Зайбт, Гельмут

Гельмут Зайбт

Персональные данные
Представляет	Австрия
Дата рождения	25 июня 1929(1929-06-25)
Место рождения	Вена, Австрия
Дата смерти	21 июля 1992(1992-07-21) (63 года)
Спортивные достижения Лучшие результаты по системе ИСУ (на международных любительских соревнованиях) Сумма: Не участвовал в соревнованиях по Новой системе судейства Олимпийские награды Фигурное катание (мужчины) Серебро Осло 1952 Одиночное катание

Гельмут Зайбт (нем. Helmut Seibt, родился 25 июня 1929 года в Вене, Австрия — умер 21 июля 1992 года) — фигурист из Австрии серебряный призёр зимней Олимпиады 1952 года, бронзовый призёр чемпионата мира 1951 года, двукратный чемпион Европы (1951, 1952 годов), трёхкратный чемпион Австрии (1956, 1957, 1958 годов) в мужском одиночном катании. Участник зимних Олимпийских игр в 1948 году. Трижды становился серебряным призёром чемпионата Австрии в парном катании в паре с Сузи Гибиш.

Проводятся ежегодные соревнования «Мемориал Гельмута Зайбта».

Спортивные достижения

Мужчины

Соревнования/Сезоны	1947	1948	1949	1950	1951	1952
Зимние Олимпиады		9				2
Чемпионаты мира		7	5	4	3	4
Чемпионаты Европы		7	3	2	1	1
Чемпионаты Австрии	2	3	2	1	1	1

Пары

(с Сузи Гибиш)

Соревнования/Сезоны	1946	1947	1948
Зимние Олимпиады			11
Чемпионаты мира			13
Чемпионаты Европы			8
Чемпионаты Австрии	2	2	2

Ссылки

• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/se/helmut-seibt-1.html Гельмут Зайбт]

Отрывок, характеризующий Зайбт, Гельмут

У Ростовых, как и всегда по воскресениям, обедал кое кто из близких знакомых.
Пьер приехал раньше, чтобы застать их одних.
Пьер за этот год так потолстел, что он был бы уродлив, ежели бы он не был так велик ростом, крупен членами и не был так силен, что, очевидно, легко носил свою толщину.
Он, пыхтя и что то бормоча про себя, вошел на лестницу. Кучер его уже не спрашивал, дожидаться ли. Он знал, что когда граф у Ростовых, то до двенадцатого часу. Лакеи Ростовых радостно бросились снимать с него плащ и принимать палку и шляпу. Пьер, по привычке клубной, и палку и шляпу оставлял в передней.
Первое лицо, которое он увидал у Ростовых, была Наташа. Еще прежде, чем он увидал ее, он, снимая плащ в передней, услыхал ее. Она пела солфеджи в зале. Он внал, что она не пела со времени своей болезни, и потому звук ее голоса удивил и обрадовал его. Он тихо отворил дверь и увидал Наташу в ее лиловом платье, в котором она была у обедни, прохаживающуюся по комнате и поющую. Она шла задом к нему, когда он отворил дверь, но когда она круто повернулась и увидала его толстое, удивленное лицо, она покраснела и быстро подошла к нему.
– Я хочу попробовать опять петь, – сказала она. – Все таки это занятие, – прибавила она, как будто извиняясь.
– И прекрасно.
– Как я рада, что вы приехали! Я нынче так счастлива! – сказала она с тем прежним оживлением, которого уже давно не видел в ней Пьер. – Вы знаете, Nicolas получил Георгиевский крест. Я так горда за него.
– Как же, я прислал приказ. Ну, я вам не хочу мешать, – прибавил он и хотел пройти в гостиную.
Наташа остановила его.
– Граф, что это, дурно, что я пою? – сказала она, покраснев, но, не спуская глаз, вопросительно глядя на Пьера.
– Нет… Отчего же? Напротив… Но отчего вы меня спрашиваете?
– Я сама не знаю, – быстро отвечала Наташа, – но я ничего бы не хотела сделать, что бы вам не нравилось. Я вам верю во всем. Вы не знаете, как вы для меля важны и как вы много для меня сделали!.. – Она говорила быстро и не замечая того, как Пьер покраснел при этих словах. – Я видела в том же приказе он, Болконский (быстро, шепотом проговорила она это слово), он в России и опять служит. Как вы думаете, – сказала она быстро, видимо, торопясь говорить, потому что она боялась за свои силы, – простит он меня когда нибудь? Не будет он иметь против меня злого чувства? Как вы думаете? Как вы думаете?
– Я думаю… – сказал Пьер. – Ему нечего прощать… Ежели бы я был на его месте… – По связи воспоминаний, Пьер мгновенно перенесся воображением к тому времени, когда он, утешая ее, сказал ей, что ежели бы он был не он, а лучший человек в мире и свободен, то он на коленях просил бы ее руки, и то же чувство жалости, нежности, любви охватило его, и те же слова были у него на устах. Но она не дала ему времени сказать их.