Резня в Дворе
| Резня в Дворе | |
| Место |
Школа в Дворе |
|---|---|
| Мотив |
Национальная нетерпимость |
| Дата | |
| Нападавшие |
Неизвестны |
| Убитые |
9 человек |
| Число убийц |
12 человек |
Резня в Дворе (серб. Злочин у Двору на Уни) — преступления против сербских гражданских лиц, инвалидов, совершенные в городе Двор 8 августа 1995 года. Тогда город именовался Двор-на-Уни и находился в составе Сербской Краины. Во время хорватской военной операции «Буря» из Петрини 4 августа велась эвакуация гражданских лиц. Отдельную группу эвакуируемых представляли пациенты психиатрической больницы и пожилые люди из дома престарелых, всего их было 50 человек. 5 августа в два часа ночи автобус с ними прибыл в Двор, где эвакуируемых накормили и обеспечили телефонной связью для поиска своих родных. Всю группу сопровождали две медсестры. 7 августа часть города в ходе упорного боя перешла под контроль хорватской армии. 8 августа 1995 года, во время боев за город, неизвестные люди в камуфляже вошли в здание школы, где нашли 9 гражданских сербов, оставшихся в здании школы. Там остались те, кто не мог передвигаться самостоятельно и те, за кем не пришел никто из родных. Остальных либо забрали родственники, либо разместили в колонне беженцев из Петрини, которая двигалась мимо школы в направлении Республики Сербской. Инвалидов построили в ряд, а затем убили[1][2]. Свидетелями преступления стали 200 солдат из датского миротворческого батальона, однако, по их воспоминаниям, командование в лице майора Йоргена Колда запретило им какое-либо вмешательство[3][4].
После публикации воспоминаний датских миротворцев в апреле 2011 года, правоохранительные органы Хорватии и Сербии начали расследования. По версии сербской неправительственной организации «Веритас», данное преступление совершили солдаты разведывательной роты 2-й гвардейской бригады хорватской армии, которая вечером 7 августа вошла в город и находилась там вплоть до его полного захвата 9 августа[5]. По другой версии, преступление совершили солдаты 145-й бригады хорватской армии.
Напишите отзыв о статье "Резня в Дворе"
Примечания
- ↑ Novosti br. 594, 07.05.2011
- ↑ www.veritas.org.rs/bilteni/Bilten_162.pdf
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=hYCrR-6X5mc Likvidacija Srba u Dvoru na Uni - Jan Velendorf - YouTube]
- ↑ [www.smedia.rs/vesti/vest/62940/Ratni-zlocin-Dvor-na-Uni-Hrvatska-Srbi-Reagovanja-na-ratni-zlocin-u-Dvoru-Uni.html Reagovanja na ratni zločin u Dvoru na Uni - VESTI - SMEDIA]
- ↑ «Blic» 30. 04. 2011
Отрывок, характеризующий Резня в Дворе
– И Николушку привезла? – сказал он также ровно и медленно и с очевидным усилием воспоминанья.– Как твое здоровье теперь? – говорила княжна Марья, сама удивляясь тому, что она говорила.
– Это, мой друг, у доктора спрашивать надо, – сказал он, и, видимо сделав еще усилие, чтобы быть ласковым, он сказал одним ртом (видно было, что он вовсе не думал того, что говорил): – Merci, chere amie, d'etre venue. [Спасибо, милый друг, что приехала.]
Княжна Марья пожала его руку. Он чуть заметно поморщился от пожатия ее руки. Он молчал, и она не знала, что говорить. Она поняла то, что случилось с ним за два дня. В словах, в тоне его, в особенности во взгляде этом – холодном, почти враждебном взгляде – чувствовалась страшная для живого человека отчужденность от всего мирского. Он, видимо, с трудом понимал теперь все живое; но вместе с тем чувствовалось, что он не понимал живого не потому, чтобы он был лишен силы понимания, но потому, что он понимал что то другое, такое, чего не понимали и не могли понять живые и что поглощало его всего.
– Да, вот как странно судьба свела нас! – сказал он, прерывая молчание и указывая на Наташу. – Она все ходит за мной.
Княжна Марья слушала и не понимала того, что он говорил. Он, чуткий, нежный князь Андрей, как мог он говорить это при той, которую он любил и которая его любила! Ежели бы он думал жить, то не таким холодно оскорбительным тоном он сказал бы это. Ежели бы он не знал, что умрет, то как же ему не жалко было ее, как он мог при ней говорить это! Одно объяснение только могло быть этому, это то, что ему было все равно, и все равно оттого, что что то другое, важнейшее, было открыто ему.
Разговор был холодный, несвязный и прерывался беспрестанно.
– Мари проехала через Рязань, – сказала Наташа. Князь Андрей не заметил, что она называла его сестру Мари. А Наташа, при нем назвав ее так, в первый раз сама это заметила.
– Ну что же? – сказал он.
– Ей рассказывали, что Москва вся сгорела, совершенно, что будто бы…
Наташа остановилась: нельзя было говорить. Он, очевидно, делал усилия, чтобы слушать, и все таки не мог.
– Да, сгорела, говорят, – сказал он. – Это очень жалко, – и он стал смотреть вперед, пальцами рассеянно расправляя усы.
– А ты встретилась с графом Николаем, Мари? – сказал вдруг князь Андрей, видимо желая сделать им приятное. – Он писал сюда, что ты ему очень полюбилась, – продолжал он просто, спокойно, видимо не в силах понимать всего того сложного значения, которое имели его слова для живых людей. – Ежели бы ты его полюбила тоже, то было бы очень хорошо… чтобы вы женились, – прибавил он несколько скорее, как бы обрадованный словами, которые он долго искал и нашел наконец. Княжна Марья слышала его слова, но они не имели для нее никакого другого значения, кроме того, что они доказывали то, как страшно далек он был теперь от всего живого.
