Музей Мирового океана

Музей Мирового океана
Дата основания	1990
Местонахождение	г. Калининград, набережная Петра Великого, 1
Посетителей в год	350 000 чел. (за 2011 год)
Директор	Светлана Геннадьевна Сивкова
Сайт	[www.world-ocean.ru ld-ocean.ru]

К:Музеи, основанные в 1990 году

Музей Мирового океана — первый в России комплексный маринистический музей, расположенный в Калининграде. Имеет экспозиции, посвящённые судоходству, морской флоре и фауне, геологии и гидрологии мирового океана, а также маринистическую библиотеку и действующую экологическую станцию.

Посетитель может осмотреть музейные суда «Витязь», «Космонавт Виктор Пацаев» (судно входило в число судов Службы космических исследований АН СССР), подводную лодку Б-413, а также скелет кашалота; познакомиться с коллекцией старинных пушек и якорей. Филиал музея — ледокол «Красин» — находится на вечной стоянке в Санкт-Петербурге.

В музее проводятся конгрессы, действуют тематические клубы. Музей также ведёт научную работу.

История

Внешние медиафайлы
Изображения
	[www.world-ocean.ru/ru/Ocean/conception.pdf Концепция развития музея на 2007-2012 годы.]
Видеофайлы
	[www.world-ocean.ru/ru/main/movies/mmo.php История музея Мирового океана]

Музей Мирового океана был образован на бумаге 12 апреля 1990 года, когда Совет Министров РСФСР принял Постановление № 116 «О создании Музея Мирового океана Министерства культуры РСФСР в г. Калининграде». Однако первых посетителей музей смог принять только пять лет спустя, когда на вставшем в 1994 году на вечную стоянку у музейного причала судне «Витязь» были оборудованы выставочные площади. По-настоящему дебютным стал для музея 1996 год, когда в его стенах проводились праздничные мероприятия в честь трёхсотлетия флота России.

В 2000 году рядом с «Витязем» у музейного причала встала «вышедшая в запас» дизель-электрическая подводная лодка Б-413. А год спустя к ним присоединилось судно «Космонавт Виктор Пацаев».

С 2000 года ведутся работы по консервации остатков найденного в янтарном карьере посёлка Янтарный деревянного парусного корабля XIX века.

В 2003 году завершено строительство главного корпуса с конференц-залом.

В 2006 году завершён капитальный ремонт портового склада довоенной постройки, в котором в следующем году была открыта экспозиция «Морской Кёнигсберг-Калининград».

В 2007 году музею передан памятник архитектуры XIX века «Фридрихсбургские ворота», а также завершён капитальный ремонт и открыт корпус «Пакгауз» выставочного корпуса.

В 2009 году Музей Мирового океана завоевал гран-при на фестивале «Интермузей-2009».

В настоящее время музей активно строится. В дополнение к уже существующему зданию возведён корпус, в котором размещены аквариумы, а также залы для проведения выставок, конгрессов, конференций, лекций и демонстрации фильмов.

Администрация музея расположена в историческом здании, в котором в течение более 60 лет, до начала Второй мировой войны находилось консульство Бельгии.

Музею Мирового океана также принадлежит памятник архитектуры XIX века «Королевские ворота», в котором разместилась экспозиция «Великое посольство».

В планах музея — создание экспозиции «Мировой океан», строительство «Визит-центра» и яхтенной гавани «Марина», размещение в здании мостового железнодорожного поста интернет-кафе, создание музея «Берега» в г. Светлогорске и экспозиции «Россия на Балтике» в «Елизаветинском форте» г. Балтийска.

Миссия и направления деятельности

Миссия музея Мирового океана:

• всестороннее представление Мирового океана и роли России в его исследовании и освоении;
• формирование целостного мировоззрения через осознание богатейшего ресурса Земли — океанского пространства, соединяющего страны и континенты.

Специфика музея — сохранение исторических судов как музейных объектов.

Основными направлениями деятельности музея являются: научно-исследовательская, экспозиционно-выставочная, культурно-просветительская, издательская и информационная. Научно-исследовательская работа ведется по следующим направлениям:

• история изучения и освоения Мирового океана;
• современное представление о природе Мирового океана;
• сохранение исторических судов;
• морская история и культура Балтики.

К научным лабораториям музея относятся лаборатория морской аквариумистики и лаборатория мониторинга окружающей среды.

