Иосиф Аримафейский

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Ио́сиф Аримафе́йский (ивр.יוסף הרמתי‏‎) — иудейский старейшина, в гробнице которого был погребён Иисус Христос; упоминается всеми четырьмя евангелистами в повествовании о погребении Иисуса (Мф. 27:57; Мк. 15:43; Лк. 23:50; Ин. 19:38).





Иосиф в Евангелиях

Согласно Евангелию — богатый и знатный член Синедриона, из города Аримафеи или Рамафы (Рамы), был последователем Иисуса, но тайным, и не входил в число апостолов.

Именно Иосиф просил у Пилата тело казнённого Иисуса, и, получив разрешение снять Его с креста, похоронил в вырубленной в скале гробнице, принадлежавшей ему самому. Вместе с ещё одним учеником Иисуса, Никодимом, Иосиф обвил тело Иисуса плащаницей, которой, по одной из версий, является Туринская плащаница.

В христианстве считается, что погребением в гробнице Иосифа Аримафейского было исполнено мессианское пророчество Исаии: «Ему назначили гроб со злодеями, но Он погребён у богатого» (Ис. 53:9).

В апокрифических текстах — «Евангелии Петра», «Деяниях Пилата» и других — содержатся другие сведения об Иосифе, в большинстве своём легендарные. Так, например, «Евангелие от Петра» сообщает, что Иосиф Аримафейский был личным другом Понтия Пилата.

Память Иосифа в Католической церкви — 31 августа, Православная церковь совершает его память в Неделю жен-мироносиц (3-я по Пасхе).

Иосиф и легенда о Граале

История Иосифа получила большое распространение благодаря легенде о Святом Граале — чаше, в которую Иосиф собирает кровь Христа. Различные части этой истории изложены в романе Joseph d’Arimathie (ок. 1215) французского поэта Роберта де Борона, якобы переведшего легенду с латыни. Более поздний французский роман Grand St. Graal (1240) послужил основой для английских произведений Joseph of Arimathie и The Holy Grail, дающих ключ к связи истории Грааля и легенд о рыцарях Круглого стола короля Артура.

По легенде, Иосиф передал копьё Лонгина некой легендарной личности, оставшейся в истории как «Король-рыболов». Он же стал и хранителем Святого Грааля. Владение Копьём сыграло с «Королём-Рыболовом» злую шутку — он стал евнухом.

Напишите отзыв о статье "Иосиф Аримафейский"

Ссылки

Литература

Отрывок, характеризующий Иосиф Аримафейский

Дом князя был не то, что называется «свет», но это был такой маленький кружок, о котором хотя и не слышно было в городе, но в котором лестнее всего было быть принятым. Это понял Борис неделю тому назад, когда при нем Ростопчин сказал главнокомандующему, звавшему графа обедать в Николин день, что он не может быть:
– В этот день уж я всегда езжу прикладываться к мощам князя Николая Андреича.
– Ах да, да, – отвечал главнокомандующий. – Что он?..
Небольшое общество, собравшееся в старомодной, высокой, с старой мебелью, гостиной перед обедом, было похоже на собравшийся, торжественный совет судилища. Все молчали и ежели говорили, то говорили тихо. Князь Николай Андреич вышел серьезен и молчалив. Княжна Марья еще более казалась тихою и робкою, чем обыкновенно. Гости неохотно обращались к ней, потому что видели, что ей было не до их разговоров. Граф Ростопчин один держал нить разговора, рассказывая о последних то городских, то политических новостях.
Лопухин и старый генерал изредка принимали участие в разговоре. Князь Николай Андреич слушал, как верховный судья слушает доклад, который делают ему, только изредка молчанием или коротким словцом заявляя, что он принимает к сведению то, что ему докладывают. Тон разговора был такой, что понятно было, никто не одобрял того, что делалось в политическом мире. Рассказывали о событиях, очевидно подтверждающих то, что всё шло хуже и хуже; но во всяком рассказе и суждении было поразительно то, как рассказчик останавливался или бывал останавливаем всякий раз на той границе, где суждение могло относиться к лицу государя императора.
За обедом разговор зашел о последней политической новости, о захвате Наполеоном владений герцога Ольденбургского и о русской враждебной Наполеону ноте, посланной ко всем европейским дворам.
– Бонапарт поступает с Европой как пират на завоеванном корабле, – сказал граф Ростопчин, повторяя уже несколько раз говоренную им фразу. – Удивляешься только долготерпению или ослеплению государей. Теперь дело доходит до папы, и Бонапарт уже не стесняясь хочет низвергнуть главу католической религии, и все молчат! Один наш государь протестовал против захвата владений герцога Ольденбургского. И то… – Граф Ростопчин замолчал, чувствуя, что он стоял на том рубеже, где уже нельзя осуждать.
– Предложили другие владения заместо Ольденбургского герцогства, – сказал князь Николай Андреич. – Точно я мужиков из Лысых Гор переселял в Богучарово и в рязанские, так и он герцогов.
– Le duc d'Oldenbourg supporte son malheur avec une force de caractere et une resignation admirable, [Герцог Ольденбургский переносит свое несчастие с замечательной силой воли и покорностью судьбе,] – сказал Борис, почтительно вступая в разговор. Он сказал это потому, что проездом из Петербурга имел честь представляться герцогу. Князь Николай Андреич посмотрел на молодого человека так, как будто он хотел бы ему сказать кое что на это, но раздумал, считая его слишком для того молодым.