Марчевский, Анатолий Павлович

Анатолий Марчевский
Марчевский Анатолий Павлович
Имя при рождении:	Анатолий Павлович Марчевский
Род деятельности:	артист цирка (клоун), актёр, политический деятель
Дата рождения:	9 апреля 1948(1948-04-09) (76 лет)
Место рождения:	г. Свердловск, Ворошиловградская область, Украинская ССР, СССР
Гражданство:	СССР СССР→Россия Россия
Награды и премии:

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Марче́вский Анато́лий Па́влович (род. 9 апреля 1948, г. Свердловск, Ворошиловградская область, Украинская ССР, СССР) — советский и российский артист цирка (клоун). Заслуженный артист РСФСР (1980). Народный артист РСФСР (1984). Директор и художественный руководитель Екатеринбургского цирка (с января 1994 года). Председатель Совета директоров цирковых предприятий компании «Росгосцирк». Академик [teach777.ru/ Международной академии духовного единства народов мира]. Член «Общественного совета при Министерстве культуры РФ». Член Совета по культуре в Свердловской области (с 16 августа 2013 года). Политический деятель: депутат Законодательного собрания Свердловской области, заместитель Председателя комитета Палаты представителей по социальной политике. Член российской политической партии «Единая Россия»

Биография

Анатолий Марчевский родился 9 апреля 1948 года в шахтёрском городе Свердловске Ворошиловградской области Украинской ССР, в семье рабочих.

Мальчик рос без отца. Несмотря на тяжёлое послевоенное время, мама делала всё, чтобы сын был счастлив.

В возрасте четырнадцати лет, когда мама очень сильно заболела, Анатолий пошёл работать в шахту, чтобы зарабатывать деньги на лечение и еду (там платили по 60—70 рублей в месяц). Два месяца он чистил в шахте вагонетки от угольной пыли, и вся эта сажа оседала в его лёгких. После этого, по словам Анатолия, он ещё два года плевался чёрной слюной.

Кроме того, в подростковом возрасте он увлекался конструированием транзисторов и даже подумывал о получении автодорожного или радиотехнического образования.

А ещё юноша занимался в цирковом кружке в городском Дворце культуры, где проявились его незаурядные артистические способности. Цирковая карьера Анатолия началась в 1964 году, когда в возрасте четырнадцати лет ему предложили поехать в Киев работать артистом в группе «Цирк на сцене», где платили уже 90 рублей в месяц. Половину своей заработной платы он отправлял домой маме.

В 1970 году Анатолий Марчевский окончил с отличием Государственное училище циркового и эстрадного искусства имени М. Н. Румянцева («Карандаша») (ГУЦЭИ) в Москве. Сразу после получения диплома о среднем профессиональном образовании был зачислен в штат Всесоюзного объединения «Союзгосцирк» в качестве акробата-ковёрного, клоуна-акробата номера «Клоун—ковёрный—акробат». Началась его творческая деятельность в системе государственных цирков. Овладев несколькими цирковыми жанрами — акробатикой, жонглированием, эквилибристикой, он сумел создать высокохудожественный образ современного клоуна — умного, находчивого, необыкновенно обаятельного, виртуозно исполняющего сложные трюки.

Большую популярность артисту принесла главная роль клоуна Николая Ветрова в двухсерийном художественном фильме «Клоун» (1980) по повести Виктора Драгунского.

В 1984 году получил диплом с отличием о высшем образовании, окончив Государственный институт театрального искусства имени А. В. Луначарского (ГИТИС) в Москве по специальности «режиссура цирка».

С 1986 года работал артистом-эквилибристом в номере «Эквилибр на моноцикле», а с 1991 года — артистом-акробатом-ковёрным в номере «Клоунская группа» государственной компании «Российский цирк».

Наряду с артистической деятельностью, Анатолий Марчевский осуществляет постановочную работу. Его цирковые спектакли «Здравствуй, клоун!» (1980—1988), «Данко» (1988), пользовались большим успехом, как у детей, так и у взрослых. В течение последних десяти лет новогодние спектакли «Золушка», «Бременские музыканты», «Приключения Карлсона в цирке», автором сценария и режиссёром-постановщиком которых является А. П. Марчевский, решением коллегии Российской государственной цирковой компании признаны лучшими спектаклями среди цирков России.

С 1993 года и до момента закрытия в 2003 году Анатолий являлся организатором и ведущим телепередачи «Все любят цирк», а также инициатором создания «Телевизионной цирковой энциклопедии».

В январе 1994 года Анатолий Марчевский назначен директором и художественным руководителем Екатеринбургского государственного цирка имени В. И. Филатова, руководителем которого является по настоящее время.

Большое внимание Анатолий Павлович уделяет развитию самодеятельного детского творчества: на базе цирка работает студия «Арлекино». С 1995 года ежегодно проводится Фестиваль детского эстрадно-циркового искусства «Цирк нашего детства», который с 1998 года приобрёл статус всероссийского.

С 2000 года и по настоящее время является депутатом Палаты представителей Законодательного собрания Свердловской области, заместителем Председателя комитета Палаты представителей по социальной политике, академиком [teach777.ru/ Международной академии духовного единства народов мира].