Экспозиция и экскурсии

На начало 2007 года фонд музея составлял 54 726 единиц хранения, в том числе: основной фонд — 37 336 и научно-вспомогательный фонд — 17 392 единиц хранения. Всего в музее 18 хранилищ общей площадью 474 м². Общая площадь, занимаемая музеем — 10 818 м², в том числе экспозиционная — 4 442 м².

Научно-исследовательское судно-музей «Витязь»

У причала Набережной исторического флота ошвартовано самое крупное в мире научно-исследовательское судно-музей «Витязь». Это одновинтовой двухпалубный теплоход, который отличает прямой наклонный форштевень, резко разваленные носовые образования и крейсерская корма.

История этого судна охватывает немецкий, советский и российский периоды. В 1939 году в Бремерхафен было спущено на воду рефрижераторное судно под именем «Марс». Во время Второй мировой войны «Марс» использовался нацистами в качестве военного транспортного судна. После завершения войны оно было передано Великобритании в качестве репарации, а затем менее чем через год передано СССР. В 1946—1947 годах под названием «Экватор» судно выполняло грузоперевозки. В 1947—1949 годах судно перепрофилировано в научно-исследовательском судно Академии Наук СССР и получило своё нынешнее название «Витязь».

Под флагом Академии Наук СССР судно плавало 30 лет, с 1949 по 1979 год, совершило в общей сложности 65 научных рейсов, прошло около 800 000 миль, выполнило 7 942 научные станции. С его борта измерена максимальная глубина (11 022 м) в Марианской впадине, открыт новый тип животных — погонофоры. На «Витязе» сформировалась школа советской океанологии, в экспедициях работали учёные из 50 научных институтов СССР и 20 стран мира. Судно участвовало в программе Международного Геофизического года и других крупных международных проектах. Судно принимали в 100 портах 49 стран мира. Гостями «Витязя» были президенты и премьер-министры, послы и деятели культуры, а также знаменитые учёные, такие как Тур Хейердал и Жак-Ив Кусто.

Свой последний визит судно нанесло в Калининград, где в течение 11 лет его будущее оставалось неопределённым. Учитывая значительный вклад судна «Витязь» в изучение Мирового океана, в 1992 году было принято решение об его сохранении в виде музея. Через два года ремонтно-восстановительных работ «Витязь» был пришвартован у причала Набережной исторического флота. Самое большое по водоизмещению научно-исследовательское судно-музей «Витязь» является самым первым и по-прежнему главным экспонатом музея.

В ноябре 2007 года «Витязю» присвоен статус «Памятника науки и техники 1 ранга». В музее хранятся кальки чертежей судна с верфи «Шихау» (Германия), где был построен «Марс». ЗАО «ЦНИИМФ» (Санкт-Петербург) передало в музей фотографии внутренних помещений «Витязя», выполненных в 1948 году после переоборудования судна в Висмаре (ГДР).

Подводная лодка-музей «Б-413»

В декабре 1997 года по инициативе директора музея Мирового океана С. Г. Сивковой Министр культуры России Н. Л. Дементьева обратилась к Председателю Правительства России В. С. Черномырдину с просьбой о безвозмездной передаче Б-413 в качестве экспоната в музей с постоянным расположением в городе Калининград. Приказом Главнокомандующего ВМФ от 3 сентября 1999 года Б-413 была выведена из боевого состава ВМФ. Согласно директивы Командующего Балтийским флотом адмирала В. Г. Егорова Б-413 передислоцирована из Кронштадта в Калининград, где в конце 1999 года поставлена в док на судоремонтном заводе «Янтарь» для переоборудования под музей.

14 июня 2000 года отшвартовалась у музейного причала в городе Калининград, а 1 июля 2000 года состоялась торжественная передача подводной лодки Балтийским флотом Музею Мирового океана.

2 июля 2000 года Б-413 открыта для посетителей как музей. На подводной лодке открыта выставка «Из истории российского подводного флота».

Судно космической связи «Космонавт Виктор Пацаев»

Научно-исследовательское судно Роскосмоса, названное в честь лётчика-космонавта Виктора Пацаева, с 2001 года находится в Музее Мирового океана в Калининграде. Единственное сохранившееся судно из состава «Звёздной флотилии», расформированной вследствие распада Советского Союза и тяжёлого экономического положения России в 1990-х годах. До 1994 года основными задачами судна являлись приём и анализ телеметрических данных и обеспечение радиосвязи между космическими аппаратами и Центром управления полётами.

