Сборная Эфиопии по футболу
Поделись знанием:
Они ехали потому, что для русских людей не могло быть вопроса: хорошо ли или дурно будет под управлением французов в Москве. Под управлением французов нельзя было быть: это было хуже всего. Они уезжали и до Бородинского сражения, и еще быстрее после Бородинского сражения, невзирая на воззвания к защите, несмотря на заявления главнокомандующего Москвы о намерении его поднять Иверскую и идти драться, и на воздушные шары, которые должны были погубить французов, и несмотря на весь тот вздор, о котором нисал Растопчин в своих афишах. Они знали, что войско должно драться, и что ежели оно не может, то с барышнями и дворовыми людьми нельзя идти на Три Горы воевать с Наполеоном, а что надо уезжать, как ни жалко оставлять на погибель свое имущество. Они уезжали и не думали о величественном значении этой громадной, богатой столицы, оставленной жителями и, очевидно, сожженной (большой покинутый деревянный город необходимо должен был сгореть); они уезжали каждый для себя, а вместе с тем только вследствие того, что они уехали, и совершилось то величественное событие, которое навсегда останется лучшей славой русского народа. Та барыня, которая еще в июне месяце с своими арапами и шутихами поднималась из Москвы в саратовскую деревню, с смутным сознанием того, что она Бонапарту не слуга, и со страхом, чтобы ее не остановили по приказанию графа Растопчина, делала просто и истинно то великое дело, которое спасло Россию. Граф же Растопчин, который то стыдил тех, которые уезжали, то вывозил присутственные места, то выдавал никуда не годное оружие пьяному сброду, то поднимал образа, то запрещал Августину вывозить мощи и иконы, то захватывал все частные подводы, бывшие в Москве, то на ста тридцати шести подводах увозил делаемый Леппихом воздушный шар, то намекал на то, что он сожжет Москву, то рассказывал, как он сжег свой дом и написал прокламацию французам, где торжественно упрекал их, что они разорили его детский приют; то принимал славу сожжения Москвы, то отрекался от нее, то приказывал народу ловить всех шпионов и приводить к нему, то упрекал за это народ, то высылал всех французов из Москвы, то оставлял в городе г жу Обер Шальме, составлявшую центр всего французского московского населения, а без особой вины приказывал схватить и увезти в ссылку старого почтенного почт директора Ключарева; то сбирал народ на Три Горы, чтобы драться с французами, то, чтобы отделаться от этого народа, отдавал ему на убийство человека и сам уезжал в задние ворота; то говорил, что он не переживет несчастия Москвы, то писал в альбомы по французски стихи о своем участии в этом деле, – этот человек не понимал значения совершающегося события, а хотел только что то сделать сам, удивить кого то, что то совершить патриотически геройское и, как мальчик, резвился над величавым и неизбежным событием оставления и сожжения Москвы и старался своей маленькой рукой то поощрять, то задерживать течение громадного, уносившего его вместе с собой, народного потока.
Элен, возвратившись вместе с двором из Вильны в Петербург, находилась в затруднительном положении.
В Петербурге Элен пользовалась особым покровительством вельможи, занимавшего одну из высших должностей в государстве. В Вильне же она сблизилась с молодым иностранным принцем. Когда она возвратилась в Петербург, принц и вельможа были оба в Петербурге, оба заявляли свои права, и для Элен представилась новая еще в ее карьере задача: сохранить свою близость отношений с обоими, не оскорбив ни одного.
| Сборная Эфиопии по футболу | |||
 | |||
| Прозвища | |||
|---|---|---|---|
| Конфедерация | |||
| Федерация | |||
| Гл. тренер |
| ||
| Наибольшее кол-во игр | |||
| |||
Первая игра | |||
|
| |||
Самая крупная победа | |||
|
| |||
Самое крупное поражение | |||
| Участие |
9 (впервые 1957) | ||
| Достижения |
| ||
Сбо́рная Эфио́пии по футбо́лу — представляет Эфиопию на международных футбольных турнирах и в товарищеских матчах. Контролируется Федерацией Футбола Эфиопии.
История
Федерация Футбола Эфиопии была основана в 1943 году. Член ФИФА с 1952 года.
В 1950-60-е годы становилась призёром Кубка африканских наций, а в 1962 году выиграла этот турнир.
Все успехи сборной связаны с Африканским континентом. Сборная Эфиопии становилась:
— победителем Кубка африканских наций в 1962 году;
— победителем Кубка Восточной и Центральной Африки в 1987, 2004 и 2005 годах.
