Мемуары Казановы

«История моей жизни» (фр. Histoire de ma vie) — известные мемуары авантюриста эпохи Просвещения, Джакомо Казановы.

Хотя Казанова был венецианцем (родился 2 апреля 1725 г. в Венеции, умер 4 июня 1798 г. в замке Дукс, Богемия, в настоящее время Духцов, Чешская республика), книга написана на французском, который был преобладающим языком аристократии в то время. Книга описывает жизнь Казановы только до 1774 года, хотя полностью она называется Histoire de ma vie jusqu'à l’an 1797 (рус. История моей жизни до 1797 года).

Мемуары Казановы были впервые изданы в 1822—1828 гг. в сокращённом немецком переводе. На русский язык полностью никогда не переводились.

История рукописи

По словам Казановы, первые главы книги он написал во время своей серьёзной болезни в 1789 году.

В 1794 году Казанова познакомился с князем Шарль-Жозефом де Линем. Между ними установились дружеские отношения. Князь выразил желание прочесть мемуары Казановы, и последний решил подредактировать рукопись перед отсылкой её де Линю. Прочитав первые три тома рукописи, Шарль-Жозеф предложил показать мемуары издателю в Дрездене для последующей публикации в обмен на ежегодное вознаграждение. Казанова согласился опубликовать рукопись, но выбрал для этого иной путь. В 1797 году он попросил графа Марколини ди Фано, премьер-министра курфюрста Саксонии, помочь ему с публикацией, но тот отказался связывать своё имя с таким легкомысленным сочинением.

В мае 1798 года Казанова жил одиноко в замке Дукс. Предчувствуя близкую смерть, он попросил членов своей семьи, живущих в Дрездене, приехать и поддержать его в последние дни жизни. Карло Анджолини, муж племянницы Казановы, незамедлительно приехал в Дукс. После смерти Казановы он вернулся в Дрезден с рукописью, несмотря на то, что граф Йозеф Карл фон Вальдштейн, чьим библиотекарем был в конце жизни Казанова, еще в 1789 году купил у последнего права на все его творения. В 1808 году Карло умер, и рукопись перешла к его дочери Камилле. Во время наполеоновских войн обстановка не благоприятствовала публикации мемуаров лица, принадлежащего прошедшей эпохе. После Битвы народов (1813) Марколини вспомнил о рукописи и предложил за неё 2500 талеров опекуну Камиллы, но тот посчитал предложение слишком незначительным и отказался от него.

Спустя несколько лет финансы семьи Камиллы пришли в расстройство, и она попросила своего брата Карло срочно продать рукопись. В 1821 году последняя была продана издателю Ф. А. Брокгаузу, всего за 200 талеров. Брокгауз обратился к Вильгельму фон Шюцу, чтобы он перевёл книгу на немецкий язык. Некоторые выдержки из перевода фон Шюца и первый том мемуаров были изданы уже в 1822 году. Сотрудничество между Брокгаузом и Шюцем прекратилось в 1824 году, после публикации пятого тома. Остальные тома были подготовлены неизвестным переводчиком.

В связи с успехом публикации на немецком языке французский издатель Турнашон (Tournachon) решил выпустить книгу и во Франции. У него не было доступа к оригиналу рукописи, поэтому французский текст его издания (1825—1828) был переводом с немецкого. Издание Турнашона было подвергнуто серьёзной цензуре. В ответ на эту публикацию, нарушающую авторские права, Брокгауз выпустил второе издание мемуаров Казановы на французском языке, которое было отредактировано Жаном Лафоргом (1782—1852) и получилось очень неточным, поскольку редактор завуалировал и неверно отразил религиозные и политические взгляды Дж. Казановы, а также подверг «зачистке» описания любовных сцен. Десять томов рукописи Лафорг разделил на двенадцать (одинаковых по величине), а затем разбил их на главы с подзагаловками, назвав публикацию «Мемуары». Французское издание Брокгауза выходило с 1826 по 1838 годы. В последующие годы, с 1838 по 1960, все публикации мемуаров брали за основу одно из вышеперечисленных изданий, за исключением нелегального издания Полена (1838 г.), первые восемь томов которого повторяют текст в редакции Лафорга, а последние два предлагают иной, более краткий вариант.

Оригинал рукописи хранился в сейфе издательства в Лейпциге до 1943 года, когда его чудом вытащили из подвала горящего здания, разрушенного бомбежкой союзников, и поместили в единственный уцелевший в Лейпциге банк. В июне 1945 года рукопись была перевезена в новый офис издательства в Висбадене на американском военном грузовике. В 1960 году, в результате сотрудничества между издательством Брокгауза и французским издательством Плон, наконец увидело свет первое издание рукописи в оригинале.

