Письменности языков Китая
Поделись знанием:
Познав чрез опыты, каков Багратион,
Не смеет утруждать Алкидов русских боле…»
Но еще он не кончил стихов, как громогласный дворецкий провозгласил: «Кушанье готово!» Дверь отворилась, загремел из столовой польский: «Гром победы раздавайся, веселися храбрый росс», и граф Илья Андреич, сердито посмотрев на автора, продолжавшего читать стихи, раскланялся перед Багратионом. Все встали, чувствуя, что обед был важнее стихов, и опять Багратион впереди всех пошел к столу. На первом месте, между двух Александров – Беклешова и Нарышкина, что тоже имело значение по отношению к имени государя, посадили Багратиона: 300 человек разместились в столовой по чинам и важности, кто поважнее, поближе к чествуемому гостю: так же естественно, как вода разливается туда глубже, где местность ниже.
Перед самым обедом граф Илья Андреич представил князю своего сына. Багратион, узнав его, сказал несколько нескладных, неловких слов, как и все слова, которые он говорил в этот день. Граф Илья Андреич радостно и гордо оглядывал всех в то время, как Багратион говорил с его сыном.
Николай Ростов с Денисовым и новым знакомцем Долоховым сели вместе почти на середине стола. Напротив них сел Пьер рядом с князем Несвицким. Граф Илья Андреич сидел напротив Багратиона с другими старшинами и угащивал князя, олицетворяя в себе московское радушие.
Труды его не пропали даром. Обеды его, постный и скоромный, были великолепны, но совершенно спокоен он всё таки не мог быть до конца обеда. Он подмигивал буфетчику, шопотом приказывал лакеям, и не без волнения ожидал каждого, знакомого ему блюда. Всё было прекрасно. На втором блюде, вместе с исполинской стерлядью (увидав которую, Илья Андреич покраснел от радости и застенчивости), уже лакеи стали хлопать пробками и наливать шампанское. После рыбы, которая произвела некоторое впечатление, граф Илья Андреич переглянулся с другими старшинами. – «Много тостов будет, пора начинать!» – шепнул он и взяв бокал в руки – встал. Все замолкли и ожидали, что он скажет.
– Здоровье государя императора! – крикнул он, и в ту же минуту добрые глаза его увлажились слезами радости и восторга. В ту же минуту заиграли: «Гром победы раздавайся».Все встали с своих мест и закричали ура! и Багратион закричал ура! тем же голосом, каким он кричал на Шенграбенском поле. Восторженный голос молодого Ростова был слышен из за всех 300 голосов. Он чуть не плакал. – Здоровье государя императора, – кричал он, – ура! – Выпив залпом свой бокал, он бросил его на пол. Многие последовали его примеру. И долго продолжались громкие крики. Когда замолкли голоса, лакеи подобрали разбитую посуду, и все стали усаживаться, и улыбаясь своему крику переговариваться. Граф Илья Андреич поднялся опять, взглянул на записочку, лежавшую подле его тарелки и провозгласил тост за здоровье героя нашей последней кампании, князя Петра Ивановича Багратиона и опять голубые глаза графа увлажились слезами. Ура! опять закричали голоса 300 гостей, и вместо музыки послышались певчие, певшие кантату сочинения Павла Ивановича Кутузова.
«Тщетны россам все препоны,
Храбрость есть побед залог,
Есть у нас Багратионы,
Будут все враги у ног» и т.д.
Только что кончили певчие, как последовали новые и новые тосты, при которых всё больше и больше расчувствовался граф Илья Андреич, и еще больше билось посуды, и еще больше кричалось. Пили за здоровье Беклешова, Нарышкина, Уварова, Долгорукова, Апраксина, Валуева, за здоровье старшин, за здоровье распорядителя, за здоровье всех членов клуба, за здоровье всех гостей клуба и наконец отдельно за здоровье учредителя обеда графа Ильи Андреича. При этом тосте граф вынул платок и, закрыв им лицо, совершенно расплакался.
