Государственный театр кукол Республики Мордовия

Государственный театр кукол Республики Мордовия
Основан	1938
Здание театра
Местоположение	Республика Мордовия, город Саранск
Руководство
Директор	Романовский Евгений Яковлевич
Главный режиссёр	Сидорина Лариса Алексеевна
Главный художник	Кочнева Наталья Викторовна
Ссылки
[gtkrm.ru u]

К:Театры, основанные в 1938 году

Государственный театр кукол Республики Мордовия (возник в 1938 г.) — участник многих смотров и фестивалей, их призер и дипломант, постоянно гастролирует по Мордовии, а также в Московской, Калужской, Нижегородской, Пензенской и других областях. В своем репертуаре он опирается на классическую сказку и мордовский фольклор. В настоящее время труппу театра возглавляет главный режиссёр театра,Заслуженная артистка Республики Мордовия Л. А. Сидорина. Директор театра —Заслуженный артист Республики Мордовия, кандидат искусствоведения Е. Я. Романовский, художник-постановщик гл. художник театра,Заслуженный работник культуры Республики Мордовия Н. В. Кочнева.

О театре

Государственный театр кукол Мордовии возник на базе самодеятельной студии под руководством М. Н. Махотиной и Л. Ф. Махотиной-Миони.

Первыми спектаклями были: «Гусенок» Н. Гернет, «Волшебная калоша» Г. Матвеева, «Каштанка» Е. Сперанского.

В 1948 году в театре стал работать первый профессиональный режиссёр (Н. Мисюра) и первые профессиональные актёры.

Долгие годы театр работал в качестве разъездного. Годом второго рождения театра стал 1979 год, когда театр получил свой новый «дом» — стационарное помещение — красивое здание с небольшим (на 180 мест) и уютным зрительным залом.

С 1969 года в театре служит Заслуженный артист Российской Федерации,Народный артист Республики Мордовия Владимир Иванович Сидорин

В 1970 году В. Я. Казаченко, в те годы главный режиссёр театра, ставит первый спектакль для взрослых «Божественная комедия» (И.Шток), которая имела необыкновенный успех у публики г. Саранска.

С 16 по 21 мая 2011 года в Саранске впервые состоялся Международный фестиваль театров кукол России и зарубежья в рамках празднования 1000-летия единения мордовского народа с народами Российского государства.

Фестиваль получил название «Чинжарамо», что в переводе с мордовского означает «подсолнух».

В течение нескольких дней свои спектакли показали Дзержинский театр кукол Нижегородской области , Калининградский областной театр кукол, Полтавский областной Академический театр кукол (Украина), Чеченский ТЮЗ(г.Грозный), театр теней из Стамбула (Турция).

Фестиваль был открыт показом спектаклем «Ай, да репка!» (И. Токмакова) хозяевами «Чинжарамо» - государственным театром кукол Республики Мордовия, и завершали фестиваль тоже хозяева, спектаклем «Дочь Вирявы» (А. Аверьянов), поставленным по мифам древней мордвы.

В состав жюри фестиваля вошли: народный артист России, Президент Российской Ассоциации «Театр Кукол – XXI век», художественный руководитель Мытищинского театра кукол «Огниво» Станислав Железкин (председатель жюри), кандидат искусствоведения, редактор Международного отдела СТД России (г. Москва) Наталия Райтаровская и сотрудник Государственного института искусствознания (г. Москва) Александра Василькова. Кроме основной программы «Чинжарамо» были организованы и дополнительные мероприятия. Это и мастер-классы под руководством Станислава Железкина, и круглые столы с обсуждением просмотренных спектаклей. Жюри видело свою задачу, прежде всего, в том, чтобы поделиться с коллегами своим профессиональным мнением, поговорить о куклах всерьёз.

