Пеннетта, Флавия

Флавия Пеннетта
Место проживания	Бриндизи, Италия
Рост	172 см
Вес	58 кг
Начало карьеры	25 февраля 2000
Завершение карьеры	29 октября 2015
Рабочая рука	правая
Удар слева	двуручный
Призовые, долл.	14 197 917
Одиночный разряд
Титулов	11 WTA, 7 ITF
Наивысшая позиция	6 (28 сентября 2015)
Турниры серии Большого шлема
Австралия	1/4 финала (2014)
Франция	4-й раунд (2008, 2010, 2015)
Уимблдон	4-й раунд (2005-06, 2013)
США	победа (2015)
Парный разряд
Титулов	17 WTA, 9 ITF
Наивысшая позиция	1 (28 февраля 2011)
Турниры серии Большого шлема
Австралия	победа (2011)
Франция	1/4 финала (2010-11, 2015)
Уимблдон	1/2 финала (2010, 2012)
США	финал (2005, 2014)
Завершила выступления

Фла́вия Пенне́тта (итал. Flavia Pennetta; родилась 25 февраля 1982 года в Бриндизи, Италия) — итальянская теннисистка; бывшая первая ракетка мира в парном разряде и шестая — в одиночном.

Общая информация

Флавия — одна из двух дочерей Оронцо и Концетты Пеннетты; её старшую сестру зовут Глория. Родители способствовали росту интереса обоих дочерей к игре в теннис, а Флавия впервые получила в руки ракетку, когда ей было 5 лет. Старшая сестра также попробовала себя в сравнительно статусных турнирах, но так и не поднялась выше регионального уровня.

Флавия долгое время встречалась со знаменитым испанским теннисистом Карлосом Мойей, но они расстались в начале 2007 года по инициативе Карлоса, из-за чего Пеннетта некоторое время находилась в тяжёлом психологическом состоянии. 11 июня 2016 года Флавия вышла замуж за своего коллегу Фабио Фоньини.

Своим любимым покрытием итальянка считает грунт.

Спортивная карьера

Юниорские годы

Флавия вполне удачно играла в юниорские годы. Впервые её имя стало известно широкому кругу любителей тенниса в декабре 1998 года, когда 16-летняя итальянка дошла до полуфинала престижного турнира в Брейдентоне, проиграв Виржини Раззано. Одиночные успехи, впрочем, были весьма локальны, и Пеннетта так и не добилась более крупных успехов в этой возрастной группе. Более значительных достижений Флавия добилась в парном разряде, где в дуэте с соотечественницей Робертой Винчи она в какой-то момент стала значительной силой в этих соревнованиях. Наиболее успешен для них был 1998-99 год: девушки выиграли несколько турниров (в том числе национальный турнир категории GA, а также Roland Garros). Позже итальянка весьма успешно играла с соотечественницей Марией-Еленой Камерин и китаянкой Се Шувэй. 28 февраля 2000 года Пеннетта достигла наивысшего парного рейтинга, став 2-й ракеткой мира. В августе того же года она последний раз сыграла юниорские соревнования.

Ранние годы

В 1997 году стартовала взрослая карьера итальянки. Постепенно набираясь опыта игр на подобном уровне Флавия в 1999 году выигрывает свой первый титул в профессиональном туре на 10-тысячнике в Кальяри; спустя несколько месяцев, на 25-тысячнике в Галатине, впервые побеждает игрока Top200 (обыграна стоящая более чем на 400 позиций выше француженка Леа Гирарди). Постепенно накопив нужный рейтинг за счёт локальных успехов на соревнованиях ITF, Пеннетта на Уимблдоне-2000 впервые попадает в отборочную сетку турнира Большого шлема. Сходу пройти квалификацию не удаётся, но и совсем без побед на подобном уровне итальянка не остаётся. Качественное улучшение результатов происходит в 2002 году. Результативный вояж по дальневосточным турнирам позволяет Флавии впервые подняться в Top200. Стабильные результаты продолжаются и дальше и по итогам года, выиграв четыре турнира, Пеннетта достигает 95-й строчки одиночного рейтинга, впервые получив право сыграть на турнире Большого шлема в основной сетке.

В эти же сроки итальянка постепенно прорывается к достойным позициям в парном рейтинге. Один из качественных рывков происходит во второй половине сезона-2002, когда на различных соревнованиях ITF ей покоряются 18 матчей подряд, позволив выиграть при этом четыре титула и подняться в Top150 рейтинга.

