Храм Петра и Павла в Ясеневе

Православный храм
Храм святых первоверховных апостолов Петра и Павла в Ясенево
Страна	Россия
Город	Москва
Конфессия	Православие
Епархия	Московская городская
Архитектурный стиль	русское барокко
Дата основания	XVIII
Строительство	1751—1753 годы
Статус	Объект культурного наследия РФ № 7710532009
Состояние	действует
Сайт	[optina.org.ru/ Официальный сайт]

Храм святых первоверховных апостолов Петра и Павла в Ясенево — православный храм Параскево-Пятницкого благочиния Московской городской епархии. Подворье Свято-Введенской Оптиной Пу́стыни.

Храм расположен в районе Ясенево, Юго-Западного административного округа города Москвы (Новоясеневский проспект, д. 42). Главный престол освящён в честь святых апостолов Петра и Павла; приделы в честь великомученицы Варвары, в честь преподобного Сергия Радонежского. Приставной престол освящён в честь иконы Божией Матери «Знамение».

История

В бывшем здесь селе Ясенево (которое упоминается с XIV века именно как село, то есть в нём уже тогда был храм) находилось несколько православных церквей: в 1626 здесь была построена деревянная церковь во имя свв. мцц. Веры, Надежды, Любови и матери их Софии, в 1674 рядом со старой возведена новая двухэтажная церковь Знамения Пресвятой Богородицы.

Ныне существующее здание храма было возведено в 1751—1753 годы в стиле елизаветинского (позднего) барокко и освящёно во имя святых первоверховных апостолов Петра и Павла. Владельцем села тогда был Феодор Авраамович Лопухин († 1767; внук боярина Фёдора (Иллариона) Абрамовича Лопухина, тестя царя Петра I, сын Абрама Федоровича Лопухина, казнённого 9 ноября 1718 года по делу царевича Алексея); при нём же возле храма была построена усадьба Ясенево и разбит парк с аллеями и прудами.

Первоначально каменный храм состоял из одного (нынешнего восточного) кубовидного объёма холодного центрального придела, с 8-гранным барабаном, прорезанным 8-ю окнами и увенчанным куполом.

9 июля 1822, в церкви села Ясенева состоялось венчание княжны Марии Николаевны Волконской и подполковника Николая Ильича Толстого — родителей писателя Льва Толстого.

В период владения Ясеневым князя Сергея Ивановича Гагарина произошла реконструкция храма. В 1832 к нему были пристроены тёплый боковой придел в честь св. вмц. Варвары (небесной покровительницы супруги князя) и колокольня. В 1860—1865 была осуществлена другая реконструкция, исправлявшая выявившиеся недостатки предыдущей. В результате храм Петра и Павла приобрёл облик, сохраняющийся до нашего времени: архитектура храма была приведена к типу трёхчастной осевой симметричной композиции «храм-притвор-колокольня», наиболее распространённому среди храмов России эпохи классицизма.

Храм имел 3 престола: центральный во имя святых апостолов Петра и Павла (антиминс освящен 26 февраля 1826), южный в честь преподобного Сергия Радонежского (антиминс освящен святителем Филаретом (Дроздовым) 20 октября 1861), и северный в честь святой великомученицы Варвары (антиминс освящён епископом Дмитровским Николаем в 1832).

В 1930-е годы храм, который к тому времени уже использовался под совхозный склад, закрыли (роспись храма не сохранилась). В 1973—1976 он был внешне отреставрирован, воздвигнуты кресты на храме и колокольне. При этом вся территория храма, огороженная забором, принадлежала авторемонтной базе и её складам.

В 1989 году храм с домом причта были переданы православной общине; был учреждён приход. Первым настоятелем храма был протоиерей Александр Торопов.

С февраля 1997 года храм передан московскому подворью Введенского ставропигиального монастыря Оптина пустынь. В храме продолжаются восстановительно-реставрационные работы: восстановлены два боковых придела, заканчивается установка нового резного дубового центрального иконостаса, написано большинство икон. Однако храм нуждается также в замене всего фундамента, который под действием грунтовых вод оказался полностью разрушенным.

