Корпусной комиссар
Поделись знанием:
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.
Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
| Корпусной комиссар | |
|---|---|
|
|
Корпусной комиссар — воинское звание высшего военно-политического состава Рабоче-крестьянской Красной армии. Предшествующее звание — дивизионный комиссар, следующее звание — армейский комиссар 2-го ранга.
История
Звание введено постановлениями Совета Народных Комиссаров № 2590 для сухопутных и воздушных сил РККА и № 2591 для морских сил РККА от 22.09.1935. Объявлено Приказом Народного Комиссара обороны № 144 от 26.09.1935.
Звание ликвидировано в октябре 1942. Корпусным комиссарам присвоено общевойсковое воинское звание согласно занимаемой должности.[1]
| младшее звание: Дивизионный комиссар |
 Корпусной комиссар |
старшее звание: Армейский комиссар 2-го ранга |
- Эквивалентные чины
| Род войск | Соответствующее звание/должность |
|---|---|
| В командном составе | |
| Общевойсковое звание | Комкор (до 7 мая 1940 года) Генерал-лейтенант (с 7 мая 1940 года) |
| Народный комиссариат внутренних дел СССР | Комиссар государственной безопасности 3-го ранга[2], введённое постановлением ЦИК и СНК СССР от 7 октября 1935 года и по 6 июля 1945 года (военнослужащие пограничных и внутренних войск НКВД имели воинские звания, принятые в РККА) |
| Военно-Морской Флот СССР | Флагман 1-го ранга (до 7 мая 1940 года) Вице-адмирал (с 7 мая 1940 года) |
| В начальствующем составе | |
| в сухопутных и военно-воздушных силах | Коринженер |
| в военно-морских силах | Инженер-флагман 1-го ранга |
| в военно-хозяйственном составе всех родов войск | коринтендант |
| в военно-юридическом составе всех родов войск | Корвоенюрист |
| в военно-медицинском составе всех родов войск | Корврач |
| в военно-ветеринарном составе всех родов войск | Корветврач |
Знаки различия
В петлицах цвета соответствующего роду войск — три ромба, окантовка чёрная. Эмблемы рода войск до 1940 года в петлицах военно-политического состава отсутствовали, затем были введены Приказом НКО № 226 от 26 июля 1940 года. Шевроны (угольники) на рукавах отсутствуют. На принадлежность к военно-политическому составу указывал нарукавный знак в виде алой звезды с серпом и молотом.[3]
Присвоение звания
- 22.11.1935 — Авиновицкий, Яков Лазаревич (1897—1938)
- 22.11.1935 — Артузов, Артур Христианович (1891—1937)
- 20.11.1935 — Берёзкин, Марк Фёдорович (1901—1951)
- 20.11.1935 — Берзин, Ян Карлович (1889—1938)[4]
- 20.11.1935 — Неронов, Иван Григорьевич (1897—1937)
- 20.11.1935 — Петухов, Иван Павлович (1895—1942)
- 20.11.1935 — Прокофьев, Архип Прокофьевич (1895—1939)
- 20.11.1935 — Троянкер, Бенедикт Устинович (1900—1938)
- 20.11.1935 — Хрулев, Андрей Васильевич (1892—1962)
- 20.11.1935 — Шестаков, Виктор Николаевич (1893—1938)
- 20.11.1935 — Ярцев, Алексей Петрович (1895—1938)
- 20.11.1935 — Ястребов, Григорий Герасимович (1884—1957)
- 23.11.1935 — Карин, Фёдор Яковлевич (1896—1937)
- 23.11.1935 — Штейнбрюк, Отто Оттович (1892—1937)
- 26.11.1935 — Разгон, Израиль Борисович (1892—1937)
- 28.11.1935 — Апсе, Мартын Янович (1893—1942)
- 28.11.1935 — Битте, Август Мартынович (1893—1939)
- 28.11.1935 — Говорухин, Трофим Кириллович (1896—1966)
- 28.11.1935 — Гринберг, Исаак Моисеевич (1899—1938)
- 28.11.1935 — Грубер, Лазарь Яковлевич (1897—1937)
- 28.11.1935 — Ильин, Николай Ильич (1895—1938)
- 28.11.1935 — Немерзелли, Иосиф Фадеевич (1895—1938)
- 28.11.1935 — Орлов, Наум Иосифович (1894—1937)
- 28.11.1935 — Родионов, Фёдор Ефимович (1897—1937)