Коллекция Плеяда, в издательстве «Галлима́р», предлагает новое издание, соответствующее оригинальной рукописи, озаглавленное Казанова, История моей жизни, в трех томах, опубликованных последовательно в 2013, 2014 и 2015 годах. Оно сохраняет расположение, пунктуацию и итальянизмы Казановы. Составлено под руководством Жерара Лахуати и Марии - Франсуазы Люна, в сотрудничестве с Фурио Лучикенти и Хельмута Вацлавика. Издание содержит два предисловия, одно, составленное Жераром Лахуати, озаглавленное "Магическое зеркало", другое, составленное Марией - Франсуазой Люна, озаглавленное "Другой Казанова: от мэтров, от откликов, от голосов". Это издание обогащено сносками в конце страницы, которые обеспечивают "толкование" в словах или в отрывках, способных создать трудности, вариантами перевода на французский язык в латинских цитатах(или других), входящих в состав текста и основные раскаяния Казановы, которые несут свидетельство его работы как писателя и дают, иногда, основу его мысли, а также великолепную инструкцию до конца. Jacques Casanova. Histoire de ma vie. — 2015. — ISBN 978-2070148424.OCLC [www.worldcat.org/oclc/913745036 913745036]

Мемуары Казановы были переведены более чем на 20 языков и выдержали более 400 изданий, в основном на французском, немецком и английском языках. Большинство современных переводов выполнены по изданию 1960 года.

Рукопись была куплена 18 февраля 2010 года Национальной библиотекой Франции за сумму, превышающую в эквиваленте 9 миллионов долларов. Считается, что рукопись содержит еще непрочитанные и неопубликованные страницы.

Русские переводы

Еще в 1823 году журнал «Сын отечества» (т. 86—87) напечатал в переводе с немецкого «Париж в половине XVIII столетия (отрывок из записок Казановы)». Затем Ф. М. Достоевский в своем журнале «Время» опубликовал большой фрагмент записок «Заключение и чудесное бегство Жака Казановы из венецианских тюрем (Пломб)».

Однотомный перевод мемуаров подготовил В. В. Чуйко (1887, 2-е изд. 1902), сокративший почти все любовные приключения. К. Введенский, наоборот, в своём вольном пересказе, озаглавленном «100 приключений» (1901), оставил только их.

В 1927 году был опубликован первый том, переведённый советскими литературоведами Б. И. и Г. И. Ярхо, М. А. Петровским и С. В. Шервинским, но публикация остальных томов была запрещена цензурой.

Наконец, в 1990 году вышло сокращённое издание мемуаров в переводе И. К. Стаф и А. Ф. Строева, снабжённое комментариями, указателем имен и хронологией жизни Дж. Казановы.

Библиография

• Jacques Casanova de Seingalt Vénitien, Histoire de ma vie, Wiesbaden & Paris: F. A. Brockhaus & Librarie Plon, 12 vol. in 6, 1960–1962.  Первое издание оригинального текста (4 утерянные главы замещены по редакции Лафорга), комментарии взяты из издания Шюца.
• Jacques Casanova de Seingalt, Histoire de ma vie: Texte intégral du manuscrit original, suivi de textes inédits, Édition présentée et établie par Francis Lacassin, Paris: Éditions Robert Laffont, 3 vol., 1993, 2-е изд. 1999.  Перепечатка издания Брокгауза-Плон. Это издание стало де факто референтным.
• Jacques Casanova. Histoire de ma vie. — Paris: Éditions Gallimard, 2015. — 4192 p. — ISBN 978-2070148424.OCLC [www.worldcat.org/oclc/913745036 913745036] Новое издание, соответствующее оригинальной рукописи.

Переводы

На немецкий язык

• Aus den Memoiren des Venetianers Jacob Casanova de Seingalt [etc.], Leipzig: F. A. Brockhaus, 12 vol., 1822–1828.  Отцензурированный перевод Вильгельма фон Шюца с оригинала рукописи. Регулярно переиздаётся начиная с 1850 года.
• Geschichte meines Lebens, Berlin: Propyläen, 12 vol., 1964–1967.  Полный перевод с оригинала рукописи в издании «Брокгауз-Плон» 1960 года, переводчик Хайнц фон Заутер (Heinz von Sauter). Переиздано в 1985 году.

