Кавалерян, Карен Артаваздович
Каре́н Артава́здович Кавалеря́н (род. 5 июня 1961, Москва, СССР) — российский поэт-песенник, драматург, член Союза писателей Москвы и России. В период с 1985 по 2015 год издал более 700 песен на русском и английском языках, вошедших в репертуар российских звёзд. Автор либретто нескольких музыкальных спектаклей. Рекордсмен конкурса песни Евровидение.
Содержание
Биография
Родился в Москве 5 июня 1961 год в семье военнослужащего и преподавательницы английского языка. После окончания школы обучался в Московском автомобильно-дорожном институте (1978—1984 гг.).
Весной и летом 1980 года, во время академического отпуска, работал звукорежиссером в Москонцерте с женским ВИА «Москвички» и Валерием Ободзинским.
В 1983 году на базе институтского студенческого клуба организовал фанк-соул бэнд, в состав которого входили, в частности, известный ныне эстрадный певец Сергей Пенкин, Владимир Варган (экс-вокалист группы «Високосное лето»), бас-гитарист Тимур Муртузаев (группа «Браво») и клавишник Валерий Ажажа (группа «Мозаика»).
Творчество
Рок-культура (1985—1990 гг.)
- 1985 — пишет свою первую песню «Старый отель» для группы московской рок-лаборатории «Браво», которая становится впоследствии большим хитом.
- 1986 — начинает работать с группой «Бригада С», для которой создает тексты песен «Человек в шляпе», «Бродяга» и ряд других.
- 1987 — под псевдонимом М. Каренов сотрудничает с группой «Черный кофе».
- 1988 — в соавторстве с лидером группы «Рок-ателье» Крисом Кельми создает свой первый мега-хит «Ночное рандеву».
- 1989 — принимает участие в супер-проекте «Парк Горького», написав на английском языке текст песни «Fortress», которая выходит годом позже на американском релизе группы, выпущенном компанией PolyGram Records.
В период с 1985 по 1990 год и позже также работал с группами «Альфа», «Лига блюза», «Тайм-аут», «Домино», «Рондо», «Легион», «Кураж», с Ольгой Кормухиной, музыкантами группы «Машина времени» П. Подгородецким и А. Кутиковым (сольные альбомы «Танцы на крыше» и «Демоны любви») и многими другими.
Поп-культура (1991—2010 гг.)
- 1991 — начинает сотрудничество с поп-исполнителями, неизменно попадая на вершины хит-парадов: с Сергеем Минаевым, Вадимом Услановым, Владимиром Пресняковым, трио «Лицей», Олегом Газмановым, Аллой Пугачёвой.
- с 1997 по 2000 год практически не сочиняет песен, занимаясь рекламным бизнесом.
- 2001 — возвращается в шоу-бизнес, подписав контракт с одной из ведущих на тот момент продюсерских компаний FBI-Music, возглавляемой Кимом Брейтбургом и Евгением Фридляндом. Первым же итогом сотрудничества стал супер-хит «Девочка с севера» и его англоязычная версия «Northern Girl», с которой группа «Премьер-министр» выиграла национальный отбор к конкурсу «Евровидение».
- В дальнейшем продолжал плодотворно сотрудничать с группой, создав ряд радио-хитов: «Простая арифметика», «Наташка», «Два билета в лето», «Две минуты», «Ну зачем» (русскоязычная кавер-версия итальянского супер-хита 80-х «Cosa Sei», который поёт группа Ricchi e Poveri), вплоть до распада канонического состава группы в 2006 году.
- 2003 — стал автором гимна «Зажигай!» популярной программы «Народный артист» на канале «Россия-1», в дальнейшем создав репертуар для победителей проекта: Алексея Гомана, Александра Панайотова, Алексея Чумакова и группы «Ассорти».
- Помимо работы в FBI-Music, отметился в то время хитами для звёзд российской эстрады: Филиппа Киркорова, Ларисы Долиной, Сосо Павлиашвили, Михаила Шуфутинского, Григория Лепса, Кристины Орбакайте и многих других.
- 2008 — стал автором Официального гимна Олимпийской заявки России Сочи-2014 «Игры, которые мы заслужили» (автор музыки — Николай Арутюнов), представленного Софией Ротару, Филиппом Киркоровым, Димой Биланом, Владимиром Пресняковым, Валерией и Юлией Савичевой.
