Мангарева
| Мангарева фр. Mangareva | |
 | |
| 23°06′ ю. ш. 134°57′ з. д. / 23.100° ю. ш. 134.950° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-23.100&mlon=-134.950&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 23°06′ ю. ш. 134°57′ з. д. / 23.100° ю. ш. 134.950° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-23.100&mlon=-134.950&zoom=9 (O)] (Я) | |
| Акватория | Тихий океан |
| Страна |  Французская Полинезия |
| Регион | Туамоту-Гамбье |
| Район | Коммуна Гамбье |
| Площадь | 15,4 км² |
| Наивысшая точка | гора Дафф 441 м |
| Население (2002 год) | 872 чел. |
| Плотность населения | 56,623 чел./км² |
Мангаре́ва (фр. Mangareva) — крупнейший остров в составе островов Гамбье.
География
Высшая точка — гора Дафф (Mt. Duff) — 441 метр.
История
Первые жители острова, полинезийцы, приплыли на остров в XII веке. На острове Мангарева сохранилось большое количество древнеполинезийских археологических памятников. Местный язык — мангареванский.
Предположительно, первым европейцем, открывшим остров, является английский пират Эдвард Дэвис, заметивший Мангарева в 1687 году, прежде чем остров был открыт английским мореплавателем Чарльзом Уилсоном 24 марта 1797 года. Первый европеец, высадившийся на острове, — британский капитан Фредерик Бичи (англ. Captain Frederick W. Beechey), побывавший на Мангарева в 1826 году.
Административное деление
Административно входит в состав коммуны Гамбье и разделён на шесть округов: Рикитеа (Rikitea), Киримиро (Kirimiro), Гатаваке (Gatavake), Атитуити (Atituiti), Акапуту (Akaputu) и Таку (Taku).
Население
Главное поселение острова — Рикитеа, где расположен административный центр округа Гамбье. Основные занятия местных жителей — животноводство, вылов жемчуга.
См. также
Напишите отзыв о статье "Мангарева"
Ссылки
- [www.presidence.pf/index.php?904 Информация про остров] (фр.) (недоступная ссылка — история)
|
|||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Мангарева
Следующий после театра день Ростовы никуда не ездили и никто не приезжал к ним. Марья Дмитриевна о чем то, скрывая от Наташи, переговаривалась с ее отцом. Наташа догадывалась, что они говорили о старом князе и что то придумывали, и ее беспокоило и оскорбляло это. Она всякую минуту ждала князя Андрея, и два раза в этот день посылала дворника на Вздвиженку узнавать, не приехал ли он. Он не приезжал. Ей было теперь тяжеле, чем первые дни своего приезда. К нетерпению и грусти ее о нем присоединились неприятное воспоминание о свидании с княжной Марьей и с старым князем, и страх и беспокойство, которым она не знала причины. Ей всё казалось, что или он никогда не приедет, или что прежде, чем он приедет, с ней случится что нибудь. Она не могла, как прежде, спокойно и продолжительно, одна сама с собой думать о нем. Как только она начинала думать о нем, к воспоминанию о нем присоединялось воспоминание о старом князе, о княжне Марье и о последнем спектакле, и о Курагине. Ей опять представлялся вопрос, не виновата ли она, не нарушена ли уже ее верность князю Андрею, и опять она заставала себя до малейших подробностей воспоминающею каждое слово, каждый жест, каждый оттенок игры выражения на лице этого человека, умевшего возбудить в ней непонятное для нее и страшное чувство. На взгляд домашних, Наташа казалась оживленнее обыкновенного, но она далеко была не так спокойна и счастлива, как была прежде.
В воскресение утром Марья Дмитриевна пригласила своих гостей к обедни в свой приход Успенья на Могильцах.
– Я этих модных церквей не люблю, – говорила она, видимо гордясь своим свободомыслием. – Везде Бог один. Поп у нас прекрасный, служит прилично, так это благородно, и дьякон тоже. Разве от этого святость какая, что концерты на клиросе поют? Не люблю, одно баловство!
