Мартиниан Белозерский

Мартиниан Белозерский
Преподобный Ферапонт и Мартиниан Белозерские Икона XVIII века
Имя в миру	Михаил
Рождение	ок. 1400 дер. Сяма, Белозерское княжество
Смерть	1483(1483) Ферапонтов монастырь, Белозерское княжество
Почитается	в Русской Православной Церкви
Канонизирован	в 1547 году
В лике	преподобного
День памяти	12 (25) января 7 (20) октября

Мартиниан Белозерский (мирское имя Михаил; около 1400—1483) — преподобный Русской православной церкви. Ученик преподобного Кирилла Белозерского. Основатель Вожеозерского Спасского монастыря, игумен Ферапонтова и Троице-Сергиева монастырей. Память его празднуется в день представления святого 12 (25) января, в день обретения мощей 7 (20) октября, а также в Соборе Вологодских святых в третью неделю по Пятидесятнице.

Ранние годы и монастырская жизнь

Согласно житию преподобного, родился он в Белозерском крае, в деревне Сяма близ Кирилло-Белозерского монастыря в крестьянской семье Стомонаховых и при рождении был наречён Михаилом. Примерно десяти лет от роду мальчик был приведён родственниками в Кирилло-Белозерский монастырь к преподобному Кириллу. Отрок сам упросил святого принять его в свою обитель.

Обучением отрока, по благословению преподобного Кирилла, занимался живший неподалёку от монастыря мирской дьяк Олеш (Алексей) Павлов. Впоследствии одним из послушаний Мартиниана стало списание книг. Коснулось его и нелёгкое монастырское послушание в хлебне и поварне. Все свои послушания будущий преподобный нёс со старанием и смирением. Житие образно и поэтично отмечает раннее прилежание святого к строгой аскетической жизни: «И воспринимал он пост словно некое наслаждение, а наготу — словно прекрасное одеяние, и таким образом томил свою плоть воздержанием, по словам апостола, „плоть изнуряя, душу же просвещая“».

Способный и образованный юноша, исполненный монашескими добродетелями ещё в юных годах был пострижен Кириллом Белозерским, а по возмужанию был сделан сначала клириком соборной церкви, а затем хиротонисан в иеромонаха.

Вскоре после преставления своего учителя (в 1427 году), Мартиниан в стремлении к безмолвию ушёл за сто вёрст от монастыря и поселился на острове на озере Воже.

«Мартемьянов» монастырь

Отшельничество Мартиниана на Вожеозере длилось недолго. Как это обычно бывает, узнав о подвигах кирилловского иеромонаха, к нему вскоре пришли другие иноки из Кирилловой братии и уговорили святого принять их. Вскоре была поставлена церковь, которую освятили во имя Преображения Господня. Так возник новый монастырь, получивший впоследствии название Вожеозерского Спасо-Преображенского.

Однако вскоре святой покинул основанный им монастырь, чтобы стать игуменом Ферапонтова монастыря. Ранее основатель монастыря преподобный Ферапонт Белозерский по настоянию Можайского князя Андрея Дмитриевича покинул основанную им обитель, чтобы основать близ Можайска Лужецкий Рождества Богородицы монастырь. Очевидно в Ферапонтовом монастыре не нашлось достаточно подготовленного инока, который продолжил бы дело своего настоятеля, поэтому братия упросила преподобного Мартиниана стать их игуменом. Мартиниан Белозерский ввёл в монастыре устав преподобного Кирилла, а также прилагая усилия для благоустройства монастыря, вскоре привёл его в процветающее состояние. Поэтому именно Ферапонтов монастырь со времени игуменства там Мартиниана долгое время носил название «Мартемьяновского».

Преподобный Мартиниан и Василий II

Знакомство преподобного с великим князем Василием Тёмным произошло в 1447 году, когда тот, поддержанный большинством боярства, церковными иерархами и игуменами важнейших монастырей с новонабранным войском проходил через белозерские пределы. Великий князь посетил Кирилло-Белозерский и Ферапонтов монастыри. Встреча с Мартинианом, по всей видимости, произвела на него особое впечатление. Житие рассказывает, что великий князь, получив благословение у святого, и, выслушав наставления, пообещал приблизить его к себе. Действительно, вскоре преподобный был поставлен игуменом Троице-Сергиева монастыря. В декабре 1447 года Мартиниан Белозерский подписал послание иерархов Русской Церкви Дмитрию Шемяке, уже как игумен Троице-Сергиева монастыря. Житие сообщает, что преподобный Мартиниан стал духовником великого князя.