Пьер сидел против Долохова и Николая Ростова. Он много и жадно ел и много пил, как и всегда. Но те, которые его знали коротко, видели, что в нем произошла в нынешний день какая то большая перемена. Он молчал всё время обеда и, щурясь и морщась, глядел кругом себя или остановив глаза, с видом совершенной рассеянности, потирал пальцем переносицу. Лицо его было уныло и мрачно. Он, казалось, не видел и не слышал ничего, происходящего вокруг него, и думал о чем то одном, тяжелом и неразрешенном.
Этот неразрешенный, мучивший его вопрос, были намеки княжны в Москве на близость Долохова к его жене и в нынешнее утро полученное им анонимное письмо, в котором было сказано с той подлой шутливостью, которая свойственна всем анонимным письмам, что он плохо видит сквозь свои очки, и что связь его жены с Долоховым есть тайна только для одного него. Пьер решительно не поверил ни намекам княжны, ни письму, но ему страшно было теперь смотреть на Долохова, сидевшего перед ним. Всякий раз, как нечаянно взгляд его встречался с прекрасными, наглыми глазами Долохова, Пьер чувствовал, как что то ужасное, безобразное поднималось в его душе, и он скорее отворачивался. Невольно вспоминая всё прошедшее своей жены и ее отношения с Долоховым, Пьер видел ясно, что то, что сказано было в письме, могло быть правда, могло по крайней мере казаться правдой, ежели бы это касалось не его жены. Пьер вспоминал невольно, как Долохов, которому было возвращено всё после кампании, вернулся в Петербург и приехал к нему. Пользуясь своими кутежными отношениями дружбы с Пьером, Долохов прямо приехал к нему в дом, и Пьер поместил его и дал ему взаймы денег. Пьер вспоминал, как Элен улыбаясь выражала свое неудовольствие за то, что Долохов живет в их доме, и как Долохов цинически хвалил ему красоту его жены, и как он с того времени до приезда в Москву ни на минуту не разлучался с ними.
«Да, он очень красив, думал Пьер, я знаю его. Для него была бы особенная прелесть в том, чтобы осрамить мое имя и посмеяться надо мной, именно потому, что я хлопотал за него и призрел его, помог ему. Я знаю, я понимаю, какую соль это в его глазах должно бы придавать его обману, ежели бы это была правда. Да, ежели бы это была правда; но я не верю, не имею права и не могу верить». Он вспоминал то выражение, которое принимало лицо Долохова, когда на него находили минуты жестокости, как те, в которые он связывал квартального с медведем и пускал его на воду, или когда он вызывал без всякой причины на дуэль человека, или убивал из пистолета лошадь ямщика. Это выражение часто было на лице Долохова, когда он смотрел на него. «Да, он бретёр, думал Пьер, ему ничего не значит убить человека, ему должно казаться, что все боятся его, ему должно быть приятно это. Он должен думать, что и я боюсь его. И действительно я боюсь его», думал Пьер, и опять при этих мыслях он чувствовал, как что то страшное и безобразное поднималось в его душе. Долохов, Денисов и Ростов сидели теперь против Пьера и казались очень веселы. Ростов весело переговаривался с своими двумя приятелями, из которых один был лихой гусар, другой известный бретёр и повеса, и изредка насмешливо поглядывал на Пьера, который на этом обеде поражал своей сосредоточенной, рассеянной, массивной фигурой. Ростов недоброжелательно смотрел на Пьера, во первых, потому, что Пьер в его гусарских глазах был штатский богач, муж красавицы, вообще баба; во вторых, потому, что Пьер в сосредоточенности и рассеянности своего настроения не узнал Ростова и не ответил на его поклон. Когда стали пить здоровье государя, Пьер задумавшись не встал и не взял бокала.
Письменности народов Китая — системы письменности, которыми пользовались народы Китая в разное время.