2003-05

Выбравшись на новый уровень, итальянка быстро начала подтверждать свой уровень притязаний и на соревнованиях WTA. Значительная часть очков набирается на второстепенных турнирах, но и на соревнованиях высших категорий Флавия постепенно становится серьёзной оппоненткой для любой соперницы: в Майами она три сета сражается с 6-й ракеткой мира Линдсей Дэвенпорт, несколько месяцев спустя — на Roland Garros — впервые выигрывает матч основной сетки турнира Большого шлема и, выбив одну из сеянных участниц, пробивается в третий раунд. В августе 2004 года карьера итальянки достигает очередной промежуточной точки — с третьей попытки ей удаётся победить на соревновании WTA. Главный приз соревнований в польском Сопоте вырван из рук чешки Клары Коукаловой. Растущая стабильность результатов позволяет закончить свой восьмой более-менее полноценный сезон в профессиональном туре в Top40 одиночного рейтинга. В следующем сезоне Флавия выиграла два февральских грунтовых турнира и впервые поднялась в Top30 одиночного рейтинга. Несколько месяцев спустя Пеннетта впервые выходит в четвёртый раунд на турнире Большого шлема, добравшись до четвёртого раунда Уимблдона. Стабильно выступая и в дальнейшем, итальянка заканчивает год 23-й. В 2005 же году происходит следующее качественное улучшение парных результатов. Сотрудничая с Еленой Дементьевой, итальянка впервые доходит до финала соревнования WTA (и сразу побеждает), а затем пробивается в финал US Open, где обыграв три сеянные пары, доходит до финала и уступает четвёртой. Серия стабильных результатов в этих и других турнирах приводят к тому, что Пеннетта впервые заканчивает год на 22-й позиции в парном рейтинге.

2006

Новый год начинается с трёх финалов — в Голд-Косте, Боготе и Акапулько, позволяющих итальянке перед связкой весенних турниров 1-й категории в США впервые войти в число 20 сильнейших теннисисток планеты. На самих турнирах не удаётся набрать существенных очков, так как в Индиан-Уэллсе Пеннетта немного травмирует лодыжку и на несколько недель лишается возможности играть. Вернувшись во время грунтово-травяного сезона Флавия быстро входит в соревновательный режим. В этот период Пеннетта выходит в полуфинал в Оэйраше, четвертьфинал в Риме, а также неплохо смотрится на турнирах Большого шлема: во Франции доходит до третьего раунда, где в затяжном третьем сете уступает соотечественнице Aранческе Скьявоне, а в Великобритании второй год подряд играет в четвёртом раунде, где также в трёх сетах уступает 4-й ракетке мира Марии Шараповой. Летом результаты несколько падают, а тут ещё вновь дают о себе знать проблемы со здоровьем — из-за болей в левом запястье итальянка вынуждена досрочно завершить сезон, сделав лишь небольшое исключение для финального матча Кубка Федерации. Сезон в главном женском командном турнире начался для сборной ещё в 2005 году, когда в матче за место в элитной группе соревнования были обыграны чешки. На счету Флавии одна из трёх побед команды. В 2006 году же итальянки обыграли сначала сборную Франции (с Моресмо и Деши), а затем Испанию. В финале предстояло сыграть с Бельгией, ослабленной отсутствием Ким Клейстерс. Главная сила североевропеек Жюстин Энен смогла довести матч до решающего пятого матча, но там усугубила одну из своих старых травм и вынуждена была сняться с матча, вручив титул итальянкам. Парный сезон отмечен двумя финалами — зимой Пеннетта выигрывает соревнование в Боготе (первый титул с Хиселой Дулко), а позже, в мае, доходит до решающего матча в Берлине.

2007-09

В 2007 году Флавия очень медленно выходит на уровень былых результатов. Произошедшее в это время расставания с Карлосом Мойей дополнительно негативно сказывается на результатах. Пеннетта неплохо сыграла февральскую грунтовую серию, после чего долгое время уступала почти всем и везде. Прервать неудачную серию удалось в начале июня, когда удалось последовательно дойти до полуфинала в Барселоне и четвертьфинала в Хертогенбосе. Ближе к осени, когда в рейтинге перестали учитываться все прошлогодние достижения, итальянка была близка к тому, чтобы впервые за долгое время покинуть Top100, но удачно сыграв азиатскую серию турниров к концу сезона она возвращается в Top40.