Итог фестиваля прозвучал в заключительной речи Заместителя Председателя Правительства – Министра культуры Республики Мордовия,Председателя Ассоциации Финно-угорских народов России Петра Тултаева: «Уважаемые коллеги! Основная цель нашего фестиваля – сохранение и развитие кукольного искусства. Уверен, что наш «Чинжарамо» явится отражением основных процессов развития театров кукол России и зарубежья. Увлекательный и наполненный событиями, этот театральный марафон надолго запомнится не только участникам, но и самым главным «виновникам», ради которых и для которых устраиваются такие замечательные праздники – нашим юным зрителям! От души желаю фестивалю «Чинжарамо» стать традиционным, вовлекая в своё творческое пространство все новых и новых участников!»

Плодотворным на фестивали выдался сентябрь 2013 года для коллектива Государственного театра кукол Республики Мордовии. Сразу после красочного открытия 76–го театрального сезона спектаклем «Иван-царевич, Серый Волк и другие…», актеров ждала поездка в Самару на V Международный фестиваль театров кукол «Радуга».

Наш коллектив не впервые является участником фестиваля в Самаре, завоевывая аплодисменты зрителей. На этот раз на фестивале был представлен спектакль по пьесе А. Аверьянова «Дочь Вирявы».

Поставленный по мотивам мордовского фольклора и обрядов, спектакль неоднократно собирал призы и дипломы разных фестивалей. Вот и на этот раз не остался незамеченным как компетентным жюри, так и простыми зрителями.

В жюри фестиваля «Радуга» присутствовали: • Президент Центра С. В. Образцова, доктор искусствоведения Б. П. Голдовский; • Президент международного фестиваля детских театров кукол в Суботице (Сербия) Слободан Маркович; • Заслуженный работник культуры России, профессор, декан факультета театра кукол СПБ ГАТИ Н. П. Наумов.

Тепло приветствовали участников фестиваля Губернатор Самарской области Н. И. Меркушкин и Министр культуры Самарской области О. В. Рыбакова.

Девятнадцать коллективов-участников из разных городов и стран демонстрировали самарским зрителям и друг другу своё самобытное искусство. Удивительно обширна география приехавших на фестиваль кукольников: Москва и Самара, Озерск и Оренбург, Саранск и Набережные Челны, Назрань и Грозный, Удмуртия и Бурятия, Чувашия – это только представители необъятной России! А также кукольники из Болгарии, Беларуси, Чехии, Англии, Германии, Швеции, Португалии, Нидерландов… Воистину грандиозный международный праздник кукольников собрал на своей сцене Самарский театр кукол!

Разнообразные по жанру и эстетике спектакли коллег, мастер – классы, прекрасная развлекательная программа – все это оставило тёплый след в душах актеров нашего театра. Подарив зрителям и коллегам свой вдохновенный и поэтичный спектакль о любви, взамен они увезли в своих сердцах радушие Самарской земли и вдохновение от творчества актеров-кукловодов разных городов и стран.

Прямо из Самары путь саранских кукольников лежал в славный подмосковный город Мытищи в театр «Огниво».

Там с 19 по 25 сентября нас хлебосольно ждал IV Международный фестиваль театров кукол «Чаепитие в Мытищах».

Мытищинский театр кукол «Огниво», возглавляемый народным артистом России Станиславом Железкиным, впервые принимал на своей сцене театр кукол из Мордовии.

На суд гостей и зрителей был представлен трогательный и лирический спектакль «Ах, мой милый Августин!» по пьесе Н. Шувалова. Волшебная атмосфера спектакля захватила зал и, по окончанию сказки, актеры были вознаграждены криками «браво» не только на русском, но и на французском, немецком, болгарском языках. «Your performans was very beautiful, bravo!» - сказал нам сразу после спектакля зашедший поблагодарить актеров Жан-Люк Бансард, руководитель театра «Шкатулка» г. Лаваль, Франция.

Театр из Лаваля, в свою очередь, показал спектакль «История солдата», сопровождаемый живой музыкой И. Стравинского, в исполнении трио – скрипки, фоно и кларнета.

Насыщенная программа фестиваля включала в себя спектакли 15 театров кукол – как для детей, так и для взрослых.

Кроме Франции, на фестивале были представлены спектакли театров кукол из Германии, Болгарии, Украины, Молдовы, Беларуси, Литвы, Республики Корея. И Россия собрала кукольников из самых разных городов – Махачкалы, Чебоксар, Саранска, Волгограда, Мытищ и даже Южно – Сахалинска!