Содержание
Сино-тибетские языки
| Язык | Письменности |
|---|---|
| Бай | Китайское письмо (в настоящее время не используется)[1] Латинский алфавит с конца 1950-х (реформировался в 1982, 1993) |
| Дулунский язык | Латинский алфавит с 1983 г. |
| Китайский язык | Китайское письмо со II тысячелетия до н. э. Латинизированная транскрипция пиньинь с 1958 Фонетический алфавит чжуинь с 1912 (Тайвань) Арабское письмо (сяоэрцзин) c XIV в. В настоящее время практически не используется |
| Лаху | Латинский алфавит с 1905 г. (реформировался в 1957, 1989) |
| Лису | Письмо Полларда Алфавит Фрейзера с 1912 Слоговое письмо Ван Жэньбо (с 1920-х)[2] Латинский алфавит с 1956 (реформировался в 1957, 1964) |
| Наси | Пиктографическое письмо дунба (в настоящее время не используется) Слоговая письменность геба (в настоящее время не используется) Латинский алфавит с 1957 г. (реформировался в 1984) |
| Носу | Письмо и использовалось со средних веков. Официально утверждено в 1980 г. Латинский алфавит в 1951—1960 (реформировался в 1956, 1958) |
| Пуми | Тибетское письмо[3] Латиница |
| Тибетский язык | Тибетское письмо с VII в. Квадратное письмо Пагба-ламы (эпизодически)[4] |
| Туцзя | Латинский алфавит с 1983 г. |
| Хани | Китайское письмо[5] Латинский алфавит с 1957 г. (реформировался в 1958, 1983) |
| Цзинпо | Латинский алфавит с 1885 г. (реформировался в 1956, 1965, 1983) |
| Цянский | Пиктографическая письменность шаба Латинский алфавит с 1980-х гг. |
Тай-кадайские языки
| Язык | Письменности |
|---|---|
| Буи | Китайское письмо[1] Латинский алфавит с 1956 г. (реформировался в 1981) |
| Дай | Письмо лы с XIII в. (реформировалось в 1950-60-е гг.) |
| Дунский язык | Китайское письмо[1] Латинский алфавит с 1958 г. |
| Ли | Латинский алфавит с 1957 г. В настоящее время практически не используется |
| Маонань | Латиница (проект 2010 г.)[6] |
| Чжуанский язык | В прошлом — китайское письмо[7] Латинский алфавит с 1952 г. (реформировался в 1957, 1982) |
| Шуйский язык | В прошлом — пиктографическое письмо[8] Латинский алфавит разработан в 1957 г., внедрён (в изменённом виде) в 1986 г. |
Языки мяо-яо
| Язык | Письменности |
|---|---|
| Мяо | Китайское письмо[1] Письмо Полларда с 1890 г. В настоящее время используется только северными мяо. Латинский алфавит с 1951 г. (реформировался в 1956, 1957, 1958) |
| Яо | Китайское письмо (в настоящее время не используется)[1] Латинский алфавит с 1984 г. |
Австроазиатские языки
| Язык | Письменности |
|---|---|
| Ва | Латинский алфавит с 1930-х гг. (реформировался в 1957, 1958) |
| Вьетнамский язык | Китайское письмо (в прошлом)[9][10] |
Алтайские языки
| Язык | Письменности |
|---|---|
| Даурский язык | Маньчжурское письмо (эпизодически)[11] Латиница Мэрсээ, с 1920 г.[11] Кириллица в 1956—1958 гг. Латинский алфавит в начале 1980-х гг. |
| Казахский язык | Арабское письмо до 1965 г. и вновь с 1982 г. Латинский алфавит в 1965—1982 гг. Попытки внедрения кириллицы в 1956 г. |
| Киргизский язык | Арабское письмо Попытки внедрения кириллицы в 1956 г. |
| Корейский язык | Китайское письмо (фактически вышло из употребления) Хангыль (с XV в.) |
| Маньчжурский язык | Маньчжурское письмо с конца XVI в. В настоящее время вышло из употребления |
| Монгольский язык | Старомонгольское письмо с XIII в. Монгольское квадратное письмо в XIII—XIV вв., эпизодически и позднее В 1956—1958 гг. внедрялась кириллица |
| Монгорский язык | Латинский алфавит с 1980-х гг. |
| Саларский язык | Латинский алфавит с 2008 г. (неофициально) |
| Сарыг-югурский язык | Староуйгурское письмо (VIII—XIX вв.)[12]. |
| Сибинский диалект | Маньчжурское письмо Попытки внедрения кириллицы в 1957 г. |
| Татарский язык | Арабское письмо Попытки внедрения кириллицы в 1956 г. |
| Узбекский язык | Арабское письмо Попытки внедрения кириллицы в 1956 г. |
| Уйгурский язык | Арабское письмо до 1965 г. и вновь с 1982 г. (реформировалось в 1951, 1954) Латинский алфавит в 1965—1982 гг. Попытки внедрения кириллицы в 1956 г. Неофициально применяется латинский алфавит |
| Фуюйско-кыргызский язык | Латиница (с конца 2000-х) |
| Эвенкийский язык | Старомонгольское письмо[13] Латиница с 1980-х[13] |
Индоевропейские языки
| Язык | Письменности |
|---|---|
| Русский язык | Кириллица с X в. |
| Таджикский язык | Неофициально применяется латинский алфавит |
Напишите отзыв о статье "Письменности языков Китая"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 Чжоу, 1991, p. 5.