В 2008 году серия удачных результатов продолжается. В феврале Флавия выигрывает соревнования в Винья-дель-Маре и Акапулько и возвращается в Top30. В дальнейшем, стабильно доходя до решающих стадий разнообразных соревнований WTA она всё больше укрепляет свои рейтинговые позиции, а первый в карьере финал на соревнованиях 2-й категории (в Лос-Анджелесе) позволяет вернуться в Top20. Чуть позже Пеннетта впервые пробивается в восьмёрку сильнейших на турнирах Большого шлема, выйдя в четвертьфинал на US Open. Чуть позже в карьере итальянки происходит ещё одно значимое событие: она побеждает действующую первую ракетку мира, впервые за шесть очных матчей обыграв Елену Янкович. В 2008 году появляются первые намеки на потенциальные результаты в соревнованиях смешанных пар: в последний момент попав в сетку US Open, итальянка в паре с сербом Душаном Вемичем доходит до четвертьфинала, лишив возможности бороться за титул несколько потенциально сильных парных сочетаний. Сезон-2009 стал определенно лучшим в карьере Флавии — серия стабильных результатов завершившаяся титулами в Палермо, Лос-Анджелесе и полуфиналом в Цинциннати позволяю итальянке впервые войти в Top10.

Конец сезона ознаменовался второй победой в Кубке Федерации сборной Италии, где Пеннетта является ведущим игроком — в решающем матче была повержена сборная США. Парные выступления в этот период постепенно превращаются из просто возможности чем-то занять свободное время в нечто более серьёзное. К концу 2009 года окончательно сформировывается комбинация с Дулко, давшая только в последний сезон четыре финала.

2010. Прорыв в паре

Сезон 2010 Флавия начала с финала Окленде, где уступила Янине Викмайер, а дальше был заработан полуфинал турнира смешанных пар на Australian Open. Затем дела пошли не лучшим образом: в большинстве турниров она вылетала в первых раундах, лишь в испанской Марбелье Пеннетта взяла титул. Относительные неудачи в одиночном разряде позволили отдать больше сил паре — весной начал набирать силу из альянс с Хиселой Дулко — до парижского турнира Большого шлема они выдали серию из 17 побед подряд, отметившись в четырёх финалах и взяв три титула. На Ролан Гаррос Флавия выступила неплохо, дойдя до четвёртого раунда, где проиграла Каролине Возняцки 6:7 7:6 2:6. В паре же проиграли уже в четвертьфинале. На Уимблдоне дуэт Дулко/Пеннетта доходит до полуфинала. После этого Флавия поднимается на 8-ю строчку парного рейтинга. На мелких грунтовых турнирах перед «американской серией» Флавия дошла до полуфинала в Бостаде и решающего матча в Палермо, что вряд ли можно назвать очень успешным выступлением. Зато на первом хардовом турнире в Сан-Диего итальянка достигла полуфинала, обыграв по ходу одного из фаворитов Саманту Стосур. Затем был четвертьфинал в Цинциннати, где итальянка уступила будущей победительнице турнира Ким Клейстерс, до этого переиграв Веру Звонарёву.

В паре в это время аргентино-итальянский дуэт защищает титул в Бостаде, доходит до полуфинала в Цинциннати (уступая будущим победительницам турнира — паре Азаренко / Кириленко) и берёт главный приз соревнований в Монреале. Главный старт этой части сезона вновь прошёл неудачно — уже в четвертьфинале US Open дуэт Дулко/Пеннетта уступает паре Кинг/Шведова. которые несколькими днями позже выиграют весь турнир. Перед итоговым турниром аргентино-итальянский дуэт отмечается в финале в Пекине и берёт титул в Москве. А на самом турнире в Дохе Флавия и Хисела не отдают соперницам ни сета и завершают год очередным титулом. По итогам года WTA признала дуэт аргентинки и итальянки лучшей парой года. Небезуспешен был и сезон в миксте — в начале года в паре с бразильцем Марсело Мело итальянка дошла до полуфинала на Australian Open.

2011

Одиночный год начался в Сиднее. Флавия дошла до четвертьфинала, где уступила одному из открытий начала сезона — Бояне Йовановски из Сербии. Затем итальянка дошла до четвёртого раунда Australian Open — переиграв Шахар Пеер, но уступив Петре Квитовой. В дальнейшем Флавия неплохо отыграла на связке турниров на Аравийском полуострове, дойдя до полуфинала в Дубае и четвертьфинала в Дохе. Весной, из-за проблем со здоровьем, итальянка играла не очень много и не очень результативно, проведя пять турниров и выиграв на них лишь один матч. Летом результаты постепенно стали налаживаться и к US Open Пеннетта обрела настолько нужные кондиции, чтобы в третий раз за четыре года сыграть здесь в четвертьфинале, попутно лишив турнир одной из его предстартовых фавориток — россиянки Марии Шараповой. Осенью Флавия отмечается в полуфинале крупного турнира в Пекине, обыграв по дороге первую ракетку мира Каролину Возняцки.

