Вирангу
| Вирангу | |
| Самоназвание: | |
|---|---|
| Страны: | |
| Регионы: | |
| Общее число говорящих: | |
| Статус: |
под угрозой исчезновения |
| Классификация | |
| Категория: | |
| |
| Письменность: | |
| См. также: Проект:Лингвистика | |
Вирангу — австралийский язык, принадлежащий группе тура-юра юго-западной ветви семьи пама-ньюнга[4]. Был распространён на территории племени вирангу к западу от полуострова Эйр в штате Южная Австралия.
По утверждениям аборигенов, название племени и языка «вирангу» происходит от сокращённого произношения словосочетания wirra-wonga, которое означает «небесная речь» (или, в другом переводе «райская речь»)[5].
Язык вирангу вытеснялся соседним языком коката и английским языком, и к 1920 году почти вышел из употребления[6]. Но к 1990-м годам несколько пожилых людей всё ещё помнили по крайней мере основной каркас языка. Люди более молодых поколений и подростки знали часть словарного запаса в разной степени[7]. Современные аборигены вирангу перешли на английский язык и язык соседнего племени коката. Сёстры Глэдис и Дорин Миллер — последние носители языка вирангу[2][3]. Совместно с профессором Мюльхауслером и Полом Монагеном в Университете Аделаиды они создали «Иллюстрированный словарь языка вирангу» и иллюстрированную книгу «Wardugu Wirn»[8] о традиционной охоте на вомбатов. Планируется использовать эти книги для преподавания языка вирангу в школах, чтобы возродить язык.
Содержание
Территория и диалекты
Территория вирангу в прошлом располагалась по берегу от Уайт-Велл-Корнер до бухты Стрики-Бэй, вглубь берега — до Улдеа и до гор Голер, которые являются северной границей полуострова Эйр.
Пегги Брок писала про вирангу:
Вирангу <…> жили и дальше на восток вдоль берега, доходя на севере почти до города Улдеа. Но их территориальные границы не могут быть точно описаны, так как население не было оседлым в XIX—XX вв. и, скорее всего, не было таким и раньше.
— [6]
Существовало, по меньшей мере, три диалекта вирангу:
- Диалект вомберри (вомбира) — около бухты Фоулерс Бэй;
- Диалект виранга от Фоулерс Бэй до бухты Стрики Бей;
- Диалект бонгола от Стрики Бей до города Порт-Линкольн.
Фонетика
Гласные
Как и в большинстве других австралийских языков, вокализм в вирангу представлен тремя фонемами. Отсутствует фонематическое различие долгих и кратких гласных. В односложных словах гласные произносятся долго, в остальных случаях — кратко. Долгий гласный может сохраняться в односложном слове при прибавлении к нему аффиксов, а также сохраняется в заимствованных словах[7].
| Передние | Задние | |
|---|---|---|
| Верхние | i | u |
| Нижние | a | |
Согласные
В вирангу имеется две р-образные фонемы: ретрофлексный аппроксимант /ɻ/ (как в английском), и дрожащий /r/ (как в русском). Отсутствует фонематическое различие между звонкими и глухими взрывными согласными, отсутствуют фрикативные. В слоге не встречаются консонантные кластеры[7].
| Губные | Велярные | Дентальные | Палатальные | Альвеолярные | Ретрофлексные | ||
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Взрывные | p | k | t̪ | c | t | ʈ | |
| Носовые | m | ŋ | n̪ | ɲ | n | ɳ | |
| Латеральные сонанты | l̪ | ʎ | l | ɭ | |||
| Дрожащие | r | ||||||
| Аппроксиманты | w | j | ɻ | ||||
Письменность
Для записи языка вирангу исследователь Луиза Анна Херкус использовала латинский алфавит. По её мнению, взрывные согласные b, g, d в вирангу — звонкие или по крайней мере полузвонкие, поэтому эти звуки записываются звонкими буквами латинского алфавита. Для ретрофлексных согласных [ʈ], [ɳ], [ɭ] используются диграфы rd, rn, rl. Для палатальных согласных [c], [ɲ], [ʎ] используются диграфы dy, ny, ly. Дентальные согласные [t̪], [n̪], [l̪] записываются диграфами dh, nh, lh. Носовой согласный [ŋ] записываетя диграфом ng, в том случае если за ним следует g, пишется сочетание ngg. Если же надо записать идущие подряд звуки n и g, то такое сочетание записывается с разделительной точкой — n.g. Ретрофлексный аппроксимант [ɻ] записывается заглавной R или двойной rr, в отличие от дрожащего [r], который записывается как r. Вышедшие в 2005 году книги на языке вирангу использовали орфографию на основе системы Луизы Херкус.