- ↑ Чжоу, 1991, p. 10.
- ↑ Davies H. R. The Tribes of Yun-nan. Tibeto-Burman languages // [books.google.ru/books?id=sqk8AAAAIAAJ Yun-nan, the Link between India and the Yangtze]. — Cambridge, 1909. — С. 350. — 431 с.
- ↑ Поппе Н. Н. Введение // [altaica.ru/LIBRARY/POPPE/quadrat1.pdf Квадратная письменность] / Баранников А. П.. — Москва: Издательство Академии наук ССР, 1941. — С. 21. — 166 с. — (Труды Института востоковедения). — 500 экз.
- ↑ Чжоу, 1991, p. 6.
- ↑ [maonan.info/wenzi/shengmu.asp 毛南语声母]
- ↑ Чжоу, 1991, p. 4.
- ↑ Чжоу, 1991, p. 8.
- ↑ James Stuart Olson. [books.google.com/books?id=IOM8qF34s4YC&pg=PA158&dq=jing+zinan&hl=en&ei=pP44TariM8_ogQeJ0NXMCA&sa=X&oi=book_result&ct=result&resnum=1&ved=0CCkQ6AEwAA#v=onepage&q=jing%20zinan&f=false An ethnohistorical dictionary of China]. — Greenwood Publishing Group,, 1998. — P. 158. — ISBN 0313288534.
- ↑ Paul Friedrich, Norma Diamond. [books.google.com/books?id=Qc4ZAQAAIAAJ&q=n+addition+to+the+modern+Han+writing+system,+they+use+an+older+form+called+Zinan+in+their+songbooks+and+religious+scriptures.+According+to+the+1990+census,+there+are+close+to+19000+Jing.+Roughly+one-+third+are+now+classed+as+urban&dq=n+addition+to+the+modern+Han+writing+system,+they+use+an+older+form+called+Zinan+in+their+songbooks+and+religious+scriptures.+According+to+the+1990+census,+there+are+close+to+19000+Jing.+Roughly+one-+third+are+now+classed+as+urban&hl=en&ei=wv44TeuhCMnogAf1kuXJCA&sa=X&oi=book_result&ct=result&resnum=1&ved=0CCMQ6AEwAA Russia and Eurasia, China]. — Hall, 1994. — P. 454. — ISBN 0816118108.
- ↑ 1 2 Поппе Н. Н. Введение // [altaica.ru/LIBRARY/POPPE/Poppe_Dagur.pdf Дагурское наречие] / Владимирцов Б. Я.. — Л.: Издательство Академии наук СССР, 1930. — С. 6. — 174 с. — (Материалы комиссии по исследованию Монгольской и Танну-Тувинской Народных Республик и Бурят-Монгольской АССР). — 1000 экз.
- ↑ Г. Садвакасов Алфавит литературного языка советских уйгуров (рус.) // Вопросы совершенствования алфавитов тюркских языков СССР. — М.: Наука, 1972. — С. 174-182.