Парный год был начат не особо удачно — на единственном турнире до австралийского турнира Большого шлема был проигран уже первый матч. В Мельбурне же всё с самого начало пошло вполне удачно — до финала не было проиграно ни сета, но в решающем матче всё поначалу не пошло — аргентино-итальянский дуэт уступил первый сет и проигрывал 1-4 во втором, но смог переломить ход матча и завоевал свой первый титул на соревнованиях подобного уровня. Весной сначала из-за проблем со здоровьем у итальянки, а затем у аргентинки, результаты заметно упали. Результатом чего стало сокращение отрыва от ближайших конкуренток в рейтинге и скорая потеря статуса первой ракетки мира. Ближе к осени результаты постепенно возвращаются на былой уровень, а два финала на соревнованиях в Токио и Пекине позволяют интернациональному дуэту второй год подряд отобраться на итоговый турнир, где они, впрочем, выбывают уже на старте.

2012-13

2012 год был отмечен серией проблем со здоровьем, из-за которых Флавия не смогла удержать уровень результатов последних лет: в начале сезона итальянка дошла до финала в Окленде, но не смогла доиграть его из-за проблем со спиной итальянка. В следующие несколько недель к этому начинают добавляться проблемы с запястьем, из-за чего не получается в полную силу играть матчи в одиночном разряде: на Australian Open Флавия уступает уже на старте. Минимизировать проблемы со здоровьем и постепенно набрать форму удаётся ближе к грунтовому сезону: Пеннетта доходит до финала в Акапулько, играет в четвертьфинале в Риме и на Roland Garros. В парном разряде начинает наигрываться олимпийская пара с Франческой Скьявоне: первым успехом дам становится финал турнира в Барселоне. Травяной сезон в одиночном разряде приносит лишь один локальный успех в одиночном разряде: Пеннетта доходит до третьего раунда олимпийского турнира, уступая Петре Квитовой. В паре всё проходит более результативно: итальянки отмечаются в полуфиналах в Хертогенбосе и на Уимблдоне, но на Олимпиаде уступают уже во втором раунде. После лондонского турнира вновь обостряются проблемы с запястьем и Флавия предпочитает досрочно завершить сезон, залечивая все болячки.

Возвращение не получилось быстрым: лишь в феврале итальянка проводит свои первые матчи в протуре и до конца сезона отмечается лишь периодическими всплесками результатов, не показывая особой стабильности. Несколько пиков формы совпали с удачными сетками в одиночном разряде: в конце мая Пеннетта добралась до полуфинала в Страсбурге, месяц спустя дошла до четвёртого раунда Уимблдона, летом сыграла в полуфиналах в Бостаде и на US Open, где впервые пробилась в эту стадию на турнирах Большого шлема, попутно переиграв Сару Эррани и Симону Халеп. Набранных на двух соревнованиях Большого шлема очков хватило чтобы завершить год в самом начале четвёртого десятка. Парный сезон был проведён чуть стабильнее: попробовав играть сначала вместе со Светланой Кузнецовой, Флавия сравнительно быстро отказалась от этого союза, хотя пара и одержала несколько побед над сильными комбинациями. Лето прошло в постоянных сменах партнёрш, в итоге приведших к долгосрочному альянсу с Кристиной Младенович, вместе с которой в октябре был взят и единственный в 2013 году титул — на соревнованиях в Осаке. В конце ноября Пеннетта приняла формальное участие в победном сезоне итальянской сборной в Кубке Федерации, сыграв в не имевшей турнирного значения парной встрече.

2014-15

Старт сезона-2014 включил серию очень сильных результатов, принёсших как немало очков, так и ряд побед над игроками Top10: в январе Пеннетта добралась до четвертьфинала Australian Open, затем добралась до этой же стадии в Дубае и выиграла супертурнир в Индиан-Уэллсе, где в полуфинале одолела Ли На, а в титульном матче справилась с Агнешкой Радваньской. После калифорнийского успеха в одиночных результатах Флавиии наступил продолжительный спад и в следующий раз она выиграла как минимум три матча на одном турнире лишь в начале сентября — на US Open, где благодаря ранним проигрышам многих потенциально сильных соперниц добралась до четвертьфинала. Осенняя серия турниров в Азии также не была насыщена выигранными матчами и лишь в начале ноября — на турнире в Софии — Пеннетта ещё раз напомнила о себе как о потенциальном игроке Top10, выйдя в финал местного соревнования. Парный год, в противоположность одиночному, начался с серии не слишком удачных результатов, приведших к разрыву с Младенович, но летом всё постепенно наладилось, а новый альянс с Мартиной Хингис принёс до конца года серию побед над лидерами чемпионской гонки, а также сразу четыре финала соревнований ассоциации (включая участие в титульном матче на US Open).