Морфология
По типу морфологической структуры вирангу является агглютинативным языком, как и все языки Австралии. С точки зрения взаимоотношения между глаголом и существительным в вирангу присутствует эргативная конструкция, при которой объект переходного глагола стоит в абсолютиве, а субъект — в специальном эргативном падеже, дативная конструкция, при которой активный член предложения помещается в дательном падеже и локативная конструкция, при которой один из актантов оформляется номинативом а другой — одной из пространственных форм.
В языке вирангу два главных класса слов: имя и глагол. Кроме того, в вирангу есть развитая система местоимений (с двойственным числом) и неполная система числительных (только до числа 5).
Вирангу является суффигирующим языком, то есть языком, в котором отсутствуют префиксы, а все грамматические категории выражаются разными суффиксами. Множественное число выражается суффиксом [-muka], например [wijana-muka] — женщины. Слово «ребёнок» [kica] имеет специальную форму множественного числа [kicara] («дети»), но и к этой форме может быть присоединён суффикс множественности [kicara-muka]. Суффикс [-maɳa] означает «полный», «богатый чем-то». Суффикс [-jutu] означает «без чего-то», «не иметь чего-то».
Эргатив
Эргатив имеет окончание [-ŋu]. Это окончание кодирует субъект действия в высказывании при переходном глаголе.
| Вирангу | Русский |
|---|---|
| [kicaŋu wijana n̪akuɳ] | ребёнок на женщину смотрит. |
Этим же окончанием выражается творительный падеж, в этом случае [-ŋu] обозначается орудие, инструмент, которым производится определённое действие.
| Вирангу | Русский |
|---|---|
| [t̪urlaŋu t̪akaɳ] | ножом резать |
Датив
Датив, аллатив и посессив выражаются окончанием [-ku]. Пример использования дательного падежа:
| Вирангу | Русский |
|---|---|
| [wijana kulkaɳ n̪aŋkaku] | женщина поёт мужчине |
Аллатив — падежная форма, выражающая конечный пункт действия.
| Вирангу | Русский |
|---|---|
| [ŋaɲu ŋuraku winaɳ] | я домой иду |
Посессив это падеж, указывающий на принадлежность некоего объекта субъекту, стоящему в данном падеже.
| Вирангу | Русский |
|---|---|
| [ku pan(i) n̪aŋkaku pupa] | это — этого человека собака |
Локатив
Местный падеж показывает местонахождение предмета, обозначенного существительным. Выражается окончанием [-ŋa]. Если существительное само оканчивается на [ŋ], к нему прибавляется [-a].
| Вирангу | Русский |
|---|---|
| [malt̪iŋa] | ночью |
| [caʈaŋa] | в животе |
| [ŋatu waŋkan wiruŋa] | я говорю на вирангу |
Аблатив выражается окончанием [-ŋuni]. Это падеж, указывающий на исходный пункт траектории движения одного из участников ситуации (соответствует русским предлогам от, из, с)
| Вирангу | Русский |
|---|---|
| [wijanaŋu waʈa maɻaɳ manta-ŋuni], | женщина подбирает палку с земли |
Элатив — падеж описывающий «движение наружу» и происхождение («выйти из»). Маркер элатива [-piɳa] может формировать прилагательные и существительные.
| Вирангу | Русский |
|---|---|
| [purku-piɳa] | вышедший из тумана |
| [kat̪a-piɳa] | пришедший из другого места |
| [wilcara-piɳa] | из далёкого прошлого = старый |
Глагол
Несколько часто использующихся глаголов в настоящем времени имеют не только полную форму, оканчивающуюся на [-ɳ], но и краткую форму: ŋal «есть, пить», pal «умирать», win «идти», n̪an «видеть», waɳ «падать», ɲin (ɲiɳ) «сидеть», pan «зажигать огонь».
