Олехнович, Франтишек Карлович
Франтишек Олехно́вич (Франц Олехнович; белор. Францішак Аляхновіч; 9 марта 1883, Вильна — 3 марта 1944, Вильнюс) — белорусский политический деятель, коллаборационист, драматург, писатель, журналист.
Родился в Вильно (сейчас Вильнюс). C 1920 г. жил в Вильне, в 1921—1923 редактировал газету «Беларускі звон». В 1926 г. решил остаться в БССР после конференции в Минске, был арестован, отправлен на Соловки. В 1933 г. советские власти обменяли Олехновича на Б. Тарашкевича— белорусского писателя и филолога, арестованного в Польше. Вернулся в Вильно.
Автор книги воспоминаний «В когтях ГПУ» («[be-tarask.wikipedia.org/wiki/%D0%A3_%D0%BA%D0%B0%D0%BF%D1%86%D1%8E%D1%80%D0%BE%D1%85_%D0%93%D0%9F%D0%A3 У капцюрох ГПУ]», 1934). Книга раскрывала сущность советской карательной системы. Текст опубликован в 1934 в польской газете «Слово» (Вильно) и русскоq газете «Возрождение» (Париж) на польском и русском языках соответственно. Лишь в 1937 г. удалось напечатать оригинальную версию на белорусском языке. Также публиковались переводы на итальянский, португальcкий и украинский языки. Книга никогда не выходила в СССР, лишь печаталась на оккупированных территориях в годы Второй мировой войны. По мнению некоторых исследователей является первым всемирно известным произведением, написанным арестантом о советских исправительно-трудовых лагерях [1].
Во время Второй мировой войны редактировал коллаборационистское издание «Беларускі голас» (1942—1944). В то же время, по данным советской разведки, входил в руководство подпольной антифашистской Белорусской партии независимости (Беларуская Незалежніцкая Партыя), был начальником Виленского окружного комитета БНП и «правой рукой» ксёндза Винцента Годлевского — руководителя белорусского националистического подполья. Убит в Вильнюсе в своей квартире по разным версиям советскими партизанами, польской Армией Крайовой либо немецкими военнослужащими.
Наиболее значительный литературный вклад сделал как драматург. Автор 17 пьес, ряда рассказов, публицистических произведений, воспоминаний[2].
Напишите отзыв о статье "Олехнович, Франтишек Карлович"
Примечания
- ↑ Уладзімір Замкавец У кіпцюрох таталітарызму. Беларуская проза выгнаньня // Дзеяслоў. — 2002. — № 8. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=2076-1309&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 2076-1309].
- ↑ Сабалеўскі, А.В. Аляхновіч Францішак Каралевіч // Тэатральная Беларусь: Энцыклапедыя: У 2 т. / Рэдкал.: Г. П. Пашкоў і інш.. — Мн.: 2002 Т. 1. — С. 35. — 568 с.
Литература
- АЛЯХНОВІЧ Францішак // Маракоў Л.У. Рэпрэсаваныя літаратары, навукоўцы, работнікі асветы, грамадскія і культурныя дзеячы Беларусі, 1794—1991. Энц. даведнік. У 10 т. Т. 1. — Мн:, 2003. ISBN 985-6374-04-9.
- Сабалеўскі, А.В. Аляхновіч Францішак Каралевіч // Тэатральная Беларусь: Энцыклапедыя: У 2 т. / Рэдкал.: Г. П. Пашкоў і інш.. — Мн.: 2002 Т. 1. — С. 35. — 568 с.
- Гісторыя беларускай літаратуры: XIX — пачатак XX ст.: Падруч. для філал. фак. пед. ВНУ / І. Э. Багдановіч, У. В. Гніламёдаў, Л. С. Голубева і інш.; Пад агул. рэд. М. А. Лазарука, А. А. Семяновіча. — 2-е выд., дапрац.. — Мн.: Выш. шк., 1998. — С. 538. — 560 с. — 7000 ас. — ISBN 985-06-0304-6
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Олехнович, Франтишек Карлович
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку.
Денисов, на новые вопросы Ростова, смеясь сказал, что, кажется, тут точно другой какой то подвернулся, но что всё это вздор, пустяки, что он и не думает бояться никаких судов, и что ежели эти подлецы осмелятся задрать его, он им ответит так, что они будут помнить.
