Бои в районе Дебальцева

Бои в районе Дебальцева
Основной конфликт: Вооружённый конфликт на востоке Украины
вверху: карта территории, занятой повстанцами (красные) и украинскими силами (голубые) к началу боёв внизу: ситуация к моменту окончания боевых действий
Дата	середина июля — 28 июля 2014 года (первый этап) 22 января — 18 февраля 2015 года (второй этап)
Место	Дебальцево и окрестности, Донецкая и Луганская области, Украина
Итог	Победа ДНР и ЛНР
Изменения	Установление контроля ДНР над территорией Дебальцева.
Противники
Украина Украина Вооружённые силы Украины: 1-я ОТБр 30-я гвардейская ОМБр 128-я ОГПБр 54-й ОРБ 13-й БТО Черниговской области «Чернигов-1» 25-й БТО Киевской области «Киевская Русь» 40-й БТО Днепропетровской области «Кривбасс» Министерство внутренних дел: НГУ БОН «Донбасс» БОН им. Кульчицкого ДУОПМОН РПСМОН «Свитязь» Неправительственные добровольческие формирования: Батальон им. Джохара Дудаева ДНР ДНР Армейский корпус ДНР: Бригада «Кальмиус» ЛНР ЛНР Народная милиция ЛНР: Бригада «Призрак» Донские казаки Казачья национальная гвардия
Командующие
Сергей Попко Геннадий Воробьёв Сергей Шаптала Семён Семенченко (ранен) Евгений Юханов † Иса Мунаев † Александр Захарченко (ранен) Владимир Кононов Ольга Качура Алексей Мозговой Николай Козицын
Силы сторон
до 8000(данные ДНР) 5,2 тыс. человек (по словам руководителя сектора С Александра Сирского) 17 тыс. человек (по данным помощника министра обороны Украины Ю.Бирюкова) 19 тыс. человек (по словам руководителя сектора С Александра Сирского)
Потери
Данные МО Украины: 66 убитых, Более 300 раненых, 121 пленный, 81 пропавший без вести, 1 БМП и 4 танка уничтожены Данные ДНР: 3000 убитых, около 300 пленных Данные МО Украины: От 2911 до 3779 погибших, раненых и пленных, Танков 42 единицы, ББМ 33 единицы, РСЗО 27 единиц Данные ДНР: 30 убитых, Данные российских источников: 58 — 70 погибших, 120 — 150 раненых

Бои в районе Дебальцева, «дебальцевский котёл», «дебальцевская дуга» — интенсивные боевые действия в ходе вооружённого конфликта на востоке Украины, развернувшиеся в июле 2014 года, а затем (после временного затишья в связи с перемирием) в январе — феврале 2015 года в районе города Дебальцево после фактического прекращения действия перемирия и Минского соглашения. Боевые действия в районе Дебальцева продолжились после заключения 12 февраля Второго минского соглашения, так как лидеры повстанцев заявили, что эта территория является «внутренним районом» ДНР и поэтому действие соглашения на него не распространяется. Бои завершились отступлением украинских войск, Дебальцево и его окрестности перешли под контроль самопровозглашённой ДНР.

Бои в июле 2014 года

Начиная с апреля 2014 город Дебальцево продолжительное время находился под контролем Донецкой Народной Республики. Со второй половины июля 2014 года вооружённые силы Украины предприняли наступление на дебальцевском направлении со стороны Артёмовска с целью отсечь группировку ДНР от ЛНР. Под Дебальцевом завязались ожесточенные бои. 21 июля 2014 года власти ДНР заявили об утрате контроля над городом. 25 июля повстанцы ДНР контратаковали украинские части в районе города. К 28 июля украинским силовикам удалось полностью овладеть городом и удерживать его.

Бои в январе-феврале 2015 года

После относительного затишья, продолжавшегося с сентября 2014 года, активные боевые действия в зоне конфликта возобновились в январе 2015 года в районе Донецкого аэропорта (позже Генштаб ВСУ оценит их как отвлекающий манёвр).

После перехода аэропорта под контроль армии ДНР и ряда инцидентов (Волноваха, Донецк), выражавшихся в обстрелах и гибели гражданского населения в зоне конфликта, в которых противоборствующие стороны взаимно обвинили друг друга, вооружённые силы ДНР и ЛНР совместно перешли к широкомасштабным боевым действиям в зоне так называемого Дебальцевского выступа (который украинская сторона называет также «Дебальцевской дугой», а представители ДНР и ЛНР, а также российские СМИ — «Дебальцевским котлом»). Лидеры самопровозглашенных ДНР и ЛНР обвиняли силы АТО в том, что именно украинская армия готовит наступление с Дебальцевского плацдарма и оттуда ведет обстрелы территории республик.

Силы сторон

Силы, подчинённые украинской власти

Согласно информации, опубликованной российским изданием «Lenta.ru», к 22 января 2015 года в районе Дебальцева находились около 8 тысяч человек личного состава украинских подразделений, однако, по признанию самих авторов статьи, данная цифра, кочующая из источника в источник, представляет собой лишь оценку развернутой в районе украинской группировки в момент начала боёв на данной территории. В то же время, согласно оценке, опубликованной в российском журнале «Эксперт», называемая в СМИ численность украинской группировки в 8—10 тысяч человек является завышенной, и в реальности составляет порядка 2—3 тысяч человек, что обосновывается ранее проведённой передислокацией части украинских войск вместе с техникой и тяжёлой артиллерией в Артёмовск. В свою очередь, руководство повстанцев в разные периоды боёв оценивало численность украинской группировки в 6—7 и 3—5 тысяч человек. «Sunday Times» отметила крайне низкую дисциплину и боеготовность украинской группировки: «…от дружественного огня и неправильного обращения с оружием погибало шесть из десяти украинских военных…».

