Карломан (король Баварии)

Карломан лат. Karlomannus, нем. Karlmann
король Баварии
865/28 августа 876 — 22 сентября 880
Предшественник:	Людовик II Немецкий
Преемник:	Людовик III Молодой
король Италии
6 октября 877 — 879/22 сентября 880
Предшественник:	Карл II Лысый
Преемник:	Карл III Толстый
Рождение:	830(0830)
Смерть:	22 сентября 880(0880-09-22) Альтёттинг, Бавария
Род:	Каролинги
Отец:	Людовик II Немецкий
Мать:	Эмма Баварская
Супруга:	наложница: Лиутсвинда
Дети:	бастард: Арнульф

Карломан (нем. Karlmann, фр. Carloman) (830 — 22 сентября 880, Альтёттинг, Бавария) — король Баварии (c 876 года) и Италии (с 877 года) из династии Каролингов.

Биография

Карломан был старшим сыном Людовика II Немецкого, короля Восточно-Франкского королевства, (Германии) и Эммы Баварской, дочери Вельфа I, графа Альтдорфа. В 861 году Карломан поднял восстание против своего отца, а в 863 году к новому мятежу Карломана присоединились и его младшие братья Людовик III Младший и Карл III Толстый. В 865 году Людовик Немецкий был вынужден уступить Баварию Карломану, а в следующем году он передал Саксонию Людовику Младшему, а Швабию Карлу Толстому. Позднее Карломан примирился со своим отцом, и они вместе боролись за имперскую корону с императором Людовиком II, правда неудачно.

После смерти отца в 876 году Германия была разделена между Карломаном и его братьями. В 877 году умер король Западно-Франкского королевства и император Запада Карл II Лысый, что позволило сыновьям Людовика Немецкого предъявить претензии на его наследство. Карломан получил корону Италии, а его младший брат Карл III Толстый стал императором. Но уже в 879 году Карломана разбил паралич, и, предчувствуя смерть, он решил разделить свои владения. Людовик Младший получил Баварию, а Карл Толстый — Италию. Карломан не состоял в браке и не имел законных детей, однако от некой Лиутсвинды у него был незаконнорождённый сын Арнульф, которому он завещал Каринтию. Карломан скончался 22 сентября 880 года в Альтёттинге, погребён в монастырской церкви.

Литература

• Смирнов Ф. А. Карломан // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Engreen, Fred E. (1945). «Pope John the Eighth and the Arabs». Speculum 20 (3): 318–30.
• Goldberg Eric Joseph. Struggle for Empire: Kingship and Conflict Under Louis the German, 817–876. — Ithaca, New York: Cornell University Press, 2006.
• MacLean, Simon (2010). «Legislation and Politics in Late Carolingian Italy: The Ravenna Constitutions». Early Medieval Europe 18: 394–416.
• Reuter Timothy. Germany in the Early Middle Ages, c. 800–1050. — London: Longman, 1991.

Предки Карломана Баварского

Пипин Короткий               Карл Великий                       Бертрада Лаонская               Людовик I Благочестивый                             Герольд I (граф Винцгау)               Хильдегарда из Винцгау                       Эмма Алеманнская               Людовик II Немецкий                                   Инграмм, граф в Хеспенгау                       Ирменгарда из Хеспенгау                             Ротруда                       Карломан, король Италии и Баварии                                         Вельф I Баварский, граф в Аргенгау                             Эмма Баварская                                   Хелвига

Отрывок, характеризующий Карломан (король Баварии)

– Ну, продайте, – говорил он. – Что ж делать, я не могу отказаться теперь!
Чем хуже было положение всяких дел, и в особенности его дел, тем Пьеру было приятнее, тем очевиднее было, что катастрофа, которой он ждал, приближается. Уже никого почти из знакомых Пьера не было в городе. Жюли уехала, княжна Марья уехала. Из близких знакомых одни Ростовы оставались; но к ним Пьер не ездил.
В этот день Пьер, для того чтобы развлечься, поехал в село Воронцово смотреть большой воздушный шар, который строился Леппихом для погибели врага, и пробный шар, который должен был быть пущен завтра. Шар этот был еще не готов; но, как узнал Пьер, он строился по желанию государя. Государь писал графу Растопчину об этом шаре следующее:
«Aussitot que Leppich sera pret, composez lui un equipage pour sa nacelle d'hommes surs et intelligents et depechez un courrier au general Koutousoff pour l'en prevenir. Je l'ai instruit de la chose.
Recommandez, je vous prie, a Leppich d'etre bien attentif sur l'endroit ou il descendra la premiere fois, pour ne pas se tromper et ne pas tomber dans les mains de l'ennemi. Il est indispensable qu'il combine ses mouvements avec le general en chef».
[Только что Леппих будет готов, составьте экипаж для его лодки из верных и умных людей и пошлите курьера к генералу Кутузову, чтобы предупредить его.
Я сообщил ему об этом. Внушите, пожалуйста, Леппиху, чтобы он обратил хорошенько внимание на то место, где он спустится в первый раз, чтобы не ошибиться и не попасть в руки врага. Необходимо, чтоб он соображал свои движения с движениями главнокомандующего.]
Возвращаясь домой из Воронцова и проезжая по Болотной площади, Пьер увидал толпу у Лобного места, остановился и слез с дрожек. Это была экзекуция французского повара, обвиненного в шпионстве. Экзекуция только что кончилась, и палач отвязывал от кобылы жалостно стонавшего толстого человека с рыжими бакенбардами, в синих чулках и зеленом камзоле. Другой преступник, худенький и бледный, стоял тут же. Оба, судя по лицам, были французы. С испуганно болезненным видом, подобным тому, который имел худой француз, Пьер протолкался сквозь толпу.
– Что это? Кто? За что? – спрашивал он. Но вниманье толпы – чиновников, мещан, купцов, мужиков, женщин в салопах и шубках – так было жадно сосредоточено на то, что происходило на Лобном месте, что никто не отвечал ему. Толстый человек поднялся, нахмурившись, пожал плечами и, очевидно, желая выразить твердость, стал, не глядя вокруг себя, надевать камзол; но вдруг губы его задрожали, и он заплакал, сам сердясь на себя, как плачут взрослые сангвинические люди. Толпа громко заговорила, как показалось Пьеру, – для того, чтобы заглушить в самой себе чувство жалости.
– Повар чей то княжеский…
– Что, мусью, видно, русский соус кисел французу пришелся… оскомину набил, – сказал сморщенный приказный, стоявший подле Пьера, в то время как француз заплакал. Приказный оглянулся вокруг себя, видимо, ожидая оценки своей шутки. Некоторые засмеялись, некоторые испуганно продолжали смотреть на палача, который раздевал другого.
Пьер засопел носом, сморщился и, быстро повернувшись, пошел назад к дрожкам, не переставая что то бормотать про себя в то время, как он шел и садился. В продолжение дороги он несколько раз вздрагивал и вскрикивал так громко, что кучер спрашивал его:
– Что прикажете?
– Куда ж ты едешь? – крикнул Пьер на кучера, выезжавшего на Лубянку.
– К главнокомандующему приказали, – отвечал кучер.
– Дурак! скотина! – закричал Пьер, что редко с ним случалось, ругая своего кучера. – Домой я велел; и скорее ступай, болван. Еще нынче надо выехать, – про себя проговорил Пьер.
Пьер при виде наказанного француза и толпы, окружавшей Лобное место, так окончательно решил, что не может долее оставаться в Москве и едет нынче же в армию, что ему казалось, что он или сказал об этом кучеру, или что кучер сам должен был знать это.