Через год альянс с Хингис не удалось развить в должной мере и уже весной швейцарка покинула Флавию ради Сани Мирзы, с которой вскоре возглавила рейтинг-лист. Без неё Пеннетта отыграла часть сезона сначала с Се Шувэй, а затем с Сарой Эррани, добившись четвертьфиналов на Roland Garros, Уимблдоне и турнирах в Торонто и Цинциннати, а также полуфинала на US Open. Одиночный год принёс серию качественных результатов на крупных турнирах, позволивших держаться в Top30 классификации, а пик сезона пришёлся на конец лета, когда итальянка воспользовалась благоприятной сеткой и сначала дошла до финала US Open, а затем и завоевала главный трофей, переиграв в решающей игре Роберту Винчи. В концовке сезона Пеннетта смогла добрать достаточный рейтинг, чтобы сыграть на Итоговом турнире, после которого завершила активную игровую карьеру.

Выступления на турнирах

Основная статья: Достижения и статистика Флавии Пеннетты

• бывшая первая ракетка мира в парном разряде и шестая — в одиночном
• победительница двух турниров Большого шлема (по разу — в одиночном разряде и женской паре)
• финалистка двух турниров Большого шлема в парном разряде (US Open-2005, -2014)
• победительница Итогового турнира WTA (2010) в парном разряде
• победительница 28 турниров WTA (11 — в одиночном разряде)
• четырёхкратная обладательница Кубка Федерации (2006, 2009-10, 2013) в составе национальной сборной Италии
• победительница одного юниорского турнира Большого шлема в парном разряде (Roland Garros-1999)
• полуфиналистка двух юниорских турниров Большого шлема в парном разряде (Уимблдон-1999, Australian Open-2000)
• бывшая вторая ракетка мира в парном юниорском рейтинге

Интересные факты

• Флавия — первая представительница Италии, попавшая в первую десятку одиночного рейтинга WTA.

Ссылки

• [www.flaviapennetta.eu Официальный сайт]  (итал.) (англ.)
• [www.wtatennis.com/players/player/ Профиль на сайте WTA]  (англ.)
• [www.itftennis.com/procircuit/players/player/profile.aspx?playerid= Профиль на сайте ITF]  (англ.)
• [www.fedcup.com/en/players/player.aspx?id= Профиль на сайте Кубка Федерации] (англ.)

