Вихара

Вихара (санскр. विहार, кит. упр. 精舎, палл.: (цзиншэ), тайск. วิหาร — вихан, кхмер. вихэр) — санскритский и палийский термин для (буддийского) монастыря. Этимологически это слово происходит от палийского глагола viharati, означающего «находиться», «пребывать», «жить (где-либо)». Соответственно, вихара — местонахождение, местопребывание, место жительства, жилище, обитель. Первоначально термин относится к «жилищу» или «убежищу», используемому странствующими монахами во время дождливого сезона. Сейчас слово «вихара» используется для обозначения буддийских монастырей традиции Тхеравада, распространённой на Шри-Ланке и в Юго-Восточной Азии, а также — древних монастырей Индии.

В раннем буддизме странствующие монахи Сангхи, практикуя аскетизм и монашескую жизнь, не имели постоянного места жительства. На протяжении сезона дождей (ср. васса) они оставались во временных убежищах. Эти жилища были простыми деревянными укрытиями или покрытыми бамбуком хижинами. Тем не менее, считалось заслугой не только кормить монаха, но и дать ему убежище. Роскошные монастыри создавались богатыми мирянами-буддистами. Они располагались поблизости от поселений, чтобы было удобно собирать милостыню, но были достаточно уединёнными, чтобы посетители не мешали медитациям.

Торговые пути были отличным местом для расположения вихар, и пожертвования от богатых торговцев повысили их экономическое благосостояние. С первых веков н. э. и доныне вихары также несут образовательную функцию, вследствие повышения значения образования в буддизме Махаяны.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Во II веке до н. э. устоялся стандартный план вихары: либо отдельное здание (на юге Индии), либо вырезанная в скале чаитья-гриха (в Деккане). Вихара состояла из огороженного четырёхугольного двора с кельями по бокам. В передней части ограды располагалась дверь. Эта сторона позднее стала украшаться изображениями Будды — बुद्धरूप (Буддхарупа). Кельи были вырубленными в скале площадками, где можно было поставить ложе и подушки. Лишние части скалы удалялись, и получалась небольшая искусственная пещера. В раннем буддизме конструкция вихары была несколько подобна ашраму, окружённому хижинами.

С появлением постоянных монастырей термин «вихара» полностью закрепился за ними. Некотырые вихары стали очень значительными, некоторые из них развились в буддийские университеты с тысячами студентов, как например Наланда.

Жизнь в вихарах подчинялась особому кодексу, который был частью Палийского канона — Виная-Питака или «корзина монашеской дисциплины».

Северо-индийский штат Бихар получил своё название от слова Вихара из-за обилия буддийских монастырей. Центральноазиатский город Бухара, по одной гипотезе, получил своё название подобным образом.

Вихара играет важную роль в буддизме. Это может быть и жилище монахов, центр религиозных работ и медитаций, а также место, где можно получить буддистское образование. В канонических текстах перечислены пять видов мест (панча ленани), пригодных для жизни монахов: вихара, аддайого, пасада, хаммия и гуха. Ныне используются только вихара (монастырь) и гуха (пещера).

История

Ранне-буддистские пещеры и священные места (чайтьи) находят в западном Деккане, они датируются III веком до н. э. К ним относятся вырубленные в скале пещеры Бхаджа, пещеры Карла, и некоторые из пещер Аджанты. Реликвии, найденные в этих пещерах, наводят на мысль о связи религии и торговли — видимо, буддийские миссионеры часто сопровождали торговцев, которые перемещались по торговым путям северной Индии. Некоторые пещерные вихары и чайтьи были построены богатыми торговцами, в них строили колонны, арки, рельефы и украшенные фасады и другое, так как торговцы получали доходы от караванной торговли между Китаем, Индией и Римской Империей (по Великому шёлковому пути).

Эпиграфические, литературные и археологические данные свидетельствуют о существовании многих буддийских вихар в Бенгалии (Западная Бенгалия и Бангладеш) и Бихаре с V века н. э. и до конца XII века. Эти монастыри были в основном построены в старом кушанском стиле: квадратный двор, сформированный четырьмя рядами келий по его сторонам. Они обычно строились из камня или кирпича. По мере развития общины, добавлялись новые помещения из кирпича. Часто они состояли из нескольких ярусов и располагались во внутреннем дворике около веранды, поддерживаемой столбами. В некоторых из них была ступа с ракой внутри. В храме были изображения Будды, бодхисаттв и других образов буддизма. Подобный план продолжал существовать в Бенгалии и Бихаре на протяжении периода Гупта и Пала.