Среди подразделений, участвовавших в боевых действиях под Дебальцевом, согласно информации, опубликованной «Lenta.ru», в разное время упоминались: 13-й батальон территориальной обороны Черниговской области «Чернигов-1», 25-й батальон территориальной обороны Киевской области «Киевская Русь», 42-й батальон территориальной обороны Кировоградской области «Рух Опору», батальон оперативного назначения Национальной гвардии Украины имени генерала Кульчицкого, батальон патрульной службы милиции особого назначения «Киев-2», рота патрульной службы милиции особого назначения «Свитязь». Также, к осени 2014 года, различные источники включали в состав развёрнутой под Дебальцевом группировки: батальонные тактические группы 25-й воздушно-десантной и 128-й горно-пехотной бригад, ротную тактическую группу 17-й танковой бригады Вооружённых сил Украины, а также неправительственные подразделения — батальон Добровольческого украинского корпуса «Правого сектора» и так называемый международный миротворческий батальон имени Джохара Дудаева.

Согласно информации, опубликованной украинским изданием «Левый берег» со ссылкой на представителя днепропетровской общественной организации «Офицерский корпус» Игоря Боринского, к началу февраля под Дебальцевом понесли потери убитыми 128-я отдельная горно-пехотная бригада, 30-я отдельная гвардейская механизированная бригада, 1-я отдельная танковая бригада, 54-й отдельный разведывательный батальон и 40-й батальон территориальной обороны Днепропетровской области «Кривбасс».

Известно об участии в боях подразделений, подчинённых Министерству внутренних дел Украины. Министром внутренних дел Украины Арсеном Аваковым подтверждено участие в боях батальона оперативного назначения Национальной гвардии Украины имени генерала Кульчицкого и роты патрульной службы милиции особого назначения «Свитязь», представители которых получили государственные награды за удержание фронта по линии Углегорск — Дебальцево. Также, согласно информации, опубликованной украинским телеканалом «Громадське телебачення» со ссылкой на начальника штаба батальона, в боях участвует батальон особого назначения «Донбасс» Национальной гвардии Украины.

Из негосударственных проукраинских сил подтверждено участие в боях международного миротворческого батальона имени Джохара Дудаева. Его командир Иса Мунаев погиб в бою под Дебальцевом 1 февраля.

Силы повстанцев

Согласно информации, озвученной спикером СНБО Украины Андреем Лысенко, к началу февраля повстанцами к окрестностям Дебальцева было стянуто более 3 тысяч бойцов, более 30 танков, около 80 бронемашин, большое количество артиллерии, как ствольной, так и САУ.

Из сил непризнанной Донецкой Народной Республики, согласно информации, опубликованной российским изданием «Lenta.ru», в боях принимала участие вооружённая тяжёлой артиллерией бригада «Кальмиус». Также, согласно информации, опубликованной российским изданием «РИА Новости», в боях участвовала бригада «Призрак» Алексея Мозгового слабо подчиняющаяся ЛНР и ДНР.

20 февраля 2015 года советник президента Украины Юрий Бирюков заявил, что украинской группировке в Дебальцеве численностью 2,5 тысячи человек противостояло 15-17 тысяч повстанцев.

По словам руководителя сектора С Александра Сирского, силы народных республик «имели преимущество по всем образцам тяжёлого вооружения, в частности по танкам — в три раза, по артиллерии — фактически в четыре раза.».

Начало наступления повстанцев (середина января — начало февраля)

Согласно сообщениям «Сводок Новороссии», Игоря Стрелкова, наступление повстанцев в Дебальцевском выступе началось 22 января 2015 года. Начавшиеся боестолкновения вылились во фронтовую операцию с применением танков, тяжёлой артиллерии и реактивных систем залпового огня. По данным украинских военных, в первый день наступления артиллерийским обстрелам подверглись населённые пункты Дебальцево, Ольховатка, Редкодуб, Попасная, Санжаровка, Троицкое и Чернухино.

Основной целью повстанцев стала ликвидация плацдарма украинских военных, глубоко вклинивающегося в территорию повстанцев в районе Дебальцева. В ходе боёв лидеры непризнанных республик заявляли о формировании нового котла, который должен был захлопнуться вместе с тысячами украинских военных, позиции которых артиллерия повстанцев простреливала насквозь. В то же время украинская сторона заявляла об удачном отбитии наступления повстанцев, хотя и признавала потерю нескольких населённых пунктов. К началу февраля на фронте наступило относительное затишье.

4 февраля генсек ООН Пан Ги Мун призвал стороны к перемирию для эвакуации жителей Дебальцева и прифронтовых населённых пунктов. Стороны поддержали временное перемирие, и оно неоднократно продлевалось, благодаря чему только из Дебальцева и Авдеевки удалось вывести более 5000 жителей.

Возобновление активных боевых действий (с 5 февраля)

5 февраля силы ДНР заявили об установлении полного контроля над Углегорском, атака на который началась 27 января. Город удалось покинуть бойцам роты спецназначения «Свитязь», а 8-я механизированная рота 30-й бригады заминировала и перекрыла дорогу оттуда в Дебальцево. В дальнейшем украинские военные предпринимали несколько попыток отбить населённый пункт.

7 февраля ВСУ оставили село Редкодуб, а 9 февраля повстанцы взяли под контроль село Логвиново, через которое проходит трасса М103 Артёмовск — Дебальцево, по которой осуществлялось обеспечение сил АТО. Силы 79-й и 95-й десантных бригад и Нацгвардии пытались отбить село, но безуспешно. Именно после этого представители народных республик начали говорить о полном окружении группировки сил АТО в Дебальцеве, которое Генштаб ВСУ опровергал.

«В ходе боевых действий на дебальцевском направлении силами ополчения Донецкой народной республики девятого февраля в 9:25 освобождён от украинских силовых структур и взят под полный контроль населённый пункт Логвиново, непосредственно примыкающий к дороге из Дебальцево на Артёмовск», — цитирует РИА Новости сообщение штаба министерства обороны ДНР. В сообщении также отмечено, что «в настоящее время данная стратегическая трасса, по которой осуществлялось снабжение боеприпасами и техникой окружённой в Дебальцево украинской группировки, полностью перекрыта подразделениями армии ДНР».

