Syndicat National de l’Édition Phonographique
Поделись знанием:
– Извините, генерал, – перебил его Кутузов и тоже поворотился к князю Андрею. – Вот что, мой любезный, возьми ты все донесения от наших лазутчиков у Козловского. Вот два письма от графа Ностица, вот письмо от его высочества эрцгерцога Фердинанда, вот еще, – сказал он, подавая ему несколько бумаг. – И из всего этого чистенько, на французском языке, составь mеmorandum, записочку, для видимости всех тех известий, которые мы о действиях австрийской армии имели. Ну, так то, и представь его превосходительству.
Князь Андрей наклонил голову в знак того, что понял с первых слов не только то, что было сказано, но и то, что желал бы сказать ему Кутузов. Он собрал бумаги, и, отдав общий поклон, тихо шагая по ковру, вышел в приемную.
Несмотря на то, что еще не много времени прошло с тех пор, как князь Андрей оставил Россию, он много изменился за это время. В выражении его лица, в движениях, в походке почти не было заметно прежнего притворства, усталости и лени; он имел вид человека, не имеющего времени думать о впечатлении, какое он производит на других, и занятого делом приятным и интересным. Лицо его выражало больше довольства собой и окружающими; улыбка и взгляд его были веселее и привлекательнее.
Кутузов, которого он догнал еще в Польше, принял его очень ласково, обещал ему не забывать его, отличал от других адъютантов, брал с собою в Вену и давал более серьезные поручения. Из Вены Кутузов писал своему старому товарищу, отцу князя Андрея:
«Ваш сын, – писал он, – надежду подает быть офицером, из ряду выходящим по своим занятиям, твердости и исполнительности. Я считаю себя счастливым, имея под рукой такого подчиненного».
В штабе Кутузова, между товарищами сослуживцами и вообще в армии князь Андрей, так же как и в петербургском обществе, имел две совершенно противоположные репутации.
Одни, меньшая часть, признавали князя Андрея чем то особенным от себя и от всех других людей, ожидали от него больших успехов, слушали его, восхищались им и подражали ему; и с этими людьми князь Андрей был прост и приятен. Другие, большинство, не любили князя Андрея, считали его надутым, холодным и неприятным человеком. Но с этими людьми князь Андрей умел поставить себя так, что его уважали и даже боялись.
Выйдя в приемную из кабинета Кутузова, князь Андрей с бумагами подошел к товарищу,дежурному адъютанту Козловскому, который с книгой сидел у окна.
– Ну, что, князь? – спросил Козловский.
– Приказано составить записку, почему нейдем вперед.
– А почему?
Князь Андрей пожал плечами.
– Нет известия от Мака? – спросил Козловский.
– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.
– Ваше превосходительство, – сказал он по немецки, выдвигаясь вперед и обращаясь к австрийскому генералу. – Имею честь поздравить.
Он наклонил голову и неловко, как дети, которые учатся танцовать, стал расшаркиваться то одной, то другой ногой.
Генерал, член гофкригсрата, строго оглянулся на него; не заметив серьезность глупой улыбки, не мог отказать в минутном внимании. Он прищурился, показывая, что слушает.
– Имею честь поздравить, генерал Мак приехал,совсем здоров,только немного тут зашибся, – прибавил он,сияя улыбкой и указывая на свою голову.
Генерал нахмурился, отвернулся и пошел дальше.
– Gott, wie naiv! [Боже мой, как он прост!] – сказал он сердито, отойдя несколько шагов.
Несвицкий с хохотом обнял князя Андрея, но Болконский, еще более побледнев, с злобным выражением в лице, оттолкнул его и обратился к Жеркову. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и мысли о том, что ожидает русскую армию, нашло себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова.
– Если вы, милостивый государь, – заговорил он пронзительно с легким дрожанием нижней челюсти, – хотите быть шутом , то я вам в этом не могу воспрепятствовать; но объявляю вам, что если вы осмелитесь другой раз скоморошничать в моем присутствии, то я вас научу, как вести себя.
Несвицкий и Жерков так были удивлены этой выходкой, что молча, раскрыв глаза, смотрели на Болконского.