- ↑ 1 2 Kara, György (2006), "Solon Ewenki in Mongolian Script", in Pozzi, Alessandra, Tumen jalafun jecen akū: Manchu studies in honour of Giovanni Stary, Otto Harrassowitz Verlag, сс. 133–148, ISBN 9783447053785
Литература
- Agnes S. L. Lam. Language education in China: policy and experience from 1949. Hong Kong, 2005. ISBN 962-209-751-0
- Minglang Zhou. Multilingualism in China: the politics of writing reforms for minority languages. Berlin, 2003. ISBN 3-11-017896-6
- Zhou Youguang [www.sino-platonic.org/complete/spp028_chinese_scripts.pdf The Family of Chinese Character-Type Scripts (Twenty Members and Four Stages of Development)] (англ.) // Sino-Platonic Papers : сборник / Victor H. Mair. — Philadelphia, 1991. — Fasc. 28.
См. также
Отрывок, характеризующий Письменности языков Китая
Да счастливый Наполеон,Познав чрез опыты, каков Багратион,
Не смеет утруждать Алкидов русских боле…»
Но еще он не кончил стихов, как громогласный дворецкий провозгласил: «Кушанье готово!» Дверь отворилась, загремел из столовой польский: «Гром победы раздавайся, веселися храбрый росс», и граф Илья Андреич, сердито посмотрев на автора, продолжавшего читать стихи, раскланялся перед Багратионом. Все встали, чувствуя, что обед был важнее стихов, и опять Багратион впереди всех пошел к столу. На первом месте, между двух Александров – Беклешова и Нарышкина, что тоже имело значение по отношению к имени государя, посадили Багратиона: 300 человек разместились в столовой по чинам и важности, кто поважнее, поближе к чествуемому гостю: так же естественно, как вода разливается туда глубже, где местность ниже.
Перед самым обедом граф Илья Андреич представил князю своего сына. Багратион, узнав его, сказал несколько нескладных, неловких слов, как и все слова, которые он говорил в этот день. Граф Илья Андреич радостно и гордо оглядывал всех в то время, как Багратион говорил с его сыном.
Николай Ростов с Денисовым и новым знакомцем Долоховым сели вместе почти на середине стола. Напротив них сел Пьер рядом с князем Несвицким. Граф Илья Андреич сидел напротив Багратиона с другими старшинами и угащивал князя, олицетворяя в себе московское радушие.
Труды его не пропали даром. Обеды его, постный и скоромный, были великолепны, но совершенно спокоен он всё таки не мог быть до конца обеда. Он подмигивал буфетчику, шопотом приказывал лакеям, и не без волнения ожидал каждого, знакомого ему блюда. Всё было прекрасно. На втором блюде, вместе с исполинской стерлядью (увидав которую, Илья Андреич покраснел от радости и застенчивости), уже лакеи стали хлопать пробками и наливать шампанское. После рыбы, которая произвела некоторое впечатление, граф Илья Андреич переглянулся с другими старшинами. – «Много тостов будет, пора начинать!» – шепнул он и взяв бокал в руки – встал. Все замолкли и ожидали, что он скажет.
– Здоровье государя императора! – крикнул он, и в ту же минуту добрые глаза его увлажились слезами радости и восторга. В ту же минуту заиграли: «Гром победы раздавайся».Все встали с своих мест и закричали ура! и Багратион закричал ура! тем же голосом, каким он кричал на Шенграбенском поле. Восторженный голос молодого Ростова был слышен из за всех 300 голосов. Он чуть не плакал. – Здоровье государя императора, – кричал он, – ура! – Выпив залпом свой бокал, он бросил его на пол. Многие последовали его примеру. И долго продолжались громкие крики. Когда замолкли голоса, лакеи подобрали разбитую посуду, и все стали усаживаться, и улыбаясь своему крику переговариваться. Граф Илья Андреич поднялся опять, взглянул на записочку, лежавшую подле его тарелки и провозгласил тост за здоровье героя нашей последней кампании, князя Петра Ивановича Багратиона и опять голубые глаза графа увлажились слезами. Ура! опять закричали голоса 300 гостей, и вместо музыки послышались певчие, певшие кантату сочинения Павла Ивановича Кутузова.
«Тщетны россам все препоны,
Храбрость есть побед залог,
Есть у нас Багратионы,
Будут все враги у ног» и т.д.