По заявлениям представителей армии ДНР, 10 февраля они заблокировали трассу, ведущую из Дебальцева в Артёмовск, тем самым обеспечив полное окружение сил ВСУ. Однако 11 февраля министр обороны Украины Степан Полторак опроверг эту информацию. По его словам, «к подразделениям, находящимся в Дебальцево, поступают оружие и боеприпасы, есть связь и взаимодействие с командованием». Кроме того, по словам самих бойцов ВСН, украинскими военными в городе были обустроены мощные оборонительные сооружения из вкопанных в землю железнодорожных вагонов.

12 февраля утром ВСУ из котла от Дебальцева и извне от Углегорска атаковали Логвиново, но были отбиты ВСН, сообщил Эдуард Басурин. В результате новых Минских договорённостей 11—12 февраля 2015 года войска обеих сторон должны с 0:00 по восточноевропейскому времени 15 февраля прекратить огонь и отвести тяжёлое вооружение с линии соприкосновения. Главы ДНР и ЛНР объявили о готовности предоставить выход украинских войск из образовавшегося «котла», если они оставят оружие и технику.

Занятие Дебальцева повстанцами и отход украинской армии

14 февраля украинские силы начали подготовку к уходу из Дебальцева, были подорваны железнодорожные пути и другие объекты транспортной инфраструктуры. После установления условного перемирия к городу началась переброска отрядов народных республик с других направлений, после чего усилились обстрелы опорных пунктов сил АТО.

Из-за отсутствия дополнительных резервов для поддержания сил в Дебальцеве Генеральный штаб ВСУ решил до утра 18 февраля вывести все подразделения из этого района. Из-за морозов исход планировался по автодорогам и полевым дорогам двумя основными маршрутами небольшими колоннами под прикрытием боевых бронированных машин и артиллерии. Был организован также ложный маршрут, где имитировалось движение колонн. Полный выход из Дебальцева проходил в несколько этапов и длился несколько суток.

17 февраля силы ДНР вошли в Дебальцево и заняли центральную, северную и восточную части города, в том числе районный отдел милиции и железнодорожный вокзал. В тот же день представители ДНР сообщили о захвате большей части Дебальцева и взятии в плен нескольких групп украинских военных численностью 120 человек. Позднее колонна из нескольких десятков военнопленных была показана в эфире «Первого канала». В тот же день во время боёв в Дебальцеве был ранен в ногу глава Донецкой народной республики Александр Захарченко.

18 февраля в пресс-секретариате министерства обороны ДНР отчитались о взятии Дебальцева под полный контроль.

В тот же день Генштаб Украины заявил о выводе из Дебальцева 2459 военнослужащих, 15 танков и 50 БМП. За три дня боёв перед отступлением потери украинских военных составили около 200 погибшими и ранеными. Вышедшие из окружения украинские военные состояли в 40-м батальоне «Кривбасс» и 128-й горно-пехотной бригаде. Заявление Петра Порошенко об организованном выводе подразделений резко раскритиковали в самопровозглашённой ДНР, Денис Пушилин заявлял об уничтожении и пленении большей часть формирований, упомянутых президентом Украины.

После завершения ухода силы АТО заняли новую линию обороны по реке Луганке, которая подвергалась нападениям со стороны непризнанных республик до 21 февраля.

Международное внимание

По мнению журналистов The Wall Street Journal, к середине февраля 2015 года Путин и Порошенко уже в течение нескольких дней расходились в оценке ситуации в Дебальцеве. В телефонных переговорах с Олландом и Меркель Путин утверждал, что украинские войска в Дебальцеве окружены, а Порошенко говорил, что окружения нет. Спор продолжился во время прямых телефонных переговоров между четырьмя лидерами в воскресенье, 15 февраля 2015 года.

12 февраля президент России Путин заявил, что дал поручение «военным экспертам» разобраться в ситуации вокруг Дебальцева и объяснил, что у него есть сомнения по поводу мирного урегулирования ситуации в Дебальцеве, поскольку повстанцы утверждают, что окружили группировку украинских войск и требуют его сдачи. «Исходим из того, что окруженные в Дебальцево 6-8 тысяч силовиков сложат оружие» — сказал Путин.

Потери сторон

19 февраля полномочный представитель ДНР Денис Пушилин заявил, что за всё время боёв в районе Дебальцева погибло около 3000 украинских военных. В более поздних данных ДНР, силы АТО в боях в данном районе потеряли несколько сотен бойцов, тогда как количество погибших собственных бойцов они измеряют десятками.

20 февраля помощник министра обороны Украины Юрий Бирюков заявил о том, что в боях в районе Дебальцева погибло 179 украинских военных. Также он сообщает о том, что число погибших может быть немного большим за счёт тех, кто считается пропавшим без вести. Бирюков также сообщил, что с начала года во время боев за Дебальцево погибло 2911 повстанцев со времени прекращения огня (15 февраля 2015 года) — 868.

11 марта президент Украины Пётр Порошенко во время совместной пресс-конференции с премьер-министром Королевства Швеция Стефаном Левеном заявил, что в результате начавшейся после 15 февраля массированной атаки противника Украина в Дебальцеве потеряла 66 бойцов, более 300 получили ранения.

Согласно данным Генштаба, с 15 января по 18 февраля погибли 110 военнослужащих, 270 были ранены, 7 — взято в плен и 18 пропали без вести. За все время обороны Дебальцевского выступления погибло 136 и было ранено 331 военнослужащих ВСУ, а порядка 30 % техники было потеряно (уничтожено противником или выведено из строя силами подразделений АТО). Потери противника в период с 24 января по 19 февраля по данным Генштаба ВСУ составили до 870 человек личного состава; до 50 единиц ракетно-артиллерийского вооружения, до 110 единиц бронетанкового вооружения и техники, и до 24 единиц автомобильной техники.