23 ноября 2009 года в храме состоялось отпевание священника Даниила Сысоева, убитого 20 ноября. Чин отпевания возглавил архиепископ Истринский Арсений, в богослужении приняли участие благочинные города Москвы и многие представители московского духовенства. Территория вблизи храма была заполнена верующими, наблюдавшими церемонию прощания на установленном рядом с храмом большом экране. Прямая трансляция прощания осуществлялась на сайте РИА «Новости», телеканале «Спас» и на портале Патриархия.ru. По окончании отпевания Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл совершил заупокойную литию у гроба почившего.

В настоящее время при храме действует воскресная школа, братство по оказанию помощи заключённым, патронажная служба, библиотека православной литературы, работает монастырская и церковная лавка.

Духовенство

• архимандрит Мелхиседек (Артюхин) — настоятель храма
• протоиерей Алексий Сысоев
• иерей Николай Ненароков
• иерей Даниил Сысоев (до 2005 года)
• иерей Сергий Ишков
• диакон Геннадий Кондрашов (до апреля 2016 года)
• иерей Александр Мишин

Святыни

В храме находятся частицы мощей:

• св. апостола Андрея Первозванного,
• свт. Николая Чудотворца,
• св. вмц. Варвары,
• св. вмц. Татианы,
• св. вмц. Екатерины,
• св. прав. Лазаря Четверодневного,
• прп. Евфимия Великого,
• свт. Григория Богослова,
• бессер. Косьмы и Дамиана,
• первомуч. Стефана,
• ап. Луки,
• св. вмч. и целителя Пантелеимона,
• свт. Иоасафа Белгородского,
• мч. Трифона,
• прмц. вел. кн. Елисаветы и ин. Варвары,
• св. равноап. Марии Магдалины,
• прп. Александра Свирского,
• святителя Филарета Московского,
• свт. Илариона (Троицкого),
• преп. Амвросия Оптинского,
• преподобных Оптинских Старцев: Льва, Макария, Моисея, Антония, Илариона, Анатолия «Старшего», Исаакия I, Иосифа, Варсонофия, Анатолия «Младшего», Нектария.

Окормляемые учреждения

• интернат для инвалидов и престарелых № 6 (м. «Коньково»)
• детский приют в Ясеневе

Также при храме организовано систематическое отправление продовольственных и вещевых посылок заключенным.

Литература

• [testan.rusgor.ru/moscow/book/usad/usadby17_1.html Коробко М. Ю. Ясенево// Усадебное ожерелье Юго-Запада Москвы. (Изд. 3-е испр.). М.,-СПб. 1997.]
• [testan.rusgor.ru/moscow/book/moscow_usad/mos_usad_yasenevo.html Коробко М. Ю. Москва усадебная. Путеводитель. М., 2005. С. 311—332.]
• [www.mosjour.ru/index.php?id=1681 Коробко М. Ю. Усадьба Ясенево: Историко-краеведческий очерк// Московский журнал. 2013. № 3.]

Ссылки

• [optina.org.ru/ Официальный сайт храма]
• [optina.org.ru/about/raspisanie/ Расписание богослужений]
• [udel3.narod.ru/iasenevo.htm История, фотографии]
• [sobory.ru/article/index.html?object=02931 Фотогалерея]
• [www.temples.ru/cardonmap.php?ID=6338 Храм на карте Москвы]
• [www.patriarchia.ru/db/text/267372.html Информация о храме на сайте Московского Патриархата]
• [days.pravoslavie.ru/Hram/144.htm Информация о храме на сайте pravoslavie.ru]
• [www.rian.ru/photolents/20091123/195106190.html Отпевание отца Даниила Сысоева в храме Петра и Павла в Ясеневе (фотолента)]