Весёлые и радушные хозяева не уставали удивлять гостей фестиваля своими искрометными экспромтами и угощать сушками к чаю. Гости же, в свою очередь, радовали зрителей и коллег разнообразными красочными представлениями.

Весёлые сказки сменялись задумчивыми притчами, разудалые скоморошины – глубокими философскими драмами – чего только не увидела публика Мытищинского театра за эти семь дней.

Развлекательная программа фестиваля была не менее разнообразной. Особенно запомнилась всем гостям поездка на рыбалку. Погода, сказать честно, жестоко подвела организаторов. Проливной дождь поливал Подмосковье уже с утра и заканчиваться не собирался.

Но это не стало преградой для отважных рыболовов! Три Евгения – Антипов, Малышев и Романовский достойно представили Мордовию на этом сложном мужском испытании. Два часа под проливным дождем увенчались успехом для команды театра кукол Мордовии. Два карпа – общим весом 1,950, выловленные Евгением Малышевым принесли первое место и кубок соревнований Государственному театру кукол РМ.

Как же мы гордились нашими мужчинами-рыболовами! Так же хозяева фестиваля развлекали нас экскурсиями по городу, посещением значимых для Мытищ предприятий и развеселыми актерскими посиделками. Фестиваль был просто пропитан атмосферой дружбы и сотрудничества.

И наш театр, с грустью расставаясь с Мытищинским Чаепитием увез с собой на память не только диплом, но и приз фестиваля – самовар авторской работы, украшенный гжельской росписью и логотипом фестиваля. Связка сушек и баранок была приятным бонусом к призу.

Награды

Театр является Лауреатом Государственной премии Мордовии 1984 года за постановку спектакля «Главное желание» (П. Высоцкий)(режиссёр-постановщик Заслуженный деятель искусств Российской Федерации и Республики Мордовия В.Казаченко).

Театр участник многих смотров и фестивалей, их призер и дипломант. Летом 2002—2003 гг. театр участвует в фестивале театральных капустников «Весёлая Коза» в Нижнем Новгороде; в финно-угорских фестивалях для детей и юношества «Божественная искорка» (г. Сыктывкар), где был отмечен дипломами 1 степени:

«За лучшую сценографию» — «Приключения охотника Дамая» — художник-постановщик А. Алешкин;

«За лучшую работу художника» (художник-постановщик гл. художник театра,Заслуженный работник культуры Республики Мордовия Н. Кочнева и «За высокую эстетику воплощения национальных традиций» — спектакль «Дочь Вирявы» (режиссёр-постановщик заслуженная артистка РМ Л. Шахова).

Ссылки

• [gtkrm.ru/ Государственный театр кукол Республики Мордовия]