Согласно данным украинского сайта Цензор.нет, потери ВСУ с 18 января по 21 февраля составили свыше 250 погибших и пропавших без вести военнослужащих, 46 танков, 94 БМП, 10 БРМ-1К, 29 БТР, 16 САУ, 6 гаубиц и 14 противотанковых орудий.

Итоги

Силы народных республик заняли Дебальцево — крупный железнодорожный узел, позволивший устроить прямой железнодорожный путь из Луганска в Донецк.

Согласно Генштабу ВСУ, бои и уход из Дебальцева истощили силы народных республик, после этого не проводивших масштабных наступлений. Вместе с тем силы АТО также не воспользовались случаем для контратак на смежных направлениях, в частности — в районе Горловки.

За бои в районе Дебальцева государственными наградами Украины награждены 379 военнослужащих (в том числе посмертно — 136), а знаками отличия Министерства обороны и Генерального штаба ВСУ получили 450 бойцов.

Заявления об участии России

13 февраля 2015 года официальный представитель Госдепа США Джен Псаки вновь заявила о развёртывании в районе Дебальцева российской артиллерии и реактивных систем залпового огня, которые обстреливают украинские позиции, а также систем ПВО. На следующий день посол США на Украине Джеффри Пайетт опубликовал в своём Твиттер спутниковые снимки, на которых, согласно его пояснениям, якобы зафиксированы передовые российские системы вооружения внутри восточной Украины, в том числе места дислокации реактивной артиллерии у Ломоватки, недалеко от Дебальцева. В ответ на это официальный представитель Министерства обороны РФ Игорь Конашенков сообщил, что на «орнаменте из тёмных пятен на фотографиях, размещённых послом США», в его ведомстве ничего не увидели, и назвал утверждения американской стороны «бездоказательным гаданием на кофейной гуще».

По данным из доклада Бориса Немцова, под Дебальцевом погибло около 70 военных из России, как минимум 17 из них — десантники из города Иваново. К этому времени российские солдаты перед отправкой в Донбасс официально увольнялись из российских вооружённых сил по требованию руководства, сообщают источники Немцова. В докладе говорится, что на тот момент солдат, отправляемых в Донбасс, стали увольнять из армии и выдавать за добровольцев. Минобороны России обещало платить компенсации за смерть и увечья, несмотря на увольнение. Однако, утверждается в докладе, это обещание выполнено не было.

Согласно заявлению посла США на Украине Джеффри Пайетта в Дебальцеве воюет русская артиллерия, там дислоцированы российские системы противовоздушной обороны. В качестве доказательства были опубликованы спутниковые снимки российских военных под Дебальцевом.(недоступная ссылка с 19-02-2016 (2989 дней))

По утверждениям журналистов «Новой газеты», в боях под Дебальцевом также принимала активное участие 5 отдельная танковая бригада (Улан-Удэ) в составе 300 человек и 31 танка.

Согласно заявлениям начальника Генштаба ВСУ Виктора Муженко, Украина располагает фактами участия отдельных российских военных в составе незаконных вооружённых формирований. 19 января Совет национальной безопасности и обороны заявил о пересечении двумя батальонно-тактическими группами (около 900—1000 солдат и офицеров) Вооруженных сил России границы с Украиной. Также 20 января о вхождении российских войск на Украину заявил премьер Арсений Яценюк со ссылкой на данные разведки.

Генштаб ВСУ утверждал, что штурм проходил при непосредственной поддержке до восьми батальонных тактических групп и артиллерийских дивизионов Вооружённых сил РФ.

Ссылки

• [lenta.ru/articles/2015/02/10/kotel/ Плясать от котла]. Лента.ру. Проверено 11 февраля 2015.
• [youtube.com/watch?v=vxrHibWNnbs За правду завжди били — командир 25-го батальйону] на YouTube

Отрывок, характеризующий Бои в районе Дебальцева

– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .


Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.
Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый(несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению.
Ночь была темная, звездная; дорога чернелась между белевшим снегом, выпавшим накануне, в день сражения. То перебирая впечатления прошедшего сражения, то радостно воображая впечатление, которое он произведет известием о победе, вспоминая проводы главнокомандующего и товарищей, князь Андрей скакал в почтовой бричке, испытывая чувство человека, долго ждавшего и, наконец, достигшего начала желаемого счастия. Как скоро он закрывал глаза, в ушах его раздавалась пальба ружей и орудий, которая сливалась со стуком колес и впечатлением победы. То ему начинало представляться, что русские бегут, что он сам убит; но он поспешно просыпался, со счастием как будто вновь узнавал, что ничего этого не было, и что, напротив, французы бежали. Он снова вспоминал все подробности победы, свое спокойное мужество во время сражения и, успокоившись, задремывал… После темной звездной ночи наступило яркое, веселое утро. Снег таял на солнце, лошади быстро скакали, и безразлично вправе и влеве проходили новые разнообразные леса, поля, деревни.
На одной из станций он обогнал обоз русских раненых. Русский офицер, ведший транспорт, развалясь на передней телеге, что то кричал, ругая грубыми словами солдата. В длинных немецких форшпанах тряслось по каменистой дороге по шести и более бледных, перевязанных и грязных раненых. Некоторые из них говорили (он слышал русский говор), другие ели хлеб, самые тяжелые молча, с кротким и болезненным детским участием, смотрели на скачущего мимо их курьера.
Князь Андрей велел остановиться и спросил у солдата, в каком деле ранены. «Позавчера на Дунаю», отвечал солдат. Князь Андрей достал кошелек и дал солдату три золотых.
– На всех, – прибавил он, обращаясь к подошедшему офицеру. – Поправляйтесь, ребята, – обратился он к солдатам, – еще дела много.
– Что, г. адъютант, какие новости? – спросил офицер, видимо желая разговориться.
– Хорошие! Вперед, – крикнул он ямщику и поскакал далее.
Уже было совсем темно, когда князь Андрей въехал в Брюнн и увидал себя окруженным высокими домами, огнями лавок, окон домов и фонарей, шумящими по мостовой красивыми экипажами и всею тою атмосферой большого оживленного города, которая всегда так привлекательна для военного человека после лагеря. Князь Андрей, несмотря на быструю езду и бессонную ночь, подъезжая ко дворцу, чувствовал себя еще более оживленным, чем накануне. Только глаза блестели лихорадочным блеском, и мысли изменялись с чрезвычайною быстротой и ясностью. Живо представились ему опять все подробности сражения уже не смутно, но определенно, в сжатом изложении, которое он в воображении делал императору Францу. Живо представились ему случайные вопросы, которые могли быть ему сделаны,и те ответы,которые он сделает на них.Он полагал,что его сейчас же представят императору. Но у большого подъезда дворца к нему выбежал чиновник и, узнав в нем курьера, проводил его на другой подъезд.
– Из коридора направо; там, Euer Hochgeboren, [Ваше высокородие,] найдете дежурного флигель адъютанта, – сказал ему чиновник. – Он проводит к военному министру.
Дежурный флигель адъютант, встретивший князя Андрея, попросил его подождать и пошел к военному министру. Через пять минут флигель адъютант вернулся и, особенно учтиво наклонясь и пропуская князя Андрея вперед себя, провел его через коридор в кабинет, где занимался военный министр. Флигель адъютант своею изысканною учтивостью, казалось, хотел оградить себя от попыток фамильярности русского адъютанта. Радостное чувство князя Андрея значительно ослабело, когда он подходил к двери кабинета военного министра. Он почувствовал себя оскорбленным, и чувство оскорбления перешло в то же мгновенье незаметно для него самого в чувство презрения, ни на чем не основанного. Находчивый же ум в то же мгновение подсказал ему ту точку зрения, с которой он имел право презирать и адъютанта и военного министра. «Им, должно быть, очень легко покажется одерживать победы, не нюхая пороха!» подумал он. Глаза его презрительно прищурились; он особенно медленно вошел в кабинет военного министра. Чувство это еще более усилилось, когда он увидал военного министра, сидевшего над большим столом и первые две минуты не обращавшего внимания на вошедшего. Военный министр опустил свою лысую, с седыми висками, голову между двух восковых свечей и читал, отмечая карандашом, бумаги. Он дочитывал, не поднимая головы, в то время как отворилась дверь и послышались шаги.
– Возьмите это и передайте, – сказал военный министр своему адъютанту, подавая бумаги и не обращая еще внимания на курьера.
Князь Андрей почувствовал, что либо из всех дел, занимавших военного министра, действия кутузовской армии менее всего могли его интересовать, либо нужно было это дать почувствовать русскому курьеру. «Но мне это совершенно всё равно», подумал он. Военный министр сдвинул остальные бумаги, сровнял их края с краями и поднял голову. У него была умная и характерная голова. Но в то же мгновение, как он обратился к князю Андрею, умное и твердое выражение лица военного министра, видимо, привычно и сознательно изменилось: на лице его остановилась глупая, притворная, не скрывающая своего притворства, улыбка человека, принимающего одного за другим много просителей.
– От генерала фельдмаршала Кутузова? – спросил он. – Надеюсь, хорошие вести? Было столкновение с Мортье? Победа? Пора!
Он взял депешу, которая была на его имя, и стал читать ее с грустным выражением.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Шмит! – сказал он по немецки. – Какое несчастие, какое несчастие!
Пробежав депешу, он положил ее на стол и взглянул на князя Андрея, видимо, что то соображая.
– Ах, какое несчастие! Дело, вы говорите, решительное? Мортье не взят, однако. (Он подумал.) Очень рад, что вы привезли хорошие вести, хотя смерть Шмита есть дорогая плата за победу. Его величество, верно, пожелает вас видеть, но не нынче. Благодарю вас, отдохните. Завтра будьте на выходе после парада. Впрочем, я вам дам знать.
Исчезнувшая во время разговора глупая улыбка опять явилась на лице военного министра.
– До свидания, очень благодарю вас. Государь император, вероятно, пожелает вас видеть, – повторил он и наклонил голову.
Когда князь Андрей вышел из дворца, он почувствовал, что весь интерес и счастие, доставленные ему победой, оставлены им теперь и переданы в равнодушные руки военного министра и учтивого адъютанта. Весь склад мыслей его мгновенно изменился: сражение представилось ему давнишним, далеким воспоминанием.