Примечателен случай, который показывает, насколько велик был авторитет святого у великого князя. Некий великокняжеский боярин, не названный в источниках по имени, «отъехал» от Василия на службу к тверскому князю. Желая вернуть боярина, князь просил Мартиниана о посредничестве, обещая боярину прощение. Святой выполнил просьбу князя, но по возвращении боярин был брошен в темницу. Узнав от родственников опального боярина о клятвопреступлении великого князя, Мартиниан срочно прибыл в Москву, и со всей решительностью, пренебрегая принятым дворцовым этикетом, обличил Василия: «Зачем боярина того, мною призванного, моею душою, повелел оковать и слово своё преступил? Да не будет мое, грешного, благословение на тебе и на твоем великом княжении!» После этого святой столь же стремительно отбыл назад, в обитель Пресвятой Троицы. Князь, как это не удивительно, раскаялся в своём поступке, прибыл в Сергиев монастырь и просил прощения, а боярин был освобождён и восстановлен в своих правах.

В 1455 году преподобный оставил игуменство в Сергиевом монастыре и вернулся в Ферапонтов. Агиограф святого мотивирует его уход стремлением вернуться к безмолвию, которое было недостижимо для игумена большого, расположенного вблизи столицы монастыря. По другой версии, высказанной Н. С. Борисовым, причиной удаления преподобного из Сергиева монастыря было его отрицательное отношение к убийству Дмитрия Шемяки, совершённого по указу великого князя (в 1453 году). Как и в деле с опальным боярином, преподобный был принципиален, чем и вызвал немилость Василия II. По меньшей мере, после 3 июля 1453 года в великокняжеских жалованных грамотах троицкий игумен перестаёт упоминаться по имени, что свидетельствует об охлаждении к нему Василия, более того, раздражении. Дата совпадает со временем, когда в Москве узнали об убиении Дмитрия. Преемником Мартиниана на игуменстве стал постриженник Пафнутиево-Боровского монастыря Вассиан (Рыло). Он же стал и духовником великого князя.

Последние годы жизни и преставление преподобного

Однако и в Ферапонтовом монастыре ему не удалось в полной мере предаться безмолвию: братия упросила его занять должность монастырского строителя и продолжить попечение об устройстве обители.

В 60-х годах Пахомий Логофет именно со слов Мартиниана написал житие Кирилла Белозерского.

В последние годы жизни преподобный болел, но не оставлял ни келейного правила, ни общей церковной службы. Когда он уже не мог ходить, братия монастыря носила его на руках в храм, чтобы святой мог принять участие в монастырском богослужении.

Преставился преподобный Мартиниан Белозерский 12/25 января 1483 года.

Много выдающихся людей было среди учеников преподобного Мартиниана: одни заняли епископские кафедры, другие — места настоятелей в монастырях, руково­дителей иноческих братств, третьи просияли святостью жизни и про­зорливостью.

Прославление и почитание

Нетленные мощи преподобного Мартиниана были обретены 7/20 октября 1513 года при погребении постриженника Ферапонтова монастыря и его ученика архиепископа Ростовского Иоасафа. К лику святых преподобный Мартиниан был причислен Макарьевским собором в 1547 году. В это же время было написано известное житие преподобного.

В 1641 году над могилой святого был возведён храм во имя преподобного Мартиниана.

19-20 октября 2013 года в Вологодской епархии праздновалось 500-летие обретения мощей преподобного Мартиниана Белоезерского. Богослужение проходило в храме преподобного Мартиниана Феропонтова монастыря. Богослужение возглавил правивший в то время архиепископ Вологодский и Великоустюжский Максимилиан (ныне архиепископ Песоченский и Юхновский). Несмотря на сильный и холодный ветер, состоялся многолюдный крестный ход. К празднованию были приурочены двенадцатые Ферапонтовские чтения.