Отрывок, характеризующий Государственный театр кукол Республики Мордовия

Пьер, чувствуя себя не на своем месте и без дела, боясь опять помешать кому нибудь, поскакал за адъютантом.
– Это здесь, что же? Можно мне с вами? – спрашивал он.
– Сейчас, сейчас, – отвечал адъютант и, подскакав к толстому полковнику, стоявшему на лугу, что то передал ему и тогда уже обратился к Пьеру.
– Вы зачем сюда попали, граф? – сказал он ему с улыбкой. – Все любопытствуете?
– Да, да, – сказал Пьер. Но адъютант, повернув лошадь, ехал дальше.
– Здесь то слава богу, – сказал адъютант, – но на левом фланге у Багратиона ужасная жарня идет.
– Неужели? – спросил Пьер. – Это где же?
– Да вот поедемте со мной на курган, от нас видно. А у нас на батарее еще сносно, – сказал адъютант. – Что ж, едете?
– Да, я с вами, – сказал Пьер, глядя вокруг себя и отыскивая глазами своего берейтора. Тут только в первый раз Пьер увидал раненых, бредущих пешком и несомых на носилках. На том самом лужке с пахучими рядами сена, по которому он проезжал вчера, поперек рядов, неловко подвернув голову, неподвижно лежал один солдат с свалившимся кивером. – А этого отчего не подняли? – начал было Пьер; но, увидав строгое лицо адъютанта, оглянувшегося в ту же сторону, он замолчал.
Пьер не нашел своего берейтора и вместе с адъютантом низом поехал по лощине к кургану Раевского. Лошадь Пьера отставала от адъютанта и равномерно встряхивала его.
– Вы, видно, не привыкли верхом ездить, граф? – спросил адъютант.
– Нет, ничего, но что то она прыгает очень, – с недоуменьем сказал Пьер.
– Ээ!.. да она ранена, – сказал адъютант, – правая передняя, выше колена. Пуля, должно быть. Поздравляю, граф, – сказал он, – le bapteme de feu [крещение огнем].
Проехав в дыму по шестому корпусу, позади артиллерии, которая, выдвинутая вперед, стреляла, оглушая своими выстрелами, они приехали к небольшому лесу. В лесу было прохладно, тихо и пахло осенью. Пьер и адъютант слезли с лошадей и пешком вошли на гору.
– Здесь генерал? – спросил адъютант, подходя к кургану.
– Сейчас были, поехали сюда, – указывая вправо, отвечали ему.
Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать.
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?
– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.
Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку.
Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.
В противность той жуткости, которая чувствовалась между пехотными солдатами прикрытия, здесь, на батарее, где небольшое количество людей, занятых делом, бело ограничено, отделено от других канавой, – здесь чувствовалось одинаковое и общее всем, как бы семейное оживление.
Появление невоенной фигуры Пьера в белой шляпе сначала неприятно поразило этих людей. Солдаты, проходя мимо его, удивленно и даже испуганно косились на его фигуру. Старший артиллерийский офицер, высокий, с длинными ногами, рябой человек, как будто для того, чтобы посмотреть на действие крайнего орудия, подошел к Пьеру и любопытно посмотрел на него.
Молоденький круглолицый офицерик, еще совершенный ребенок, очевидно, только что выпущенный из корпуса, распоряжаясь весьма старательно порученными ему двумя пушками, строго обратился к Пьеру.
– Господин, позвольте вас попросить с дороги, – сказал он ему, – здесь нельзя.
Солдаты неодобрительно покачивали головами, глядя на Пьера. Но когда все убедились, что этот человек в белой шляпе не только не делал ничего дурного, но или смирно сидел на откосе вала, или с робкой улыбкой, учтиво сторонясь перед солдатами, прохаживался по батарее под выстрелами так же спокойно, как по бульвару, тогда понемногу чувство недоброжелательного недоуменья к нему стало переходить в ласковое и шутливое участие, подобное тому, которое солдаты имеют к своим животным: собакам, петухам, козлам и вообще животным, живущим при воинских командах. Солдаты эти сейчас же мысленно приняли Пьера в свою семью, присвоили себе и дали ему прозвище. «Наш барин» прозвали его и про него ласково смеялись между собой.
Одно ядро взрыло землю в двух шагах от Пьера. Он, обчищая взбрызнутую ядром землю с платья, с улыбкой оглянулся вокруг себя.
– И как это вы не боитесь, барин, право! – обратился к Пьеру краснорожий широкий солдат, оскаливая крепкие белые зубы.
– А ты разве боишься? – спросил Пьер.
– А то как же? – отвечал солдат. – Ведь она не помилует. Она шмякнет, так кишки вон. Нельзя не бояться, – сказал он, смеясь.