Отрывок, характеризующий Пеннетта, Флавия

– Однако, серьезно говоря, – отвечал князь Андрей, – всё таки мы можем сказать без хвастовства, что это немного получше Ульма…
– Отчего вы не взяли нам одного, хоть одного маршала?
– Оттого, что не всё делается, как предполагается, и не так регулярно, как на параде. Мы полагали, как я вам говорил, зайти в тыл к семи часам утра, а не пришли и к пяти вечера.
– Отчего же вы не пришли к семи часам утра? Вам надо было притти в семь часов утра, – улыбаясь сказал Билибин, – надо было притти в семь часов утра.
– Отчего вы не внушили Бонапарту дипломатическим путем, что ему лучше оставить Геную? – тем же тоном сказал князь Андрей.
– Я знаю, – перебил Билибин, – вы думаете, что очень легко брать маршалов, сидя на диване перед камином. Это правда, а всё таки, зачем вы его не взяли? И не удивляйтесь, что не только военный министр, но и августейший император и король Франц не будут очень осчастливлены вашей победой; да и я, несчастный секретарь русского посольства, не чувствую никакой потребности в знак радости дать моему Францу талер и отпустить его с своей Liebchen [милой] на Пратер… Правда, здесь нет Пратера.
Он посмотрел прямо на князя Андрея и вдруг спустил собранную кожу со лба.
– Теперь мой черед спросить вас «отчего», мой милый, – сказал Болконский. – Я вам признаюсь, что не понимаю, может быть, тут есть дипломатические тонкости выше моего слабого ума, но я не понимаю: Мак теряет целую армию, эрцгерцог Фердинанд и эрцгерцог Карл не дают никаких признаков жизни и делают ошибки за ошибками, наконец, один Кутузов одерживает действительную победу, уничтожает charme [очарование] французов, и военный министр не интересуется даже знать подробности.
– Именно от этого, мой милый. Voyez vous, mon cher: [Видите ли, мой милый:] ура! за царя, за Русь, за веру! Tout ca est bel et bon, [все это прекрасно и хорошо,] но что нам, я говорю – австрийскому двору, за дело до ваших побед? Привезите вы нам свое хорошенькое известие о победе эрцгерцога Карла или Фердинанда – un archiduc vaut l'autre, [один эрцгерцог стоит другого,] как вам известно – хоть над ротой пожарной команды Бонапарте, это другое дело, мы прогремим в пушки. А то это, как нарочно, может только дразнить нас. Эрцгерцог Карл ничего не делает, эрцгерцог Фердинанд покрывается позором. Вену вы бросаете, не защищаете больше, comme si vous nous disiez: [как если бы вы нам сказали:] с нами Бог, а Бог с вами, с вашей столицей. Один генерал, которого мы все любили, Шмит: вы его подводите под пулю и поздравляете нас с победой!… Согласитесь, что раздразнительнее того известия, которое вы привозите, нельзя придумать. C'est comme un fait expres, comme un fait expres. [Это как нарочно, как нарочно.] Кроме того, ну, одержи вы точно блестящую победу, одержи победу даже эрцгерцог Карл, что ж бы это переменило в общем ходе дел? Теперь уж поздно, когда Вена занята французскими войсками.
– Как занята? Вена занята?
– Не только занята, но Бонапарте в Шенбрунне, а граф, наш милый граф Врбна отправляется к нему за приказаниями.
Болконский после усталости и впечатлений путешествия, приема и в особенности после обеда чувствовал, что он не понимает всего значения слов, которые он слышал.
– Нынче утром был здесь граф Лихтенфельс, – продолжал Билибин, – и показывал мне письмо, в котором подробно описан парад французов в Вене. Le prince Murat et tout le tremblement… [Принц Мюрат и все такое…] Вы видите, что ваша победа не очень то радостна, и что вы не можете быть приняты как спаситель…
– Право, для меня всё равно, совершенно всё равно! – сказал князь Андрей, начиная понимать,что известие его о сражении под Кремсом действительно имело мало важности ввиду таких событий, как занятие столицы Австрии. – Как же Вена взята? А мост и знаменитый tete de pont, [мостовое укрепление,] и князь Ауэрсперг? У нас были слухи, что князь Ауэрсперг защищает Вену, – сказал он.
– Князь Ауэрсперг стоит на этой, на нашей, стороне и защищает нас; я думаю, очень плохо защищает, но всё таки защищает. А Вена на той стороне. Нет, мост еще не взят и, надеюсь, не будет взят, потому что он минирован, и его велено взорвать. В противном случае мы были бы давно в горах Богемии, и вы с вашею армией провели бы дурную четверть часа между двух огней.
– Но это всё таки не значит, чтобы кампания была кончена, – сказал князь Андрей.
– А я думаю, что кончена. И так думают большие колпаки здесь, но не смеют сказать этого. Будет то, что я говорил в начале кампании, что не ваша echauffouree de Durenstein, [дюренштейнская стычка,] вообще не порох решит дело, а те, кто его выдумали, – сказал Билибин, повторяя одно из своих mots [словечек], распуская кожу на лбу и приостанавливаясь. – Вопрос только в том, что скажет берлинское свидание императора Александра с прусским королем. Ежели Пруссия вступит в союз, on forcera la main a l'Autriche, [принудят Австрию,] и будет война. Ежели же нет, то дело только в том, чтоб условиться, где составлять первоначальные статьи нового Саmро Formio. [Кампо Формио.]
– Но что за необычайная гениальность! – вдруг вскрикнул князь Андрей, сжимая свою маленькую руку и ударяя ею по столу. – И что за счастие этому человеку!
– Buonaparte? [Буонапарте?] – вопросительно сказал Билибин, морща лоб и этим давая чувствовать, что сейчас будет un mot [словечко]. – Bu onaparte? – сказал он, ударяя особенно на u . – Я думаю, однако, что теперь, когда он предписывает законы Австрии из Шенбрунна, il faut lui faire grace de l'u . [надо его избавить от и.] Я решительно делаю нововведение и называю его Bonaparte tout court [просто Бонапарт].
– Нет, без шуток, – сказал князь Андрей, – неужели вы думаете,что кампания кончена?
– Я вот что думаю. Австрия осталась в дурах, а она к этому не привыкла. И она отплатит. А в дурах она осталась оттого, что, во первых, провинции разорены (on dit, le православное est terrible pour le pillage), [говорят, что православное ужасно по части грабежей,] армия разбита, столица взята, и всё это pour les beaux yeux du [ради прекрасных глаз,] Сардинское величество. И потому – entre nous, mon cher [между нами, мой милый] – я чутьем слышу, что нас обманывают, я чутьем слышу сношения с Францией и проекты мира, тайного мира, отдельно заключенного.
– Это не может быть! – сказал князь Андрей, – это было бы слишком гадко.
– Qui vivra verra, [Поживем, увидим,] – сказал Билибин, распуская опять кожу в знак окончания разговора.
Когда князь Андрей пришел в приготовленную для него комнату и в чистом белье лег на пуховики и душистые гретые подушки, – он почувствовал, что то сражение, о котором он привез известие, было далеко, далеко от него. Прусский союз, измена Австрии, новое торжество Бонапарта, выход и парад, и прием императора Франца на завтра занимали его.
Он закрыл глаза, но в то же мгновение в ушах его затрещала канонада, пальба, стук колес экипажа, и вот опять спускаются с горы растянутые ниткой мушкатеры, и французы стреляют, и он чувствует, как содрогается его сердце, и он выезжает вперед рядом с Шмитом, и пули весело свистят вокруг него, и он испытывает то чувство удесятеренной радости жизни, какого он не испытывал с самого детства.
Он пробудился…
«Да, всё это было!…» сказал он, счастливо, детски улыбаясь сам себе, и заснул крепким, молодым сном.