Князь Андрей остановился в Брюнне у своего знакомого, русского дипломата .Билибина.
– А, милый князь, нет приятнее гостя, – сказал Билибин, выходя навстречу князю Андрею. – Франц, в мою спальню вещи князя! – обратился он к слуге, провожавшему Болконского. – Что, вестником победы? Прекрасно. А я сижу больной, как видите.
Князь Андрей, умывшись и одевшись, вышел в роскошный кабинет дипломата и сел за приготовленный обед. Билибин покойно уселся у камина.
Князь Андрей не только после своего путешествия, но и после всего похода, во время которого он был лишен всех удобств чистоты и изящества жизни, испытывал приятное чувство отдыха среди тех роскошных условий жизни, к которым он привык с детства. Кроме того ему было приятно после австрийского приема поговорить хоть не по русски (они говорили по французски), но с русским человеком, который, он предполагал, разделял общее русское отвращение (теперь особенно живо испытываемое) к австрийцам.
Билибин был человек лет тридцати пяти, холостой, одного общества с князем Андреем. Они были знакомы еще в Петербурге, но еще ближе познакомились в последний приезд князя Андрея в Вену вместе с Кутузовым. Как князь Андрей был молодой человек, обещающий пойти далеко на военном поприще, так, и еще более, обещал Билибин на дипломатическом. Он был еще молодой человек, но уже немолодой дипломат, так как он начал служить с шестнадцати лет, был в Париже, в Копенгагене и теперь в Вене занимал довольно значительное место. И канцлер и наш посланник в Вене знали его и дорожили им. Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать известных вещей и говорить по французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом. Он работал одинаково хорошо, в чем бы ни состояла сущность работы. Его интересовал не вопрос «зачем?», а вопрос «как?». В чем состояло дипломатическое дело, ему было всё равно; но составить искусно, метко и изящно циркуляр, меморандум или донесение – в этом он находил большое удовольствие. Заслуги Билибина ценились, кроме письменных работ, еще и по его искусству обращаться и говорить в высших сферах.
Билибин любил разговор так же, как он любил работу, только тогда, когда разговор мог быть изящно остроумен. В обществе он постоянно выжидал случая сказать что нибудь замечательное и вступал в разговор не иначе, как при этих условиях. Разговор Билибина постоянно пересыпался оригинально остроумными, законченными фразами, имеющими общий интерес.
Эти фразы изготовлялись во внутренней лаборатории Билибина, как будто нарочно, портативного свойства, для того, чтобы ничтожные светские люди удобно могли запоминать их и переносить из гостиных в гостиные. И действительно, les mots de Bilibine se colportaient dans les salons de Vienne, [Отзывы Билибина расходились по венским гостиным] и часто имели влияние на так называемые важные дела.
Худое, истощенное, желтоватое лицо его было всё покрыто крупными морщинами, которые всегда казались так чистоплотно и старательно промыты, как кончики пальцев после бани. Движения этих морщин составляли главную игру его физиономии. То у него морщился лоб широкими складками, брови поднимались кверху, то брови спускались книзу, и у щек образовывались крупные морщины. Глубоко поставленные, небольшие глаза всегда смотрели прямо и весело.
– Ну, теперь расскажите нам ваши подвиги, – сказал он.
Болконский самым скромным образом, ни разу не упоминая о себе, рассказал дело и прием военного министра.
– Ils m'ont recu avec ma nouvelle, comme un chien dans un jeu de quilles, [Они приняли меня с этою вестью, как принимают собаку, когда она мешает игре в кегли,] – заключил он.
Билибин усмехнулся и распустил складки кожи.
– Cependant, mon cher, – сказал он, рассматривая издалека свой ноготь и подбирая кожу над левым глазом, – malgre la haute estime que je professe pour le православное российское воинство, j'avoue que votre victoire n'est pas des plus victorieuses. [Однако, мой милый, при всем моем уважении к православному российскому воинству, я полагаю, что победа ваша не из самых блестящих.]
Он продолжал всё так же на французском языке, произнося по русски только те слова, которые он презрительно хотел подчеркнуть.
– Как же? Вы со всею массой своею обрушились на несчастного Мортье при одной дивизии, и этот Мортье уходит у вас между рук? Где же победа?
– Однако, серьезно говоря, – отвечал князь Андрей, – всё таки мы можем сказать без хвастовства, что это немного получше Ульма…
– Отчего вы не взяли нам одного, хоть одного маршала?
– Оттого, что не всё делается, как предполагается, и не так регулярно, как на параде. Мы полагали, как я вам говорил, зайти в тыл к семи часам утра, а не пришли и к пяти вечера.
– Отчего же вы не пришли к семи часам утра? Вам надо было притти в семь часов утра, – улыбаясь сказал Билибин, – надо было притти в семь часов утра.
– Отчего вы не внушили Бонапарту дипломатическим путем, что ему лучше оставить Геную? – тем же тоном сказал князь Андрей.
– Я знаю, – перебил Билибин, – вы думаете, что очень легко брать маршалов, сидя на диване перед камином. Это правда, а всё таки, зачем вы его не взяли? И не удивляйтесь, что не только военный министр, но и августейший император и король Франц не будут очень осчастливлены вашей победой; да и я, несчастный секретарь русского посольства, не чувствую никакой потребности в знак радости дать моему Францу талер и отпустить его с своей Liebchen [милой] на Пратер… Правда, здесь нет Пратера.
Он посмотрел прямо на князя Андрея и вдруг спустил собранную кожу со лба.
– Теперь мой черед спросить вас «отчего», мой милый, – сказал Болконский. – Я вам признаюсь, что не понимаю, может быть, тут есть дипломатические тонкости выше моего слабого ума, но я не понимаю: Мак теряет целую армию, эрцгерцог Фердинанд и эрцгерцог Карл не дают никаких признаков жизни и делают ошибки за ошибками, наконец, один Кутузов одерживает действительную победу, уничтожает charme [очарование] французов, и военный министр не интересуется даже знать подробности.
– Именно от этого, мой милый. Voyez vous, mon cher: [Видите ли, мой милый:] ура! за царя, за Русь, за веру! Tout ca est bel et bon, [все это прекрасно и хорошо,] но что нам, я говорю – австрийскому двору, за дело до ваших побед? Привезите вы нам свое хорошенькое известие о победе эрцгерцога Карла или Фердинанда – un archiduc vaut l'autre, [один эрцгерцог стоит другого,] как вам известно – хоть над ротой пожарной команды Бонапарте, это другое дело, мы прогремим в пушки. А то это, как нарочно, может только дразнить нас. Эрцгерцог Карл ничего не делает, эрцгерцог Фердинанд покрывается позором. Вену вы бросаете, не защищаете больше, comme si vous nous disiez: [как если бы вы нам сказали:] с нами Бог, а Бог с вами, с вашей столицей. Один генерал, которого мы все любили, Шмит: вы его подводите под пулю и поздравляете нас с победой!… Согласитесь, что раздразнительнее того известия, которое вы привозите, нельзя придумать. C'est comme un fait expres, comme un fait expres. [Это как нарочно, как нарочно.] Кроме того, ну, одержи вы точно блестящую победу, одержи победу даже эрцгерцог Карл, что ж бы это переменило в общем ходе дел? Теперь уж поздно, когда Вена занята французскими войсками.
– Как занята? Вена занята?
– Не только занята, но Бонапарте в Шенбрунне, а граф, наш милый граф Врбна отправляется к нему за приказаниями.
Болконский после усталости и впечатлений путешествия, приема и в особенности после обеда чувствовал, что он не понимает всего значения слов, которые он слышал.
– Нынче утром был здесь граф Лихтенфельс, – продолжал Билибин, – и показывал мне письмо, в котором подробно описан парад французов в Вене. Le prince Murat et tout le tremblement… [Принц Мюрат и все такое…] Вы видите, что ваша победа не очень то радостна, и что вы не можете быть приняты как спаситель…
– Право, для меня всё равно, совершенно всё равно! – сказал князь Андрей, начиная понимать,что известие его о сражении под Кремсом действительно имело мало важности ввиду таких событий, как занятие столицы Австрии. – Как же Вена взята? А мост и знаменитый tete de pont, [мостовое укрепление,] и князь Ауэрсперг? У нас были слухи, что князь Ауэрсперг защищает Вену, – сказал он.
– Князь Ауэрсперг стоит на этой, на нашей, стороне и защищает нас; я думаю, очень плохо защищает, но всё таки защищает. А Вена на той стороне. Нет, мост еще не взят и, надеюсь, не будет взят, потому что он минирован, и его велено взорвать. В противном случае мы были бы давно в горах Богемии, и вы с вашею армией провели бы дурную четверть часа между двух огней.
– Но это всё таки не значит, чтобы кампания была кончена, – сказал князь Андрей.
– А я думаю, что кончена. И так думают большие колпаки здесь, но не смеют сказать этого. Будет то, что я говорил в начале кампании, что не ваша echauffouree de Durenstein, [дюренштейнская стычка,] вообще не порох решит дело, а те, кто его выдумали, – сказал Билибин, повторяя одно из своих mots [словечек], распуская кожу на лбу и приостанавливаясь. – Вопрос только в том, что скажет берлинское свидание императора Александра с прусским королем. Ежели Пруссия вступит в союз, on forcera la main a l'Autriche, [принудят Австрию,] и будет война. Ежели же нет, то дело только в том, чтоб условиться, где составлять первоначальные статьи нового Саmро Formio. [Кампо Формио.]
– Но что за необычайная гениальность! – вдруг вскрикнул князь Андрей, сжимая свою маленькую руку и ударяя ею по столу. – И что за счастие этому человеку!
– Buonaparte? [Буонапарте?] – вопросительно сказал Билибин, морща лоб и этим давая чувствовать, что сейчас будет un mot [словечко]. – Bu onaparte? – сказал он, ударяя особенно на u . – Я думаю, однако, что теперь, когда он предписывает законы Австрии из Шенбрунна, il faut lui faire grace de l'u . [надо его избавить от и.] Я решительно делаю нововведение и называю его Bonaparte tout court [просто Бонапарт].
– Нет, без шуток, – сказал князь Андрей, – неужели вы думаете,что кампания кончена?
– Я вот что думаю. Австрия осталась в дурах, а она к этому не привыкла. И она отплатит. А в дурах она осталась оттого, что, во первых, провинции разорены (on dit, le православное est terrible pour le pillage), [говорят, что православное ужасно по части грабежей,] армия разбита, столица взята, и всё это pour les beaux yeux du [ради прекрасных глаз,] Сардинское величество. И потому – entre nous, mon cher [между нами, мой милый] – я чутьем слышу, что нас обманывают, я чутьем слышу сношения с Францией и проекты мира, тайного мира, отдельно заключенного.
– Это не может быть! – сказал князь Андрей, – это было бы слишком гадко.
– Qui vivra verra, [Поживем, увидим,] – сказал Билибин, распуская опять кожу в знак окончания разговора.
Когда князь Андрей пришел в приготовленную для него комнату и в чистом белье лег на пуховики и душистые гретые подушки, – он почувствовал, что то сражение, о котором он привез известие, было далеко, далеко от него. Прусский союз, измена Австрии, новое торжество Бонапарта, выход и парад, и прием императора Франца на завтра занимали его.
Он закрыл глаза, но в то же мгновение в ушах его затрещала канонада, пальба, стук колес экипажа, и вот опять спускаются с горы растянутые ниткой мушкатеры, и французы стреляют, и он чувствует, как содрогается его сердце, и он выезжает вперед рядом с Шмитом, и пули весело свистят вокруг него, и он испытывает то чувство удесятеренной радости жизни, какого он не испытывал с самого детства.
Он пробудился…
«Да, всё это было!…» сказал он, счастливо, детски улыбаясь сам себе, и заснул крепким, молодым сном.