Несколько солдат с веселыми и ласковыми лицами остановились подле Пьера. Они как будто не ожидали того, чтобы он говорил, как все, и это открытие обрадовало их.
– Наше дело солдатское. А вот барин, так удивительно. Вот так барин!
– По местам! – крикнул молоденький офицер на собравшихся вокруг Пьера солдат. Молоденький офицер этот, видимо, исполнял свою должность в первый или во второй раз и потому с особенной отчетливостью и форменностью обращался и с солдатами и с начальником.
Перекатная пальба пушек и ружей усиливалась по всему полю, в особенности влево, там, где были флеши Багратиона, но из за дыма выстрелов с того места, где был Пьер, нельзя было почти ничего видеть. Притом, наблюдения за тем, как бы семейным (отделенным от всех других) кружком людей, находившихся на батарее, поглощали все внимание Пьера. Первое его бессознательно радостное возбуждение, произведенное видом и звуками поля сражения, заменилось теперь, в особенности после вида этого одиноко лежащего солдата на лугу, другим чувством. Сидя теперь на откосе канавы, он наблюдал окружавшие его лица.
К десяти часам уже человек двадцать унесли с батареи; два орудия были разбиты, чаще и чаще на батарею попадали снаряды и залетали, жужжа и свистя, дальние пули. Но люди, бывшие на батарее, как будто не замечали этого; со всех сторон слышался веселый говор и шутки.
– Чиненка! – кричал солдат на приближающуюся, летевшую со свистом гранату. – Не сюда! К пехотным! – с хохотом прибавлял другой, заметив, что граната перелетела и попала в ряды прикрытия.
– Что, знакомая? – смеялся другой солдат на присевшего мужика под пролетевшим ядром.
Несколько солдат собрались у вала, разглядывая то, что делалось впереди.
– И цепь сняли, видишь, назад прошли, – говорили они, указывая через вал.
– Свое дело гляди, – крикнул на них старый унтер офицер. – Назад прошли, значит, назади дело есть. – И унтер офицер, взяв за плечо одного из солдат, толкнул его коленкой. Послышался хохот.
– К пятому орудию накатывай! – кричали с одной стороны.
– Разом, дружнее, по бурлацки, – слышались веселые крики переменявших пушку.
– Ай, нашему барину чуть шляпку не сбила, – показывая зубы, смеялся на Пьера краснорожий шутник. – Эх, нескладная, – укоризненно прибавил он на ядро, попавшее в колесо и ногу человека.
– Ну вы, лисицы! – смеялся другой на изгибающихся ополченцев, входивших на батарею за раненым.
– Аль не вкусна каша? Ах, вороны, заколянились! – кричали на ополченцев, замявшихся перед солдатом с оторванной ногой.
– Тое кое, малый, – передразнивали мужиков. – Страсть не любят.
Пьер замечал, как после каждого попавшего ядра, после каждой потери все более и более разгоралось общее оживление.
Как из придвигающейся грозовой тучи, чаще и чаще, светлее и светлее вспыхивали на лицах всех этих людей (как бы в отпор совершающегося) молнии скрытого, разгорающегося огня.
Пьер не смотрел вперед на поле сражения и не интересовался знать о том, что там делалось: он весь был поглощен в созерцание этого, все более и более разгорающегося огня, который точно так же (он чувствовал) разгорался и в его душе.
В десять часов пехотные солдаты, бывшие впереди батареи в кустах и по речке Каменке, отступили. С батареи видно было, как они пробегали назад мимо нее, неся на ружьях раненых. Какой то генерал со свитой вошел на курган и, поговорив с полковником, сердито посмотрев на Пьера, сошел опять вниз, приказав прикрытию пехоты, стоявшему позади батареи, лечь, чтобы менее подвергаться выстрелам. Вслед за этим в рядах пехоты, правее батареи, послышался барабан, командные крики, и с батареи видно было, как ряды пехоты двинулись вперед.
Пьер смотрел через вал. Одно лицо особенно бросилось ему в глаза. Это был офицер, который с бледным молодым лицом шел задом, неся опущенную шпагу, и беспокойно оглядывался.
Ряды пехотных солдат скрылись в дыму, послышался их протяжный крик и частая стрельба ружей. Через несколько минут толпы раненых и носилок прошли оттуда. На батарею еще чаще стали попадать снаряды. Несколько человек лежали неубранные. Около пушек хлопотливее и оживленнее двигались солдаты. Никто уже не обращал внимания на Пьера. Раза два на него сердито крикнули за то, что он был на дороге. Старший офицер, с нахмуренным лицом, большими, быстрыми шагами переходил от одного орудия к другому. Молоденький офицерик, еще больше разрумянившись, еще старательнее командовал солдатами. Солдаты подавали заряды, поворачивались, заряжали и делали свое дело с напряженным щегольством. Они на ходу подпрыгивали, как на пружинах.