На другой день он проснулся поздно. Возобновляя впечатления прошедшего, он вспомнил прежде всего то, что нынче надо представляться императору Францу, вспомнил военного министра, учтивого австрийского флигель адъютанта, Билибина и разговор вчерашнего вечера. Одевшись в полную парадную форму, которой он уже давно не надевал, для поездки во дворец, он, свежий, оживленный и красивый, с подвязанною рукой, вошел в кабинет Билибина. В кабинете находились четыре господина дипломатического корпуса. С князем Ипполитом Курагиным, который был секретарем посольства, Болконский был знаком; с другими его познакомил Билибин.
Господа, бывавшие у Билибина, светские, молодые, богатые и веселые люди, составляли и в Вене и здесь отдельный кружок, который Билибин, бывший главой этого кружка, называл наши, les nфtres. В кружке этом, состоявшем почти исключительно из дипломатов, видимо, были свои, не имеющие ничего общего с войной и политикой, интересы высшего света, отношений к некоторым женщинам и канцелярской стороны службы. Эти господа, повидимому, охотно, как своего (честь, которую они делали немногим), приняли в свой кружок князя Андрея. Из учтивости, и как предмет для вступления в разговор, ему сделали несколько вопросов об армии и сражении, и разговор опять рассыпался на непоследовательные, веселые шутки и пересуды.
– Но особенно хорошо, – говорил один, рассказывая неудачу товарища дипломата, – особенно хорошо то, что канцлер прямо сказал ему, что назначение его в Лондон есть повышение, и чтоб он так и смотрел на это. Видите вы его фигуру при этом?…
– Но что всего хуже, господа, я вам выдаю Курагина: человек в несчастии, и этим то пользуется этот Дон Жуан, этот ужасный человек!
Князь Ипполит лежал в вольтеровском кресле, положив ноги через ручку. Он засмеялся.
– Parlez moi de ca, [Ну ка, ну ка,] – сказал он.
– О, Дон Жуан! О, змея! – послышались голоса.
– Вы не знаете, Болконский, – обратился Билибин к князю Андрею, – что все ужасы французской армии (я чуть было не сказал – русской армии) – ничто в сравнении с тем, что наделал между женщинами этот человек.
– La femme est la compagne de l'homme, [Женщина – подруга мужчины,] – произнес князь Ипполит и стал смотреть в лорнет на свои поднятые ноги.
Билибин и наши расхохотались, глядя в глаза Ипполиту. Князь Андрей видел, что этот Ипполит, которого он (должно было признаться) почти ревновал к своей жене, был шутом в этом обществе.
– Нет, я должен вас угостить Курагиным, – сказал Билибин тихо Болконскому. – Он прелестен, когда рассуждает о политике, надо видеть эту важность.
Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих.
– Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d'alliance, – начал Ипполит, значительно оглядывая всех, – sans exprimer… comme dans sa derieniere note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majeste l'Empereur ne deroge pas au principe de notre alliance… [Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…]
– Attendez, je n'ai pas fini… – сказал он князю Андрею, хватая его за руку. – Je suppose que l'intervention sera plus forte que la non intervention. Et… – Он помолчал. – On ne pourra pas imputer a la fin de non recevoir notre depeche du 28 novembre. Voila comment tout cela finira. [Подождите, я не кончил. Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Чем то всё это кончится.]
И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.
– Demosthenes, je te reconnais au caillou que tu as cache dans ta bouche d'or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] – сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.
Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
– Ну вот что, господа, – сказал Билибин, – Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Брюнне, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave [в этой скверной моравской дыре], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brunn. [Надо ему показать Брюнн.] Вы возьмите на себя театр, я – общество, вы, Ипполит, разумеется, – женщин.
– Надо ему показать Амели, прелесть! – сказал один из наших, целуя кончики пальцев.
– Вообще этого кровожадного солдата, – сказал Билибин, – надо обратить к более человеколюбивым взглядам.
– Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, – взглядывая на часы, сказал Болконский.
– Куда?
– К императору.
– О! о! о!
– Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, – пocлшaлиcь голоса. – Мы беремся за вас.
– Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, – сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
– И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, – улыбаясь отвечал Болконский.
– Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть – аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.