– Что ж, я поздравил только, – сказал Жерков.
– Я не шучу с вами, извольте молчать! – крикнул Болконский и, взяв за руку Несвицкого, пошел прочь от Жеркова, не находившего, что ответить.
– Ну, что ты, братец, – успокоивая сказал Несвицкий.
– Как что? – заговорил князь Андрей, останавливаясь от волнения. – Да ты пойми, что мы, или офицеры, которые служим своему царю и отечеству и радуемся общему успеху и печалимся об общей неудаче, или мы лакеи, которым дела нет до господского дела. Quarante milles hommes massacres et l'ario mee de nos allies detruite, et vous trouvez la le mot pour rire, – сказал он, как будто этою французскою фразой закрепляя свое мнение. – C'est bien pour un garcon de rien, comme cet individu, dont vous avez fait un ami, mais pas pour vous, pas pour vous. [Сорок тысяч человек погибло и союзная нам армия уничтожена, а вы можете при этом шутить. Это простительно ничтожному мальчишке, как вот этот господин, которого вы сделали себе другом, но не вам, не вам.] Мальчишкам только можно так забавляться, – сказал князь Андрей по русски, выговаривая это слово с французским акцентом, заметив, что Жерков мог еще слышать его.
Он подождал, не ответит ли что корнет. Но корнет повернулся и вышел из коридора.
Гусарский Павлоградский полк стоял в двух милях от Браунау. Эскадрон, в котором юнкером служил Николай Ростов, расположен был в немецкой деревне Зальценек. Эскадронному командиру, ротмистру Денисову, известному всей кавалерийской дивизии под именем Васьки Денисова, была отведена лучшая квартира в деревне. Юнкер Ростов с тех самых пор, как он догнал полк в Польше, жил вместе с эскадронным командиром.
11 октября, в тот самый день, когда в главной квартире всё было поднято на ноги известием о поражении Мака, в штабе эскадрона походная жизнь спокойно шла по старому. Денисов, проигравший всю ночь в карты, еще не приходил домой, когда Ростов, рано утром, верхом, вернулся с фуражировки. Ростов в юнкерском мундире подъехал к крыльцу, толконув лошадь, гибким, молодым жестом скинул ногу, постоял на стремени, как будто не желая расстаться с лошадью, наконец, спрыгнул и крикнул вестового.
– А, Бондаренко, друг сердечный, – проговорил он бросившемуся стремглав к его лошади гусару. – Выводи, дружок, – сказал он с тою братскою, веселою нежностию, с которою обращаются со всеми хорошие молодые люди, когда они счастливы.
– Слушаю, ваше сиятельство, – отвечал хохол, встряхивая весело головой.
– Смотри же, выводи хорошенько!
Другой гусар бросился тоже к лошади, но Бондаренко уже перекинул поводья трензеля. Видно было, что юнкер давал хорошо на водку, и что услужить ему было выгодно. Ростов погладил лошадь по шее, потом по крупу и остановился на крыльце.
«Славно! Такая будет лошадь!» сказал он сам себе и, улыбаясь и придерживая саблю, взбежал на крыльцо, погромыхивая шпорами. Хозяин немец, в фуфайке и колпаке, с вилами, которыми он вычищал навоз, выглянул из коровника. Лицо немца вдруг просветлело, как только он увидал Ростова. Он весело улыбнулся и подмигнул: «Schon, gut Morgen! Schon, gut Morgen!» [Прекрасно, доброго утра!] повторял он, видимо, находя удовольствие в приветствии молодого человека.
Syndicat national de l'édition phonographique (SNEP; Национальный Синдикат Звукозаписи) — организация, занимающаяся защитой смежных и авторских прав в звукозаписывающей индустрии Франции. Организация SNEP была основана в 1922 году; в неё входит 48 компаний.
Деятельность организации включает в себя сбор взносов за трансляции и исполнение музыкальных произведений, выявление нарушений авторских прав (включая аудиопиратство), сертификации музыкальных произведений — присвоение музыкальным релизам статусов бриллиантового, платинового, золотого и серебряного дисков, а также составление музыкальных хит-парадов Франции.