На другой день он проснулся поздно. Возобновляя впечатления прошедшего, он вспомнил прежде всего то, что нынче надо представляться императору Францу, вспомнил военного министра, учтивого австрийского флигель адъютанта, Билибина и разговор вчерашнего вечера. Одевшись в полную парадную форму, которой он уже давно не надевал, для поездки во дворец, он, свежий, оживленный и красивый, с подвязанною рукой, вошел в кабинет Билибина. В кабинете находились четыре господина дипломатического корпуса. С князем Ипполитом Курагиным, который был секретарем посольства, Болконский был знаком; с другими его познакомил Билибин.
Господа, бывавшие у Билибина, светские, молодые, богатые и веселые люди, составляли и в Вене и здесь отдельный кружок, который Билибин, бывший главой этого кружка, называл наши, les nфtres. В кружке этом, состоявшем почти исключительно из дипломатов, видимо, были свои, не имеющие ничего общего с войной и политикой, интересы высшего света, отношений к некоторым женщинам и канцелярской стороны службы. Эти господа, повидимому, охотно, как своего (честь, которую они делали немногим), приняли в свой кружок князя Андрея. Из учтивости, и как предмет для вступления в разговор, ему сделали несколько вопросов об армии и сражении, и разговор опять рассыпался на непоследовательные, веселые шутки и пересуды.
– Но особенно хорошо, – говорил один, рассказывая неудачу товарища дипломата, – особенно хорошо то, что канцлер прямо сказал ему, что назначение его в Лондон есть повышение, и чтоб он так и смотрел на это. Видите вы его фигуру при этом?…
– Но что всего хуже, господа, я вам выдаю Курагина: человек в несчастии, и этим то пользуется этот Дон Жуан, этот ужасный человек!
Князь Ипполит лежал в вольтеровском кресле, положив ноги через ручку. Он засмеялся.
– Parlez moi de ca, [Ну ка, ну ка,] – сказал он.
– О, Дон Жуан! О, змея! – послышались голоса.
– Вы не знаете, Болконский, – обратился Билибин к князю Андрею, – что все ужасы французской армии (я чуть было не сказал – русской армии) – ничто в сравнении с тем, что наделал между женщинами этот человек.
– La femme est la compagne de l'homme, [Женщина – подруга мужчины,] – произнес князь Ипполит и стал смотреть в лорнет на свои поднятые ноги.
Билибин и наши расхохотались, глядя в глаза Ипполиту. Князь Андрей видел, что этот Ипполит, которого он (должно было признаться) почти ревновал к своей жене, был шутом в этом обществе.
– Нет, я должен вас угостить Курагиным, – сказал Билибин тихо Болконскому. – Он прелестен, когда рассуждает о политике, надо видеть эту важность.
Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих.
– Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d'alliance, – начал Ипполит, значительно оглядывая всех, – sans exprimer… comme dans sa derieniere note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majeste l'Empereur ne deroge pas au principe de notre alliance… [Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…]
– Attendez, je n'ai pas fini… – сказал он князю Андрею, хватая его за руку. – Je suppose que l'intervention sera plus forte que la non intervention. Et… – Он помолчал. – On ne pourra pas imputer a la fin de non recevoir notre depeche du 28 novembre. Voila comment tout cela finira. [Подождите, я не кончил. Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Чем то всё это кончится.]
И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.
– Demosthenes, je te reconnais au caillou que tu as cache dans ta bouche d'or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] – сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.
Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
– Ну вот что, господа, – сказал Билибин, – Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Брюнне, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave [в этой скверной моравской дыре], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brunn. [Надо ему показать Брюнн.] Вы возьмите на себя театр, я – общество, вы, Ипполит, разумеется, – женщин.
– Надо ему показать Амели, прелесть! – сказал один из наших, целуя кончики пальцев.
– Вообще этого кровожадного солдата, – сказал Билибин, – надо обратить к более человеколюбивым взглядам.
– Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, – взглядывая на часы, сказал Болконский.
– Куда?
– К императору.
– О! о! о!
– Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, – пocлшaлиcь голоса. – Мы беремся за вас.
– Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, – сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
– И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, – улыбаясь отвечал Болконский.
– Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть – аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.


