Александр (Раевский)
Епископ Александр (в миру Александр Семенович Раевский; 13 (25) февраля 1868, деревня Ивановка, Павлоградский уезд, Екатеринославская губерния — 3 декабря 1937, Могилёв) — епископ Русской православной церкви, епископ Могилёвский.
Биография
Родился 13 февраля 1868 года в Екатеринославской губернии в семье священника.
В 1888 году окончил Духовную семинарию. Окончил 3 курса Казанской Духовной Академии.
26 января 1923 года хиротонисан во епископа Севастопольского, викария Таврической епархии.
Вскоре уклонился в обновленческий раскол. Был обновленческим архиепископом Таврическим.
В 1924 году после принесения покаяния принят в сане епископа и назначен епископом Керченским с поручением временного управления Таврической епархией, которой управлял до 20 марта 1928 года.
12 апреля 1925 года подписал акт о передаче высшей церковной власти митрополиту Крутицкому Петру (Полянскому).
В 1925—1926 годы проживал в Одессе.
В 1928 году временно управлял Рыльским викариатством Курской епархии.
С 25 июня по 17 сентября 1930 года — епископ Кустанайский.
С 24 декабря 1930 года — епископ Сухиничский, викарий Калужской епархии.
С 12 сентября 1931 года — епископ Златоустовский, викарий Свердловской епархии.
С 23 октября 1932 года — епископ Каменский, викарий Донской епархии. Временно управлял Донской епархией.
С 16 февраля 1933 года временно управлял Бакинской епархией.
С 11 августа 1933 года — епископ Елабужский, викарий Казанской епархии.
С 15 марта 1934 года — епископ Кустанайский.
С 30 октября 1935 года — епископ Актюбинский и Кустанайский.
С сентября 1936 года — епископ Петропавловский, викарий Омской епархии.
С 16 октября 1936 года — епископ Могилёвский.
3 сентября 1937 года — арестован. На допросах держался с исключительным мужеством. Несмотря на все истязания никого не оговорил. 31 октября 1937 года по обвинению в «участии в контрреволюционной повстанческой организации».
3 декабря 1937 года был расстрелян.
Напишите отзыв о статье "Александр (Раевский)"
Ссылки
- [www.ortho-rus.ru/cgi-bin/ps_file.cgi?2_241 Александр (Раевский)] на сайте «Русское православие»
- [www.pstbi.ru/bin/nkws.exe/no_dbpath/ans/nm/?HYZ9EJxGHoxITYZCF2JMTdG6Xbu*euKesO0hdC*U870UdO9VeeWd660fdOfVc8qYs00FdOmZfOuWeCQd** Александр (Раевский Александр Семенович)]
- [minds.by/academy/trudy/1/tr1_9.html МУЧЕНИЧЕСКИЙ И ИСПОВЕДНИЧЕСКИЙ ПОДВИГ МОГИЛЕВСКИХ СВЯТИТЕЛЕЙ XX ВЕКА]
| ||||||||||||||||||||||||
| ||||||
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Александр (Раевский)
– Ничего, мой друг.– Нет, душенька, голубчик, милая, персик, я не отстaнy, я знаю, что вы знаете.
Анна Михайловна покачала головой.
– Voua etes une fine mouche, mon enfant, [Ты вострушка, дитя мое.] – сказала она.
– От Николеньки письмо? Наверно! – вскрикнула Наташа, прочтя утвердительный ответ в лице Анны Михайловны.
– Но ради Бога, будь осторожнее: ты знаешь, как это может поразить твою maman.
– Буду, буду, но расскажите. Не расскажете? Ну, так я сейчас пойду скажу.
Анна Михайловна в коротких словах рассказала Наташе содержание письма с условием не говорить никому.
Честное, благородное слово, – крестясь, говорила Наташа, – никому не скажу, – и тотчас же побежала к Соне.
– Николенька…ранен…письмо… – проговорила она торжественно и радостно.
– Nicolas! – только выговорила Соня, мгновенно бледнея.
Наташа, увидав впечатление, произведенное на Соню известием о ране брата, в первый раз почувствовала всю горестную сторону этого известия.
Она бросилась к Соне, обняла ее и заплакала. – Немножко ранен, но произведен в офицеры; он теперь здоров, он сам пишет, – говорила она сквозь слезы.
– Вот видно, что все вы, женщины, – плаксы, – сказал Петя, решительными большими шагами прохаживаясь по комнате. – Я так очень рад и, право, очень рад, что брат так отличился. Все вы нюни! ничего не понимаете. – Наташа улыбнулась сквозь слезы.
– Ты не читала письма? – спрашивала Соня.
– Не читала, но она сказала, что всё прошло, и что он уже офицер…
– Слава Богу, – сказала Соня, крестясь. – Но, может быть, она обманула тебя. Пойдем к maman.
Петя молча ходил по комнате.
– Кабы я был на месте Николушки, я бы еще больше этих французов убил, – сказал он, – такие они мерзкие! Я бы их побил столько, что кучу из них сделали бы, – продолжал Петя.
– Молчи, Петя, какой ты дурак!…
– Не я дурак, а дуры те, кто от пустяков плачут, – сказал Петя.
– Ты его помнишь? – после минутного молчания вдруг спросила Наташа. Соня улыбнулась: «Помню ли Nicolas?»
– Нет, Соня, ты помнишь ли его так, чтоб хорошо помнить, чтобы всё помнить, – с старательным жестом сказала Наташа, видимо, желая придать своим словам самое серьезное значение. – И я помню Николеньку, я помню, – сказала она. – А Бориса не помню. Совсем не помню…
– Как? Не помнишь Бориса? – спросила Соня с удивлением.
– Не то, что не помню, – я знаю, какой он, но не так помню, как Николеньку. Его, я закрою глаза и помню, а Бориса нет (она закрыла глаза), так, нет – ничего!
– Ах, Наташа, – сказала Соня, восторженно и серьезно глядя на свою подругу, как будто она считала ее недостойной слышать то, что она намерена была сказать, и как будто она говорила это кому то другому, с кем нельзя шутить. – Я полюбила раз твоего брата, и, что бы ни случилось с ним, со мной, я никогда не перестану любить его во всю жизнь.
Наташа удивленно, любопытными глазами смотрела на Соню и молчала. Она чувствовала, что то, что говорила Соня, была правда, что была такая любовь, про которую говорила Соня; но Наташа ничего подобного еще не испытывала. Она верила, что это могло быть, но не понимала.