В настоящее время НИС «Космонавт Виктор Пацаев» обеспечивает связь с Международной космической станцией. Также на судне развёрнута выставка «Три стихии Звёздной флотилии», которая посвящена судьбе космического флота СССР. По судну проводится экскурсия «Космическая Одиссея».

Рыболовецкое судно-музей «СРТ-129»

Судно включено в состав музея в 2007 году, является типичным рыболовецким судном, использовавшимся для ловли рыбы в море калининградскими рыбаками. На судне имеются открытая для посещения рубка, уменьшенные макеты рыболовецких судов, демонстрируются фильмы о рыболовстве в России и СССР.

Ледокол «Красин»

Арктический ледокол русского и советского флотов «Красин», являющийся филиалом музея, ошвартован в Санкт-Петербурге. В конце 1980-х «Красин» был приобретен Всесоюзным обществом «Знание» и отправлен в Ленинград для продолжения службы в давно заслуженной и почётной должности корабля-музея. Сейчас место стоянки ледокола — набережная Лейтенанта Шмидта, у Горного института.

Экспозиция «Мир океана. Прикосновение…»

В главном корпусе музея размещается экспозиция «Мир океана. Прикосновение…», в которую входят морские аквариумы, коллекции раковин морских моллюсков и кораллов, геологических и палеонтологических образцов, а также крупнейший в России скелет кашалота.

В коллекции раковин морских моллюсков «Жемчужины моря» насчитывается более 6 тысяч раковин моллюсков, в экспозиции представлено около 900 экземпляров. Коллекция «Коралловые сады» представляет более трёхсот образцов кораллов для обозрения. И наконец, в морских аквариумах можно увидеть рыб и других обитателей из различных районов Мирового океана. Здесь имеются различные тропические рыбы, скаты-хвостоколы, крылатки, пираньи Южной Америки, а также акулы Атлантики.

Коллекция геологических и палеонтологических образцов собрана на различных континентах и даёт представление о геологическом строении побережья Мирового океана и самого молодого моря планеты — Балтийского. На фоторафиях с космической орбиты запечатлены морские берега и рисунки береговых линий. Экспозицию завершает маяк, на котором установлена составная линза Френеля, предназначенная для подачи световых сигналов в море.

В отдельном павильоне музея выставлен крупнейший в России скелет кашалота. Кости были обнаружены в прибрежной зоне Балтийской косы в 2004 году, поэтому скелет был назван «балтийским». Судя по размерам, длина морского млекопитающего составляла 15 метров, само оно было некрупное, в возрасте от 15 до 20 лет. Поскольку в Балтийское море кашалоты не заходят, то предположительно он попал к берегам Балтийской косы из-за нагона воды со стороны Европы. В июле 2010 года к окончательной реставрации костей кашалота приступил старший таксидермист Юрий Стариков из Зоологического музея Санкт-Петербурга.

Фридрихсбургские ворота и Лодейный двор

В 2012 году на территории отреставрированных и переданных музею Фридрихсбургских ворот, единственного сохранившегося элемента крепости Фридрихсбург, открылся комплекс Лодейный двор. Здесь размещены реставрационная мастерская, музейная судоверфь и экспозиция, посвящённая традиционным лодкам России. В частности в экспозиции есть донской каюк и облас (лодка хантов). В 2012 году было спущено на воду первое традиционное судно, построенное силами музея — куренас (рыбацкая лодка Куршского залива).

Другие экспонаты и объекты на территории музея

Помимо экспозиции на причале у набережной исторического флота, музей располагает:

• археологической находкой «Корабль XIX века»;
• подводными обитаемыми аппаратами «Пайсис-VII» и «Тетис»;
• яхтой 1950-х годов «Фольксбот»;
• гидрографическим катером, шлюпками барка «Крузенштерн», рубкой подводной лодки Б-613, ялом (экспонаты открытой территории), а также действующими катером и яхтами.

В фондах музея хранятся материалы, связанные с деятельностью учёных и исследователей океана — М. В. Клёновой, В. Г. Корта, П. П. Ширшова, В. П. Зенковича, П. Л. Безрукова, И. Д. Папанина и других. Особую ценность представляют научные рисунки рыб Курило-Камчатской впадины, выполненные в 14-м рейсе «Витязя» сотрудником Института океанологии доктором биологических наук Л. А. Пономарёвой, рисунки китообразных Мирового океана (сотрудник АтлантНИРО Б. А. Леонов), а также рисунки глубоководных видов рыб (кандидат биологических наук И. А. Трунов).