- 2014 — стал соавтором Официальной песни закрытия Паралимпийских игр Сочи-2014 «Паралимпийский хор» (автор музыки — Юрий Потеенко), которую исполнили Хосе Каррерас, Диана Гурцкая и Нафсет Чениб.
Евровидение (2002—2013 гг.)
Наряду с немецким композитором Ральфом Зигелем и шведом Thomas G:son является абсолютным рекордсменом конкурса Евровидение по количеству стран (5), представленных на конкурсе.
Страна | Год | Песня | Исполнитель | Место | Композитор |
---|---|---|---|---|---|
Россия | 2002 | «Northern Girl»¹ | «Премьер-министр» | 10 | Ким Брейтбург |
Россия | 2006 | «Never Let You Go»² | Дима Билан | 2 | Александр Лунев |
Белоруссия | 2007 | «Work Your Magic» | Дмитрий Колдун | 6 | Филипп Киркоров |
Армения | 2007 | «Anytime You Need»³ | Айко | 8 | Айко |
Украина | 2008 | «Shady Lady» | Ани Лорак | 2 | Филипп Киркоров |
Грузия | 2008 | «Peace Will Come» | Диана Гурцкая | 11 | Ким Брейтбург |
Армения | 2010 | «Apricot Stone» | Ева Ривас | 7 | Армен Мартиросян |
Украина | 2013 | «Gravity» | Злата Огневич | 3 | Михаил Некрасов |
Тексты нескольких песен написаны в соавторстве:
¹ Евгений Фридлянд и Ирина Антонян
² Ирина Антонян
³ Айко (часть на армянском языке)
Театр (2009-по настоящее время)
С 2009 года постепенно отходит от песенной работы, все большее внимание уделяя театральным проектам и созданию пьес, либретто и текстов арий.
¹ Автор либретто и текстов арий мюзиклов — Карен Кавалерян
² Автор либретто — Валерий Яременко, автор текстов музыкальных номеров — Карен Кавалерян
Личная дискография
- 1992 — «Рандеву Карена Кавалеряна», сборник лучших песен 1986—1992 гг., «RiTonis», LP
- 1995 — «Ночь в Бухаре», сборник лучших песен 1986—1995 гг., «Синтез рекордс», CD
- 1999 — «Ты сделана из огня», сборник лучших песен 1996—1999 гг., студия «Союз», CD
- 2003 — «Радио-бэйби», сборник лучших песен 1999—2003 гг., «Синтез рекордс», CD
Награды и номинации
- 17-кратный лауреат телевизионного фестиваля «Песня года»
- 10-кратный лауреат телевизионного фестиваля «Новые песни о главном»
- номинант российской национальной музыкальной премии «ПРОФИ» на звание «Лучший поэт-песенник» 1991 года
- лауреат Почетной премии Российского Авторского Общества «За вклад в развитие науки, культуры и искусства» 2007 года
- лауреат национальной музыкальной премии республики Армения «Ташир» 2008 года «За уникальные творческие достижения»
- кавалер общественной награды — орден «Миротворец» 2 степени в 2006 году
- кавалер медали им. А. Чехова Союза писателей России в 2010 году
Песни-лауреаты
Телевизионный фестиваль «Песня года»
- Ночное рандеву — группа «Рок-Ателье»
- Девочка с севера — группа «Премьер-министр»
- Ждёт тебя грузин — Сосо Павлиашвили
- Простая арифметика — группа «Премьер-министр»
- Радио-бэйби — Филипп Киркоров
- Два билета в лето — группа «Премьер-министр»
- Обычная история — Филипп Киркоров
- Ча-ча-ча — Лайма Вайкуле
- Цветы под снегом — Лариса Долина
- Маша — Владимир Пресняков
- Гадалка — Алла Пугачёва и группа «Штар»
- Never let you go — Дима Билан
- Вспоминайте грузина — Сосо Павлиашвили
- Work your magic — Дмитрий Колдун
- Shady Lady / В небо — Ани Лорак
- Между небом и землёй — Стас Михайлов
- Нежная — Кристина Орбакайте
Телевизионный фестиваль «Новые песни о главном»
- Ночь есть ночь — Диана Гурцкая
- Лунная мелодия — Лариса Долина и Александр Панайотов
- Ты буди меня — Кристина Орбакайте
- Наташка — группа «Премьер-министр»
- Снилось мне — Александр Маршал и Виктория Дайнеко
- Два билета в лето — группа «Премьер-министр»
- Шаги по битому стеклу — Анастасия Стоцкая
- Цветы под снегом — Лариса Долина
- Где живёт любовь — Александр Буйнов
