Very ’eavy… Very ’umble
Поделись знанием:
К:Альбомы 1970 года
И присоедини тайную сладость
К этим слезам, которых я чувствую течение.]
Жюли играла Борису нa арфе самые печальные ноктюрны. Борис читал ей вслух Бедную Лизу и не раз прерывал чтение от волнения, захватывающего его дыханье. Встречаясь в большом обществе, Жюли и Борис смотрели друг на друга как на единственных людей в мире равнодушных, понимавших один другого.
Анна Михайловна, часто ездившая к Карагиным, составляя партию матери, между тем наводила верные справки о том, что отдавалось за Жюли (отдавались оба пензенские именья и нижегородские леса). Анна Михайловна, с преданностью воле провидения и умилением, смотрела на утонченную печаль, которая связывала ее сына с богатой Жюли.
– Toujours charmante et melancolique, cette chere Julieie, [Она все так же прелестна и меланхолична, эта милая Жюли.] – говорила она дочери. – Борис говорит, что он отдыхает душой в вашем доме. Он так много понес разочарований и так чувствителен, – говорила она матери.
– Ах, мой друг, как я привязалась к Жюли последнее время, – говорила она сыну, – не могу тебе описать! Да и кто может не любить ее? Это такое неземное существо! Ах, Борис, Борис! – Она замолкала на минуту. – И как мне жалко ее maman, – продолжала она, – нынче она показывала мне отчеты и письма из Пензы (у них огромное имение) и она бедная всё сама одна: ее так обманывают!
Борис чуть заметно улыбался, слушая мать. Он кротко смеялся над ее простодушной хитростью, но выслушивал и иногда выспрашивал ее внимательно о пензенских и нижегородских имениях.
Жюли уже давно ожидала предложенья от своего меланхолического обожателя и готова была принять его; но какое то тайное чувство отвращения к ней, к ее страстному желанию выйти замуж, к ее ненатуральности, и чувство ужаса перед отречением от возможности настоящей любви еще останавливало Бориса. Срок его отпуска уже кончался. Целые дни и каждый божий день он проводил у Карагиных, и каждый день, рассуждая сам с собою, Борис говорил себе, что он завтра сделает предложение. Но в присутствии Жюли, глядя на ее красное лицо и подбородок, почти всегда осыпанный пудрой, на ее влажные глаза и на выражение лица, изъявлявшего всегдашнюю готовность из меланхолии тотчас же перейти к неестественному восторгу супружеского счастия, Борис не мог произнести решительного слова: несмотря на то, что он уже давно в воображении своем считал себя обладателем пензенских и нижегородских имений и распределял употребление с них доходов. Жюли видела нерешительность Бориса и иногда ей приходила мысль, что она противна ему; но тотчас же женское самообольщение представляло ей утешение, и она говорила себе, что он застенчив только от любви. Меланхолия ее однако начинала переходить в раздражительность, и не задолго перед отъездом Бориса, она предприняла решительный план. В то самое время как кончался срок отпуска Бориса, в Москве и, само собой разумеется, в гостиной Карагиных, появился Анатоль Курагин, и Жюли, неожиданно оставив меланхолию, стала очень весела и внимательна к Курагину.
– Mon cher, – сказала Анна Михайловна сыну, – je sais de bonne source que le Prince Basile envoie son fils a Moscou pour lui faire epouser Julieie. [Мой милый, я знаю из верных источников, что князь Василий присылает своего сына в Москву, для того чтобы женить его на Жюли.] Я так люблю Жюли, что мне жалко бы было ее. Как ты думаешь, мой друг? – сказала Анна Михайловна.
