Список графов и герцогов Мэна

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Граф дю Мэн (фр. comtes du Maine) — титул правителя средневекового французского графства Мэн.





Графы дю Мэн

Первые графы

В VIII веке упоминаются 2 графа Мана, родственники Робертинов:

  • Роже, граф Мана в 710 и в 724.
  • Эрве, сын предыдущего, граф Мана в 748.

Первый дом графов дю Мэн (Роргониды)

После смерти Рагенольда император Карл III Толстый передал графство Мэн Роже, ставшего родоначальником второго дома графов дю Мэн (Гугонидов). В конце IX — начале X веков с ним и его сыном спорил сын Гозфрида, Гозлен II.

Период борьбы между Роргонидами и Гугонидами

  • 886-893: Роже (ум. 900), граф дю Мэн, назначен графом императором Карлом III Толстым в 886 году, но смещен в 893 году королём Эдом
  • 893-895: Гозлен II (ум. 914), граф дю Мэн, сын Гозфрида, графа дю Мэн, назначен королём Эдом, но удержать его не смог.
  • 895-900: Роже (ум. 900), граф дю Мэн, вторично

Второй дом графов дю Мэн (Гугониды)

Бездетный Герберт II завещал Мэн Вильгельму Завоевателю, но мэнская знать восстала и признала графом дядю Герберта II.

Борьба за Мэнское наследство

Вильгельм Завоеватель назначил графом своего старшего сына Роберта вместо смещенного графа Готье, умершего в заключении при невыясненных обстоятельствах.

В 1069 году графство перешло к другому наследнику.

  • 1069-1093: Гуго V д’Эсте (ум. 1097), сын Аццо II д’Эсте и Герсенды дю Мэн, внучке графа Герберта I. В 1093 году он продал Мэн своему кузену Эли I де Божанси
  • 1093-1110: Эли I де Божанси (ум. 1110), сына Ланселена де Божанси, сеньора де Ла Флеш, и Паулы дю Мэн, внучке графа Герберта I
  • 1110-1126: Эрембурга (1091—1126), дочь предыдущего, жена Фулька V Анжуйского.

1-й Анжуйский Дом (Гатине-Анжу, Плантагенеты)

В 1204 году король Франции Филипп II Август конфисковал Анжу и Мэн, и присоединив их к королевскому домену.

1-й Анжуйский дом из династии Капетингов

Династия Валуа

Анжу-Сицилийский дом из династии Валуа

После смерти Карла V (1481) Анжу и Мэн присоединены к королевскому домену.

Герцоги дю Мэн (апанаж)

Бурбоны

В 1670 году король Франции Людовик XIV сделал Мэн герцогством и выделил в качестве апанажа своему незаконному сыну от Франсуазы-Атенаис де Рошешуар де Мортемар (1641—1707), маркизы де Монтеспан:

См. также

Библиография

  • Pierre Trouillart de Montferré,Mémoires des Comtes du Maine, au Mans, Hierôme Olivier Impr., 1643.
  • Abbé Angot, «Les vicomtes du Maine», dans Bulletin de la Commission historique et archéologique de la Mayenne, 1914, n° 30, p. 180—232, 320—342, 404—424. *[www.lamayenne.fr/uploadfiles/publications/2075/FR-AD53-BN-0088.pdf.V81.aspx].
  • Le Jan (Régine), Famille et pouvoir dans le monde franc (VIIe-Xe siècle), Publications de la Sorbonne, Paris, 1995.
  • Robert Latouche, " Les premiers comtes héréditaires du Maine ", in Revue Historique et Archéologique du Maine, Le Mans,1959, tome CXV de la Collection, p. 37-41.
  • Robert Latouche, Histoire du Comté du Maine pendant le X° et XI° siècles, Bibliothèque de l'École des Hautes Études, Paris, 1910.

Напишите отзыв о статье "Список графов и герцогов Мэна"

Ссылки

  • [www.francebalade.com/maine/ctmaine.htm Сайт Francebalade, сеньоры дю Мэн]
  • [fmg.ac/Projects/MedLands/MAINE.htm#_Toc128720862 Сайт Foundation for Medieval, генеалогия графов дю Мэн]

Отрывок, характеризующий Список графов и герцогов Мэна

– Отчего? – не переменяя положения, сказала Наташа.
– Оттого, что он молод, оттого, что он беден, оттого, что он родня… оттого, что ты и сама не любишь его.
– А почему вы знаете?
– Я знаю. Это не хорошо, мой дружок.
– А если я хочу… – сказала Наташа.
– Перестань говорить глупости, – сказала графиня.
– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.

На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.


31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.
Почти всякий раз, как подъезжал новый экипаж, в толпе пробегал шопот и снимались шапки.
– Государь?… Нет, министр… принц… посланник… Разве не видишь перья?… – говорилось из толпы. Один из толпы, одетый лучше других, казалось, знал всех, и называл по имени знатнейших вельмож того времени.
Уже одна треть гостей приехала на этот бал, а у Ростовых, долженствующих быть на этом бале, еще шли торопливые приготовления одевания.
Много было толков и приготовлений для этого бала в семействе Ростовых, много страхов, что приглашение не будет получено, платье не будет готово, и не устроится всё так, как было нужно.
Вместе с Ростовыми ехала на бал Марья Игнатьевна Перонская, приятельница и родственница графини, худая и желтая фрейлина старого двора, руководящая провинциальных Ростовых в высшем петербургском свете.
В 10 часов вечера Ростовы должны были заехать за фрейлиной к Таврическому саду; а между тем было уже без пяти минут десять, а еще барышни не были одеты.
Наташа ехала на первый большой бал в своей жизни. Она в этот день встала в 8 часов утра и целый день находилась в лихорадочной тревоге и деятельности. Все силы ее, с самого утра, были устремлены на то, чтобы они все: она, мама, Соня были одеты как нельзя лучше. Соня и графиня поручились вполне ей. На графине должно было быть масака бархатное платье, на них двух белые дымковые платья на розовых, шелковых чехлах с розанами в корсаже. Волоса должны были быть причесаны a la grecque [по гречески].
Все существенное уже было сделано: ноги, руки, шея, уши были уже особенно тщательно, по бальному, вымыты, надушены и напудрены; обуты уже были шелковые, ажурные чулки и белые атласные башмаки с бантиками; прически были почти окончены. Соня кончала одеваться, графиня тоже; но Наташа, хлопотавшая за всех, отстала. Она еще сидела перед зеркалом в накинутом на худенькие плечи пеньюаре. Соня, уже одетая, стояла посреди комнаты и, нажимая до боли маленьким пальцем, прикалывала последнюю визжавшую под булавкой ленту.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Список_графов_и_герцогов_Мэна&oldid=78628758»