Казначеев, Пётр Михайлович

Пётр Михайлович Казначеев
Дата рождения:	1854(1854)
Дата смерти:	1931(1931)
Страна:	Российская империя Российская империя
Школа/традиция:	мартинизм, масонство, оккультизм
Период:	1907-1920
Основные интересы:	организация мистических обществ
Оказавшие влияние:	Папюс, Чинский Ч. И.

Пётр Михайлович Казначеев (1854—1931) — действительный статский советник и уездный предводитель окружного суда города Владимир, генеральный делегат Ордена мартинистов в России (с 1915 года), глава мартинистской ложи (1910—1917), член дикой ложи «Семен Гамалея к кубическому камню» (10.1917—06.1918).

Биография

15 мая 1876 года окончил Императорское училище правоведения. Пётр Казначеев со студенческих лет увлекался философией Шопенгауэра, гностицизмом, масонством, мистикой, читая много литературы этой тематики, о чём впоследствии написал в своих дневниках. Вместе с женой и дочерью переводил для себя иностранную религиозно-философскую литературу. Близко дружил с масонами, изучал масонское учение и был им страстно увлечён. Его считали примером «отличной нравственности», имел крайне правые убеждения.

Участие в мартинизме

В 1905 году, когда Казначеев работал во Владимире, он получил приглашение от масона В. С. Арсеньева посетить его в Москве.

В этом же году Казначеев написал письмо Седиру и Папюсу, что хочет вступить в Орден мартинистов. Папюс направил его к делегату в Санкт-Петербурге графу В. В. Муравьёву-Амурскому.

Муравьёв-Амурский и его помощник Исаев пригласили Казначеева с его сыном в Петербург, куда последние и прибыли в мае 1906 года. А летом 1907 года Муравьёв и Исаев приехали во Владимир, где приняли в Орден мартинистов Казначеева с сыном (возведя их в 3-ю степень), его жену и дочь (возведя их во 2-ю степень), и нескольких знакомых семьи Казначеевых.

В 1910 году Казначеев приезжает в Петербург, где в редакции журнала «Изида» знакомится с Мёбесом и Антошевским. В результате этих поездок Казначеева назначили специальным делегатом Ордена мартинистов для Средней России.

В том же 1910 году Г. О. Мёбес становится главой петербургской мартинистской ложи, приезжает во Владимир и открывает там [во имя Св. Иоанна] мартинистскую ложу, основу которой составила семья П. М. Казначеева и их ближайшие друзья.

В июне 1911 года Казначеев уходит в отставку с государственной службы и переезжает в Москву.

В августе 1912 года в среде российских мартинистов произошёл раскол. Мёбес пытается изменить на свой лад ложу русских мартинистов, о чём в резких тонах переписывается с П. М. Казначеевым, который сообщает это Чинскому. Чинский отстраняет Мёбеса от управления петербургской ложей и назначает Казначеева учреждающим делегатом Ордена мартинистов в России. Петербургская часть ордена во главе с Г. Мёбесом объявила о своей независимости от Парижа.

Зимой 1913—1914 года Чинский уезжает из России, временно передав должность генерального делегата Казначееву. А в 1915 году в Варшаве у Чинского проявляются проблемы со здоровьем, и он отходит от активной деятельности в мартинизме. По этой причине Папюс передаёт титул генерального делегата Ордена мартинистов Казначееву.

В 1912 году Казначеев выдал патент С. К. Маркотуну на учреждение мартинистской ложи «Св. апостола Андрея» в Киеве.

Участие в масонстве

В январе 1906 года в ряде московских газет («Русское слово», «Русские ведомости») было опубликовано анонимное объявление, в котором приглашались все желающие принять участие в воссоздании франкмасонства в России. Обратный адрес был указан — Почтамт, до востребования. В ответ на это объявление пришло 63 письма. В числе отозвавшихся был П. М. Казначеев и его сын Дмитрий, ответившие 12 января 1906 года.

Московское отделении полиции вело наблюдение за Казначеевым, в связи с его мартинистской деятельностью, и перлюстрировало его переписку с сыном Дмитрием. В марте 1910 года Дмитрий в своём письме уведомлял отца о том, что на начальном этапе возрождения масонства в России потребуется организовать философский кружок, для этого просил рекомендовать ему нескольких человек.