В языке вирангу имеется пять времён глагола, при этом отмечено более редкое употребление плюсквамперфекта по сравнению с другими.
| Время | Суффикс | Вирангу | Русский |
|---|---|---|---|
| Настоящее время | [-ɳ] | [maka ŋalkuɳ] | не ем |
| Будущее время | [-tan] | [kuɳta-tan] | ударю |
| Прошедшее время | [-ɳa] | [kuɳtaɳa] | убит |
| Плюсквамперфект | [-cari] | [waʈa canacari] | я разбил |
| Имперфект | [-wijaɭtu] | [n̪aŋkaŋu kurkawijaɭtu winkama] | человек кричал другому человеку |
Глагол имеет следующие формы:
| Форма | Суффикс | Вирангу | Русский |
|---|---|---|---|
| Ирреалис | [-ʈa] | [muti kampaʈa] | рыбу собираюсь готовить |
| Условное наклонение (неприятное, нежелательное) | [-tiʈi] | [ŋan̪a kuɳtaɳ-tiʈi] | он ударит меня |
| Императив | [-(i)ka], [-(u)ka] | [marika] | возьми |
| Оптатив | [-ɭ] | [ɲuɳi jukiɭ] | тебе следует встать |
| Показатель немедленности действия | [-kat(a)n] | [ŋat̪u ɲuɳi miɻaɳ.katn] | я слушаю тебя прямо сейчас |
| Показатель обязательности действия или намерения | [-ɳku] | [ɲupili winiɳku] | вам (двоим) придётся идти |
Числительные
Характерной чертой австралийских языков является небольшое количество непроизводных числительных (обычно 3-4)[9]. В языке вирангу пять числительных, при этом слово для числа 5 употребляется для обозначения и большего числа предметов. В словарях указаны разные варианты для числительных 2, 3 и 5, это связано с различиями диалектов языка вирангу.
| 1 | 2 | 3 | 4 | 5 и больше |
|---|---|---|---|---|
| [kumajira] | [kut̪ara], [kucara], [kalpili] | [jalkaʈa], [kulpari] | [kapu] | [wima], [wimaʈu] |
Местоимения
В языке вирангу местоимения изменяются по трём лицам и трём числам, среди которых присутствует двойственное число. Местоимение «я» изменяется по падежам, оно имеет непереходную форму [ŋaji], эргативную форму [ŋat̪u] и дативную форму [ŋan̪a] («мне»). Местоимение «мы» имеет форму двойственного и множественного числа, форму «мы все» («большая группа») [ŋalili], а также формы, связанные с терминами родства, [ŋalt̪ulu kut̪ara] — «мы два брата или две сестры», [ŋalara] — «мы — бабушка и внук/внучка», [ŋalt̪ara] — «мы, несколько братьев и сестёр». Существует редкая вежливая форма местоимения ед. ч. «вы» — [cana] или [t̪ana].
| ед. ч. | дв. ч. | мн. ч. | |
|---|---|---|---|
| 1-е лицо | [ŋaji] | [ŋali] | [ŋaluɭu] |
| 2-е лицо | [ɲuɳi] | [ɲupali] | [ɲupuli] |
| 3-е лицо | [pala] | [palaʈu-gucara] | [palat̪aka] |
Синтаксис
В языке вирангу употребляется связка в предложениях без глагола. Эта связка может быть переведена как глагол «быть». С людьми и живыми существами употребляется глагол [ɲin] или [ɲiɳ], краткая форма глагола [ɲinaɳ], который означает «сидеть». С неживыми предметами употребляется глагол [ŋarpiɳ], означающий «лежать». Пример: [ŋat̪u n̪an ɲin] (я здесь), [kapi ŋarpiɳ] (вода есть).
Сложные предложения в вирангу могут образовываться последовательностью двух простых:
| Вирангу | Русский |
|---|---|
| [ŋan̪a n̪aŋkaŋ iŋkiɳmaɳa ŋan̪a watu-watu ɲinaɳa] | меня человек попросил, я забыл |
В предложении может использоваться слово [maranci], означающее невыполненное действие.
| Вирангу | Русский |
|---|---|
| [ŋat̪u maranci winaɳa] | я должен был уйти, но не ушёл |
История изучения
История изучения языка началась в 1845 году Эдвардом Джоном Эйром[10]. Он записал список из 25 слов на языке вирангу.