На английский язык

• [www.gutenberg.org/browse/authors/c#a1075 The Memoirs of Jacques Casanova de Seingalt], London:[Bartholomew Robson], 12 vol. (approx. 4000 pages), 1894., <www.gutenberg.org/browse/authors/c#a1075>  Полный перевод текста в редакции Лафорга, переводчик Артур Мэкен. Регулярно переиздаётся.

• History of My Life, New York: Harcourt, Brace & World, 12 vol. in 6, 1966–1971.  Полный перевод с оригинала рукописи в издании «Брокгауз-Плон» 1960 года, переводчик Уильям Р. Траск (Willard R. Trask).

На русский язык

• Казанова Дж. История моей жизни = Casanova J. Histoire de ma vie. — М.: Московский рабочий, 1990. — 734 с. — 200 000 экз. — ISBN 5-239-00590-7. (Перевод с франц. яз. И. К. Стаф, А. Ф. Строева)
• Казанова Дж. [www.zakharov.ru/component/option,com_books/task,book_details/id,530/Itemid,52/ История моей жизни]. — М.: Захаров, 2009. — 560+560 с. — 2000 экз. — ISBN 978-5-8159-0895-6. (Перевод с франц. яз. И. Стаф, А. Строева, Е. Храмова, Ю. Соловьёва — 2 книги)

Ссылки

• [blog.bnf.fr/gallica/?p=1347 Оригинал рукописи] можно увидеть на [gallica.bnf.fr/Search?ArianeWireIndex=index&p=1&lang=EN&f_typedoc=manuscrits&q=casanova сайте Национальной библиотеки Франции]
• [www.vokrugsveta.ru/vs/article/2928/ Журнал «Вокруг света», № 1(3), 2007. Казанова: история одного мифа]
• [www.istrianet.org/istria/illustri/non-istrian/casanova/manuscript-history.htm История рукописи Казановы (англ.)]
• [www.gutenberg.org/browse/authors/c#a1075 Мемуары на английском языке на сайте Gutenberg.org]
• [www.modernlib.ru/books/kazanova_dzhakomo/istoriya_moey_zhizni/read_1/ Мемуары на русском языке на сайте ModernLib.Ru]
• [www-syscom.univ-mlv.fr/~vignat/Html/Casanova/ Мемуары, репринт издания 1880 года в обработке Лафорга]