Только что кончили певчие, как последовали новые и новые тосты, при которых всё больше и больше расчувствовался граф Илья Андреич, и еще больше билось посуды, и еще больше кричалось. Пили за здоровье Беклешова, Нарышкина, Уварова, Долгорукова, Апраксина, Валуева, за здоровье старшин, за здоровье распорядителя, за здоровье всех членов клуба, за здоровье всех гостей клуба и наконец отдельно за здоровье учредителя обеда графа Ильи Андреича. При этом тосте граф вынул платок и, закрыв им лицо, совершенно расплакался.
Пьер сидел против Долохова и Николая Ростова. Он много и жадно ел и много пил, как и всегда. Но те, которые его знали коротко, видели, что в нем произошла в нынешний день какая то большая перемена. Он молчал всё время обеда и, щурясь и морщась, глядел кругом себя или остановив глаза, с видом совершенной рассеянности, потирал пальцем переносицу. Лицо его было уныло и мрачно. Он, казалось, не видел и не слышал ничего, происходящего вокруг него, и думал о чем то одном, тяжелом и неразрешенном.
Этот неразрешенный, мучивший его вопрос, были намеки княжны в Москве на близость Долохова к его жене и в нынешнее утро полученное им анонимное письмо, в котором было сказано с той подлой шутливостью, которая свойственна всем анонимным письмам, что он плохо видит сквозь свои очки, и что связь его жены с Долоховым есть тайна только для одного него. Пьер решительно не поверил ни намекам княжны, ни письму, но ему страшно было теперь смотреть на Долохова, сидевшего перед ним. Всякий раз, как нечаянно взгляд его встречался с прекрасными, наглыми глазами Долохова, Пьер чувствовал, как что то ужасное, безобразное поднималось в его душе, и он скорее отворачивался. Невольно вспоминая всё прошедшее своей жены и ее отношения с Долоховым, Пьер видел ясно, что то, что сказано было в письме, могло быть правда, могло по крайней мере казаться правдой, ежели бы это касалось не его жены. Пьер вспоминал невольно, как Долохов, которому было возвращено всё после кампании, вернулся в Петербург и приехал к нему. Пользуясь своими кутежными отношениями дружбы с Пьером, Долохов прямо приехал к нему в дом, и Пьер поместил его и дал ему взаймы денег. Пьер вспоминал, как Элен улыбаясь выражала свое неудовольствие за то, что Долохов живет в их доме, и как Долохов цинически хвалил ему красоту его жены, и как он с того времени до приезда в Москву ни на минуту не разлучался с ними.
«Да, он очень красив, думал Пьер, я знаю его. Для него была бы особенная прелесть в том, чтобы осрамить мое имя и посмеяться надо мной, именно потому, что я хлопотал за него и призрел его, помог ему. Я знаю, я понимаю, какую соль это в его глазах должно бы придавать его обману, ежели бы это была правда. Да, ежели бы это была правда; но я не верю, не имею права и не могу верить». Он вспоминал то выражение, которое принимало лицо Долохова, когда на него находили минуты жестокости, как те, в которые он связывал квартального с медведем и пускал его на воду, или когда он вызывал без всякой причины на дуэль человека, или убивал из пистолета лошадь ямщика. Это выражение часто было на лице Долохова, когда он смотрел на него. «Да, он бретёр, думал Пьер, ему ничего не значит убить человека, ему должно казаться, что все боятся его, ему должно быть приятно это. Он должен думать, что и я боюсь его. И действительно я боюсь его», думал Пьер, и опять при этих мыслях он чувствовал, как что то страшное и безобразное поднималось в его душе. Долохов, Денисов и Ростов сидели теперь против Пьера и казались очень веселы. Ростов весело переговаривался с своими двумя приятелями, из которых один был лихой гусар, другой известный бретёр и повеса, и изредка насмешливо поглядывал на Пьера, который на этом обеде поражал своей сосредоточенной, рассеянной, массивной фигурой. Ростов недоброжелательно смотрел на Пьера, во первых, потому, что Пьер в его гусарских глазах был штатский богач, муж красавицы, вообще баба; во вторых, потому, что Пьер в сосредоточенности и рассеянности своего настроения не узнал Ростова и не ответил на его поклон. Когда стали пить здоровье государя, Пьер задумавшись не встал и не взял бокала.
