Поэт-лауреат США
Поделись знанием:
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.
Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
Наташа смотрела в зеркала и в отражении не могла отличить себя от других. Всё смешивалось в одну блестящую процессию. При входе в первую залу, равномерный гул голосов, шагов, приветствий – оглушил Наташу; свет и блеск еще более ослепил ее. Хозяин и хозяйка, уже полчаса стоявшие у входной двери и говорившие одни и те же слова входившим: «charme de vous voir», [в восхищении, что вижу вас,] так же встретили и Ростовых с Перонской.
Две девочки в белых платьях, с одинаковыми розами в черных волосах, одинаково присели, но невольно хозяйка остановила дольше свой взгляд на тоненькой Наташе. Она посмотрела на нее, и ей одной особенно улыбнулась в придачу к своей хозяйской улыбке. Глядя на нее, хозяйка вспомнила, может быть, и свое золотое, невозвратное девичье время, и свой первый бал. Хозяин тоже проводил глазами Наташу и спросил у графа, которая его дочь?
– Charmante! [Очаровательна!] – сказал он, поцеловав кончики своих пальцев.
В зале стояли гости, теснясь у входной двери, ожидая государя. Графиня поместилась в первых рядах этой толпы. Наташа слышала и чувствовала, что несколько голосов спросили про нее и смотрели на нее. Она поняла, что она понравилась тем, которые обратили на нее внимание, и это наблюдение несколько успокоило ее.
Поэт-лауреат США — официальный поэт Библиотеки конгресса США.
В США звание поэта-лауреата было учреждено законодательным актом Конгресса в 1985. Однако с 1937 по 1986 годы существовало звание консультанта по поэзии при Библиотеке Конгресса. Главные обязанности американского поэта-лауреата — выступать с лекциями и публичными чтениями, консультировать Библиотеку Конгресса по её литературным программам и рекомендовать новых поэтов, достойных того, чтобы их имена были внесены в архив Библиотеки. Он получает стипендию 35000 долларов в год.
В отличие от звания поэт-лауреат в Великобритании, где оно присуждается пожизненно, в США это звание присваивается на ограниченный срок 1-2 года.
Консультантами по поэзии были:
- 1937 — Джозеф Аусландер
- 1943 — Аллен Тейт
- 1944 — Роберт Пенн Уоррен
- 1945 — Луиза Боган
- 1946 — Карл Шапиро
- 1947 — Роберт Лоуэлл
- 1948 — Леони Адамс
- 1949 — Элизабет Бишоп
- 1950 — Конрад Эйкен (Впервые выполнял обязанности два срока)
- 1952 — Уильям Карлос Уильямс (Был назначен, но не выполнял своих обязанностей)
- 1956 — Рэндалл Джаррелл
- 1958 — Роберт Фрост
- 1959 — Ричард Эберхарт
- 1961 — Луис Унтермейер
- 1963 — Говард Немеров
- 1964 — Рид Уайтмор
- 1965 — Стивен Спендер
- 1966 — Джеймс Дикки
- 1968 — Уильям Джей Смит
- 1970 — Уильям Стаффорд
- 1971 — Джозефина Джакобсон
- 1973 — Дэниел Хоффман
- 1974 — Стэнли Кьюниц
- 1976 — Роберт Хэйден
- 1978 — Уильям Мередит (англ.)
- 1981 — Максин Кумин
- 1982 — Энтони Хект
- 1984 — Роберт Фицджеральд (По состоянию здоровья не выполнял обязанностей поэта-лауреата)
- 1984 — Рид Уайтмор (Временный консультант по поэзии)
- 1985 — Гвендолин Брукс
Лауреатами были:
- 1986 — Роберт Пенн Уоррен
- 1987 — Ричард Перди Уилбер
- 1988 — Говард Немеров
- 1989 — Марк Стрэнд
- 1991 — Иосиф Бродский
- 1992 — Мона Ван Дайн
- 1993 — Рита Дав
- 1995 — Роберт Хасс
- 1997 — Роберт Пински
- 1999 — Специальные консультанты к двухсотлетию Библиотеки Конгресса: Рита Дав, Луиза Глюк, и Уильям Стэнли Мёрвин
- 2000 — Стэнли Кьюниц
- 2001 — Билли Коллинз
- 2003 — Луиза Глюк
- 2004 — Тэд Кузер
- 2006 — Дональд Холл
- 2007 — Чарльз Симик
- 2008 — Кей Райан (два срока)
- 2010 — У.С.Мёрвин
- 2011 — Филип Ливайн (англ.)
- 2012-2013 — Наташа Третвэй
- 2014 — 2015 — Чарльз Райт[1]
- 2015 — 2016 — Хуан Фелипе Эррера
Напишите отзыв о статье "Поэт-лауреат США"
Примечания
- ↑ [www.poetryfoundation.org/harriet/2014/06/the-poetry-of-new-u-s-poet-laureate-charles-wright/ The Poetry of New U.S. Poet Laureate Charles Wright : Harriet Staff : Harriet the Blog : The Poetry Foundation]
Отрывок, характеризующий Поэт-лауреат США
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.
Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
Наташа смотрела в зеркала и в отражении не могла отличить себя от других. Всё смешивалось в одну блестящую процессию. При входе в первую залу, равномерный гул голосов, шагов, приветствий – оглушил Наташу; свет и блеск еще более ослепил ее. Хозяин и хозяйка, уже полчаса стоявшие у входной двери и говорившие одни и те же слова входившим: «charme de vous voir», [в восхищении, что вижу вас,] так же встретили и Ростовых с Перонской.
Две девочки в белых платьях, с одинаковыми розами в черных волосах, одинаково присели, но невольно хозяйка остановила дольше свой взгляд на тоненькой Наташе. Она посмотрела на нее, и ей одной особенно улыбнулась в придачу к своей хозяйской улыбке. Глядя на нее, хозяйка вспомнила, может быть, и свое золотое, невозвратное девичье время, и свой первый бал. Хозяин тоже проводил глазами Наташу и спросил у графа, которая его дочь?
– Charmante! [Очаровательна!] – сказал он, поцеловав кончики своих пальцев.
В зале стояли гости, теснясь у входной двери, ожидая государя. Графиня поместилась в первых рядах этой толпы. Наташа слышала и чувствовала, что несколько голосов спросили про нее и смотрели на нее. Она поняла, что она понравилась тем, которые обратили на нее внимание, и это наблюдение несколько успокоило ее.