Джордж Таплин в 1879 году составил 3 словаря вирангу, при этом он считал собранный материал тремя разными языками.[11].
В 1885 году изучением вирангу занимался Эдвард Кёрр[12]. Он собрал два списка слов, один содержал 102 слова, второй — 104.
Пастор Вибуш (Wiebusch) был первым миссионером в городе Кунибба, который выучил язык вирангу. Он был в Куниббе с 1901 по 1916 гг. и собрал словарь из примерно 500 слов, который хранится в Лютеранских архивах (официальный репозиторий исторических материалов, имеющих отношение к Лютеранской церкви Австралии). В 1915 году 200 слов записал в Куниббе любитель-лингвист Джон МакКоннелл Блэк. Его записи отличались более точной передачей фонетики языка, по сравнению с более ранними. Кроме того, помимо слов он записал несколько фраз, откуда можно было получить представление о некоторых грамматических формах.
Норман Б. Тиндейл в 1925—1928 гг. записал, как произносит слова из словаря Роберт Лимб — носитель языка, который выучил его в детстве. Роберт Лимб знал язык на достаточном уровне и даже мог спеть две песни на вирангу. Тиндейл получил около 100 слов от Лимба, часть из них уже была известна из других источников. Среди собранного материала — несколько названий местности и имён аборигенов-вирангу, живших в Куниббе в 20-х годах[13].
Примерно в то же время Чарльз Салливан предоставил список из 100 слов, записанных с сильными искажениями под влиянием английской фонетики. Тем не менее, этот список имел ценность, так как содержал названия птиц на вирангу, эти названия были использованы в 1955 году в книге «Названия птиц на языках аборигенов Южной Австралии», написанной Гербертом Томасом Кондоном.
Начиная с 1993 года Луиза Анна Херкус несколько раз посетила Седуну для сбора информации о языке вирангу. В 1999 году она опубликовала грамматику языка вирангу[7].
Напишите отзыв о статье "Вирангу"
Примечания
- ↑ [www.ethnologue.com/show_language.asp?code=wiw Язык вирангу] в Ethnologue. Languages of the World, 2015.
- ↑ 1 2 [www.abc.net.au/tv/messagestick/stories/s1909969.htm Message Stick — Wirrangul Women: Always Have, Always Will] (англ.) (30.04.2007). Проверено 28 ноября 2010. [www.webcitation.org/68unYNsjo Архивировано из первоисточника 5 июля 2012].
- ↑ 1 2 [news.sbs.com.au/livingblack/wirangu_revival_565081 Special Broadcasting Service :: Living Black — national Indigenous current affairs program. Wirangu revival.] (англ.)(недоступная ссылка — история) (31.10.2010). Проверено 28 ноября 2010. [web.archive.org/20110217005355/news.sbs.com.au/livingblack/wirangu_revival_565081 Архивировано из первоисточника 17 февраля 2011].
- ↑ Claire Bowern, Harold James Koch. Australian languages: classification and the comparative method. — John Benjamins Publishing Company, 2004. — ISBN 1588115127, ISBN 9781588115126.
- ↑ Norman B. Tindale. Field Notes and Journal on the Anthropological Expedition to Koonibba on the West Coast of South Australia. — Adelaide, S. Australia, August 1928.
- ↑ 1 2 Peggy Brock. Outback ghettos: Aborigines, institutionalisation, and survival. — Cambridge University Press, 1993. — ISBN 0521447089, ISBN 9780521447089.
- ↑ 1 2 3 4 Luise Anna Hercus. A grammar of the Wirangu language from the west coast of South Australia. — Pacific Linguistics, 1999. — ISBN 0858835053, ISBN 9780858835054.
- ↑ Gladys Miller, Peter Mühlhäusler, Wanda Miller. Wardugu Wirn - Hunting for Wombat: A Wirangu Story Book. — University of Adelaide - Department of Linguistics, 2005. — ISBN 0975791206, ISBN 9780975791202.
- ↑ В. И. Беликов. Австралийские языки. Лингвистический энциклопедический словарь. — М., 1990. — С. 12-13.