Чемпионат мира
- 1930 — 1958 — не принимала участия
- 1962 — не прошла квалификацию
- 1966 — не принимала участия
- 1970 — 1986 — не прошла квалификацию
- 1990 — не принимала участия
- 1994 — не прошла квалификацию
- 1998 — не принимала участия
- 2002 — 2006 — не прошла квалификацию
- 2010 — дисквалифицирована
- 2014 — 2018 - не прошла квалификацию
Кубок Африканских Наций
- 1957 — 2-е место
- 1959 — 3-е место
- 1962 — ЧЕМПИОН
- 1963 — 4-е место
- 1965 — групповой этап
- 1968 — 4-е место
- 1970 — групповой этап
- 1972 — 1974 — не прошла квалификацию
- 1976 — групповой этап
- 1978 — 1980 — не прошла квалификацию
- 1982 — групповой этап
- 1984 — не прошла квалификацию
- 1986 — 1988 — снялась с соревнований
- 1990 — не прошла квалификацию
- 1992 — снялась с соревнований
- 1994 —
- 1996 — не прошла квалификацию
- 1998 — не прошла квалификацию
- 2000 — снялась с соревнований
- 2002 — 2008 — не прошла квалификацию
- 2010 — дисквалифицирована
- 2012 — не прошла квалификацию
- 2013 — групповой этап
- 2015 — не прошла квалификацию
- 2017 — не прошла квалификацию
Известные футболисты
- Лучано Вассало
- Итало Вассало
- Мэнгисту Ворку
- Евгейсту Ипач
- Димандо Хика
- Влуде Лан
- Антонио Бондаж
- Хорхе Одесси
- Теймано Лика
- Влуде Скука
- Нейтан Горшок
- Эрнандо Эриксен
Напишите отзыв о статье "Сборная Эфиопии по футболу"
Ссылки
- [www.fifa.com/associations/association=eth/index.html Профиль сборной на Fifa.com]
- [www.national-football-teams.com/v2/country.php?id=63 Профиль сборной на National-football-teams]
|
Это заготовка статьи о футбольной команде. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| Сборная Эфиопии — Кубок африканских наций 2013
| ||
|---|---|---|
|
1 Банча (в) • 2 Дебебе • 3 Зенабу • 4 Бутако • 5 Хаилу • 6 Ал. Гирма • 7 Саид • 8 Мегерса • 9 Кебеде • 10 Богале • 11 Укри • 12 Элиас • 13 Ибрахим • 14 Тешоме • 15 Эстифанос • 16 Салех • 17 Тесфайе • 18 Бекеле • 19 Ад. Гирма • 20 Ассефа • 21 Хинтса • 22 Тассев (в) • 23 Таделе (в) • тренер: Севнет Бишав | |
| ||||||
| ||||||||||||||||||||||
| ||||||
| ||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Сборная Эфиопии по футболу
«Стыдно бежать от опасности; только трусы бегут из Москвы», – говорили им. Растопчин в своих афишках внушал им, что уезжать из Москвы было позорно. Им совестно было получать наименование трусов, совестно было ехать, но они все таки ехали, зная, что так надо было. Зачем они ехали? Нельзя предположить, чтобы Растопчин напугал их ужасами, которые производил Наполеон в покоренных землях. Уезжали, и первые уехали богатые, образованные люди, знавшие очень хорошо, что Вена и Берлин остались целы и что там, во время занятия их Наполеоном, жители весело проводили время с обворожительными французами, которых так любили тогда русские мужчины и в особенности дамы.Они ехали потому, что для русских людей не могло быть вопроса: хорошо ли или дурно будет под управлением французов в Москве. Под управлением французов нельзя было быть: это было хуже всего. Они уезжали и до Бородинского сражения, и еще быстрее после Бородинского сражения, невзирая на воззвания к защите, несмотря на заявления главнокомандующего Москвы о намерении его поднять Иверскую и идти драться, и на воздушные шары, которые должны были погубить французов, и несмотря на весь тот вздор, о котором нисал Растопчин в своих афишах. Они знали, что войско должно драться, и что ежели оно не может, то с барышнями и дворовыми людьми нельзя идти на Три Горы воевать с Наполеоном, а что надо уезжать, как ни жалко оставлять на погибель свое имущество. Они уезжали и не думали о величественном значении этой громадной, богатой столицы, оставленной жителями и, очевидно, сожженной (большой покинутый деревянный город необходимо должен был сгореть); они уезжали каждый для себя, а вместе с тем только вследствие того, что они уехали, и совершилось то величественное событие, которое навсегда останется лучшей славой русского народа. Та барыня, которая еще в июне месяце с своими арапами и шутихами поднималась из Москвы в саратовскую деревню, с смутным сознанием того, что она Бонапарту не слуга, и со страхом, чтобы ее не остановили по приказанию графа Растопчина, делала просто и истинно то великое дело, которое спасло Россию. Граф же Растопчин, который то стыдил тех, которые уезжали, то вывозил присутственные места, то выдавал никуда не годное оружие пьяному сброду, то поднимал образа, то запрещал Августину вывозить мощи и иконы, то захватывал все частные подводы, бывшие в Москве, то на ста тридцати шести подводах увозил делаемый Леппихом воздушный шар, то намекал на то, что он сожжет Москву, то рассказывал, как он сжег свой дом и написал прокламацию французам, где торжественно упрекал их, что они разорили его детский приют; то принимал славу сожжения Москвы, то отрекался от нее, то приказывал народу ловить всех шпионов и приводить к нему, то упрекал за это народ, то высылал всех французов из Москвы, то оставлял в городе г жу Обер Шальме, составлявшую центр всего французского московского населения, а без особой вины приказывал схватить и увезти в ссылку старого почтенного почт директора Ключарева; то сбирал народ на Три Горы, чтобы драться с французами, то, чтобы отделаться от этого народа, отдавал ему на убийство человека и сам уезжал в задние ворота; то говорил, что он не переживет несчастия Москвы, то писал в альбомы по французски стихи о своем участии в этом деле, – этот человек не понимал значения совершающегося события, а хотел только что то сделать сам, удивить кого то, что то совершить патриотически геройское и, как мальчик, резвился над величавым и неизбежным событием оставления и сожжения Москвы и старался своей маленькой рукой то поощрять, то задерживать течение громадного, уносившего его вместе с собой, народного потока.
Элен, возвратившись вместе с двором из Вильны в Петербург, находилась в затруднительном положении.
В Петербурге Элен пользовалась особым покровительством вельможи, занимавшего одну из высших должностей в государстве. В Вильне же она сблизилась с молодым иностранным принцем. Когда она возвратилась в Петербург, принц и вельможа были оба в Петербурге, оба заявляли свои права, и для Элен представилась новая еще в ее карьере задача: сохранить свою близость отношений с обоими, не оскорбив ни одного.
