Ле-Вольмье
Коммуна
Ле-Вольмье
Le Vaulmier
Показать/скрыть карты
|
Ле-Вольмье́ (фр. и окс. Le Vaulmier) — коммуна во Франции, находится в регионе Овернь. Департамент — Канталь. Входит в состав кантона Салер. Округ коммуны — Морьяк.
Код INSEE коммуны 15249.
Коммуна расположена приблизительно в 410 км к югу от Парижа, в 80 км юго-западнее Клермон-Феррана, в 31 км к северу от Орийака[1].
Население
Население коммуны на 2008 год составляло 80 человек.
1962 | 1968 | 1975 | 1982 | 1990 | 1999 | 2008 |
---|---|---|---|---|---|---|
126 | 209 | 158 | 148 | 114 | 87 | 80 |
Администрация
Период | Фамилия | Партия | Примечания | |
---|---|---|---|---|
2001 | 2008 | Филип Шарпантье | ||
2008 | Мишель Леблан |
Экономика
В 2007 году среди 48 человек в трудоспособном возрасте (15-64 лет) 28 были экономически активными, 20 — неактивными (показатель активности — 58,3 %, в 1999 году было 67,4 %). Из 28 активных работали 27 человек (18 мужчин и 9 женщин), безработной была 1 женщина. Среди 20 неактивных 5 человек были учениками или студентами, 7 — пенсионерами, 8 были неактивными по другим причинам[2].
Фотогалерея
- Outre-le-vaulmier4.JPG
- Outre-le-vaulmier1.JPG
- Le-vaulmier1.JPG
- Map commune FR insee code 15249.png
Карта коммуны
Напишите отзыв о статье "Ле-Вольмье"
Примечания
- ↑ Физические расстояния рассчитаны по географическим координатам
- ↑ [www.recensement.insee.fr/chiffresCles.action?zoneSearchField=&codeZone=15249-COM&idTheme=2 Résultats du recensement de la population] (фр.). INSEE. Проверено 24 мая 2013. [www.webcitation.org/6GryN5bYl Архивировано из первоисточника 25 мая 2013].
Ссылки
- На Викискладе есть медиафайлы по теме Ле-Вольмье
- [www.insee.fr/fr/methodes/nomenclatures/cog/fichecommunale.asp?codedep=15&codecom=249 Ле-Вольмье] (фр.). Национальный институт статистики и экономических исследований Франции. Проверено 24 мая 2013. [www.webcitation.org/6GryNswJv Архивировано из первоисточника 25 мая 2013].
- [cassini.ehess.fr/cassini/fr/html/fiche.php?select_resultat=39051 Ле-Вольмье] (фр.). cassini.ehess.fr. Проверено 24 мая 2013. [www.webcitation.org/6GryOXXGV Архивировано из первоисточника 25 мая 2013].
Отрывок, характеризующий Ле-Вольмье
Первые войска двинулись в ночь. Войска, шедшие ночью, не торопились и двигались медленно и степенно; но на рассвете двигавшиеся войска, подходя к Дорогомиловскому мосту, увидали впереди себя, на другой стороне, теснящиеся, спешащие по мосту и на той стороне поднимающиеся и запружающие улицы и переулки, и позади себя – напирающие, бесконечные массы войск. И беспричинная поспешность и тревога овладели войсками. Все бросилось вперед к мосту, на мост, в броды и в лодки. Кутузов велел обвезти себя задними улицами на ту сторону Москвы.К десяти часам утра 2 го сентября в Дорогомиловском предместье оставались на просторе одни войска ариергарда. Армия была уже на той стороне Москвы и за Москвою.