Отрывок, характеризующий Мемуары Казановы

Он говорил ему, указывая на поля, о своих хозяйственных усовершенствованиях.
Пьер мрачно молчал, отвечая односложно, и казался погруженным в свои мысли.
Пьер думал о том, что князь Андрей несчастлив, что он заблуждается, что он не знает истинного света и что Пьер должен притти на помощь ему, просветить и поднять его. Но как только Пьер придумывал, как и что он станет говорить, он предчувствовал, что князь Андрей одним словом, одним аргументом уронит всё в его ученьи, и он боялся начать, боялся выставить на возможность осмеяния свою любимую святыню.
– Нет, отчего же вы думаете, – вдруг начал Пьер, опуская голову и принимая вид бодающегося быка, отчего вы так думаете? Вы не должны так думать.
– Про что я думаю? – спросил князь Андрей с удивлением.
– Про жизнь, про назначение человека. Это не может быть. Я так же думал, и меня спасло, вы знаете что? масонство. Нет, вы не улыбайтесь. Масонство – это не религиозная, не обрядная секта, как и я думал, а масонство есть лучшее, единственное выражение лучших, вечных сторон человечества. – И он начал излагать князю Андрею масонство, как он понимал его.
Он говорил, что масонство есть учение христианства, освободившегося от государственных и религиозных оков; учение равенства, братства и любви.
– Только наше святое братство имеет действительный смысл в жизни; всё остальное есть сон, – говорил Пьер. – Вы поймите, мой друг, что вне этого союза всё исполнено лжи и неправды, и я согласен с вами, что умному и доброму человеку ничего не остается, как только, как вы, доживать свою жизнь, стараясь только не мешать другим. Но усвойте себе наши основные убеждения, вступите в наше братство, дайте нам себя, позвольте руководить собой, и вы сейчас почувствуете себя, как и я почувствовал частью этой огромной, невидимой цепи, которой начало скрывается в небесах, – говорил Пьер.
Князь Андрей, молча, глядя перед собой, слушал речь Пьера. Несколько раз он, не расслышав от шума коляски, переспрашивал у Пьера нерасслышанные слова. По особенному блеску, загоревшемуся в глазах князя Андрея, и по его молчанию Пьер видел, что слова его не напрасны, что князь Андрей не перебьет его и не будет смеяться над его словами.
Они подъехали к разлившейся реке, которую им надо было переезжать на пароме. Пока устанавливали коляску и лошадей, они прошли на паром.
Князь Андрей, облокотившись о перила, молча смотрел вдоль по блестящему от заходящего солнца разливу.
– Ну, что же вы думаете об этом? – спросил Пьер, – что же вы молчите?
– Что я думаю? я слушал тебя. Всё это так, – сказал князь Андрей. – Но ты говоришь: вступи в наше братство, и мы тебе укажем цель жизни и назначение человека, и законы, управляющие миром. Да кто же мы – люди? Отчего же вы всё знаете? Отчего я один не вижу того, что вы видите? Вы видите на земле царство добра и правды, а я его не вижу.
Пьер перебил его. – Верите вы в будущую жизнь? – спросил он.
– В будущую жизнь? – повторил князь Андрей, но Пьер не дал ему времени ответить и принял это повторение за отрицание, тем более, что он знал прежние атеистические убеждения князя Андрея.
– Вы говорите, что не можете видеть царства добра и правды на земле. И я не видал его и его нельзя видеть, ежели смотреть на нашу жизнь как на конец всего. На земле, именно на этой земле (Пьер указал в поле), нет правды – всё ложь и зло; но в мире, во всем мире есть царство правды, и мы теперь дети земли, а вечно дети всего мира. Разве я не чувствую в своей душе, что я составляю часть этого огромного, гармонического целого. Разве я не чувствую, что я в этом огромном бесчисленном количестве существ, в которых проявляется Божество, – высшая сила, как хотите, – что я составляю одно звено, одну ступень от низших существ к высшим. Ежели я вижу, ясно вижу эту лестницу, которая ведет от растения к человеку, то отчего же я предположу, что эта лестница прерывается со мною, а не ведет дальше и дальше. Я чувствую, что я не только не могу исчезнуть, как ничто не исчезает в мире, но что я всегда буду и всегда был. Я чувствую, что кроме меня надо мной живут духи и что в этом мире есть правда.
– Да, это учение Гердера, – сказал князь Андрей, – но не то, душа моя, убедит меня, а жизнь и смерть, вот что убеждает. Убеждает то, что видишь дорогое тебе существо, которое связано с тобой, перед которым ты был виноват и надеялся оправдаться (князь Андрей дрогнул голосом и отвернулся) и вдруг это существо страдает, мучается и перестает быть… Зачем? Не может быть, чтоб не было ответа! И я верю, что он есть…. Вот что убеждает, вот что убедило меня, – сказал князь Андрей.
– Ну да, ну да, – говорил Пьер, – разве не то же самое и я говорю!
– Нет. Я говорю только, что убеждают в необходимости будущей жизни не доводы, а то, когда идешь в жизни рука об руку с человеком, и вдруг человек этот исчезнет там в нигде, и ты сам останавливаешься перед этой пропастью и заглядываешь туда. И, я заглянул…
– Ну так что ж! вы знаете, что есть там и что есть кто то? Там есть – будущая жизнь. Кто то есть – Бог.
Князь Андрей не отвечал. Коляска и лошади уже давно были выведены на другой берег и уже заложены, и уж солнце скрылось до половины, и вечерний мороз покрывал звездами лужи у перевоза, а Пьер и Андрей, к удивлению лакеев, кучеров и перевозчиков, еще стояли на пароме и говорили.
– Ежели есть Бог и есть будущая жизнь, то есть истина, есть добродетель; и высшее счастье человека состоит в том, чтобы стремиться к достижению их. Надо жить, надо любить, надо верить, – говорил Пьер, – что живем не нынче только на этом клочке земли, а жили и будем жить вечно там во всем (он указал на небо). Князь Андрей стоял, облокотившись на перила парома и, слушая Пьера, не спуская глаз, смотрел на красный отблеск солнца по синеющему разливу. Пьер замолк. Было совершенно тихо. Паром давно пристал, и только волны теченья с слабым звуком ударялись о дно парома. Князю Андрею казалось, что это полосканье волн к словам Пьера приговаривало: «правда, верь этому».
Князь Андрей вздохнул, и лучистым, детским, нежным взглядом взглянул в раскрасневшееся восторженное, но всё робкое перед первенствующим другом, лицо Пьера.
– Да, коли бы это так было! – сказал он. – Однако пойдем садиться, – прибавил князь Андрей, и выходя с парома, он поглядел на небо, на которое указал ему Пьер, и в первый раз, после Аустерлица, он увидал то высокое, вечное небо, которое он видел лежа на Аустерлицком поле, и что то давно заснувшее, что то лучшее что было в нем, вдруг радостно и молодо проснулось в его душе. Чувство это исчезло, как скоро князь Андрей вступил опять в привычные условия жизни, но он знал, что это чувство, которое он не умел развить, жило в нем. Свидание с Пьером было для князя Андрея эпохой, с которой началась хотя во внешности и та же самая, но во внутреннем мире его новая жизнь.