В музее выставляются графические работы художника-мариниста Е. В. Войшвилло с изображениями исторических судов, а также модели научных и исторических судов.

Среди наиболее ценных экспонатов — мебель из кабинета адмирала С. О. Макарова, личные вещи и архивы ученых-океанологов, отечественных космонавтов (в том числе, А. А. Леонова).

Территорию музея пересекает первый железнодорожный мост через реку Преголя в Кёнигсберге, который в 1865—1929 годах соединял районы Форштадт и Лаак и служил для сообщения между вокзалами Остбанхоф и Литценбанхоф. Проект строительства был одобрен правительством Пруссии в 1862 году по проекту восточно-прусского железнодорожного общества. В 1863 году началось строительство, стоимость которого составила 385 тысяч таллеров. Для того чтобы не мешать движению судов по реке, мост был спроектирован подъёмным с использованием механизма коленчатого рычага вместо ранее использовавшегося подъёмного механизма балок. Опускной кессон сооружён из 10-ти миллиметровой листовой стали и имеет размеры 14 метров в длину, 5 метров в ширину и 18,8 метров в глубину. По обеим сторонам моста также располагались пешеходные дорожки.

По состоянию на 2010 год, мост хорошо сохранился и является самым старым из сохранившихся металлических разводных мостов Калининграда через реку Преголя. Мост является собственностью Калининградской железной дороги.

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Скамейка Канта на набережной реки Преголя.

• Old train bridge over Pregolya.JPG

  Старый раздвижной железнодорожный мост. Ныне не действует.

• Old train road (Museum of the World Ocean).jpg

  Сохранившиеся подъездные пути к старому железнодорожному мосту.

• Billboard in Svetlogorsk.jpg

  Рекламный щит в Светлогорске.

Ссылки

• [world-ocean.ru Официальный сайт]
• [www.krassin.ru Ледокол «Красин»]
• [www.oceanplanet.info Сайт нового корпуса «Мировой Океан»]

Литература

• Памятные даты Музея Мирового океана. Справочник / Сост. В. Л. Стрюк, В. И. Комарова, Н. А. Трофимова. — Калининград: Издательство КГУ, 2004. — 82 с.
• Музеи Калининградской области / ответственный редактор: В. Л. Стрюк. — Справочник. — Калининград: Федеральное агентство по культуре и кинематографии России, Музей Мирового океана, «Терра Балтика», 2005. — 180 с.
• История отечественной океанологии: Сб. науч. трудов/ Отв. ред. В. Л. Стрюк. / Калининград: Изд-во КГУ, 2001. — 223 с.
• [www.world-ocean.ru/ru/publication/oceanolog/ История океанологии: Труды 4-й международной конференции] / Отв. ред. В. Л. Стрюк. — Калининград: Терра Балтика, 2009. — 294 с. ISBN 978-5-98777-041-2
• Актуальные проблемы сохранения исторических судов: Материалы Международной конференции / Отв. ред. В. Л. Стрюк. — Калининград: Терра Балтика, 2005. — 128 с.

Музей Мирового океана

Музейные суда и корабли: «Витязь» | «Космонавт Виктор Пацаев» | Б-413 | СРТ-129 | «Красин» (филиал в Санкт-Петербурге)  Другое: Королевские ворота | Фридрихсбургские ворота