Со временем вихары стали и образовательными центрами. В эпоху Маурьев император Ашока построил Махабодхи в форме вихары.

По сообщениям Сюаньцзана, подобная форма продолжала существовать, он описывал гигантский монастырь по-си-по, расположенный в 6,5 км к западу от столицы Пундравардхана (Махастхан). Монастырь славился обширными залами и высокими комнатами. А. Каннингем идентифицировал его как бхасувихара. Сюаньцзан также отметил вихару Лотомочи (Рактамриттика Махавихара) около Карнасуварна (Рангамити, Муршидабад, Западная Бенгалия). Местонахождение монастыря было идентифицировано как Рангамати (совр. Чирути, Муршидабад, Западная Бенгалия). Были раскопаны монашеские кельи, построенные по регулярному плану, и различные пристройки: храмы, ступы, залы.

Один из самых ранних монастырей был найден у Бихараиля (округ Раджшахи, Бангладеш). Это вихара периода Гуптов, построенная в классическом стиле: квадратный двор с кельями вокруг.

Поскольку буддизм лояльно относился к торговле, монастыри стали местом, где могли остановиться путешествующие торговцы, для них оборудовались меблированные комнаты. По мере роста пожертвований от царей, знати и торговцев, пещерные интерьеры стали сложнее, стены украшались великолепной резьбой с причудливыми изображениями. Украшенные фасады, развитие внешнего и внутреннего декора повлияло на отделение монашеских вихар от храмовых залов чайтья. На протяжении веков пещеры стали настоящими зданиями, вырубленными в скале, их создание требовало высококвалифицированных каменщиков и других мастеров, как например храмы Эллора. Интересно, что на протяжении веков каменщики продолжали копировать плотницкие приёмы, и многие каменные элементы выполнены так, как будто они сделаны из дерева.

Махавихары эры Пала

Количество вихар выросло в период Пала в древней Магадхе (Бихар) и Бенгалли. В тибетских источниках называются пять великих Махавихар: Викрамашила, ведущий университет той эпохи; Наланда, уже терявший свой блеск, но всё ещё знаменитый; также Сомапура, Одантапури и Джаггадала. Пять махавихар составляли систему, то есть они осуществляли буддийское образование по единой программе, постоянно поддерживали связь, великие учёные часто переходили из одного университета в другой, существовал обмен знаниями, и государство покровительствовало им.

В тибетских источниках упомянут также монастырь Викрамашила, основанный царём Пала Дхармапалой (Защитник Учения). Эта махавихара располагалась у Анитичака, маленькой деревушке округа Бхагалпура в Бихаре. В монастыре было 107 храмов 50 помещений для 108 (священное число) монахов. Привлекались также иностранные буддийские учёные.

Знаменитый Наланда Махавихара был основан несколько столетий ранее; Сюаньцзан говорит о его великолепии и величии. Он упомянут и в тибетских и в китайских источниках. Во времена Пала Наланда был не таким исключительным, как другие учреждения Пала, некоторых учёных из Наланды специально переселяли в другие университеты. Тем не менее, слава Наланды пережила династию Пала.

Вихара в Пахарпуре, в 46,5 км северо-западнее Махастханы. Скорее всего, основана Дхармапалой. Построена в традиционной форме квадратного двора с 177 кельями по сторонам. Второстепенные корпуса примыкали с Востока, Юга и Запада. Эта вихара функционировала до XI века н. э.

Одантапури упоминается в тибетских текстах, но не описывается. Гопала I (?) построил его около Наланды. Этот монастырь должен был находиться около Бакхтияр Кхалджи.
Джагаддала находилась около Рамавати в Варендра (Северная Бенгалия).

Другими важными монастырями Пала были Трайкута, Девикота и Пандита-вихара. Следует также назвать раскопки с 1972 по 1974 гг. буддистских монастырей в Бхаратпуре в округе Бурдван Западной Бенгалии. Монастыри были построены в раннем Средневековье. Недавние раскопки в Джагдживанпуре (округ Малда, Западная Бенгалия) вскрыли другой буддистский монастырь (Nandadirghika-Udranga Mahavihara) девятого века. К сожалению, надстройки не сохранились. Тем не менее, квадратный двор, ряды келий сохранились, интересно, что в кельях были скруглённые углы. В целом план Джагдживанпура схож с Наландой. Кроме того, найдены небольшие монастыри: Пуллахари (западная Магадха), Халуд-вихара (45 км южнее Пахарпура), Парикрамана-вихара и Яшовармапура-вихара (в Бихаре) и другие.