- ↑ Edward John Eyre. Journals of Expeditions of Discovery Into Central Australia. — Echo Library, 2009. — ISBN 1406852112, ISBN 9781406852110.
- ↑ George Taplin. The folklore, manners, customs, and languages of the South Australian aborigines: gathered from inquiries made by authority of South Australian government. — Kenneth Romanis,, 1989. — ISBN 064600235X, ISBN 9780646002354.
- ↑ Edward Micklethwaite Curr. The Australian Race: Its Origin, Languages, Customs, Place of Landing in Australia and the Routes by Which It Spread Itself Over the Continent. — BiblioBazaar, 2010. — Т. 2. — ISBN 1142499464, ISBN 9781142499464.
- ↑ Norman B. Tindale. Nanga Tribe. List of words of the Fowler’s Bay Tribe, West Coast, obtained from Robert Limb. — July 1925 — July 1928.
Ссылки
- [marnawiranguwanggarn.blogspot.com/ Marna Wirangu Wanggarn — блог о языке вирангу]
Отрывок, характеризующий Вирангу
«Сострадание, любовь к братьям, к любящим, любовь к ненавидящим нас, любовь к врагам – да, та любовь, которую проповедовал бог на земле, которой меня учила княжна Марья и которой я не понимал; вот отчего мне жалко было жизни, вот оно то, что еще оставалось мне, ежели бы я был жив. Но теперь уже поздно. Я знаю это!»Страшный вид поля сражения, покрытого трупами и ранеными, в соединении с тяжестью головы и с известиями об убитых и раненых двадцати знакомых генералах и с сознанием бессильности своей прежде сильной руки произвели неожиданное впечатление на Наполеона, который обыкновенно любил рассматривать убитых и раненых, испытывая тем свою душевную силу (как он думал). В этот день ужасный вид поля сражения победил ту душевную силу, в которой он полагал свою заслугу и величие. Он поспешно уехал с поля сражения и возвратился к Шевардинскому кургану. Желтый, опухлый, тяжелый, с мутными глазами, красным носом и охриплым голосом, он сидел на складном стуле, невольно прислушиваясь к звукам пальбы и не поднимая глаз. Он с болезненной тоской ожидал конца того дела, которого он считал себя причиной, но которого он не мог остановить. Личное человеческое чувство на короткое мгновение взяло верх над тем искусственным призраком жизни, которому он служил так долго. Он на себя переносил те страдания и ту смерть, которые он видел на поле сражения. Тяжесть головы и груди напоминала ему о возможности и для себя страданий и смерти. Он в эту минуту не хотел для себя ни Москвы, ни победы, ни славы. (Какой нужно было ему еще славы?) Одно, чего он желал теперь, – отдыха, спокойствия и свободы. Но когда он был на Семеновской высоте, начальник артиллерии предложил ему выставить несколько батарей на эти высоты, для того чтобы усилить огонь по столпившимся перед Князьковым русским войскам. Наполеон согласился и приказал привезти ему известие о том, какое действие произведут эти батареи.
Адъютант приехал сказать, что по приказанию императора двести орудий направлены на русских, но что русские все так же стоят.
– Наш огонь рядами вырывает их, а они стоят, – сказал адъютант.
– Ils en veulent encore!.. [Им еще хочется!..] – сказал Наполеон охриплым голосом.
– Sire? [Государь?] – повторил не расслушавший адъютант.
– Ils en veulent encore, – нахмурившись, прохрипел Наполеон осиплым голосом, – donnez leur en. [Еще хочется, ну и задайте им.]
И без его приказания делалось то, чего он хотел, и он распорядился только потому, что думал, что от него ждали приказания. И он опять перенесся в свой прежний искусственный мир призраков какого то величия, и опять (как та лошадь, ходящая на покатом колесе привода, воображает себе, что она что то делает для себя) он покорно стал исполнять ту жестокую, печальную и тяжелую, нечеловеческую роль, которая ему была предназначена.