На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.
– Скажите, когда началось сражение? – спросил он поспешно.
Князь Андрей отвечал. После этого вопроса следовали другие, столь же простые вопросы: «здоров ли Кутузов? как давно выехал он из Кремса?» и т. п. Император говорил с таким выражением, как будто вся цель его состояла только в том, чтобы сделать известное количество вопросов. Ответы же на эти вопросы, как было слишком очевидно, не могли интересовать его.
– В котором часу началось сражение? – спросил император.
– Не могу донести вашему величеству, в котором часу началось сражение с фронта, но в Дюренштейне, где я находился, войско начало атаку в 6 часу вечера, – сказал Болконский, оживляясь и при этом случае предполагая, что ему удастся представить уже готовое в его голове правдивое описание всего того, что он знал и видел.
Но император улыбнулся и перебил его:
– Сколько миль?
– Откуда и докуда, ваше величество?
– От Дюренштейна до Кремса?
– Три с половиною мили, ваше величество.
– Французы оставили левый берег?
– Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.
– Достаточно ли фуража в Кремсе?
– Фураж не был доставлен в том количестве…
Император перебил его.
– В котором часу убит генерал Шмит?…
– В семь часов, кажется.
– В 7 часов. Очень печально! Очень печально!
Император сказал, что он благодарит, и поклонился. Князь Андрей вышел и тотчас же со всех сторон был окружен придворными. Со всех сторон глядели на него ласковые глаза и слышались ласковые слова. Вчерашний флигель адъютант делал ему упреки, зачем он не остановился во дворце, и предлагал ему свой дом. Военный министр подошел, поздравляя его с орденом Марии Терезии З й степени, которым жаловал его император. Камергер императрицы приглашал его к ее величеству. Эрцгерцогиня тоже желала его видеть. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. Русский посланник взял его за плечо, отвел к окну и стал говорить с ним.
Вопреки словам Билибина, известие, привезенное им, было принято радостно. Назначено было благодарственное молебствие. Кутузов был награжден Марией Терезией большого креста, и вся армия получила награды. Болконский получал приглашения со всех сторон и всё утро должен был делать визиты главным сановникам Австрии. Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн, князь Андрей возвращался домой к Билибину. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери.
Прежде чем ехать к Билибину, князь Андрей поехал в книжную лавку запастись на поход книгами и засиделся в лавке.
– Что такое? – спросил Болконский.
– Ach, Erlaucht? – сказал Франц, с трудом взваливая чемодан в бричку. – Wir ziehen noch weiter. Der Bosewicht ist schon wieder hinter uns her! [Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам.]
– Что такое? Что? – спрашивал князь Андрей.
Билибин вышел навстречу Болконскому. На всегда спокойном лице Билибина было волнение.
– Non, non, avouez que c'est charmant, – говорил он, – cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l'ont passe sans coup ferir. [Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.]
Князь Андрей ничего не понимал.
– Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?
– Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.
– И не видали, что везде укладываются?
– Не видал… Да в чем дело? – нетерпеливо спросил князь Андрей.
– В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]
– С'est trahison peut etre, [Быть может, измена,] – сказал князь Андрей, живо воображая себе серые шинели, раны, пороховой дым, звуки пальбы и славу, которая ожидает его.
– Non plus. Cela met la cour dans de trop mauvais draps, – продолжал Билибин. – Ce n'est ni trahison, ni lachete, ni betise; c'est comme a Ulm… – Он как будто задумался, отыскивая выражение: – c'est… c'est du Mack. Nous sommes mackes , [Также нет. Это ставит двор в самое нелепое положение; это ни измена, ни подлость, ни глупость; это как при Ульме, это… это Маковщина . Мы обмаковались. ] – заключил он, чувствуя, что он сказал un mot, и свежее mot, такое mot, которое будет повторяться.