- В небо — Ани Лорак
Хиты (топ-30)
- Старый отель — группа «Браво», 1985
- Человек в шляпе — группа «Бригада С», 1986
- Бродяга — группа «Бригада С», 1987
- Ночное рандеву — группа «Рок-Ателье», 1988
- Fortess — группа «Gorky Park», 1988
- Танцы на воде — Вадим Усланов, 1989
- Свеча на ветру — Сергей Минаев, 1990
- Замок из дождя — Владимир Пресняков, 1992
- Маша — Владимир Пресняков, 1993
- Ты сделана из огня — Вадим Усланов, 1996
- Московское время — Алла Пугачёва, 1997
- Мне не нравится дождь — Олег Газманов, 1998
- Девочка с севера — группа «Премьер-министр», 2001
- Ждёт тебя грузин — Сосо Павлиашвили, 2002
- Танго разбитых сердец — Григорий Лепс, 2002
- Ну зачем / Cosa Sei — группа «Премьер-министр», 2003
- Радио-бэйби — Филипп Киркоров, 2003
- Зажигай — участники программы «Народный артист», 2003
- Лунная мелодия — Лариса Долина и Александр Панайотов, 2004
- Две минуты — группа «Премьер-министр», 2004
- Цветы под снегом — Лариса Долина, 2005
- Соло — Михаил Шуфутинский, 2005
- Обычная история — Филипп Киркоров, 2005
- Never let you go — Дима Билан, 2006
- Лабиринт — Григорий Лепс, 2006
- Work your magic — Дмитрий Колдун, 2007
- Сочи-2014 (гимн официальной заявки сочинской Олимпиады) — Дима Билан, Валерия, София Ротару, Юлия Савичева, Владимир Пресняков, 2008
- Замерзает солнце — Григорий Лепс, 2008
- Shady Lady — Ани Лорак, 2008
- Нежная — Кристина Орбакайте, 2010
Напишите отзыв о статье "Кавалерян, Карен Артаваздович"
Ссылки
- [www.karen-kavaleryan.ru/about.php Официальный сайт]
- [www.kokina.ru/art2009-40.htm Анатомия хита — о том, из какого сора растут шлягеры, 2010.]
- [www.karen-kavaleryan.ru/press.php?/29/ Радио-интервью на ФИНАМ-ФМ, 2010 г.]
- [www.karen-kavaleryan.ru/press.php?/28/ Обидно, Зин, МК, 2010]
- [www.karen-kavaleryan.ru/press/detail/26/ Для Евровидения у Налича слишком уязвимая песня, АиФ, 2010 г.]
- [www.karen-kavaleryan.ru/press.php?/24/ Этот конкурс — чистый бизнес, Собеседник, 2009 г.]
- [www.karen-kavaleryan.ru/press.php?/23/ Всё настоящее рождается из чувства протеста, Новое время, 2009]
- [www.karen-kavaleryan.ru/press.php?/16/ Найти свою песню, интернет-издание ПроРок, 2007г]
- [dailybiysk.ru/karen-kavaleryan-intervju/ Я добровольно изолировал себя от окружающего мира] интервью от 27 декабря 2007 года// DailyBiysk.ru
- [www.karen-kavaleryan.ru/press.php?/10/ Мягкая соломка, или сами себе судьи (о Евровидении-2006), KM.RU, 2006 г.]
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
Отрывок, характеризующий Кавалерян, Карен Артаваздович
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.
Анатоль последнее время переселился к Долохову. План похищения Ростовой уже несколько дней был обдуман и приготовлен Долоховым, и в тот день, когда Соня, подслушав у двери Наташу, решилась оберегать ее, план этот должен был быть приведен в исполнение. Наташа в десять часов вечера обещала выйти к Курагину на заднее крыльцо. Курагин должен был посадить ее в приготовленную тройку и везти за 60 верст от Москвы в село Каменку, где был приготовлен расстриженный поп, который должен был обвенчать их. В Каменке и была готова подстава, которая должна была вывезти их на Варшавскую дорогу и там на почтовых они должны были скакать за границу.
У Анатоля были и паспорт, и подорожная, и десять тысяч денег, взятые у сестры, и десять тысяч, занятые через посредство Долохова.
Два свидетеля – Хвостиков, бывший приказный, которого употреблял для игры Долохов и Макарин, отставной гусар, добродушный и слабый человек, питавший беспредельную любовь к Курагину – сидели в первой комнате за чаем.