Содержание
Достижения в сфере музыкальных релизов
Артисты
Наибольшее количество хитов № 1
| Количество | Исполнитель | Песни |
|---|---|---|
| 15 | Милен Фармер | «Pourvu qu'elles soient douces», «Désenchantée», «XXL», «Slipping Away (Crier la vie)», «Dégénération», «Appelle mon numéro», «Si j'avais au moins...», «C'est dans l'air», «Sextonik», «Oui mais... non», «Bleu Noir», «Lonely Lisa», «À l'ombre», «Stolen Car», «City of Love» |
| 5 | Селин Дион | «Pour que tu m'aimes encore», «Je sais pas», «The Reason» / My Heart Will Go on", «Sous le vent», «Et s'il n'en restait qu'une (je serais celle-là)» |
| Джонни Холлидей | ||
| Флоран Пани | «N'importe quoi», «Savoir aimer», «Ma Liberté de penser» | |
| 4 | Мадонна | «La Isla Bonita», «Don't Cry for Me Argentina», «Hung Up» |
| Майкл Джексон | «Black or White», «You Are Not Alone», «You Rock My World» |
Наибольшее количество недель на 1 месте
| Количество недель | Исполнитель | Песни 1 |
|---|---|---|
| 37 | Гару | 18 («Belle») + 3 («Sous le vent») + 11 («Seul») + 5 («La Rivière de notre enfance») |
| Michael Youn | 10 («Stach Stach») + 7 («Le Frunkp») + 8 («Fous ta cagoule») + 5 («Mauvaise foi nocturne») + 7 («Parle à ma main») | |
| 36 | Селин Дион | 12 («Pour que tu m’aimes encore») + 7 («Je sais pas») + 13 («The Reason» / «My Heart Will Go on») + 3 («Sous le vent») + 1 («Et s’il n’en restait qu’une (je serai celle-là)») |
| 29 | Милен Фармер | 9 ("Désenchantée") + 5 ("Pourvu qu'elles soient douces") + 1 ("XXL") + 1 ("Slipping Away (Crier la vie)") + 1 ("Dégénération") + 1 ("Appelle mon numéro") + 1 ("Si j'avais au moins...") + 1 ("C'est dans l'air") + 1 ("Sextonik") + 3 ("Oui mais...Non") + 1 ("Bleu Noir") + 1 ("Lonely Lisa") +1 ("À l'ombre") +2 ("Stolen Car") |
| 26 | Элтон Джон | 3 («Sacrifice») + 7 («Don’t Let the Sun Go Down on Me») + 10 («Can You Feel the Love Tonight») + 6 («Something About the Way You Look Tonight» / «Candle in the Wind 1997») |
| 25 | Crazy Frog | 13 («Axel F») + 7 («Popcorn») + 5 («We Are the Champions (Ding a Dang Dong)») |
| 23 | Флоран Пани | 8 («N’importe quoi») + 9 («Savoir aimer») + 6 («Ma Liberté de penser») |
| 20 | Жорди́ | 15 («Dur dur d'être bébé») + 5 («Alison») |
| Лу Бега | 20 («Mambo n°5 (a Little Bit of…)») | |
| Патрик Фьори | 18 («Belle») + 2 («4 Mots sur un piano») |
1 включены песни в дуэтах/трио
Наибольшее количество песен в топ 10
| Исполнитель | Количество |
|---|---|
| Милен Фармер | 46 |
| Джонни Холлидей | 31 |
| Мадонна | 21 |
| Майкл Джексон | 18 |
наибольшее количество песен в топ 100
| Исполнитель | Количество |
|---|---|
| Джонни Холлидей | 77 |
| Мадонна | 59 |
| Милен Фармер | 52 |
| Майкл Джексон | 36 |
Песни
Количество недель на 1 месте
Количество недель на 2 месте
- 13: «Moi... Lolita» — Alizée (2000)
- 11: «Ça m'énerve» — Гельмут Фриц (2009, + 4 недели на #1)
- 10: «Chanter pour ceux qui sont loin de chez eux» — Лаам (1998), «Daddy DJ» — Daddy DJ (2000)