Ученики Мартиниана Белозерского

• Галактион Белозерский — блаженный
• Иоасаф (Оболенский) — архиепископ Ростовский

Литература

• [lib.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=10576 Житие Мартиниана Белозерского] / перевод Г. М. Прохорова и Е. Э. Шевченко // Библиотека литературы Древней Руси. — Т. 13.
• Преподобные Кирилл, Ферапонт и Мартиниан Белозёрские. — СПб., 1994.
• Терентьева Е. Э. [www.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=4319 Мартиниан Белозерский] // Словарь книжников и книжности Древней Руси. — Вып. 2: Вторая половина XIV—XVI в. — Ч. 2: Л-Я. — М.: Наука, 1989.
• Коновалов Ф. Я. [a.vologda-oblast.ru/persones.asp?LNG=RUS&CODE=521&CPage=25&V=0&PS=0&T=&W=&F= Мартиниан Белозерский] // Выдающиеся вологжане: биографические очерки.
• Концевич И. М. [azbyka.ru/library/kontsevich_styazhanie_svyatogo_duha_42-all.shtml Стяжание Духа Святаго в путях Древней Руси.]
• [www.bibliophika.ru/book.php?book=3024 Акты Исторические. — Т.1: 1334—1598]. — СПб., 1841.
• Борисов Н. С. Иван III. — М.: Молодая гвардия, 2000.

Отрывок, характеризующий Мартиниан Белозерский

Партизанская война (всегда успешная, как показывает история) прямо противуположна этому правилу.
Противоречие это происходит оттого, что военная наука принимает силу войск тождественною с их числительностию. Военная наука говорит, что чем больше войска, тем больше силы. Les gros bataillons ont toujours raison. [Право всегда на стороне больших армий.]
Говоря это, военная наука подобна той механике, которая, основываясь на рассмотрении сил только по отношению к их массам, сказала бы, что силы равны или не равны между собою, потому что равны или не равны их массы.
Сила (количество движения) есть произведение из массы на скорость.
В военном деле сила войска есть также произведение из массы на что то такое, на какое то неизвестное х.
Военная наука, видя в истории бесчисленное количество примеров того, что масса войск не совпадает с силой, что малые отряды побеждают большие, смутно признает существование этого неизвестного множителя и старается отыскать его то в геометрическом построении, то в вооружении, то – самое обыкновенное – в гениальности полководцев. Но подстановление всех этих значений множителя не доставляет результатов, согласных с историческими фактами.
А между тем стоит только отрешиться от установившегося, в угоду героям, ложного взгляда на действительность распоряжений высших властей во время войны для того, чтобы отыскать этот неизвестный х.
Х этот есть дух войска, то есть большее или меньшее желание драться и подвергать себя опасностям всех людей, составляющих войско, совершенно независимо от того, дерутся ли люди под командой гениев или не гениев, в трех или двух линиях, дубинами или ружьями, стреляющими тридцать раз в минуту. Люди, имеющие наибольшее желание драться, всегда поставят себя и в наивыгоднейшие условия для драки.
Дух войска – есть множитель на массу, дающий произведение силы. Определить и выразить значение духа войска, этого неизвестного множителя, есть задача науки.
Задача эта возможна только тогда, когда мы перестанем произвольно подставлять вместо значения всего неизвестного Х те условия, при которых проявляется сила, как то: распоряжения полководца, вооружение и т. д., принимая их за значение множителя, а признаем это неизвестное во всей его цельности, то есть как большее или меньшее желание драться и подвергать себя опасности. Тогда только, выражая уравнениями известные исторические факты, из сравнения относительного значения этого неизвестного можно надеяться на определение самого неизвестного.
Десять человек, батальонов или дивизий, сражаясь с пятнадцатью человеками, батальонами или дивизиями, победили пятнадцать, то есть убили и забрали в плен всех без остатка и сами потеряли четыре; стало быть, уничтожились с одной стороны четыре, с другой стороны пятнадцать. Следовательно, четыре были равны пятнадцати, и, следовательно, 4а:=15у. Следовательно, ж: г/==15:4. Уравнение это не дает значения неизвестного, но оно дает отношение между двумя неизвестными. И из подведения под таковые уравнения исторических различно взятых единиц (сражений, кампаний, периодов войн) получатся ряды чисел, в которых должны существовать и могут быть открыты законы.
Тактическое правило о том, что надо действовать массами при наступлении и разрозненно при отступлении, бессознательно подтверждает только ту истину, что сила войска зависит от его духа. Для того чтобы вести людей под ядра, нужно больше дисциплины, достигаемой только движением в массах, чем для того, чтобы отбиваться от нападающих. Но правило это, при котором упускается из вида дух войска, беспрестанно оказывается неверным и в особенности поразительно противоречит действительности там, где является сильный подъем или упадок духа войска, – во всех народных войнах.
Французы, отступая в 1812 м году, хотя и должны бы защищаться отдельно, по тактике, жмутся в кучу, потому что дух войска упал так, что только масса сдерживает войско вместе. Русские, напротив, по тактике должны бы были нападать массой, на деле же раздробляются, потому что дух поднят так, что отдельные лица бьют без приказания французов и не нуждаются в принуждении для того, чтобы подвергать себя трудам и опасностям.