Важный комплекс найден в Майнамити (округ Комилла, Бангладеш). Здесь обнаружена Схалван-вихара. Комплекс состоит из довольно большой вихары обычного плана из четырёх рядов келий вокруг центрального двора, с храмом, расположенным в центре. Печать на камне означает, что основателем был Бхавадэва, правитель династии Дэва.

Изображения

• Kanheri-vihara.jpg

  Вихара у Канхери

• Mumbai 03-2016 93 Kanheri Caves.jpg

  Вихара у Канхери, интерьер

• Kanheri-cave-90.jpg

  Стена пещеры у Канхери

• Kanheri-beds.jpg

  Кровати в скале

См. также

• Бхаджа
• Брахмавихара
• Эллора
• Канхери
• Список буддийских храмов и монастырей
• Махабодхи
• Нава-вихара
• Ват — буддистский храм в Камбодже, Лаосе или Таиланде.
• Чайтья

Литература

• Chakrabarti, D.K.  = Buddhist sites across South Asia as influenced by political and economic forces // World Archaeology. — № 27(2). — С. 185-202.

• Mitra, D. = Buddhist Monuments. — Calcutta: Sahitya Samsad, 1971. — ISBN ISBN 0-89684-490-0.

• Tadgell, C. = The History of Architecture in India. — London: Phaidon, 1990. — ISBN ISBN 1-85454-350-4.
• Khettry, Sarita. = Buddhism in North-Western India: Up to C. A.D. 650". — Kolkata: R.N. Bhattacharya, 2006. — ISBN ISBN 978-81-87661-57-3.
• Rajan K.V. Soundara. = Rock-cut Temple Styles: Early Pandyan Art and The Ellora Shrines. — Mumbai: Somaiya Publications, 1998. — ISBN 81-7039-218-7.

• Гожева Н. А. Сема и ограда лаосского Вата. // Научные сообщения музея Востока : Научное издание. — Москва, 2002. — № XXV. — С. 49-63.

Ссылки

• [accesstoinsight.org/lib/bps/wheels/wheel206/rains.html Lay Buddhist Practice: The Rains Residence] — Практика-васса для буддисстов-мирян. (Англ.)

Отрывок, характеризующий Вихара

– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.
На другой день к завтраку, как и обещал граф Илья Андреич, он приехал из Подмосковной. Он был очень весел: дело с покупщиком ладилось и ничто уже не задерживало его теперь в Москве и в разлуке с графиней, по которой он соскучился. Марья Дмитриевна встретила его и объявила ему, что Наташа сделалась очень нездорова вчера, что посылали за доктором, но что теперь ей лучше. Наташа в это утро не выходила из своей комнаты. С поджатыми растрескавшимися губами, сухими остановившимися глазами, она сидела у окна и беспокойно вглядывалась в проезжающих по улице и торопливо оглядывалась на входивших в комнату. Она очевидно ждала известий об нем, ждала, что он сам приедет или напишет ей.
Когда граф взошел к ней, она беспокойно оборотилась на звук его мужских шагов, и лицо ее приняло прежнее холодное и даже злое выражение. Она даже не поднялась на встречу ему.
– Что с тобой, мой ангел, больна? – спросил граф. Наташа помолчала.
– Да, больна, – отвечала она.
На беспокойные расспросы графа о том, почему она такая убитая и не случилось ли чего нибудь с женихом, она уверяла его, что ничего, и просила его не беспокоиться. Марья Дмитриевна подтвердила графу уверения Наташи, что ничего не случилось. Граф, судя по мнимой болезни, по расстройству дочери, по сконфуженным лицам Сони и Марьи Дмитриевны, ясно видел, что в его отсутствие должно было что нибудь случиться: но ему так страшно было думать, что что нибудь постыдное случилось с его любимою дочерью, он так любил свое веселое спокойствие, что он избегал расспросов и всё старался уверить себя, что ничего особенного не было и только тужил о том, что по случаю ее нездоровья откладывался их отъезд в деревню.