Прыжок на первое место
| Позиция | Песня | Исполнитель | Дата |
|---|---|---|---|
| 97 | «Lonely Lisa» | Милен Фармер | 9 июля 2011 |
| 70 | «Relax, Take It Easy» | Мика | 7 июля 2007 |
| 67 | «Hung Up» | Мадонна | 12 ноября 2005 |
| 64 | «Baila morena» | Zucchero | 25 февраля 2006 |
| 64 | «Gettin' Over You» | Дэвид Гетта и Крис Уиллис feat. Fergie и LMFAO | 19 июня 2010 |
| 60 | «Zidane y va marquer» | Cauet | 15 июля 2006 |
| 58 | «A l'ombre» | Милен Фармер | 2 декабря 2012 |
| 49 | «The Ketchup Song (Aserejé)» | Las Ketchup | 14 сентября 2002 |
| 47 | «Nolwenn Ohwo!» | Nolwenn Leroy | 28 января 2006 |
Количество недель в топ 100
- 132: «Petit Papa Noël» — Тино Росси
- 105: «Who the Fuck Are Arctic Monkeys?» — Arctic Monkeys (2006)
- 81: «Hello world» — Grand Galop (2009)
- 61: «U-Turn (Lili)» — AaRON (2006)
- 60: «Belle» — Гару, Патрик Фьори и Даниэль Лавуа (1998)
- 59: «Celebration» — Мадонна (2009)
- 59: «Mon Pays» — Faudel (2006)
- 57: «March of the Zapotec and real people in Holland» — Beirut (2009)
- 56: «I Will Survive» — Hermes House Band (1997)
- 55: «Aimer» — Damien Sargue и Cécilia Cara (2000)
- 54: «La Bomba» — King Africa (2000)
- 53: «Like a Hobo» — Charlie Winston (2009)
- 51: «L'Envie d'aimer» — Daniel Lévi (2000)
- 50: «Ça m'énerve» — Гельмут Фриц (2009)
Количество недель в топ 10
| Количество недель | Песня | Исполнитель | Год |
|---|---|---|---|
| 31 | «Belle» | Гару, патрик Фьори и Даниэль Лавуа | 1998 |
| «Moi… Lolita» | Alizée | 2000 | |
| 30 | «Pour que tu m’aimes encore» | Селин Дион | 1995 |
| «L’Envie d’aimer» | Daniel Lévi | 2000 | |
| 28 | «Un Monde parfait» | Ilona | 2005 |
| «Tired of Being Sorry (Laisse le destin l’emporter)» | Энрике Иглесиас | 2008 |
Цифровые чарты (с 2005 года)
Артисты
Количество хитов #1
Количество недель на #1
| Количество недель | Исполнитель | Песни |
|---|---|---|
| 22 | Шакира | 10 («Waka Waka») + 8 («Hips Don’t Lie») + 4 («Loca») |
| 21 | Мадонна | 16 («Hung Up») + 5 («4 Minutes») |
| 17 | Рианна | 12 («Don’t Stop the Music») + 2 («Love the Way You Lie») + 2 («Only Girl (In the World)») + 1 («SOS») |
| 15 | Мика | 14 («Relax, Take It Easy») + 1 («Love Today») |
| 14 | Yael Naim | 14 («New Soul») |
| 12 | Дэвид Гетта | 10 («Sexy Bitch») + 2 («Love Is Gone») |
| 11 | Fatal Bazooka | 9 («Fous Ta Cagoule») + 2 («Mauvaise Foi Nocturne») |
Песни
Количество недель на #1
| Количество недель | Песня | Исполнитель | Год |
|---|---|---|---|
| 16 | «Hung Up» | Мадонна | 2005 |
| 14 | «Relax, Take It Easy» | Мика | 2007 |
| «New Soul» | Yael Naim | 2008 | |
| 12 | «Don't Stop the Music» | Рианна | 2007 |
| 10 | «Crazy» | Gnarls Barkley | 2006 |
| «American Boy» | Estelle & Kanye West | 2008 | |
| «Ça m'énerve» | Гельмут Фриц | 2009 | |
| «Sexy Bitch» | Дэвид Гетта | 2009 | |
| «Waka Waka (This Time for Africa)» | Шакира | 2010 |
Сертификации
Альбомы
| Статус Серебряный (принят в 1999)[1] |