И не на один только этот час и день были помрачены ум и совесть этого человека, тяжеле всех других участников этого дела носившего на себе всю тяжесть совершавшегося; но и никогда, до конца жизни, не мог понимать он ни добра, ни красоты, ни истины, ни значения своих поступков, которые были слишком противоположны добру и правде, слишком далеки от всего человеческого, для того чтобы он мог понимать их значение. Он не мог отречься от своих поступков, восхваляемых половиной света, и потому должен был отречься от правды и добра и всего человеческого.
Не в один только этот день, объезжая поле сражения, уложенное мертвыми и изувеченными людьми (как он думал, по его воле), он, глядя на этих людей, считал, сколько приходится русских на одного француза, и, обманывая себя, находил причины радоваться, что на одного француза приходилось пять русских. Не в один только этот день он писал в письме в Париж, что le champ de bataille a ete superbe [поле сражения было великолепно], потому что на нем было пятьдесят тысяч трупов; но и на острове Св. Елены, в тиши уединения, где он говорил, что он намерен был посвятить свои досуги изложению великих дел, которые он сделал, он писал:
«La guerre de Russie eut du etre la plus populaire des temps modernes: c'etait celle du bon sens et des vrais interets, celle du repos et de la securite de tous; elle etait purement pacifique et conservatrice.
C'etait pour la grande cause, la fin des hasards elle commencement de la securite. Un nouvel horizon, de nouveaux travaux allaient se derouler, tout plein du bien etre et de la prosperite de tous. Le systeme europeen se trouvait fonde; il n'etait plus question que de l'organiser.
Satisfait sur ces grands points et tranquille partout, j'aurais eu aussi mon congres et ma sainte alliance. Ce sont des idees qu'on m'a volees. Dans cette reunion de grands souverains, nous eussions traites de nos interets en famille et compte de clerc a maitre avec les peuples.
L'Europe n'eut bientot fait de la sorte veritablement qu'un meme peuple, et chacun, en voyageant partout, se fut trouve toujours dans la patrie commune. Il eut demande toutes les rivieres navigables pour tous, la communaute des mers, et que les grandes armees permanentes fussent reduites desormais a la seule garde des souverains.
De retour en France, au sein de la patrie, grande, forte, magnifique, tranquille, glorieuse, j'eusse proclame ses limites immuables; toute guerre future, purement defensive; tout agrandissement nouveau antinational. J'eusse associe mon fils a l'Empire; ma dictature eut fini, et son regne constitutionnel eut commence…
Paris eut ete la capitale du monde, et les Francais l'envie des nations!..
Mes loisirs ensuite et mes vieux jours eussent ete consacres, en compagnie de l'imperatrice et durant l'apprentissage royal de mon fils, a visiter lentement et en vrai couple campagnard, avec nos propres chevaux, tous les recoins de l'Empire, recevant les plaintes, redressant les torts, semant de toutes parts et partout les monuments et les bienfaits.
Русская война должна бы была быть самая популярная в новейшие времена: это была война здравого смысла и настоящих выгод, война спокойствия и безопасности всех; она была чисто миролюбивая и консервативная.
Это было для великой цели, для конца случайностей и для начала спокойствия. Новый горизонт, новые труды открывались бы, полные благосостояния и благоденствия всех. Система европейская была бы основана, вопрос заключался бы уже только в ее учреждении.
Удовлетворенный в этих великих вопросах и везде спокойный, я бы тоже имел свой конгресс и свой священный союз. Это мысли, которые у меня украли. В этом собрании великих государей мы обсуживали бы наши интересы семейно и считались бы с народами, как писец с хозяином.
Европа действительно скоро составила бы таким образом один и тот же народ, и всякий, путешествуя где бы то ни было, находился бы всегда в общей родине.
Я бы выговорил, чтобы все реки были судоходны для всех, чтобы море было общее, чтобы постоянные, большие армии были уменьшены единственно до гвардии государей и т.д.
Возвратясь во Францию, на родину, великую, сильную, великолепную, спокойную, славную, я провозгласил бы границы ее неизменными; всякую будущую войну защитительной; всякое новое распространение – антинациональным; я присоединил бы своего сына к правлению империей; мое диктаторство кончилось бы, в началось бы его конституционное правление…
Париж был бы столицей мира и французы предметом зависти всех наций!..