Отрывок, характеризующий Музей Мирового океана

– Мне не хочется спать. Мари, посиди со мной.
– Ты устала – постарайся заснуть.
– Нет, нет. Зачем ты увела меня? Она спросит.
– Ей гораздо лучше. Она нынче так хорошо говорила, – сказала княжна Марья.
Наташа лежала в постели и в полутьме комнаты рассматривала лицо княжны Марьи.
«Похожа она на него? – думала Наташа. – Да, похожа и не похожа. Но она особенная, чужая, совсем новая, неизвестная. И она любит меня. Что у ней на душе? Все доброе. Но как? Как она думает? Как она на меня смотрит? Да, она прекрасная».
– Маша, – сказала она, робко притянув к себе ее руку. – Маша, ты не думай, что я дурная. Нет? Маша, голубушка. Как я тебя люблю. Будем совсем, совсем друзьями.
И Наташа, обнимая, стала целовать руки и лицо княжны Марьи. Княжна Марья стыдилась и радовалась этому выражению чувств Наташи.
С этого дня между княжной Марьей и Наташей установилась та страстная и нежная дружба, которая бывает только между женщинами. Они беспрестанно целовались, говорили друг другу нежные слова и большую часть времени проводили вместе. Если одна выходила, то другаябыла беспокойна и спешила присоединиться к ней. Они вдвоем чувствовали большее согласие между собой, чем порознь, каждая сама с собою. Между ними установилось чувство сильнейшее, чем дружба: это было исключительное чувство возможности жизни только в присутствии друг друга.
Иногда они молчали целые часы; иногда, уже лежа в постелях, они начинали говорить и говорили до утра. Они говорили большей частию о дальнем прошедшем. Княжна Марья рассказывала про свое детство, про свою мать, про своего отца, про свои мечтания; и Наташа, прежде с спокойным непониманием отворачивавшаяся от этой жизни, преданности, покорности, от поэзии христианского самоотвержения, теперь, чувствуя себя связанной любовью с княжной Марьей, полюбила и прошедшее княжны Марьи и поняла непонятную ей прежде сторону жизни. Она не думала прилагать к своей жизни покорность и самоотвержение, потому что она привыкла искать других радостей, но она поняла и полюбила в другой эту прежде непонятную ей добродетель. Для княжны Марьи, слушавшей рассказы о детстве и первой молодости Наташи, тоже открывалась прежде непонятная сторона жизни, вера в жизнь, в наслаждения жизни.
Они всё точно так же никогда не говорили про него с тем, чтобы не нарушать словами, как им казалось, той высоты чувства, которая была в них, а это умолчание о нем делало то, что понемногу, не веря этому, они забывали его.
Наташа похудела, побледнела и физически так стала слаба, что все постоянно говорили о ее здоровье, и ей это приятно было. Но иногда на нее неожиданно находил не только страх смерти, но страх болезни, слабости, потери красоты, и невольно она иногда внимательно разглядывала свою голую руку, удивляясь на ее худобу, или заглядывалась по утрам в зеркало на свое вытянувшееся, жалкое, как ей казалось, лицо. Ей казалось, что это так должно быть, и вместе с тем становилось страшно и грустно.
Один раз она скоро взошла наверх и тяжело запыхалась. Тотчас же невольно она придумала себе дело внизу и оттуда вбежала опять наверх, пробуя силы и наблюдая за собой.
Другой раз она позвала Дуняшу, и голос ее задребезжал. Она еще раз кликнула ее, несмотря на то, что она слышала ее шаги, – кликнула тем грудным голосом, которым она певала, и прислушалась к нему.
Она не знала этого, не поверила бы, но под казавшимся ей непроницаемым слоем ила, застлавшим ее душу, уже пробивались тонкие, нежные молодые иглы травы, которые должны были укорениться и так застлать своими жизненными побегами задавившее ее горе, что его скоро будет не видно и не заметно. Рана заживала изнутри. В конце января княжна Марья уехала в Москву, и граф настоял на том, чтобы Наташа ехала с нею, с тем чтобы посоветоваться с докторами.


