он помнил только серую, мрачную, то дождливую, то снежную погоду, внутреннюю физическую тоску, боль в ногах, в боку; помнил общее впечатление несчастий, страданий людей; помнил тревожившее его любопытство офицеров, генералов, расспрашивавших его, свои хлопоты о том, чтобы найти экипаж и лошадей, и, главное, помнил свою неспособность мысли и чувства в то время. В день своего освобождения он видел труп Пети Ростова. В тот же день он узнал, что князь Андрей был жив более месяца после Бородинского сражения и только недавно умер в Ярославле, в доме Ростовых. И в тот же день Денисов, сообщивший эту новость Пьеру, между разговором упомянул о смерти Элен, предполагая, что Пьеру это уже давно известно. Все это Пьеру казалось тогда только странно. Он чувствовал, что не может понять значения всех этих известий. Он тогда торопился только поскорее, поскорее уехать из этих мест, где люди убивали друг друга, в какое нибудь тихое убежище и там опомниться, отдохнуть и обдумать все то странное и новое, что он узнал за это время. Но как только он приехал в Орел, он заболел. Проснувшись от своей болезни, Пьер увидал вокруг себя своих двух людей, приехавших из Москвы, – Терентия и Ваську, и старшую княжну, которая, живя в Ельце, в имении Пьера, и узнав о его освобождении и болезни, приехала к нему, чтобы ходить за ним.
Во время своего выздоровления Пьер только понемногу отвыкал от сделавшихся привычными ему впечатлений последних месяцев и привыкал к тому, что его никто никуда не погонит завтра, что теплую постель его никто не отнимет и что у него наверное будет обед, и чай, и ужин. Но во сне он еще долго видел себя все в тех же условиях плена. Так же понемногу Пьер понимал те новости, которые он узнал после своего выхода из плена: смерть князя Андрея, смерть жены, уничтожение французов.
Радостное чувство свободы – той полной, неотъемлемой, присущей человеку свободы, сознание которой он в первый раз испытал на первом привале, при выходе из Москвы, наполняло душу Пьера во время его выздоровления. Он удивлялся тому, что эта внутренняя свобода, независимая от внешних обстоятельств, теперь как будто с излишком, с роскошью обставлялась и внешней свободой. Он был один в чужом городе, без знакомых. Никто от него ничего не требовал; никуда его не посылали. Все, что ему хотелось, было у него; вечно мучившей его прежде мысли о жене больше не было, так как и ее уже не было.
– Ах, как хорошо! Как славно! – говорил он себе, когда ему подвигали чисто накрытый стол с душистым бульоном, или когда он на ночь ложился на мягкую чистую постель, или когда ему вспоминалось, что жены и французов нет больше. – Ах, как хорошо, как славно! – И по старой привычке он делал себе вопрос: ну, а потом что? что я буду делать? И тотчас же он отвечал себе: ничего. Буду жить. Ах, как славно!
То самое, чем он прежде мучился, чего он искал постоянно, цели жизни, теперь для него не существовало. Эта искомая цель жизни теперь не случайно не существовала для него только в настоящую минуту, но он чувствовал, что ее нет и не может быть. И это то отсутствие цели давало ему то полное, радостное сознание свободы, которое в это время составляло его счастие.
Он не мог иметь цели, потому что он теперь имел веру, – не веру в какие нибудь правила, или слова, или мысли, но веру в живого, всегда ощущаемого бога. Прежде он искал его в целях, которые он ставил себе. Это искание цели было только искание бога; и вдруг он узнал в своем плену не словами, не рассуждениями, но непосредственным чувством то, что ему давно уж говорила нянюшка: что бог вот он, тут, везде. Он в плену узнал, что бог в Каратаеве более велик, бесконечен и непостижим, чем в признаваемом масонами Архитектоне вселенной. Он испытывал чувство человека, нашедшего искомое у себя под ногами, тогда как он напрягал зрение, глядя далеко от себя. Он всю жизнь свою смотрел туда куда то, поверх голов окружающих людей, а надо было не напрягать глаз, а только смотреть перед собой.