Потом мои досуги и последние дни были бы посвящены, с помощью императрицы и во время царственного воспитывания моего сына, на то, чтобы мало помалу посещать, как настоящая деревенская чета, на собственных лошадях, все уголки государства, принимая жалобы, устраняя несправедливости, рассевая во все стороны и везде здания и благодеяния.]
Он, предназначенный провидением на печальную, несвободную роль палача народов, уверял себя, что цель его поступков была благо народов и что он мог руководить судьбами миллионов и путем власти делать благодеяния!
«Des 400000 hommes qui passerent la Vistule, – писал он дальше о русской войне, – la moitie etait Autrichiens, Prussiens, Saxons, Polonais, Bavarois, Wurtembergeois, Mecklembourgeois, Espagnols, Italiens, Napolitains. L'armee imperiale, proprement dite, etait pour un tiers composee de Hollandais, Belges, habitants des bords du Rhin, Piemontais, Suisses, Genevois, Toscans, Romains, habitants de la 32 e division militaire, Breme, Hambourg, etc.; elle comptait a peine 140000 hommes parlant francais. L'expedition do Russie couta moins de 50000 hommes a la France actuelle; l'armee russe dans la retraite de Wilna a Moscou, dans les differentes batailles, a perdu quatre fois plus que l'armee francaise; l'incendie de Moscou a coute la vie a 100000 Russes, morts de froid et de misere dans les bois; enfin dans sa marche de Moscou a l'Oder, l'armee russe fut aussi atteinte par, l'intemperie de la saison; elle ne comptait a son arrivee a Wilna que 50000 hommes, et a Kalisch moins de 18000».
[Из 400000 человек, которые перешли Вислу, половина была австрийцы, пруссаки, саксонцы, поляки, баварцы, виртембергцы, мекленбургцы, испанцы, итальянцы и неаполитанцы. Императорская армия, собственно сказать, была на треть составлена из голландцев, бельгийцев, жителей берегов Рейна, пьемонтцев, швейцарцев, женевцев, тосканцев, римлян, жителей 32 й военной дивизии, Бремена, Гамбурга и т.д.; в ней едва ли было 140000 человек, говорящих по французски. Русская экспедиция стоила собственно Франции менее 50000 человек; русская армия в отступлении из Вильны в Москву в различных сражениях потеряла в четыре раза более, чем французская армия; пожар Москвы стоил жизни 100000 русских, умерших от холода и нищеты в лесах; наконец во время своего перехода от Москвы к Одеру русская армия тоже пострадала от суровости времени года; по приходе в Вильну она состояла только из 50000 людей, а в Калише менее 18000.]
Он воображал себе, что по его воле произошла война с Россией, и ужас совершившегося не поражал его душу. Он смело принимал на себя всю ответственность события, и его помраченный ум видел оправдание в том, что в числе сотен тысяч погибших людей было меньше французов, чем гессенцев и баварцев.
Несколько десятков тысяч человек лежало мертвыми в разных положениях и мундирах на полях и лугах, принадлежавших господам Давыдовым и казенным крестьянам, на тех полях и лугах, на которых сотни лет одновременно сбирали урожаи и пасли скот крестьяне деревень Бородина, Горок, Шевардина и Семеновского. На перевязочных пунктах на десятину места трава и земля были пропитаны кровью. Толпы раненых и нераненых разных команд людей, с испуганными лицами, с одной стороны брели назад к Можайску, с другой стороны – назад к Валуеву. Другие толпы, измученные и голодные, ведомые начальниками, шли вперед. Третьи стояли на местах и продолжали стрелять.
Над всем полем, прежде столь весело красивым, с его блестками штыков и дымами в утреннем солнце, стояла теперь мгла сырости и дыма и пахло странной кислотой селитры и крови. Собрались тучки, и стал накрапывать дождик на убитых, на раненых, на испуганных, и на изнуренных, и на сомневающихся людей. Как будто он говорил: «Довольно, довольно, люди. Перестаньте… Опомнитесь. Что вы делаете?»
Измученным, без пищи и без отдыха, людям той и другой стороны начинало одинаково приходить сомнение о том, следует ли им еще истреблять друг друга, и на всех лицах было заметно колебанье, и в каждой душе одинаково поднимался вопрос: «Зачем, для кого мне убивать и быть убитому? Убивайте, кого хотите, делайте, что хотите, а я не хочу больше!» Мысль эта к вечеру одинаково созрела в душе каждого. Всякую минуту могли все эти люди ужаснуться того, что они делали, бросить всо и побежать куда попало.