На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.
– Скажите, когда началось сражение? – спросил он поспешно.
Князь Андрей отвечал. После этого вопроса следовали другие, столь же простые вопросы: «здоров ли Кутузов? как давно выехал он из Кремса?» и т. п. Император говорил с таким выражением, как будто вся цель его состояла только в том, чтобы сделать известное количество вопросов. Ответы же на эти вопросы, как было слишком очевидно, не могли интересовать его.
– В котором часу началось сражение? – спросил император.
– Не могу донести вашему величеству, в котором часу началось сражение с фронта, но в Дюренштейне, где я находился, войско начало атаку в 6 часу вечера, – сказал Болконский, оживляясь и при этом случае предполагая, что ему удастся представить уже готовое в его голове правдивое описание всего того, что он знал и видел.
Но император улыбнулся и перебил его:
– Сколько миль?
– Откуда и докуда, ваше величество?
– От Дюренштейна до Кремса?
– Три с половиною мили, ваше величество.
– Французы оставили левый берег?
– Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.
– Достаточно ли фуража в Кремсе?
– Фураж не был доставлен в том количестве…
Император перебил его.
– В котором часу убит генерал Шмит?…
– В семь часов, кажется.
– В 7 часов. Очень печально! Очень печально!
Император сказал, что он благодарит, и поклонился. Князь Андрей вышел и тотчас же со всех сторон был окружен придворными. Со всех сторон глядели на него ласковые глаза и слышались ласковые слова. Вчерашний флигель адъютант делал ему упреки, зачем он не остановился во дворце, и предлагал ему свой дом. Военный министр подошел, поздравляя его с орденом Марии Терезии З й степени, которым жаловал его император. Камергер императрицы приглашал его к ее величеству. Эрцгерцогиня тоже желала его видеть. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. Русский посланник взял его за плечо, отвел к окну и стал говорить с ним.
Вопреки словам Билибина, известие, привезенное им, было принято радостно. Назначено было благодарственное молебствие. Кутузов был награжден Марией Терезией большого креста, и вся армия получила награды. Болконский получал приглашения со всех сторон и всё утро должен был делать визиты главным сановникам Австрии. Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн, князь Андрей возвращался домой к Билибину. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери.
Прежде чем ехать к Билибину, князь Андрей поехал в книжную лавку запастись на поход книгами и засиделся в лавке.
– Что такое? – спросил Болконский.
– Ach, Erlaucht? – сказал Франц, с трудом взваливая чемодан в бричку. – Wir ziehen noch weiter. Der Bosewicht ist schon wieder hinter uns her! [Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам.]
– Что такое? Что? – спрашивал князь Андрей.
Билибин вышел навстречу Болконскому. На всегда спокойном лице Билибина было волнение.
– Non, non, avouez que c'est charmant, – говорил он, – cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l'ont passe sans coup ferir. [Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.]
Князь Андрей ничего не понимал.
– Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?
– Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.
– И не видали, что везде укладываются?
– Не видал… Да в чем дело? – нетерпеливо спросил князь Андрей.
– В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]