Уже смерклось, когда князь Андрей и Пьер подъехали к главному подъезду лысогорского дома. В то время как они подъезжали, князь Андрей с улыбкой обратил внимание Пьера на суматоху, происшедшую у заднего крыльца. Согнутая старушка с котомкой на спине, и невысокий мужчина в черном одеянии и с длинными волосами, увидав въезжавшую коляску, бросились бежать назад в ворота. Две женщины выбежали за ними, и все четверо, оглядываясь на коляску, испуганно вбежали на заднее крыльцо.
– Это Машины божьи люди, – сказал князь Андрей. – Они приняли нас за отца. А это единственно, в чем она не повинуется ему: он велит гонять этих странников, а она принимает их.
– Да что такое божьи люди? – спросил Пьер.
Князь Андрей не успел отвечать ему. Слуги вышли навстречу, и он расспрашивал о том, где был старый князь и скоро ли ждут его.
Старый князь был еще в городе, и его ждали каждую минуту.
Князь Андрей провел Пьера на свою половину, всегда в полной исправности ожидавшую его в доме его отца, и сам пошел в детскую.
– Пойдем к сестре, – сказал князь Андрей, возвратившись к Пьеру; – я еще не видал ее, она теперь прячется и сидит с своими божьими людьми. Поделом ей, она сконфузится, а ты увидишь божьих людей. C'est curieux, ma parole. [Это любопытно, честное слово.]
– Qu'est ce que c'est que [Что такое] божьи люди? – спросил Пьер
– А вот увидишь.
Княжна Марья действительно сконфузилась и покраснела пятнами, когда вошли к ней. В ее уютной комнате с лампадами перед киотами, на диване, за самоваром сидел рядом с ней молодой мальчик с длинным носом и длинными волосами, и в монашеской рясе.
На кресле, подле, сидела сморщенная, худая старушка с кротким выражением детского лица.
– Andre, pourquoi ne pas m'avoir prevenu? [Андрей, почему не предупредили меня?] – сказала она с кротким упреком, становясь перед своими странниками, как наседка перед цыплятами.
– Charmee de vous voir. Je suis tres contente de vous voir, [Очень рада вас видеть. Я так довольна, что вижу вас,] – сказала она Пьеру, в то время, как он целовал ее руку. Она знала его ребенком, и теперь дружба его с Андреем, его несчастие с женой, а главное, его доброе, простое лицо расположили ее к нему. Она смотрела на него своими прекрасными, лучистыми глазами и, казалось, говорила: «я вас очень люблю, но пожалуйста не смейтесь над моими ». Обменявшись первыми фразами приветствия, они сели.
– А, и Иванушка тут, – сказал князь Андрей, указывая улыбкой на молодого странника.
– Andre! – умоляюще сказала княжна Марья.
– Il faut que vous sachiez que c'est une femme, [Знай, что это женщина,] – сказал Андрей Пьеру.
– Andre, au nom de Dieu! [Андрей, ради Бога!] – повторила княжна Марья.
Видно было, что насмешливое отношение князя Андрея к странникам и бесполезное заступничество за них княжны Марьи были привычные, установившиеся между ними отношения.
– Mais, ma bonne amie, – сказал князь Андрей, – vous devriez au contraire m'etre reconaissante de ce que j'explique a Pierre votre intimite avec ce jeune homme… [Но, мой друг, ты должна бы быть мне благодарна, что я объясняю Пьеру твою близость к этому молодому человеку.]
– Vraiment? [Правда?] – сказал Пьер любопытно и серьезно (за что особенно ему благодарна была княжна Марья) вглядываясь через очки в лицо Иванушки, который, поняв, что речь шла о нем, хитрыми глазами оглядывал всех.
Княжна Марья совершенно напрасно смутилась за своих. Они нисколько не робели. Старушка, опустив глаза, но искоса поглядывая на вошедших, опрокинув чашку вверх дном на блюдечко и положив подле обкусанный кусочек сахара, спокойно и неподвижно сидела на своем кресле, ожидая, чтобы ей предложили еще чаю. Иванушка, попивая из блюдечка, исподлобья лукавыми, женскими глазами смотрел на молодых людей.