Смолински, Брайан

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Брайан Смолински
Позиция

центральный нападающий

Рост

185 см

Вес

92 кг

Хват

правый

Гражданство

США США

Родился

27 января 1971(1971-01-27) (53 года)
Толидо, Огайо, США

Драфт НХЛ

в 1990 году выбран в 1 раунде под общим 21-м номером клубом «Бостон Брюинз»

Игровая карьера

Бра́йан Смоли́нски (англ. Bryan Smolinski; 27 декабря 1971; Толидо, США) — бывший американский хоккеист, центральный нападающий. Провел в НХЛ 15 сезонов, в которых сыграл 1055 матчей в регулярных чемпионатах и 123 матча в плей-офф. В составе сборной США обладатель Кубка мира 1996 года.





Игровая карьера

С 1989 по 1993 год Брайан Смолински выступал в NCAA за Мичиганский университет, с которым в 1990 году стал чемпионом. На драфте 1990 года его в первом раунде выбрал «Бостон Брюинз», за который он дебютировал в 1993 году.

2 августа 1995 года «Бостон» обменял Смолински, нападающего Глена Мюррея и выбор в третьем раунде драфта 1996 года в «Питтсбург Пингвинз» на нападающих Кевина Стивенса и Шона Макэкерна[1].

17 ноября 1996 года «Питтсбург» обменял Смолински в «Нью-Йорк Айлендерс» на защитника Дарюса Каспарайтиса и нападающего Андреаса Юханссона[1].

20 июня 1999 года «Айлендерс» обменяли Смолински, нападающего Жигмунда Палффи, вратаря Марселя Кузино и выбор в четвёртом раунде драфта 1999 года, ранее полученный от «Нью-Джерси», в «Лос-Анджелес Кингз» на нападающих Олли Йокинена и Джоша Грина, защитника Мэтью Бирона и выбор в первом раунде драфта 1999 года[1].

11 марта 2003 года «Лос-Анджелес» обменял Смолински в «Оттава Сенаторз» на защитника Тима Глисона[1].

11 февраля 2005 года на время локаута Смолински стал игроком клуба ЮХЛ «Мотор-Сити Меканикс»[1].

10 июля 2006 года «Оттава» обменяла Смолински и нападающего Мартина Гавлата в «Чикаго Блэкхокс» на защитников Михала Баринку и Тома Прайссинга, нападающего Джоша Хеннесси и выбор во втором раунде драфта 2008 года[1].

26 января 2007 года «Чикаго» обменял Смолински в «Ванкувер Кэнакс» на выбор во втором раунде драфта 2007 года[1].

2 июля 2007 года Смолински как свободный агент подписал контракт с «Монреаль Канадиенс»[1].

25 февраля 2009 года Смолински стал игроком клуба ИХЛ «Порт-Гурон Айсхокс».

30 апреля 2009 года Смолински подписал пробный контракт с клубом АХЛ «Милуоки Эдмиралс»[1].

2 ноября 2009 года Смолински как свободный агент подписал контракт с клубом ИХЛ «Флинт Дженералз»[2].

См. также

Напишите отзыв о статье "Смолински, Брайан"

Примечания

  1. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 [www.nhl.com/ice/player.htm?id=8458069&view=notes Bryan Smolinski - Notes] (англ.). NHL.com. Проверено 31 июля 2015.
  2. ↑ Brendan Savage. [www.mlive.com/generals/index.ssf/2009/11/flint_generals_sign_bryan_smol.html Flint Generals sign Bryan Smolinski, release Derek Parker] (англ.). MLive.com (2 November 2009). Проверено 31 июля 2015.

Ссылки

  • [www.nhl.com/ice/ru/player.htm?id=8458069 Смолински, Брайан] — профиль на сайте НХЛ
  • [www.hockeydb.com/ihdb/stats/pdisplay.php?pid=5060 Смолински, Брайан] — статистика на [www.hockeydb.com/ The Internet Hockey Database]  (англ.)
  • [www.eliteprospects.com/player.php?player=8887&lang=en Смолински, Брайан] — статистика на [Eliteprospects.com Eliteprospects.com]  (англ.)
</tr>

Отрывок, характеризующий Смолински, Брайан

– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.