до 1 мая 2005 | до 1 июля 2009 | в 2009 статус упразднён</small>[2] |
|---|---|---|---|
| Серебряный | 50000 | 35000 | Упразднён |
| Статус Золотой (принят 1 января 1973[1] |
до 1 мая 2005 | до 1 июля 2009 | с 1 июля 2009[2] |
|---|---|---|---|
| Золотой | 100000 | 75000 | 50000 |
| Статус 2х Золотой (принят в 1988)[1] |
до 1 мая 2005 | 2х Золотой статус упразднён 1 мая 2005 |
|---|---|---|
| 2х Золотой | 200000 |
| Статус Платиновый (принят 1 мая 1980)[1] |
до 1 ноября 1988 | до 1 мая 2005 | до 1 июля 2009 | с 1 июля 2009[2] |
|---|---|---|---|---|
| Платиновый | 400000 | 300000 | 200000 | 100000 |
| Статус 2х Платиновый (принят 1 ноября 1988)[1] |
до 1 мая 2005 | до 1 июля 2009 | с 1 июля 2009[2] |
|---|---|---|---|
| 2х Платиновый | 600000 | 400000 | 200000 |
| Статус 3х Платиновый (принят 1 ноября 1988)[1] |
до 1 мая 2005 | до 1 июля 2009 | с 1 июля 2009[2] |
|---|---|---|---|
| 3х Платиновый | 900000 | 600000 | 300000 |
| Статус Бриллиантовый (принят 1 ноября 1988)[1] |
до 1 мая 2005 | до 1 июля 2009 | с 1 июля 2009[2] |
|---|---|---|---|
| Бриллиантовый | 1000000 | 750000 | 500000 |
Синглы
| Статус Серебряный (принят 1 июля 1985)[3] |
до 1 ноября 1988 | до 1 марта 1991 | до 1 мая 2005 | до 1 июля 2009 | Статус упразднён 1 июля 2009[2] |
|---|---|---|---|---|---|
| Серебряный | 250000 | 200000 | 125000 | 100000 | упразднён |
| Статус Золотой (принят в 1973)[3] |
до 1 ноября 1988 | до 1 марта 1991 | до 1 мая 2005 | до 1 июля 2009 | с 1 июля 2009[2] |
|---|---|---|---|---|---|
| Золотой | 500000 | 400000 | 250000 | 200000 | 150000 |
| Статус Платиновый (принят 1 мая 1980)[3] |
до 1 ноября 1988 | до 1 марта 1991 | до 1 мая 2005 | до 1 июля 2009 | с 1 июля 2009[2] |
|---|---|---|---|---|---|
| Платиновый | 1000000 | 800000 | 500000 | 300000 | 250000 |
| Статус Бриллиантовый (принят 2 января 1997)[3] |
до 1 мая 2005 | до 1 июля 2009 | с 1 июля 2009[2] |
|---|---|---|---|
| Бриллиантовый | 750000 | 500000 | 400000 |
См. также
Напишите отзыв о статье "Syndicat National de l’Édition Phonographique"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 [www.infodisc.fr/CDCertif_Detail.php InfoDisc: Les Certifications: Officielles (albums)] (фр.). InfoDisc. Syndicat National de l'Édition Phonographique. Проверено 25 марта 2010. [www.webcitation.org/65enWCGI9 Архивировано из первоисточника 23 февраля 2012].
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 [www.disqueenfrance.com/fr/page-259165.xml Disque en France: Les Certifications] (фр.). Disque en France Syndicat National de l'Édition Phonographique. Проверено 25 марта 2010. [www.webcitation.org/692kT90ys Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
- ↑ 1 2 3 4 [www.infodisc.fr/S_Certif_Detail.php InfoDisc: Les Certifications: Officielles (singles)] (фр.). InfoDisc. Syndicat National de l'Édition Phonographique. Проверено 25 марта 2010. [www.webcitation.org/692kU4WyQ Архивировано из первоисточника 10 июля 2012].
