Пьета
Пьета́, Пиета́ (от итал. pietà — «жалость») — иконография сцены Оплакивания Христа девой Марией[1] с изображением Богоматери с мёртвым Христом, лежащим у неё на коленях[2]. Отличие от сцены «Оплакивание» состоит в отсутствии многочисленных дополнительных второстепенных фигур, а также в том, что эта сцена не является повествовательной.
Этот иконографический тип часто встречается в западноевропейском искусстве 13—17 веков. Среди наиболее известных: Пьета (Микеланджело), Пьета (картина Тициана), Пьета Козимо Тура, Пьета (картина Ван Гога).
- Van-der-Weyden-Pieta.jpg
Пьета. Рогир ван дер Вейден. 1450 г. Музей Прадо, Мадрид
- Vincent Willem van Gogh 083.jpg
- Tizian 053.jpg
Пьета Тициана выделяется своим драматизмом.
В православии
В православии известна иконографическая композиция «Не рыдай Мене, Мати», представляющая Христа во гробе, рядом с которым находится Богоматерь. Одно из главных различий «Пьеты» и «Не рыдай Мене, Мати» по мнению специалистов — в принципиальном духовном наполнении[3].
Напишите отзыв о статье "Пьета"
Примечания
- ↑ Пьета — статья из Большой советской энциклопедии.
- ↑ [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_pictures/4152/%D0%BF%D1%8C%D0%B5%D1%82%D0%B0 Художественная энциклопедия]
- ↑ Подробно эта тема обсуждается в «Русской неделе» ([www.russned.ru/leftcolumn/iskusstvo/ikona-ne-riday-mene-mati «Русская неделя». Икона «Не рыдай Мене, мати» и «Пьета» Микеланджело])
| ||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Пьета
– Но надо быть снисходительным к маленьким слабостям; у кого их нет, Аndre! Ты не забудь, что она воспитана и выросла в свете. И потом ее положение теперь не розовое. Надобно входить в положение каждого. Tout comprendre, c'est tout pardonner. [Кто всё поймет, тот всё и простит.] Ты подумай, каково ей, бедняжке, после жизни, к которой она привыкла, расстаться с мужем и остаться одной в деревне и в ее положении? Это очень тяжело.Князь Андрей улыбался, глядя на сестру, как мы улыбаемся, слушая людей, которых, нам кажется, что мы насквозь видим.
– Ты живешь в деревне и не находишь эту жизнь ужасною, – сказал он.
– Я другое дело. Что обо мне говорить! Я не желаю другой жизни, да и не могу желать, потому что не знаю никакой другой жизни. А ты подумай, Andre, для молодой и светской женщины похорониться в лучшие годы жизни в деревне, одной, потому что папенька всегда занят, а я… ты меня знаешь… как я бедна en ressources, [интересами.] для женщины, привыкшей к лучшему обществу. M lle Bourienne одна…
– Она мне очень не нравится, ваша Bourienne, – сказал князь Андрей.
– О, нет! Она очень милая и добрая,а главное – жалкая девушка.У нее никого,никого нет. По правде сказать, мне она не только не нужна, но стеснительна. Я,ты знаешь,и всегда была дикарка, а теперь еще больше. Я люблю быть одна… Mon pere [Отец] ее очень любит. Она и Михаил Иваныч – два лица, к которым он всегда ласков и добр, потому что они оба облагодетельствованы им; как говорит Стерн: «мы не столько любим людей за то добро, которое они нам сделали, сколько за то добро, которое мы им сделали». Mon pеre взял ее сиротой sur le pavе, [на мостовой,] и она очень добрая. И mon pere любит ее манеру чтения. Она по вечерам читает ему вслух. Она прекрасно читает.