Со дня приезда своей жены в Москву Пьер сбирался уехать куда нибудь, только чтобы не быть с ней. Вскоре после приезда Ростовых в Москву, впечатление, которое производила на него Наташа, заставило его поторопиться исполнить свое намерение. Он поехал в Тверь ко вдове Иосифа Алексеевича, которая обещала давно передать ему бумаги покойного.
Когда Пьер вернулся в Москву, ему подали письмо от Марьи Дмитриевны, которая звала его к себе по весьма важному делу, касающемуся Андрея Болконского и его невесты. Пьер избегал Наташи. Ему казалось, что он имел к ней чувство более сильное, чем то, которое должен был иметь женатый человек к невесте своего друга. И какая то судьба постоянно сводила его с нею.
«Что такое случилось? И какое им до меня дело? думал он, одеваясь, чтобы ехать к Марье Дмитриевне. Поскорее бы приехал князь Андрей и женился бы на ней!» думал Пьер дорогой к Ахросимовой.
На Тверском бульваре кто то окликнул его.
– Пьер! Давно приехал? – прокричал ему знакомый голос. Пьер поднял голову. В парных санях, на двух серых рысаках, закидывающих снегом головашки саней, промелькнул Анатоль с своим всегдашним товарищем Макариным. Анатоль сидел прямо, в классической позе военных щеголей, закутав низ лица бобровым воротником и немного пригнув голову. Лицо его было румяно и свежо, шляпа с белым плюмажем была надета на бок, открывая завитые, напомаженные и осыпанные мелким снегом волосы.
«И право, вот настоящий мудрец! подумал Пьер, ничего не видит дальше настоящей минуты удовольствия, ничто не тревожит его, и оттого всегда весел, доволен и спокоен. Что бы я дал, чтобы быть таким как он!» с завистью подумал Пьер.
В передней Ахросимовой лакей, снимая с Пьера его шубу, сказал, что Марья Дмитриевна просят к себе в спальню.
Отворив дверь в залу, Пьер увидал Наташу, сидевшую у окна с худым, бледным и злым лицом. Она оглянулась на него, нахмурилась и с выражением холодного достоинства вышла из комнаты.
– Что случилось? – спросил Пьер, входя к Марье Дмитриевне.
– Хорошие дела, – отвечала Марья Дмитриевна: – пятьдесят восемь лет прожила на свете, такого сраму не видала. – И взяв с Пьера честное слово молчать обо всем, что он узнает, Марья Дмитриевна сообщила ему, что Наташа отказала своему жениху без ведома родителей, что причиной этого отказа был Анатоль Курагин, с которым сводила ее жена Пьера, и с которым она хотела бежать в отсутствие своего отца, с тем, чтобы тайно обвенчаться.
Пьер приподняв плечи и разинув рот слушал то, что говорила ему Марья Дмитриевна, не веря своим ушам. Невесте князя Андрея, так сильно любимой, этой прежде милой Наташе Ростовой, променять Болконского на дурака Анатоля, уже женатого (Пьер знал тайну его женитьбы), и так влюбиться в него, чтобы согласиться бежать с ним! – Этого Пьер не мог понять и не мог себе представить.
Милое впечатление Наташи, которую он знал с детства, не могло соединиться в его душе с новым представлением о ее низости, глупости и жестокости. Он вспомнил о своей жене. «Все они одни и те же», сказал он сам себе, думая, что не ему одному достался печальный удел быть связанным с гадкой женщиной. Но ему всё таки до слез жалко было князя Андрея, жалко было его гордости. И чем больше он жалел своего друга, тем с большим презрением и даже отвращением думал об этой Наташе, с таким выражением холодного достоинства сейчас прошедшей мимо него по зале. Он не знал, что душа Наташи была преисполнена отчаяния, стыда, унижения, и что она не виновата была в том, что лицо ее нечаянно выражало спокойное достоинство и строгость.
– Да как обвенчаться! – проговорил Пьер на слова Марьи Дмитриевны. – Он не мог обвенчаться: он женат.
– Час от часу не легче, – проговорила Марья Дмитриевна. – Хорош мальчик! То то мерзавец! А она ждет, второй день ждет. По крайней мере ждать перестанет, надо сказать ей.
Узнав от Пьера подробности женитьбы Анатоля, излив свой гнев на него ругательными словами, Марья Дмитриевна сообщила ему то, для чего она вызвала его. Марья Дмитриевна боялась, чтобы граф или Болконский, который мог всякую минуту приехать, узнав дело, которое она намерена была скрыть от них, не вызвали на дуэль Курагина, и потому просила его приказать от ее имени его шурину уехать из Москвы и не сметь показываться ей на глаза. Пьер обещал ей исполнить ее желание, только теперь поняв опасность, которая угрожала и старому графу, и Николаю, и князю Андрею. Кратко и точно изложив ему свои требования, она выпустила его в гостиную. – Смотри же, граф ничего не знает. Ты делай, как будто ничего не знаешь, – сказала она ему. – А я пойду сказать ей, что ждать нечего! Да оставайся обедать, коли хочешь, – крикнула Марья Дмитриевна Пьеру.
Пьер встретил старого графа. Он был смущен и расстроен. В это утро Наташа сказала ему, что она отказала Болконскому.
– Беда, беда, mon cher, – говорил он Пьеру, – беда с этими девками без матери; уж я так тужу, что приехал. Я с вами откровенен буду. Слышали, отказала жениху, ни у кого не спросивши ничего. Оно, положим, я никогда этому браку очень не радовался. Положим, он хороший человек, но что ж, против воли отца счастья бы не было, и Наташа без женихов не останется. Да всё таки долго уже так продолжалось, да и как же это без отца, без матери, такой шаг! А теперь больна, и Бог знает, что! Плохо, граф, плохо с дочерьми без матери… – Пьер видел, что граф был очень расстроен, старался перевести разговор на другой предмет, но граф опять возвращался к своему горю.
Соня с встревоженным лицом вошла в гостиную.
– Наташа не совсем здорова; она в своей комнате и желала бы вас видеть. Марья Дмитриевна у нее и просит вас тоже.
– Да ведь вы очень дружны с Болконским, верно что нибудь передать хочет, – сказал граф. – Ах, Боже мой, Боже мой! Как всё хорошо было! – И взявшись за редкие виски седых волос, граф вышел из комнаты.
Марья Дмитриевна объявила Наташе о том, что Анатоль был женат. Наташа не хотела верить ей и требовала подтверждения этого от самого Пьера. Соня сообщила это Пьеру в то время, как она через коридор провожала его в комнату Наташи.
Наташа, бледная, строгая сидела подле Марьи Дмитриевны и от самой двери встретила Пьера лихорадочно блестящим, вопросительным взглядом. Она не улыбнулась, не кивнула ему головой, она только упорно смотрела на него, и взгляд ее спрашивал его только про то: друг ли он или такой же враг, как и все другие, по отношению к Анатолю. Сам по себе Пьер очевидно не существовал для нее.
– Он всё знает, – сказала Марья Дмитриевна, указывая на Пьера и обращаясь к Наташе. – Он пускай тебе скажет, правду ли я говорила.
Наташа, как подстреленный, загнанный зверь смотрит на приближающихся собак и охотников, смотрела то на того, то на другого.
– Наталья Ильинична, – начал Пьер, опустив глаза и испытывая чувство жалости к ней и отвращения к той операции, которую он должен был делать, – правда это или не правда, это для вас должно быть всё равно, потому что…
– Так это не правда, что он женат!
– Нет, это правда.
– Он женат был и давно? – спросила она, – честное слово?
Пьер дал ей честное слово.
– Он здесь еще? – спросила она быстро.
– Да, я его сейчас видел.
Она очевидно была не в силах говорить и делала руками знаки, чтобы оставили ее.