| Very 'eavy... Very 'umble | ||||
 | ||||
| Студийный альбом Uriah Heep | ||||
|---|---|---|---|---|
| Дата выпуска | ||||
| Жанры | ||||
| Длительность |
40:07 | |||
| Продюсер | ||||
| Страна | ||||
| Лейблы | ||||
| Профессиональные рецензии | ||||
| ||||
| Хронология Uriah Heep | ||||
| ||||
Very 'eavy… Very 'umble («Очень (м)ощно... Очень (р)обко»)— дебютный студийный альбом английской хард-рок-группы Uriah Heep, записанный в начале 1970 года с продюсером Джерри Броном и выпущенный 12 июня 1970 года записывающей компанией Mercury Records. В США альбом вышел под заголовком Uriah Heep (и с «Bird of Prey» вместо «Lucy Blues»). На обложке английского варианта альбома было изображено лицо вокалиста Дэвида Байрона, неузнаваемое в паутине[1].
Об альбоме
В первых рецензиях музыкальная пресса раскритиковала альбом; Мелисса Миллз из Rolling Stone даже пообещала покончить с собой, если «…эта группа станет известной»[2], назвав музыку альбома «разбавленным Jethro Tull». Позже критики признали в нём оригинальное сочетание разнообразных музыкальных идей и влияний, а также неоспоримую значимость для развития хард-рока и хэви метал.
Мартин Попофф, автор The Collector’s Guide to Heavy Metal, ставит Very 'eavy… Very 'umble в один ряд с In Rock и Paranoid, уточняя:Дебютный альбом Uriah Heep — слабейшее звено в этом трио метал-альбомов 70-х годов, которые, как я считаю, заложили основу жанра… Слабейшее, — потому что он не столь ошеломляюще тяжёл; но включен в первую тройку, потому что ни в чем не уступает по уровню новаторства, насыщен… огнедышащими гитарными партиями и жутковатым готическим настроением, которое в конечном итоге и увело агрессивный рок от блюза и психоделии в совершенно новую область.[3]
Попофф далее утверждал, что альбом — «классика в истинном, многогранном значении этого слова» и дал ему оценку 9/10.
Список композиций
- Gypsy (Бокс, Байрон) — 6:37
- Walking in Your Shadow (Байрон, Ньютон) — 4:31
- Come Away Melinda (Фред Хеллерман, Фран Минкофф) — 3:46
- Lucy Blues (Бокс, Байрон) — 5:08
- Dreammare (Ньютон) — 4:39
- Real Turned On (Бокс, Байрон, Ньютон) — 3:37
- I’ll Keep on Trying (Бокс, Байрон) — 5:24
- Wake Up (Set Your Sights) (Бокс, Байрон) — 6:22
В американском варианте:
- Bird of Prey (Бокс, Байрон, Хенсли, Ньютон) — 4:05
Участники записи
- Дэвид Байрон — вокал
- Кен Хенсли — фортепиано, меллотрон, вокал
- Мик Бокс — гитара, вокал
- Пол Ньютон — бас-гитара, вокал
- Алекс Нэйпьер — ударные (1-3, 6-8)
- Найджел Олссон — ударные
- Колин Вуд — клавишные («Come Away Melinda», «Wake Up (Set Your Sights)»)
- Кит Бэйкер — ударные («Bird of Prey», в американском варианте)
Напишите отзыв о статье "Very ’eavy… Very ’umble"
Примечания
- ↑ Kirk Blows. [www.uriah-heep.com/newa/heepstory2.php Uriah Heep Story. Part 2. January 1970 - February 1970]. www.uriah-heep.com (1987). Проверено 10 сентября 2009. [www.webcitation.org/61Dcephf0 Архивировано из первоисточника 26 августа 2011].
- ↑ Melissa Mills. [www.rollingstone.com/artists/uriahheep/albums/album/150141/review/6067513/uriah_heep Very 'eavy… Very 'umble album review](недоступная ссылка — история). www.rollingstone.com. Проверено 8 апреля 2010. [web.archive.org/20070718121224/www.rollingstone.com/artists/uriahheep/albums/album/150141/review/6067513/uriah_heep Архивировано из первоисточника 18 июля 2007]. If this group makes it I’ll have to commit suicide. - Melissa Mills
- ↑ The Brief History of Uriah Heep. Very 'eavy Very 'umble
Ссылки
- [www.discogs.com/Uriah-Heep-Very-Eavy-Very-Umble/master/31333 ...Very 'Eavy Very 'Umble... на discogs.com]
Отрывок, характеризующий Very ’eavy… Very ’umble
Приди, утиши муки моего мрачного уединенияИ присоедини тайную сладость
К этим слезам, которых я чувствую течение.]