После столкновения при Вязьме, где Кутузов не мог удержать свои войска от желания опрокинуть, отрезать и т. д., дальнейшее движение бежавших французов и за ними бежавших русских, до Красного, происходило без сражений. Бегство было так быстро, что бежавшая за французами русская армия не могла поспевать за ними, что лошади в кавалерии и артиллерии становились и что сведения о движении французов были всегда неверны.
Люди русского войска были так измучены этим непрерывным движением по сорок верст в сутки, что не могли двигаться быстрее.
Чтобы понять степень истощения русской армии, надо только ясно понять значение того факта, что, потеряв ранеными и убитыми во все время движения от Тарутина не более пяти тысяч человек, не потеряв сотни людей пленными, армия русская, вышедшая из Тарутина в числе ста тысяч, пришла к Красному в числе пятидесяти тысяч.
Быстрое движение русских за французами действовало на русскую армию точно так же разрушительно, как и бегство французов. Разница была только в том, что русская армия двигалась произвольно, без угрозы погибели, которая висела над французской армией, и в том, что отсталые больные у французов оставались в руках врага, отсталые русские оставались у себя дома. Главная причина уменьшения армии Наполеона была быстрота движения, и несомненным доказательством тому служит соответственное уменьшение русских войск.
Вся деятельность Кутузова, как это было под Тарутиным и под Вязьмой, была направлена только к тому, чтобы, – насколько то было в его власти, – не останавливать этого гибельного для французов движения (как хотели в Петербурге и в армии русские генералы), а содействовать ему и облегчить движение своих войск.
Но, кроме того, со времени выказавшихся в войсках утомления и огромной убыли, происходивших от быстроты движения, еще другая причина представлялась Кутузову для замедления движения войск и для выжидания. Цель русских войск была – следование за французами. Путь французов был неизвестен, и потому, чем ближе следовали наши войска по пятам французов, тем больше они проходили расстояния. Только следуя в некотором расстоянии, можно было по кратчайшему пути перерезывать зигзаги, которые делали французы. Все искусные маневры, которые предлагали генералы, выражались в передвижениях войск, в увеличении переходов, а единственно разумная цель состояла в том, чтобы уменьшить эти переходы. И к этой цели во всю кампанию, от Москвы до Вильны, была направлена деятельность Кутузова – не случайно, не временно, но так последовательно, что он ни разу не изменил ей.
Кутузов знал не умом или наукой, а всем русским существом своим знал и чувствовал то, что чувствовал каждый русский солдат, что французы побеждены, что враги бегут и надо выпроводить их; но вместе с тем он чувствовал, заодно с солдатами, всю тяжесть этого, неслыханного по быстроте и времени года, похода.
Но генералам, в особенности не русским, желавшим отличиться, удивить кого то, забрать в плен для чего то какого нибудь герцога или короля, – генералам этим казалось теперь, когда всякое сражение было и гадко и бессмысленно, им казалось, что теперь то самое время давать сражения и побеждать кого то. Кутузов только пожимал плечами, когда ему один за другим представляли проекты маневров с теми дурно обутыми, без полушубков, полуголодными солдатами, которые в один месяц, без сражений, растаяли до половины и с которыми, при наилучших условиях продолжающегося бегства, надо было пройти до границы пространство больше того, которое было пройдено.
В особенности это стремление отличиться и маневрировать, опрокидывать и отрезывать проявлялось тогда, когда русские войска наталкивались на войска французов.
Так это случилось под Красным, где думали найти одну из трех колонн французов и наткнулись на самого Наполеона с шестнадцатью тысячами. Несмотря на все средства, употребленные Кутузовым, для того чтобы избавиться от этого пагубного столкновения и чтобы сберечь свои войска, три дня у Красного продолжалось добивание разбитых сборищ французов измученными людьми русской армии.
Толь написал диспозицию: die erste Colonne marschiert [первая колонна направится туда то] и т. д. И, как всегда, сделалось все не по диспозиции. Принц Евгений Виртембергский расстреливал с горы мимо бегущие толпы французов и требовал подкрепления, которое не приходило. Французы, по ночам обегая русских, рассыпались, прятались в леса и пробирались, кто как мог, дальше.
Милорадович, который говорил, что он знать ничего не хочет о хозяйственных делах отряда, которого никогда нельзя было найти, когда его было нужно, «chevalier sans peur et sans reproche» [«рыцарь без страха и упрека»], как он сам называл себя, и охотник до разговоров с французами, посылал парламентеров, требуя сдачи, и терял время и делал не то, что ему приказывали.
– Дарю вам, ребята, эту колонну, – говорил он, подъезжая к войскам и указывая кавалеристам на французов. И кавалеристы на худых, ободранных, еле двигающихся лошадях, подгоняя их шпорами и саблями, рысцой, после сильных напряжений, подъезжали к подаренной колонне, то есть к толпе обмороженных, закоченевших и голодных французов; и подаренная колонна кидала оружие и сдавалась, чего ей уже давно хотелось.
Под Красным взяли двадцать шесть тысяч пленных, сотни пушек, какую то палку, которую называли маршальским жезлом, и спорили о том, кто там отличился, и были этим довольны, но очень сожалели о том, что не взяли Наполеона или хоть какого нибудь героя, маршала, и упрекали в этом друг друга и в особенности Кутузова.
Люди эти, увлекаемые своими страстями, были слепыми исполнителями только самого печального закона необходимости; но они считали себя героями и воображали, что то, что они делали, было самое достойное и благородное дело. Они обвиняли Кутузова и говорили, что он с самого начала кампании мешал им победить Наполеона, что он думает только об удовлетворении своих страстей и не хотел выходить из Полотняных Заводов, потому что ему там было покойно; что он под Красным остановил движенье только потому, что, узнав о присутствии Наполеона, он совершенно потерялся; что можно предполагать, что он находится в заговоре с Наполеоном, что он подкуплен им, [Записки Вильсона. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ] и т. д., и т. д.
Мало того, что современники, увлекаемые страстями, говорили так, – потомство и история признали Наполеона grand, a Кутузова: иностранцы – хитрым, развратным, слабым придворным стариком; русские – чем то неопределенным – какой то куклой, полезной только по своему русскому имени…


