Украинцы в Австрии
Украи́нцы в А́встрии (укр. українці в Австрії) — национальное меньшинство украинцев, которое находится в Австрии.
История
Украинцы начали селиться в Австрии в конце ХVІІI века, когда в её состав вошли Галиция, Буковина, а также Холмщина и Подляшье (в 1772, 1775 и 1795—1809 гг., соответственно). С началом Первой Мировой войны сюда прибывали беженцы из Галиции и Буковины, военные, украинская интеллигенция. После поражения национально-освободительной борьбы на Украине (1917—1920 годы) столица Австрии определенное время оставалась центром политической и культурной активности украинских эмигрантов. Здесь не было никаких ограничений на политическую и партийную деятельность, перенесенную сюда с Украины. В 1921 году в Вене был открыт Украинский вольный университет. После распада Австро-Венгерской империи украинская диаспора в Вене уменьшилась, но вскоре вновь резко возросла после приезда в Вену правительства Западно-Украинской Народной Республики (ЗУНР). После Первой мировой войны в Австрии насчитывалось примерно 50 тысяч украинцев, в конце Второй Мировой войны — уже более 100 тысяч эмигрантов. Когда советские войска заняли часть Австрии, значительная часть украинской диаспоры была депортирована в Советский Союз. Во времена советской власти вся общественно-политическая, культурная и религиозная жизнь украинского общества была сосредоточена в Западной Австрии, в частности в таких городах, как Зальцбург, Инсбрук, Линц, Грац, Клагенфурт-ам-Вёртерзе, Филлах и Брегенц[1].
Современность
Официальная статистика по количеству диаспоры не ведется. По оценкам экспертов сегодня в Австрии насчитывается от 6 тысяч до 12 тысяч украинцев. абсолютное большинство из них проживает в городах, в частности в Вене и её окрестностях. Для обеспечения религиозных потребностей в Вене, Граце, Зальцбурге, Инсбруке действуют греко-католические церкви. За последнее время в Вене были открыты памятные доски таким выдающимся личностям, как Михаил Грушевский, Иван Пулюй, Пантелеймон Кулиш, Лесь Курбас, Леся Украинка, доска и памятник Ивану Франко, большой памятник погибшим украинцам на территории бывшего концлагеря Маутхаузен. В 2013 году на горе Леопольдсберг в Вене открыт памятник украинским казакам. В марте 2014 года открыт памятник Т. Г. Шевченко в Институте славистики Венского университета[1].
Напишите отзыв о статье "Украинцы в Австрии"
Примечания
| ||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Украинцы в Австрии
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.
– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