Ссылки
- [www.snepmusique.com/ pmusique.com] — официальный сайт Syndicat National de l’Édition Phonographique
- [lescharts.com/archive.asp Архивы чартов Франции на Lescharts.com]
| ||||||
| ||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Syndicat National de l’Édition Phonographique
Он невольно оглянулся на адъютанта.– Извините, генерал, – перебил его Кутузов и тоже поворотился к князю Андрею. – Вот что, мой любезный, возьми ты все донесения от наших лазутчиков у Козловского. Вот два письма от графа Ностица, вот письмо от его высочества эрцгерцога Фердинанда, вот еще, – сказал он, подавая ему несколько бумаг. – И из всего этого чистенько, на французском языке, составь mеmorandum, записочку, для видимости всех тех известий, которые мы о действиях австрийской армии имели. Ну, так то, и представь его превосходительству.
Князь Андрей наклонил голову в знак того, что понял с первых слов не только то, что было сказано, но и то, что желал бы сказать ему Кутузов. Он собрал бумаги, и, отдав общий поклон, тихо шагая по ковру, вышел в приемную.
Несмотря на то, что еще не много времени прошло с тех пор, как князь Андрей оставил Россию, он много изменился за это время. В выражении его лица, в движениях, в походке почти не было заметно прежнего притворства, усталости и лени; он имел вид человека, не имеющего времени думать о впечатлении, какое он производит на других, и занятого делом приятным и интересным. Лицо его выражало больше довольства собой и окружающими; улыбка и взгляд его были веселее и привлекательнее.
Кутузов, которого он догнал еще в Польше, принял его очень ласково, обещал ему не забывать его, отличал от других адъютантов, брал с собою в Вену и давал более серьезные поручения. Из Вены Кутузов писал своему старому товарищу, отцу князя Андрея:
«Ваш сын, – писал он, – надежду подает быть офицером, из ряду выходящим по своим занятиям, твердости и исполнительности. Я считаю себя счастливым, имея под рукой такого подчиненного».
В штабе Кутузова, между товарищами сослуживцами и вообще в армии князь Андрей, так же как и в петербургском обществе, имел две совершенно противоположные репутации.
Одни, меньшая часть, признавали князя Андрея чем то особенным от себя и от всех других людей, ожидали от него больших успехов, слушали его, восхищались им и подражали ему; и с этими людьми князь Андрей был прост и приятен. Другие, большинство, не любили князя Андрея, считали его надутым, холодным и неприятным человеком. Но с этими людьми князь Андрей умел поставить себя так, что его уважали и даже боялись.
Выйдя в приемную из кабинета Кутузова, князь Андрей с бумагами подошел к товарищу,дежурному адъютанту Козловскому, который с книгой сидел у окна.
– Ну, что, князь? – спросил Козловский.
– Приказано составить записку, почему нейдем вперед.
– А почему?
Князь Андрей пожал плечами.
– Нет известия от Мака? – спросил Козловский.
– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.
– Ваше превосходительство, – сказал он по немецки, выдвигаясь вперед и обращаясь к австрийскому генералу. – Имею честь поздравить.
Он наклонил голову и неловко, как дети, которые учатся танцовать, стал расшаркиваться то одной, то другой ногой.
Генерал, член гофкригсрата, строго оглянулся на него; не заметив серьезность глупой улыбки, не мог отказать в минутном внимании. Он прищурился, показывая, что слушает.
– Имею честь поздравить, генерал Мак приехал,совсем здоров,только немного тут зашибся, – прибавил он,сияя улыбкой и указывая на свою голову.
Генерал нахмурился, отвернулся и пошел дальше.
– Gott, wie naiv! [Боже мой, как он прост!] – сказал он сердито, отойдя несколько шагов.