Пьер не остался обедать, а тотчас же вышел из комнаты и уехал. Он поехал отыскивать по городу Анатоля Курагина, при мысли о котором теперь вся кровь у него приливала к сердцу и он испытывал затруднение переводить дыхание. На горах, у цыган, у Comoneno – его не было. Пьер поехал в клуб.
В клубе всё шло своим обыкновенным порядком: гости, съехавшиеся обедать, сидели группами и здоровались с Пьером и говорили о городских новостях. Лакей, поздоровавшись с ним, доложил ему, зная его знакомство и привычки, что место ему оставлено в маленькой столовой, что князь Михаил Захарыч в библиотеке, а Павел Тимофеич не приезжали еще. Один из знакомых Пьера между разговором о погоде спросил у него, слышал ли он о похищении Курагиным Ростовой, про которое говорят в городе, правда ли это? Пьер, засмеявшись, сказал, что это вздор, потому что он сейчас только от Ростовых. Он спрашивал у всех про Анатоля; ему сказал один, что не приезжал еще, другой, что он будет обедать нынче. Пьеру странно было смотреть на эту спокойную, равнодушную толпу людей, не знавшую того, что делалось у него в душе. Он прошелся по зале, дождался пока все съехались, и не дождавшись Анатоля, не стал обедать и поехал домой.