Утверждается, что в 1916—1917 гг. мартинисты якобы создавали масонские ложи. Так, в 1916 году на основе мартинистской ложи «Св. апостола Андрея» киевские мартинисты во главе с Маркотуном образовали масонскую ложу с одноимённым названием.

В 1917 году в Москве на основе ранее полученных от испанских братьев-масонов псевдопатентов 33 градуса шотландского масонства и 6 степени философского масонства Казначеев образовал дикую ложу «Семен Гамалея к кубическому камню». Кроме П. М. Казначеева, первыми членами её стали Ю. К. Терапиано и Леон Гольторп. Эта ложа начала свою деятельность в октябре 1917 года, когда членами ложи стали: барон А. Ф. Каульбарс, генерал И. В. Новицкий, Л. Хорват, Н. А. Назарьев и Ф. И. Шилов. Ложа «Семен Гамалея к кубическому камню» просуществовала до 13 июня 1918 года.

Литература

• Пётр Казначеев. [teurgia.org/index.php?option=com_content&view=article&id=944:2012-03-27-18-30-35&catid=115:2012-03-27-18-47-26&Itemid=155 Дневник Петра Казначеева].
• Рындина Л. Д. [teurgia.org/index.php?option=com_content&view=article&id=942:2012-03-27-16-32-25&catid=115:2012-03-27-18-47-26&Itemid=155 Письма]. [www.webcitation.org/67gPXPrfN Архивировано из первоисточника 15 мая 2012].
• [www.e-reading.org.ua/chapter.php/45181/122/Platonov_-_Taiinaya_istoriya_masonstva.html О деятельности масона П. Казначеева. Директору Департамента полиции, 1912 г.] // Платонов О. А. Терновый венец России. Тайная история масонства 1731—1996. Издание 2-е. — М.: Родник, 1996. — С. 593. — ISBN 5-86231-175-0.
• ЦГАОР СССР, ф. 102, 00, 1905, д. 12, ч. 2
• Серков А. И. История русского масонства 1845—1945. — СПб.: Изд-во им. Н. И. Новикова, 1997. — ISBN 5-87991-015-6.
• Брачев В. С. [www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/masony/18.php Глава 17. Религиозно-мистические кружки и ордена в России (1900-1917 гг.)] // [www.e-reading.org.ua/bookreader.php/8270/Brachev_-_Masony_v_Rossii_-_ot_Petra_I_do_nashih_dneii.html Масоны в России — от Петра I до наших дней].
• Соловьёв О. [statehistory.ru/books/Oleg-Solovyev_Russkie-masony--Ot-Romanovykh-do-Berezovskogo/5 глава 4. В оппозиции царизму] // Русские масоны. От Романовых до Березовского.
• Арон Аврех. [krotov.info/history/20/1900/avreh_03.htm Глава 5. Масоны выходят на связь] // Масонство и революция.
• Никитин А. Л. Эзотерическое масонство в советской России. — М.: Минувшее, 2005. — ISBN 5-902073-30-8 ; 5-902073-11-1.