Так называемая партизанская война началась со вступления неприятеля в Смоленск.
Прежде чем партизанская война была официально принята нашим правительством, уже тысячи людей неприятельской армии – отсталые мародеры, фуражиры – были истреблены казаками и мужиками, побивавшими этих людей так же бессознательно, как бессознательно собаки загрызают забеглую бешеную собаку. Денис Давыдов своим русским чутьем первый понял значение той страшной дубины, которая, не спрашивая правил военного искусства, уничтожала французов, и ему принадлежит слава первого шага для узаконения этого приема войны.
24 го августа был учрежден первый партизанский отряд Давыдова, и вслед за его отрядом стали учреждаться другие. Чем дальше подвигалась кампания, тем более увеличивалось число этих отрядов.
Партизаны уничтожали Великую армию по частям. Они подбирали те отпадавшие листья, которые сами собою сыпались с иссохшего дерева – французского войска, и иногда трясли это дерево. В октябре, в то время как французы бежали к Смоленску, этих партий различных величин и характеров были сотни. Были партии, перенимавшие все приемы армии, с пехотой, артиллерией, штабами, с удобствами жизни; были одни казачьи, кавалерийские; были мелкие, сборные, пешие и конные, были мужицкие и помещичьи, никому не известные. Был дьячок начальником партии, взявший в месяц несколько сот пленных. Была старостиха Василиса, побившая сотни французов.
Последние числа октября было время самого разгара партизанской войны. Тот первый период этой войны, во время которого партизаны, сами удивляясь своей дерзости, боялись всякую минуту быть пойманными и окруженными французами и, не расседлывая и почти не слезая с лошадей, прятались по лесам, ожидая всякую минуту погони, – уже прошел. Теперь уже война эта определилась, всем стало ясно, что можно было предпринять с французами и чего нельзя было предпринимать. Теперь уже только те начальники отрядов, которые с штабами, по правилам ходили вдали от французов, считали еще многое невозможным. Мелкие же партизаны, давно уже начавшие свое дело и близко высматривавшие французов, считали возможным то, о чем не смели и думать начальники больших отрядов. Казаки же и мужики, лазившие между французами, считали, что теперь уже все было возможно.
22 го октября Денисов, бывший одним из партизанов, находился с своей партией в самом разгаре партизанской страсти. С утра он с своей партией был на ходу. Он целый день по лесам, примыкавшим к большой дороге, следил за большим французским транспортом кавалерийских вещей и русских пленных, отделившимся от других войск и под сильным прикрытием, как это было известно от лазутчиков и пленных, направлявшимся к Смоленску. Про этот транспорт было известно не только Денисову и Долохову (тоже партизану с небольшой партией), ходившему близко от Денисова, но и начальникам больших отрядов с штабами: все знали про этот транспорт и, как говорил Денисов, точили на него зубы. Двое из этих больших отрядных начальников – один поляк, другой немец – почти в одно и то же время прислали Денисову приглашение присоединиться каждый к своему отряду, с тем чтобы напасть на транспорт.
– Нет, бг'ат, я сам с усам, – сказал Денисов, прочтя эти бумаги, и написал немцу, что, несмотря на душевное желание, которое он имел служить под начальством столь доблестного и знаменитого генерала, он должен лишить себя этого счастья, потому что уже поступил под начальство генерала поляка. Генералу же поляку он написал то же самое, уведомляя его, что он уже поступил под начальство немца.
Распорядившись таким образом, Денисов намеревался, без донесения о том высшим начальникам, вместе с Долоховым атаковать и взять этот транспорт своими небольшими силами. Транспорт шел 22 октября от деревни Микулиной к деревне Шамшевой. С левой стороны дороги от Микулина к Шамшеву шли большие леса, местами подходившие к самой дороге, местами отдалявшиеся от дороги на версту и больше. По этим то лесам целый день, то углубляясь в середину их, то выезжая на опушку, ехал с партией Денисов, не выпуская из виду двигавшихся французов. С утра, недалеко от Микулина, там, где лес близко подходил к дороге, казаки из партии Денисова захватили две ставшие в грязи французские фуры с кавалерийскими седлами и увезли их в лес. С тех пор и до самого вечера партия, не нападая, следила за движением французов. Надо было, не испугав их, дать спокойно дойти до Шамшева и тогда, соединившись с Долоховым, который должен был к вечеру приехать на совещание к караулке в лесу (в версте от Шамшева), на рассвете пасть с двух сторон как снег на голову и побить и забрать всех разом.
Позади, в двух верстах от Микулина, там, где лес подходил к самой дороге, было оставлено шесть казаков, которые должны были донести сейчас же, как только покажутся новые колонны французов.
Впереди Шамшева точно так же Долохов должен был исследовать дорогу, чтобы знать, на каком расстоянии есть еще другие французские войска. При транспорте предполагалось тысяча пятьсот человек. У Денисова было двести человек, у Долохова могло быть столько же. Но превосходство числа не останавливало Денисова. Одно только, что еще нужно было знать ему, это то, какие именно были эти войска; и для этой цели Денисову нужно было взять языка (то есть человека из неприятельской колонны). В утреннее нападение на фуры дело сделалось с такою поспешностью, что бывших при фурах французов всех перебили и захватили живым только мальчишку барабанщика, который был отсталый и ничего не мог сказать положительно о том, какие были войска в колонне.
Нападать другой раз Денисов считал опасным, чтобы не встревожить всю колонну, и потому он послал вперед в Шамшево бывшего при его партии мужика Тихона Щербатого – захватить, ежели можно, хоть одного из бывших там французских передовых квартиргеров.