В это же время, в десять часов утра 2 го сентября, Наполеон стоял между своими войсками на Поклонной горе и смотрел на открывавшееся перед ним зрелище. Начиная с 26 го августа и по 2 е сентября, от Бородинского сражения и до вступления неприятеля в Москву, во все дни этой тревожной, этой памятной недели стояла та необычайная, всегда удивляющая людей осенняя погода, когда низкое солнце греет жарче, чем весной, когда все блестит в редком, чистом воздухе так, что глаза режет, когда грудь крепнет и свежеет, вдыхая осенний пахучий воздух, когда ночи даже бывают теплые и когда в темных теплых ночах этих с неба беспрестанно, пугая и радуя, сыплются золотые звезды.
2 го сентября в десять часов утра была такая погода. Блеск утра был волшебный. Москва с Поклонной горы расстилалась просторно с своей рекой, своими садами и церквами и, казалось, жила своей жизнью, трепеща, как звезды, своими куполами в лучах солнца.
При виде странного города с невиданными формами необыкновенной архитектуры Наполеон испытывал то несколько завистливое и беспокойное любопытство, которое испытывают люди при виде форм не знающей о них, чуждой жизни. Очевидно, город этот жил всеми силами своей жизни. По тем неопределимым признакам, по которым на дальнем расстоянии безошибочно узнается живое тело от мертвого. Наполеон с Поклонной горы видел трепетание жизни в городе и чувствовал как бы дыханио этого большого и красивого тела.
– Cette ville asiatique aux innombrables eglises, Moscou la sainte. La voila donc enfin, cette fameuse ville! Il etait temps, [Этот азиатский город с бесчисленными церквами, Москва, святая их Москва! Вот он, наконец, этот знаменитый город! Пора!] – сказал Наполеон и, слезши с лошади, велел разложить перед собою план этой Moscou и подозвал переводчика Lelorgne d'Ideville. «Une ville occupee par l'ennemi ressemble a une fille qui a perdu son honneur, [Город, занятый неприятелем, подобен девушке, потерявшей невинность.] – думал он (как он и говорил это Тучкову в Смоленске). И с этой точки зрения он смотрел на лежавшую перед ним, невиданную еще им восточную красавицу. Ему странно было самому, что, наконец, свершилось его давнишнее, казавшееся ему невозможным, желание. В ясном утреннем свете он смотрел то на город, то на план, проверяя подробности этого города, и уверенность обладания волновала и ужасала его.
«Но разве могло быть иначе? – подумал он. – Вот она, эта столица, у моих ног, ожидая судьбы своей. Где теперь Александр и что думает он? Странный, красивый, величественный город! И странная и величественная эта минута! В каком свете представляюсь я им! – думал он о своих войсках. – Вот она, награда для всех этих маловерных, – думал он, оглядываясь на приближенных и на подходившие и строившиеся войска. – Одно мое слово, одно движение моей руки, и погибла эта древняя столица des Czars. Mais ma clemence est toujours prompte a descendre sur les vaincus. [царей. Но мое милосердие всегда готово низойти к побежденным.] Я должен быть великодушен и истинно велик. Но нет, это не правда, что я в Москве, – вдруг приходило ему в голову. – Однако вот она лежит у моих ног, играя и дрожа золотыми куполами и крестами в лучах солнца. Но я пощажу ее. На древних памятниках варварства и деспотизма я напишу великие слова справедливости и милосердия… Александр больнее всего поймет именно это, я знаю его. (Наполеону казалось, что главное значение того, что совершалось, заключалось в личной борьбе его с Александром.) С высот Кремля, – да, это Кремль, да, – я дам им законы справедливости, я покажу им значение истинной цивилизации, я заставлю поколения бояр с любовью поминать имя своего завоевателя. Я скажу депутации, что я не хотел и не хочу войны; что я вел войну только с ложной политикой их двора, что я люблю и уважаю Александра и что приму условия мира в Москве, достойные меня и моих народов. Я не хочу воспользоваться счастьем войны для унижения уважаемого государя. Бояре – скажу я им: я не хочу войны, а хочу мира и благоденствия всех моих подданных. Впрочем, я знаю, что присутствие их воодушевит меня, и я скажу им, как я всегда говорю: ясно, торжественно и велико. Но неужели это правда, что я в Москве? Да, вот она!»