Отрывок, характеризующий Казначеев, Пётр Михайлович

Вечер Анны Павловны был пущен. Веретена с разных сторон равномерно и не умолкая шумели. Кроме ma tante, около которой сидела только одна пожилая дама с исплаканным, худым лицом, несколько чужая в этом блестящем обществе, общество разбилось на три кружка. В одном, более мужском, центром был аббат; в другом, молодом, красавица княжна Элен, дочь князя Василия, и хорошенькая, румяная, слишком полная по своей молодости, маленькая княгиня Болконская. В третьем Мортемар и Анна Павловна.
Виконт был миловидный, с мягкими чертами и приемами, молодой человек, очевидно считавший себя знаменитостью, но, по благовоспитанности, скромно предоставлявший пользоваться собой тому обществу, в котором он находился. Анна Павловна, очевидно, угощала им своих гостей. Как хороший метрд`отель подает как нечто сверхъестественно прекрасное тот кусок говядины, который есть не захочется, если увидать его в грязной кухне, так в нынешний вечер Анна Павловна сервировала своим гостям сначала виконта, потом аббата, как что то сверхъестественно утонченное. В кружке Мортемара заговорили тотчас об убиении герцога Энгиенского. Виконт сказал, что герцог Энгиенский погиб от своего великодушия, и что были особенные причины озлобления Бонапарта.
– Ah! voyons. Contez nous cela, vicomte, [Расскажите нам это, виконт,] – сказала Анна Павловна, с радостью чувствуя, как чем то a la Louis XV [в стиле Людовика XV] отзывалась эта фраза, – contez nous cela, vicomte.
Виконт поклонился в знак покорности и учтиво улыбнулся. Анна Павловна сделала круг около виконта и пригласила всех слушать его рассказ.
– Le vicomte a ete personnellement connu de monseigneur, [Виконт был лично знаком с герцогом,] – шепнула Анна Павловна одному. – Le vicomte est un parfait conteur [Bиконт удивительный мастер рассказывать], – проговорила она другому. – Comme on voit l'homme de la bonne compagnie [Как сейчас виден человек хорошего общества], – сказала она третьему; и виконт был подан обществу в самом изящном и выгодном для него свете, как ростбиф на горячем блюде, посыпанный зеленью.
Виконт хотел уже начать свой рассказ и тонко улыбнулся.
– Переходите сюда, chere Helene, [милая Элен,] – сказала Анна Павловна красавице княжне, которая сидела поодаль, составляя центр другого кружка.
Княжна Элен улыбалась; она поднялась с тою же неизменяющеюся улыбкой вполне красивой женщины, с которою она вошла в гостиную. Слегка шумя своею белою бальною робой, убранною плющем и мохом, и блестя белизною плеч, глянцем волос и брильянтов, она прошла между расступившимися мужчинами и прямо, не глядя ни на кого, но всем улыбаясь и как бы любезно предоставляя каждому право любоваться красотою своего стана, полных плеч, очень открытой, по тогдашней моде, груди и спины, и как будто внося с собою блеск бала, подошла к Анне Павловне. Элен была так хороша, что не только не было в ней заметно и тени кокетства, но, напротив, ей как будто совестно было за свою несомненную и слишком сильно и победительно действующую красоту. Она как будто желала и не могла умалить действие своей красоты. Quelle belle personne! [Какая красавица!] – говорил каждый, кто ее видел.
Как будто пораженный чем то необычайным, виконт пожал плечами и о опустил глаза в то время, как она усаживалась перед ним и освещала и его всё тою же неизменною улыбкой.
– Madame, je crains pour mes moyens devant un pareil auditoire, [Я, право, опасаюсь за свои способности перед такой публикой,] сказал он, наклоняя с улыбкой голову.
Княжна облокотила свою открытую полную руку на столик и не нашла нужным что либо сказать. Она улыбаясь ждала. Во все время рассказа она сидела прямо, посматривая изредка то на свою полную красивую руку, которая от давления на стол изменила свою форму, то на еще более красивую грудь, на которой она поправляла брильянтовое ожерелье; поправляла несколько раз складки своего платья и, когда рассказ производил впечатление, оглядывалась на Анну Павловну и тотчас же принимала то самое выражение, которое было на лице фрейлины, и потом опять успокоивалась в сияющей улыбке. Вслед за Элен перешла и маленькая княгиня от чайного стола.
– Attendez moi, je vais prendre mon ouvrage, [Подождите, я возьму мою работу,] – проговорила она. – Voyons, a quoi pensez vous? – обратилась она к князю Ипполиту: – apportez moi mon ridicule. [О чем вы думаете? Принесите мой ридикюль.]
Княгиня, улыбаясь и говоря со всеми, вдруг произвела перестановку и, усевшись, весело оправилась.
– Теперь мне хорошо, – приговаривала она и, попросив начинать, принялась за работу.
Князь Ипполит перенес ей ридикюль, перешел за нею и, близко придвинув к ней кресло, сел подле нее.
Le charmant Hippolyte [Очаровательный Ипполит] поражал своим необыкновенным сходством с сестрою красавицей и еще более тем, что, несмотря на сходство, он был поразительно дурен собой. Черты его лица были те же, как и у сестры, но у той все освещалось жизнерадостною, самодовольною, молодою, неизменною улыбкой жизни и необычайною, античною красотой тела; у брата, напротив, то же лицо было отуманено идиотизмом и неизменно выражало самоуверенную брюзгливость, а тело было худощаво и слабо. Глаза, нос, рот – все сжималось как будто в одну неопределенную и скучную гримасу, а руки и ноги всегда принимали неестественное положение.
– Ce n'est pas une histoire de revenants? [Это не история о привидениях?] – сказал он, усевшись подле княгини и торопливо пристроив к глазам свой лорнет, как будто без этого инструмента он не мог начать говорить.
– Mais non, mon cher, [Вовсе нет,] – пожимая плечами, сказал удивленный рассказчик.
– C'est que je deteste les histoires de revenants, [Дело в том, что я терпеть не могу историй о привидениях,] – сказал он таким тоном, что видно было, – он сказал эти слова, а потом уже понял, что они значили.
Из за самоуверенности, с которой он говорил, никто не мог понять, очень ли умно или очень глупо то, что он сказал. Он был в темнозеленом фраке, в панталонах цвета cuisse de nymphe effrayee, [бедра испуганной нимфы,] как он сам говорил, в чулках и башмаках.
Vicomte [Виконт] рассказал очень мило о том ходившем тогда анекдоте, что герцог Энгиенский тайно ездил в Париж для свидания с m lle George, [мадмуазель Жорж,] и что там он встретился с Бонапарте, пользовавшимся тоже милостями знаменитой актрисы, и что там, встретившись с герцогом, Наполеон случайно упал в тот обморок, которому он был подвержен, и находился во власти герцога, которой герцог не воспользовался, но что Бонапарте впоследствии за это то великодушие и отмстил смертью герцогу.
Рассказ был очень мил и интересен, особенно в том месте, где соперники вдруг узнают друг друга, и дамы, казалось, были в волнении.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказала Анна Павловна, оглядываясь вопросительно на маленькую княгиню.
– Charmant, – прошептала маленькая княгиня, втыкая иголку в работу, как будто в знак того, что интерес и прелесть рассказа мешают ей продолжать работу.
Виконт оценил эту молчаливую похвалу и, благодарно улыбнувшись, стал продолжать; но в это время Анна Павловна, все поглядывавшая на страшного для нее молодого человека, заметила, что он что то слишком горячо и громко говорит с аббатом, и поспешила на помощь к опасному месту. Действительно, Пьеру удалось завязать с аббатом разговор о политическом равновесии, и аббат, видимо заинтересованный простодушной горячностью молодого человека, развивал перед ним свою любимую идею. Оба слишком оживленно и естественно слушали и говорили, и это то не понравилось Анне Павловне.
– Средство – Европейское равновесие и droit des gens [международное право], – говорил аббат. – Стоит одному могущественному государству, как Россия, прославленному за варварство, стать бескорыстно во главе союза, имеющего целью равновесие Европы, – и она спасет мир!
– Как же вы найдете такое равновесие? – начал было Пьер; но в это время подошла Анна Павловна и, строго взглянув на Пьера, спросила итальянца о том, как он переносит здешний климат. Лицо итальянца вдруг изменилось и приняло оскорбительно притворно сладкое выражение, которое, видимо, было привычно ему в разговоре с женщинами.
– Я так очарован прелестями ума и образования общества, в особенности женского, в которое я имел счастье быть принят, что не успел еще подумать о климате, – сказал он.
Не выпуская уже аббата и Пьера, Анна Павловна для удобства наблюдения присоединила их к общему кружку.


