Клёнов, Василий Викторович

Василий Викторович Клёнов
Род деятельности:	царицын]]ский городской голова, член IV Государственной думы от Саратовской губернии.

Васи́лий Ви́кторович Клёнов (1871 — после 1917) — царицынский городской голова, член IV Государственной думы от Саратовской губернии.

Православный. Сын купца. Домовладелец города Царицына.

Окончил 4-классное городское училище. Посвятив себя торговле и общественной деятельности, избирался гласным Царицынской городской думы.

В 1907 году был избран городским головой и занимал эту должность более трех лет. Особое внимание уделял народному образованию: благодаря его энергии были открыты средние учебные заведения, городские школы, училища и торговая школа, а бюджет по народному образованию увеличился почти в три раза. Заботясь о благоустройстве Царицына, провел проект оздоровления города путём устройства скверов, расширения сети водопроводов и канализации; в это же время началась постройка центральной электрической станции. За время правления Клёнова городской бюджет возрос с 60 тысяч рублей в 1907 году до 100 тысяч рублей в 1911 году. Кроме того, состоял гласным Царицынского уездного и Саратовского губернского земских собраний.

В 1912 году был избран членом Государственной думы от Саратовской губернии. Входил во фракцию прогрессистов и Прогрессивный блок. Состоял членом комиссий: продовольственной, по рабочему вопросу, финансовой и по городским делам. Активного участия в думской деятельности не принимал, пропускал заседания по болезни. В 1915 году был вновь избран царицынским городским головой, в каковой должности состоял до июля 1917 года.

Судьба после 1917 года неизвестна. Был женат, имел двоих детей.

Источники

• 4-й созыв Государственной думы: Художественный фототип. альбом с портретами и биографиями. — Санкт-Петербург: издание Н. Н. Ольшанского, 1913.
• [www.tez-rus.net/ViewGood30740.html Государственная дума Российской империи: 1906—1917.] — Москва: РОССПЭН, 2008.
• [царицын.рф/faces.html Городские головы Царицына, 1886—1917 гг.]

Отрывок, характеризующий Клёнов, Василий Викторович

«Уверяю вас, что городу Смоленску не предстоит еще ни малейшей опасности, и невероятно, чтобы оный ею угрожаем был. Я с одной, а князь Багратион с другой стороны идем на соединение перед Смоленском, которое совершится 22 го числа, и обе армии совокупными силами станут оборонять соотечественников своих вверенной вам губернии, пока усилия их удалят от них врагов отечества или пока не истребится в храбрых их рядах до последнего воина. Вы видите из сего, что вы имеете совершенное право успокоить жителей Смоленска, ибо кто защищаем двумя столь храбрыми войсками, тот может быть уверен в победе их». (Предписание Барклая де Толли смоленскому гражданскому губернатору, барону Ашу, 1812 года.)
Народ беспокойно сновал по улицам.
Наложенные верхом возы с домашней посудой, стульями, шкафчиками то и дело выезжали из ворот домов и ехали по улицам. В соседнем доме Ферапонтова стояли повозки и, прощаясь, выли и приговаривали бабы. Дворняжка собака, лая, вертелась перед заложенными лошадьми.
Алпатыч более поспешным шагом, чем он ходил обыкновенно, вошел во двор и прямо пошел под сарай к своим лошадям и повозке. Кучер спал; он разбудил его, велел закладывать и вошел в сени. В хозяйской горнице слышался детский плач, надрывающиеся рыдания женщины и гневный, хриплый крик Ферапонтова. Кухарка, как испуганная курица, встрепыхалась в сенях, как только вошел Алпатыч.
– До смерти убил – хозяйку бил!.. Так бил, так волочил!..
– За что? – спросил Алпатыч.
– Ехать просилась. Дело женское! Увези ты, говорит, меня, не погуби ты меня с малыми детьми; народ, говорит, весь уехал, что, говорит, мы то? Как зачал бить. Так бил, так волочил!
Алпатыч как бы одобрительно кивнул головой на эти слова и, не желая более ничего знать, подошел к противоположной – хозяйской двери горницы, в которой оставались его покупки.
– Злодей ты, губитель, – прокричала в это время худая, бледная женщина с ребенком на руках и с сорванным с головы платком, вырываясь из дверей и сбегая по лестнице на двор. Ферапонтов вышел за ней и, увидав Алпатыча, оправил жилет, волосы, зевнул и вошел в горницу за Алпатычем.
– Аль уж ехать хочешь? – спросил он.
Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.