Синди (Эстония)
Город
|
Синди (эст. Sindi), Цинтенгоф (нем. Zintenhof) — город в Эстонии, спутник Пярну. В 21 км от ж.-д. ст.
Содержание
История
На территории Синди в 1965 году было обнаружено Пуллиское поселение периода мезолита. Датируемое 8500 годами до н. э., поселение является самым старым из обнаруженных в Эстонии. Предполагается, поселение, относящееся к кундской культуре, просуществовало лишь небольшой отрезок времени, так как территория была затем покрыта водой. Болотистая местность оставалась незаселенной до XVI века.
Синди получил своё название в 1565 году по имени владельца близлежащей усадьбы Клауса Циндта, городского фогта города Пярну. С 1601 года место называлось Суриа, с 1638 года Цинтенгоф. Помимо усадьбы к поселению относились шесть крестьянских домов.
Сегодняшний город был основан в 1833 году в качестве рабочего городка при текстильной фабрике. Фабрика была построена рижским предпринимателем Йоханном Кристофом Вёрманном, после того как его предыдущая фабрика была сожжена во время восстания 1831 года. В XIX веке фабрика была расширена. В 1857—1858 годах появились рудоперерабатывающий цех, производство свечей и газовая фабрика. В городе были построены новые дома, больница, 3 школы.
В 1921 году Синди получил статус «малого посёлка» (alevik). В 1928 году было налажено железнодорожное сообщение, что привело к дальнейшему росту населения и экономическому росту. В 1938 году Синди был присвен статус города. Годом позже было запланировано сменить балтийско-немецкое название на новое, эстонское, но с образованием Эстонской ССР переименование было отложено.
Галерея
- Sindi õigeusu kirik, 2009, regnr 16778.jpg
Православная церковь
- Sindi raekoda.JPG
Городская администрация
- Elamu Sindis Paide mnt 5.jpg
Улица Пайде 3
- Elamu Sindis Paide mnt 3.jpg
Улица Пайде 5
- Sindi raudteejaama peahoone.jpg
Вокзал Синди
- Sindi raudteejaama pagasiruum.jpg
Багажная комната вокзала
Напишите отзыв о статье "Синди (Эстония)"
Примечания
- ↑ [www.stat.ee/ppe-46953 Eesti statistika 2012 Статистика Эстонии 2012] (эст.)
Ссылки
- [sindi.kovtp.ee/et/uldinfo Официальная страница] (эст.) (рус.) (англ.)
| ||||||||||||
Отрывок, характеризующий Синди (Эстония)
Впереди его шел берейтор Кутузова, ведя лошадей в попонах. За берейтором ехала повозка, и за повозкой шел старик дворовый, в картузе, полушубке и с кривыми ногами.– Тит, а Тит! – сказал берейтор.
– Чего? – рассеянно отвечал старик.
– Тит! Ступай молотить.
– Э, дурак, тьфу! – сердито плюнув, сказал старик. Прошло несколько времени молчаливого движения, и повторилась опять та же шутка.
В пятом часу вечера сражение было проиграно на всех пунктах. Более ста орудий находилось уже во власти французов.
Пржебышевский с своим корпусом положил оружие. Другие колонны, растеряв около половины людей, отступали расстроенными, перемешанными толпами.
Остатки войск Ланжерона и Дохтурова, смешавшись, теснились около прудов на плотинах и берегах у деревни Аугеста.
В 6 м часу только у плотины Аугеста еще слышалась жаркая канонада одних французов, выстроивших многочисленные батареи на спуске Праценских высот и бивших по нашим отступающим войскам.
В арьергарде Дохтуров и другие, собирая батальоны, отстреливались от французской кавалерии, преследовавшей наших. Начинало смеркаться. На узкой плотине Аугеста, на которой столько лет мирно сиживал в колпаке старичок мельник с удочками, в то время как внук его, засучив рукава рубашки, перебирал в лейке серебряную трепещущую рыбу; на этой плотине, по которой столько лет мирно проезжали на своих парных возах, нагруженных пшеницей, в мохнатых шапках и синих куртках моравы и, запыленные мукой, с белыми возами уезжали по той же плотине, – на этой узкой плотине теперь между фурами и пушками, под лошадьми и между колес толпились обезображенные страхом смерти люди, давя друг друга, умирая, шагая через умирающих и убивая друг друга для того только, чтобы, пройдя несколько шагов, быть точно. так же убитыми.
Каждые десять секунд, нагнетая воздух, шлепало ядро или разрывалась граната в средине этой густой толпы, убивая и обрызгивая кровью тех, которые стояли близко. Долохов, раненый в руку, пешком с десятком солдат своей роты (он был уже офицер) и его полковой командир, верхом, представляли из себя остатки всего полка. Влекомые толпой, они втеснились во вход к плотине и, сжатые со всех сторон, остановились, потому что впереди упала лошадь под пушкой, и толпа вытаскивала ее. Одно ядро убило кого то сзади их, другое ударилось впереди и забрызгало кровью Долохова. Толпа отчаянно надвинулась, сжалась, тронулась несколько шагов и опять остановилась.
Пройти эти сто шагов, и, наверное, спасен; простоять еще две минуты, и погиб, наверное, думал каждый. Долохов, стоявший в середине толпы, рванулся к краю плотины, сбив с ног двух солдат, и сбежал на скользкий лед, покрывший пруд.
– Сворачивай, – закричал он, подпрыгивая по льду, который трещал под ним, – сворачивай! – кричал он на орудие. – Держит!…
Лед держал его, но гнулся и трещал, и очевидно было, что не только под орудием или толпой народа, но под ним одним он сейчас рухнется. На него смотрели и жались к берегу, не решаясь еще ступить на лед. Командир полка, стоявший верхом у въезда, поднял руку и раскрыл рот, обращаясь к Долохову. Вдруг одно из ядер так низко засвистело над толпой, что все нагнулись. Что то шлепнулось в мокрое, и генерал упал с лошадью в лужу крови. Никто не взглянул на генерала, не подумал поднять его.