В это время в гостиную вошло новое лицо. Новое лицо это был молодой князь Андрей Болконский, муж маленькой княгини. Князь Болконский был небольшого роста, весьма красивый молодой человек с определенными и сухими чертами. Всё в его фигуре, начиная от усталого, скучающего взгляда до тихого мерного шага, представляло самую резкую противоположность с его маленькою, оживленною женой. Ему, видимо, все бывшие в гостиной не только были знакомы, но уж надоели ему так, что и смотреть на них и слушать их ему было очень скучно. Из всех же прискучивших ему лиц, лицо его хорошенькой жены, казалось, больше всех ему надоело. С гримасой, портившею его красивое лицо, он отвернулся от нее. Он поцеловал руку Анны Павловны и, щурясь, оглядел всё общество.
– Vous vous enrolez pour la guerre, mon prince? [Вы собираетесь на войну, князь?] – сказала Анна Павловна.
– Le general Koutouzoff, – сказал Болконский, ударяя на последнем слоге zoff , как француз, – a bien voulu de moi pour aide de camp… [Генералу Кутузову угодно меня к себе в адъютанты.]
– Et Lise, votre femme? [А Лиза, ваша жена?]
– Она поедет в деревню.
– Как вам не грех лишать нас вашей прелестной жены?
– Andre, [Андрей,] – сказала его жена, обращаясь к мужу тем же кокетливым тоном, каким она обращалась к посторонним, – какую историю нам рассказал виконт о m lle Жорж и Бонапарте!