Но хотя уже к концу сражения люди чувствовали весь ужас своего поступка, хотя они и рады бы были перестать, какая то непонятная, таинственная сила еще продолжала руководить ими, и, запотелые, в порохе и крови, оставшиеся по одному на три, артиллеристы, хотя и спотыкаясь и задыхаясь от усталости, приносили заряды, заряжали, наводили, прикладывали фитили; и ядра так же быстро и жестоко перелетали с обеих сторон и расплюскивали человеческое тело, и продолжало совершаться то страшное дело, которое совершается не по воле людей, а по воле того, кто руководит людьми и мирами.
Тот, кто посмотрел бы на расстроенные зады русской армии, сказал бы, что французам стоит сделать еще одно маленькое усилие, и русская армия исчезнет; и тот, кто посмотрел бы на зады французов, сказал бы, что русским стоит сделать еще одно маленькое усилие, и французы погибнут. Но ни французы, ни русские не делали этого усилия, и пламя сражения медленно догорало.
Русские не делали этого усилия, потому что не они атаковали французов. В начале сражения они только стояли по дороге в Москву, загораживая ее, и точно так же они продолжали стоять при конце сражения, как они стояли при начале его. Но ежели бы даже цель русских состояла бы в том, чтобы сбить французов, они не могли сделать это последнее усилие, потому что все войска русских были разбиты, не было ни одной части войск, не пострадавшей в сражении, и русские, оставаясь на своих местах, потеряли половину своего войска.
Французам, с воспоминанием всех прежних пятнадцатилетних побед, с уверенностью в непобедимости Наполеона, с сознанием того, что они завладели частью поля сраженья, что они потеряли только одну четверть людей и что у них еще есть двадцатитысячная нетронутая гвардия, легко было сделать это усилие. Французам, атаковавшим русскую армию с целью сбить ее с позиции, должно было сделать это усилие, потому что до тех пор, пока русские, точно так же как и до сражения, загораживали дорогу в Москву, цель французов не была достигнута и все их усилия и потери пропали даром. Но французы не сделали этого усилия. Некоторые историки говорят, что Наполеону стоило дать свою нетронутую старую гвардию для того, чтобы сражение было выиграно. Говорить о том, что бы было, если бы Наполеон дал свою гвардию, все равно что говорить о том, что бы было, если б осенью сделалась весна. Этого не могло быть. Не Наполеон не дал своей гвардии, потому что он не захотел этого, но этого нельзя было сделать. Все генералы, офицеры, солдаты французской армии знали, что этого нельзя было сделать, потому что упадший дух войска не позволял этого.
Не один Наполеон испытывал то похожее на сновиденье чувство, что страшный размах руки падает бессильно, но все генералы, все участвовавшие и не участвовавшие солдаты французской армии, после всех опытов прежних сражений (где после вдесятеро меньших усилий неприятель бежал), испытывали одинаковое чувство ужаса перед тем врагом, который, потеряв половину войска, стоял так же грозно в конце, как и в начале сражения. Нравственная сила французской, атакующей армии была истощена. Не та победа, которая определяется подхваченными кусками материи на палках, называемых знаменами, и тем пространством, на котором стояли и стоят войска, – а победа нравственная, та, которая убеждает противника в нравственном превосходстве своего врага и в своем бессилии, была одержана русскими под Бородиным. Французское нашествие, как разъяренный зверь, получивший в своем разбеге смертельную рану, чувствовало свою погибель; но оно не могло остановиться, так же как и не могло не отклониться вдвое слабейшее русское войско. После данного толчка французское войско еще могло докатиться до Москвы; но там, без новых усилий со стороны русского войска, оно должно было погибнуть, истекая кровью от смертельной, нанесенной при Бородине, раны. Прямым следствием Бородинского сражения было беспричинное бегство Наполеона из Москвы, возвращение по старой Смоленской дороге, погибель пятисоттысячного нашествия и погибель наполеоновской Франции, на которую в первый раз под Бородиным была наложена рука сильнейшего духом противника.