В 12 м и 13 м годах Кутузова прямо обвиняли за ошибки. Государь был недоволен им. И в истории, написанной недавно по высочайшему повелению, сказано, что Кутузов был хитрый придворный лжец, боявшийся имени Наполеона и своими ошибками под Красным и под Березиной лишивший русские войска славы – полной победы над французами. [История 1812 года Богдановича: характеристика Кутузова и рассуждение о неудовлетворительности результатов Красненских сражений. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ]
Такова судьба не великих людей, не grand homme, которых не признает русский ум, а судьба тех редких, всегда одиноких людей, которые, постигая волю провидения, подчиняют ей свою личную волю. Ненависть и презрение толпы наказывают этих людей за прозрение высших законов.
Для русских историков – странно и страшно сказать – Наполеон – это ничтожнейшее орудие истории – никогда и нигде, даже в изгнании, не выказавший человеческого достоинства, – Наполеон есть предмет восхищения и восторга; он grand. Кутузов же, тот человек, который от начала и до конца своей деятельности в 1812 году, от Бородина и до Вильны, ни разу ни одним действием, ни словом не изменяя себе, являет необычайный s истории пример самоотвержения и сознания в настоящем будущего значения события, – Кутузов представляется им чем то неопределенным и жалким, и, говоря о Кутузове и 12 м годе, им всегда как будто немножко стыдно.
А между тем трудно себе представить историческое лицо, деятельность которого так неизменно постоянно была бы направлена к одной и той же цели. Трудно вообразить себе цель, более достойную и более совпадающую с волею всего народа. Еще труднее найти другой пример в истории, где бы цель, которую поставило себе историческое лицо, была бы так совершенно достигнута, как та цель, к достижению которой была направлена вся деятельность Кутузова в 1812 году.
Кутузов никогда не говорил о сорока веках, которые смотрят с пирамид, о жертвах, которые он приносит отечеству, о том, что он намерен совершить или совершил: он вообще ничего не говорил о себе, не играл никакой роли, казался всегда самым простым и обыкновенным человеком и говорил самые простые и обыкновенные вещи. Он писал письма своим дочерям и m me Stael, читал романы, любил общество красивых женщин, шутил с генералами, офицерами и солдатами и никогда не противоречил тем людям, которые хотели ему что нибудь доказывать. Когда граф Растопчин на Яузском мосту подскакал к Кутузову с личными упреками о том, кто виноват в погибели Москвы, и сказал: «Как же вы обещали не оставлять Москвы, не дав сраженья?» – Кутузов отвечал: «Я и не оставлю Москвы без сражения», несмотря на то, что Москва была уже оставлена. Когда приехавший к нему от государя Аракчеев сказал, что надо бы Ермолова назначить начальником артиллерии, Кутузов отвечал: «Да, я и сам только что говорил это», – хотя он за минуту говорил совсем другое. Какое дело было ему, одному понимавшему тогда весь громадный смысл события, среди бестолковой толпы, окружавшей его, какое ему дело было до того, к себе или к нему отнесет граф Растопчин бедствие столицы? Еще менее могло занимать его то, кого назначат начальником артиллерии.
Не только в этих случаях, но беспрестанно этот старый человек дошедший опытом жизни до убеждения в том, что мысли и слова, служащие им выражением, не суть двигатели людей, говорил слова совершенно бессмысленные – первые, которые ему приходили в голову.
Но этот самый человек, так пренебрегавший своими словами, ни разу во всю свою деятельность не сказал ни одного слова, которое было бы не согласно с той единственной целью, к достижению которой он шел во время всей войны. Очевидно, невольно, с тяжелой уверенностью, что не поймут его, он неоднократно в самых разнообразных обстоятельствах высказывал свою мысль. Начиная от Бородинского сражения, с которого начался его разлад с окружающими, он один говорил, что Бородинское сражение есть победа, и повторял это и изустно, и в рапортах, и донесениях до самой своей смерти. Он один сказал, что потеря Москвы не есть потеря России. Он в ответ Лористону на предложение о мире отвечал, что мира не может быть, потому что такова воля народа; он один во время отступления французов говорил, что все наши маневры не нужны, что все сделается само собой лучше, чем мы того желаем, что неприятелю надо дать золотой мост, что ни Тарутинское, ни Вяземское, ни Красненское сражения не нужны, что с чем нибудь надо прийти на границу, что за десять французов он не отдаст одного русского.
И он один, этот придворный человек, как нам изображают его, человек, который лжет Аракчееву с целью угодить государю, – он один, этот придворный человек, в Вильне, тем заслуживая немилость государя, говорит, что дальнейшая война за границей вредна и бесполезна.
Но одни слова не доказали бы, что он тогда понимал значение события. Действия его – все без малейшего отступления, все были направлены к одной и той же цели, выражающейся в трех действиях: 1) напрячь все свои силы для столкновения с французами, 2) победить их и 3) изгнать из России, облегчая, насколько возможно, бедствия народа и войска.
Он, тот медлитель Кутузов, которого девиз есть терпение и время, враг решительных действий, он дает Бородинское сражение, облекая приготовления к нему в беспримерную торжественность. Он, тот Кутузов, который в Аустерлицком сражении, прежде начала его, говорит, что оно будет проиграно, в Бородине, несмотря на уверения генералов о том, что сражение проиграно, несмотря на неслыханный в истории пример того, что после выигранного сражения войско должно отступать, он один, в противность всем, до самой смерти утверждает, что Бородинское сражение – победа. Он один во все время отступления настаивает на том, чтобы не давать сражений, которые теперь бесполезны, не начинать новой войны и не переходить границ России.
Теперь понять значение события, если только не прилагать к деятельности масс целей, которые были в голове десятка людей, легко, так как все событие с его последствиями лежит перед нами.
Но каким образом тогда этот старый человек, один, в противность мнения всех, мог угадать, так верно угадал тогда значение народного смысла события, что ни разу во всю свою деятельность не изменил ему?
Источник этой необычайной силы прозрения в смысл совершающихся явлений лежал в том народном чувстве, которое он носил в себе во всей чистоте и силе его.
Только признание в нем этого чувства заставило народ такими странными путями из в немилости находящегося старика выбрать его против воли царя в представители народной войны. И только это чувство поставило его на ту высшую человеческую высоту, с которой он, главнокомандующий, направлял все свои силы не на то, чтоб убивать и истреблять людей, а на то, чтобы спасать и жалеть их.
Простая, скромная и потому истинно величественная фигура эта не могла улечься в ту лживую форму европейского героя, мнимо управляющего людьми, которую придумала история.
Для лакея не может быть великого человека, потому что у лакея свое понятие о величии.