Был осенний, теплый, дождливый день. Небо и горизонт были одного и того же цвета мутной воды. То падал как будто туман, то вдруг припускал косой, крупный дождь.
На породистой, худой, с подтянутыми боками лошади, в бурке и папахе, с которых струилась вода, ехал Денисов. Он, так же как и его лошадь, косившая голову и поджимавшая уши, морщился от косого дождя и озабоченно присматривался вперед. Исхудавшее и обросшее густой, короткой, черной бородой лицо его казалось сердито.
Рядом с Денисовым, также в бурке и папахе, на сытом, крупном донце ехал казачий эсаул – сотрудник Денисова.
Эсаул Ловайский – третий, также в бурке и папахе, был длинный, плоский, как доска, белолицый, белокурый человек, с узкими светлыми глазками и спокойно самодовольным выражением и в лице и в посадке. Хотя и нельзя было сказать, в чем состояла особенность лошади и седока, но при первом взгляде на эсаула и Денисова видно было, что Денисову и мокро и неловко, – что Денисов человек, который сел на лошадь; тогда как, глядя на эсаула, видно было, что ему так же удобно и покойно, как и всегда, и что он не человек, который сел на лошадь, а человек вместе с лошадью одно, увеличенное двойною силою, существо.
Немного впереди их шел насквозь промокший мужичок проводник, в сером кафтане и белом колпаке.
Немного сзади, на худой, тонкой киргизской лошаденке с огромным хвостом и гривой и с продранными в кровь губами, ехал молодой офицер в синей французской шинели.