В большом кабинете Долохова, убранном от стен до потолка персидскими коврами, медвежьими шкурами и оружием, сидел Долохов в дорожном бешмете и сапогах перед раскрытым бюро, на котором лежали счеты и пачки денег. Анатоль в расстегнутом мундире ходил из той комнаты, где сидели свидетели, через кабинет в заднюю комнату, где его лакей француз с другими укладывал последние вещи. Долохов считал деньги и записывал.
– Ну, – сказал он, – Хвостикову надо дать две тысячи.
– Ну и дай, – сказал Анатоль.
– Макарка (они так звали Макарина), этот бескорыстно за тебя в огонь и в воду. Ну вот и кончены счеты, – сказал Долохов, показывая ему записку. – Так?
– Да, разумеется, так, – сказал Анатоль, видимо не слушавший Долохова и с улыбкой, не сходившей у него с лица, смотревший вперед себя.
Долохов захлопнул бюро и обратился к Анатолю с насмешливой улыбкой.
– А знаешь что – брось всё это: еще время есть! – сказал он.
– Дурак! – сказал Анатоль. – Перестань говорить глупости. Ежели бы ты знал… Это чорт знает, что такое!
– Право брось, – сказал Долохов. – Я тебе дело говорю. Разве это шутка, что ты затеял?
– Ну, опять, опять дразнить? Пошел к чорту! А?… – сморщившись сказал Анатоль. – Право не до твоих дурацких шуток. – И он ушел из комнаты.
Долохов презрительно и снисходительно улыбался, когда Анатоль вышел.
– Ты постой, – сказал он вслед Анатолю, – я не шучу, я дело говорю, поди, поди сюда.
Анатоль опять вошел в комнату и, стараясь сосредоточить внимание, смотрел на Долохова, очевидно невольно покоряясь ему.
– Ты меня слушай, я тебе последний раз говорю. Что мне с тобой шутить? Разве я тебе перечил? Кто тебе всё устроил, кто попа нашел, кто паспорт взял, кто денег достал? Всё я.
– Ну и спасибо тебе. Ты думаешь я тебе не благодарен? – Анатоль вздохнул и обнял Долохова.
– Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…
– Ах! глупости, глупости! – опять сморщившись заговорил Анатоль. – Ведь я тебе толковал. А? – И Анатоль с тем особенным пристрастием (которое бывает у людей тупых) к умозаключению, до которого они дойдут своим умом, повторил то рассуждение, которое он раз сто повторял Долохову. – Ведь я тебе толковал, я решил: ежели этот брак будет недействителен, – cказал он, загибая палец, – значит я не отвечаю; ну а ежели действителен, всё равно: за границей никто этого не будет знать, ну ведь так? И не говори, не говори, не говори!
– Право, брось! Ты только себя свяжешь…
– Убирайся к чорту, – сказал Анатоль и, взявшись за волосы, вышел в другую комнату и тотчас же вернулся и с ногами сел на кресло близко перед Долоховым. – Это чорт знает что такое! А? Ты посмотри, как бьется! – Он взял руку Долохова и приложил к своему сердцу. – Ah! quel pied, mon cher, quel regard! Une deesse!! [О! Какая ножка, мой друг, какой взгляд! Богиня!!] A?
Долохов, холодно улыбаясь и блестя своими красивыми, наглыми глазами, смотрел на него, видимо желая еще повеселиться над ним.
– Ну деньги выйдут, тогда что?
– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
– Уж вы меня вызвольте, батюшка Федор Иваныч или ваше сиятельство, – говорил он. – Обезлошадничал вовсе, на ярманку ехать уж ссудите, что можете.
И Анатоль и Долохов, когда бывали в деньгах, давали ему по тысяче и по две рублей.
Балага был русый, с красным лицом и в особенности красной, толстой шеей, приземистый, курносый мужик, лет двадцати семи, с блестящими маленькими глазами и маленькой бородкой. Он был одет в тонком синем кафтане на шелковой подкладке, надетом на полушубке.
Он перекрестился на передний угол и подошел к Долохову, протягивая черную, небольшую руку.
– Федору Ивановичу! – сказал он, кланяясь.
– Здорово, брат. – Ну вот и он.
– Здравствуй, ваше сиятельство, – сказал он входившему Анатолю и тоже протянул руку.
– Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?
– Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
– Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
– Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
– Ну, я тебе морду разобью, ты не шути! – вдруг, выкатив глаза, крикнул Анатоль.
– Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.
– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
– Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.
Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.