5 ноября был первый день так называемого Красненского сражения. Перед вечером, когда уже после многих споров и ошибок генералов, зашедших не туда, куда надо; после рассылок адъютантов с противуприказаниями, когда уже стало ясно, что неприятель везде бежит и сражения не может быть и не будет, Кутузов выехал из Красного и поехал в Доброе, куда была переведена в нынешний день главная квартира.
День был ясный, морозный. Кутузов с огромной свитой недовольных им, шушукающихся за ним генералов, верхом на своей жирной белой лошадке ехал к Доброму. По всей дороге толпились, отогреваясь у костров, партии взятых нынешний день французских пленных (их взято было в этот день семь тысяч). Недалеко от Доброго огромная толпа оборванных, обвязанных и укутанных чем попало пленных гудела говором, стоя на дороге подле длинного ряда отпряженных французских орудий. При приближении главнокомандующего говор замолк, и все глаза уставились на Кутузова, который в своей белой с красным околышем шапке и ватной шинели, горбом сидевшей на его сутуловатых плечах, медленно подвигался по дороге. Один из генералов докладывал Кутузову, где взяты орудия и пленные.
Кутузов, казалось, чем то озабочен и не слышал слов генерала. Он недовольно щурился и внимательно и пристально вглядывался в те фигуры пленных, которые представляли особенно жалкий вид. Большая часть лиц французских солдат были изуродованы отмороженными носами и щеками, и почти у всех были красные, распухшие и гноившиеся глаза.
Одна кучка французов стояла близко у дороги, и два солдата – лицо одного из них было покрыто болячками – разрывали руками кусок сырого мяса. Что то было страшное и животное в том беглом взгляде, который они бросили на проезжавших, и в том злобном выражении, с которым солдат с болячками, взглянув на Кутузова, тотчас же отвернулся и продолжал свое дело.
Кутузов долго внимательно поглядел на этих двух солдат; еще более сморщившись, он прищурил глаза и раздумчиво покачал головой. В другом месте он заметил русского солдата, который, смеясь и трепля по плечу француза, что то ласково говорил ему. Кутузов опять с тем же выражением покачал головой.