Жюли играла Борису нa арфе самые печальные ноктюрны. Борис читал ей вслух Бедную Лизу и не раз прерывал чтение от волнения, захватывающего его дыханье. Встречаясь в большом обществе, Жюли и Борис смотрели друг на друга как на единственных людей в мире равнодушных, понимавших один другого.
Анна Михайловна, часто ездившая к Карагиным, составляя партию матери, между тем наводила верные справки о том, что отдавалось за Жюли (отдавались оба пензенские именья и нижегородские леса). Анна Михайловна, с преданностью воле провидения и умилением, смотрела на утонченную печаль, которая связывала ее сына с богатой Жюли.
– Toujours charmante et melancolique, cette chere Julieie, [Она все так же прелестна и меланхолична, эта милая Жюли.] – говорила она дочери. – Борис говорит, что он отдыхает душой в вашем доме. Он так много понес разочарований и так чувствителен, – говорила она матери.
– Ах, мой друг, как я привязалась к Жюли последнее время, – говорила она сыну, – не могу тебе описать! Да и кто может не любить ее? Это такое неземное существо! Ах, Борис, Борис! – Она замолкала на минуту. – И как мне жалко ее maman, – продолжала она, – нынче она показывала мне отчеты и письма из Пензы (у них огромное имение) и она бедная всё сама одна: ее так обманывают!
Борис чуть заметно улыбался, слушая мать. Он кротко смеялся над ее простодушной хитростью, но выслушивал и иногда выспрашивал ее внимательно о пензенских и нижегородских имениях.
Жюли уже давно ожидала предложенья от своего меланхолического обожателя и готова была принять его; но какое то тайное чувство отвращения к ней, к ее страстному желанию выйти замуж, к ее ненатуральности, и чувство ужаса перед отречением от возможности настоящей любви еще останавливало Бориса. Срок его отпуска уже кончался. Целые дни и каждый божий день он проводил у Карагиных, и каждый день, рассуждая сам с собою, Борис говорил себе, что он завтра сделает предложение. Но в присутствии Жюли, глядя на ее красное лицо и подбородок, почти всегда осыпанный пудрой, на ее влажные глаза и на выражение лица, изъявлявшего всегдашнюю готовность из меланхолии тотчас же перейти к неестественному восторгу супружеского счастия, Борис не мог произнести решительного слова: несмотря на то, что он уже давно в воображении своем считал себя обладателем пензенских и нижегородских имений и распределял употребление с них доходов. Жюли видела нерешительность Бориса и иногда ей приходила мысль, что она противна ему; но тотчас же женское самообольщение представляло ей утешение, и она говорила себе, что он застенчив только от любви. Меланхолия ее однако начинала переходить в раздражительность, и не задолго перед отъездом Бориса, она предприняла решительный план. В то самое время как кончался срок отпуска Бориса, в Москве и, само собой разумеется, в гостиной Карагиных, появился Анатоль Курагин, и Жюли, неожиданно оставив меланхолию, стала очень весела и внимательна к Курагину.
– Mon cher, – сказала Анна Михайловна сыну, – je sais de bonne source que le Prince Basile envoie son fils a Moscou pour lui faire epouser Julieie. [Мой милый, я знаю из верных источников, что князь Василий присылает своего сына в Москву, для того чтобы женить его на Жюли.] Я так люблю Жюли, что мне жалко бы было ее. Как ты думаешь, мой друг? – сказала Анна Михайловна.