- 28.11.1935 — Савко, Николай Аркадьевич (1898—1937)
- 28.11.1935 — Сидоров, Константин Григорьевич (1884—1939)
- 28.11.1935 — Хорош, Мордух Лейбович (1899—1937)
- 28.11.1935 — Щаденко, Ефим Афанасьевич (1885—1951)[5]
- 29.11.1935 — Рошаль, Лев Борисович (1896—1940)
- 16.12.1935 — Мрочковский, Стефан Иосифович (1885—1967)
- 17.01.1936 — Захаров (Мейер), Лев Николаевич (1899—1937)
- 15.02.1937 — Зиновьев, Григорий Алексеевич (1896—1938)
- 15.02.1937 — Скворцов, Семён Антипович (1894—1938)
- 31.07.1937 — Рыбин, Фёдор Викторович (1896—1939)
- 31.12.1937 — Голиков, Филипп Иванович (1900—1980)[6]
- 17.02.1938 — Булышкин, Александр Александрович (1893—1961)
- 17.02.1938 — Волков, Яков Васильевич (1898—1963)
- 17.02.1938 — Лаухин, Пётр Иванович (1899—1967)
- 17.02.1938 — Шапошников, Михаил Романович (1899—1938)
- 19.11.1938 — Игнатьев, Сергей Парфёнович (1902—1984)
- 09.02.1939 — Бирюков, Николай Иванович (1901—1974)[7]
- 09.02.1939 — Запорожец, Александр Иванович (1899—1959)[8]
- 09.02.1939 — Зимин, Константин Николаевич (1901—1944)
- 09.02.1939 — Николаев, Андрей Семёнович (1902—1942)
- 09.02.1939 — Рогов, Иван Васильевич (1899—1949)[9]
- 09.02.1939 — Семеновский, Фёдор Алексеевич (1901—1941)
- 27.04.1939 — Мельников, Алексей Николаевич (1900—1967)
- 05.05.1939 — Сусайков, Иван Захарович (1903—1962)
- 04.07.1939 — Борисов, Владимир Николаевич (1901—?)[7]
- 02.09.1939 — Вашугин, Николай Николаевич (1900—1941)
- 02.09.1939 — Кузнецов, Фёдор Федотович (1904—1979)[10]
- 14.11.1939 — Николаев, Тимофей Леонтьевич (1899—1960)
- 26.04.1940 — Леонов, Дмитрий Сергеевич (1899—1981)
- 26.04.1940 — Смирнов, Павел Кузьмич (1890—1963)
- 19.06.1940 — Гапанович, Дмитрий Афанасьевич (1896—1952)
- 19.06.1940 — Доронин, Яков Алексеевич (1900—1989)
- 19.06.1940 — Желтов, Алексей Сергеевич (1904—1991)
- 19.06.1940 — Кожевников, Сергей Константинович (1904—1956)
- 19.06.1940 — Колобяков, Александр Филаретович (1896—1958)
- 19.06.1940 — Фоминых, Александр Яковлевич (1901—1976)
- 08.08.1940 — Захаров, Семён Егорович (1906—1986)
- 22.10.1940 — Богаткин, Владимир Николаевич (1903—1956)
- 22.10.1940 — Шимановский, Григорий Соломонович (1891—1965)
- 27.12.1940 — Диброва, Петр Акимович (1901—1971)
- 27.12.1940 — Степанов, Павел Степанович (1901—1977)[10]
- 1941 — Клементьев, Николай Николаевич (1897—1954)
- 09.12.1941 — Яковлев, Фома Павлович (1900—1971)
- 05.02.1942 — Смирнов, Николай Константинович (1902—1973)
См. также
- Комиссар (в воинском подразделении)
- Воинские звания и знаки различия РККА 1935—1940
- Воинские звания и знаки различия РККА 1940—1943
Напишите отзыв о статье "Корпусной комиссар"
Примечания
- ↑ Решение ГКО от 9 октября 1942 года
- ↑ Веремеев Ю. Г. Анатомия армии [army.armor.kiev.ua/titul/rus_7.shtml Таблицы воинских званий Русской Армии. Рабоче-Крестьянская Красная Армия 1935—1940 гг.]
- ↑ Приказ НКО СССР № 176 от 3 декабря 1935 года
- ↑ C 1937 г. — армейский комиссар 2-го ранга.
- ↑ C 1937 г. — армейский комиссар 2-го ранга, с 1939 г. — армейский комиссар 1-го ранга.
- ↑ С 1938 г. — комкор.
- ↑ 1 2 С 1940 г. — армейский комиссар 2-го ранга.
- ↑ С 1940 г. — армейский комиссар 2-го ранга, с 1941 г. — армейский комиссар 1-го ранга.
- ↑ С 1939 г. — армейский комиссар 2-го ранга.
- ↑ 1 2 С 1941 г. — армейский комиссар 2-го ранга.
Ссылки
- [www.rkka.ru/handbook/personal/k35.xls Список присвоения высших офицерских званий Армии, Флота и НКВД 1935-1942 гг.]
Отрывок, характеризующий Корпусной комиссар
Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.
Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