Отрывок, характеризующий Храм Петра и Павла в Ясеневе

Наташа не отвечала на ее вопрос.
– Ради Бога, Соня, никому не говори, не мучай меня, – упрашивала Наташа. – Ты помни, что нельзя вмешиваться в такие дела. Я тебе открыла…
– Но зачем эти тайны! Отчего же он не ездит в дом? – спрашивала Соня. – Отчего он прямо не ищет твоей руки? Ведь князь Андрей дал тебе полную свободу, ежели уж так; но я не верю этому. Наташа, ты подумала, какие могут быть тайные причины ?
Наташа удивленными глазами смотрела на Соню. Видно, ей самой в первый раз представлялся этот вопрос и она не знала, что отвечать на него.
– Какие причины, не знаю. Но стало быть есть причины!
Соня вздохнула и недоверчиво покачала головой.
– Ежели бы были причины… – начала она. Но Наташа угадывая ее сомнение, испуганно перебила ее.
– Соня, нельзя сомневаться в нем, нельзя, нельзя, ты понимаешь ли? – прокричала она.
– Любит ли он тебя?
– Любит ли? – повторила Наташа с улыбкой сожаления о непонятливости своей подруги. – Ведь ты прочла письмо, ты видела его?
– Но если он неблагородный человек?
– Он!… неблагородный человек? Коли бы ты знала! – говорила Наташа.
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.
– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.

В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.


Анатоль последнее время переселился к Долохову. План похищения Ростовой уже несколько дней был обдуман и приготовлен Долоховым, и в тот день, когда Соня, подслушав у двери Наташу, решилась оберегать ее, план этот должен был быть приведен в исполнение. Наташа в десять часов вечера обещала выйти к Курагину на заднее крыльцо. Курагин должен был посадить ее в приготовленную тройку и везти за 60 верст от Москвы в село Каменку, где был приготовлен расстриженный поп, который должен был обвенчать их. В Каменке и была готова подстава, которая должна была вывезти их на Варшавскую дорогу и там на почтовых они должны были скакать за границу.
У Анатоля были и паспорт, и подорожная, и десять тысяч денег, взятые у сестры, и десять тысяч, занятые через посредство Долохова.
Два свидетеля – Хвостиков, бывший приказный, которого употреблял для игры Долохов и Макарин, отставной гусар, добродушный и слабый человек, питавший беспредельную любовь к Курагину – сидели в первой комнате за чаем.
В большом кабинете Долохова, убранном от стен до потолка персидскими коврами, медвежьими шкурами и оружием, сидел Долохов в дорожном бешмете и сапогах перед раскрытым бюро, на котором лежали счеты и пачки денег. Анатоль в расстегнутом мундире ходил из той комнаты, где сидели свидетели, через кабинет в заднюю комнату, где его лакей француз с другими укладывал последние вещи. Долохов считал деньги и записывал.
– Ну, – сказал он, – Хвостикову надо дать две тысячи.
– Ну и дай, – сказал Анатоль.
– Макарка (они так звали Макарина), этот бескорыстно за тебя в огонь и в воду. Ну вот и кончены счеты, – сказал Долохов, показывая ему записку. – Так?
– Да, разумеется, так, – сказал Анатоль, видимо не слушавший Долохова и с улыбкой, не сходившей у него с лица, смотревший вперед себя.
Долохов захлопнул бюро и обратился к Анатолю с насмешливой улыбкой.
– А знаешь что – брось всё это: еще время есть! – сказал он.
– Дурак! – сказал Анатоль. – Перестань говорить глупости. Ежели бы ты знал… Это чорт знает, что такое!
– Право брось, – сказал Долохов. – Я тебе дело говорю. Разве это шутка, что ты затеял?
– Ну, опять, опять дразнить? Пошел к чорту! А?… – сморщившись сказал Анатоль. – Право не до твоих дурацких шуток. – И он ушел из комнаты.
Долохов презрительно и снисходительно улыбался, когда Анатоль вышел.