Несвицкий с хохотом обнял князя Андрея, но Болконский, еще более побледнев, с злобным выражением в лице, оттолкнул его и обратился к Жеркову. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и мысли о том, что ожидает русскую армию, нашло себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова.
– Если вы, милостивый государь, – заговорил он пронзительно с легким дрожанием нижней челюсти, – хотите быть шутом , то я вам в этом не могу воспрепятствовать; но объявляю вам, что если вы осмелитесь другой раз скоморошничать в моем присутствии, то я вас научу, как вести себя.
Несвицкий и Жерков так были удивлены этой выходкой, что молча, раскрыв глаза, смотрели на Болконского.
– Что ж, я поздравил только, – сказал Жерков.
– Я не шучу с вами, извольте молчать! – крикнул Болконский и, взяв за руку Несвицкого, пошел прочь от Жеркова, не находившего, что ответить.
– Ну, что ты, братец, – успокоивая сказал Несвицкий.
– Как что? – заговорил князь Андрей, останавливаясь от волнения. – Да ты пойми, что мы, или офицеры, которые служим своему царю и отечеству и радуемся общему успеху и печалимся об общей неудаче, или мы лакеи, которым дела нет до господского дела. Quarante milles hommes massacres et l'ario mee de nos allies detruite, et vous trouvez la le mot pour rire, – сказал он, как будто этою французскою фразой закрепляя свое мнение. – C'est bien pour un garcon de rien, comme cet individu, dont vous avez fait un ami, mais pas pour vous, pas pour vous. [Сорок тысяч человек погибло и союзная нам армия уничтожена, а вы можете при этом шутить. Это простительно ничтожному мальчишке, как вот этот господин, которого вы сделали себе другом, но не вам, не вам.] Мальчишкам только можно так забавляться, – сказал князь Андрей по русски, выговаривая это слово с французским акцентом, заметив, что Жерков мог еще слышать его.
Он подождал, не ответит ли что корнет. Но корнет повернулся и вышел из коридора.
Гусарский Павлоградский полк стоял в двух милях от Браунау. Эскадрон, в котором юнкером служил Николай Ростов, расположен был в немецкой деревне Зальценек. Эскадронному командиру, ротмистру Денисову, известному всей кавалерийской дивизии под именем Васьки Денисова, была отведена лучшая квартира в деревне. Юнкер Ростов с тех самых пор, как он догнал полк в Польше, жил вместе с эскадронным командиром.
11 октября, в тот самый день, когда в главной квартире всё было поднято на ноги известием о поражении Мака, в штабе эскадрона походная жизнь спокойно шла по старому. Денисов, проигравший всю ночь в карты, еще не приходил домой, когда Ростов, рано утром, верхом, вернулся с фуражировки. Ростов в юнкерском мундире подъехал к крыльцу, толконув лошадь, гибким, молодым жестом скинул ногу, постоял на стремени, как будто не желая расстаться с лошадью, наконец, спрыгнул и крикнул вестового.
– А, Бондаренко, друг сердечный, – проговорил он бросившемуся стремглав к его лошади гусару. – Выводи, дружок, – сказал он с тою братскою, веселою нежностию, с которою обращаются со всеми хорошие молодые люди, когда они счастливы.
– Слушаю, ваше сиятельство, – отвечал хохол, встряхивая весело головой.
– Смотри же, выводи хорошенько!
Другой гусар бросился тоже к лошади, но Бондаренко уже перекинул поводья трензеля. Видно было, что юнкер давал хорошо на водку, и что услужить ему было выгодно. Ростов погладил лошадь по шее, потом по крупу и остановился на крыльце.
«Славно! Такая будет лошадь!» сказал он сам себе и, улыбаясь и придерживая саблю, взбежал на крыльцо, погромыхивая шпорами. Хозяин немец, в фуфайке и колпаке, с вилами, которыми он вычищал навоз, выглянул из коровника. Лицо немца вдруг просветлело, как только он увидал Ростова. Он весело улыбнулся и подмигнул: «Schon, gut Morgen! Schon, gut Morgen!» [Прекрасно, доброго утра!] повторял он, видимо, находя удовольствие в приветствии молодого человека.