С 2001 по 2003 годы — член Совета при Президенте РФ по культуре и искусству.

В апреле 2008 года, в канун своего 60-летнего юбилея, А. Марчевский успешно организовал и провёл первый Всемирный фестиваль клоунов в г. Екатеринбурге, ставший впоследствии ежегодным (2-й, 3-й, 4-й, 5-й, 6-й, 7-й всемирные фестивали клоунов в г. Екатеринбурге).

В августе 2008 года Анатолию Марчевскому присвоено звание «Почётный гражданин города Екатеринбурга».

Личная жизнь

Анатолий Марчевский разведён.

Бывшая жена — Юлия Владимировна Марчевская, по первому образованию программист (УГГГА-95). В 2015 г окончила Институт Искусств РГППУ (кафедра музыкально-компьютерных технологий, кино и телевидения по направлению "Эстрадно-джазовый вокал").Обладает лирико-колоратурным сорано. Лауреат Российских и Международных эстрадно-джазовых конкурсов..

Дети:

• сын — Руслан Анатольевич Марчевский (род. 7 октября 1978), артист цирка, заместитель директора Екатеринбургского государственного цирка имени В. И. Филатова;
• дочь — Вероника Анатольевна Марчевская (род. 1991);
• дочь — Олеся Анатольевна Марчевская (род. 2000);
• дочь — Алёна Анатольевна Марчевская (род. 2003).

Творчество

Режиссёрская и постановочная работа

• «Здравствуй, клоун!» (1980-1988);
• «Данко» (1988);
• организатор и ведущий передачи «Все любят цирк»;
• инициатор создания «Телевизионной цирковой энциклопедии»;
• новогодние спектакли «Золушка», «Бременские музыканты», «Приключения Карлсона в цирке», «Малахитовая шкатулка», «Головоглаз атакует»;
• организатор, режиссёр программы «Салют Победы»;
• 1-й, 2-й, 3-й, 4-й, 5-й, 6-й, 7-й всемирные фестивали клоунов в г. Екатеринбурге.

Фильмография

Фильм	Режиссёр	Жанр	Роль	Год
«Клоун»	Наталья Медюк	комедия, мелодрама	Николай Ветров	1980

Награды

Анатолий Марчевский отмечен следующими наградами и премиями:

• 1976 — Медаль «Сержа Вебера» (Париж, Франция) в номинации «Лучший комический актёр».
• 1977 — высшая награда Королевского цирка Бельгии «Оскар» (Брюссель, Бельгия).
• 1980 — почётное звание «Заслуженный артист РСФСР».
• 1981 — лауреат премии Ленинского комсомола — за достижения в области циркового искусства.
• 1984 — почётное звание «Народный артист РСФСР».
• 1994 — приз «Серж Тристан Реми» (Монте-Карло, Монако).
• 1994 — Медаль ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени.
• 1998 — Орден «Знак Почёта».
• 2005 — лауреат премии имени В. Н. Татищева и Г. В. де Геннина в области образования, культуры и искусства — за проект «Цирковой спектакль „Салют Победы“».
• 2005 — лауреат премии губернатора Свердловской области «за выдающиеся достижения в области литературы и искусства» — за проект «Цирковой спектакль „Салют Победы“».
• 2006 — Орден «За заслуги перед Отечеством» IV степени.
• 2008 — звание «Почётный гражданин города Екатеринбурга».
• 2008 — Орден Петра Великого I степени Национального комитета общественных наград РФ.
• 2008 — Знак отличия «За заслуги перед Свердловской областью»
• 2008 — Почётная грамота Законодательного собрания Свердловской области,
• 2008 — Орден (общественный) города Екатеринбурга «Екатеринбургский крест» II степени.
• 2011 — Почётная грамота Совета Федерации Федерального собрания Российской Федерации.

Отрывок, характеризующий Марчевский, Анатолий Павлович

Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.
– Да, да, так, так… – говорил Пьер, нагнувшись вперед всем телом над княжной Марьей и жадно вслушиваясь в ее рассказ. – Да, да; так он успокоился? смягчился? Он так всеми силами души всегда искал одного; быть вполне хорошим, что он не мог бояться смерти. Недостатки, которые были в нем, – если они были, – происходили не от него. Так он смягчился? – говорил Пьер. – Какое счастье, что он свиделся с вами, – сказал он Наташе, вдруг обращаясь к ней и глядя на нее полными слез глазами.
Лицо Наташи вздрогнуло. Она нахмурилась и на мгновенье опустила глаза. С минуту она колебалась: говорить или не говорить?
– Да, это было счастье, – сказала она тихим грудным голосом, – для меня наверное это было счастье. – Она помолчала. – И он… он… он говорил, что он желал этого, в ту минуту, как я пришла к нему… – Голос Наташи оборвался. Она покраснела, сжала руки на коленах и вдруг, видимо сделав усилие над собой, подняла голову и быстро начала говорить:
– Мы ничего не знали, когда ехали из Москвы. Я не смела спросить про него. И вдруг Соня сказала мне, что он с нами. Я ничего не думала, не могла представить себе, в каком он положении; мне только надо было видеть его, быть с ним, – говорила она, дрожа и задыхаясь. И, не давая перебивать себя, она рассказала то, чего она еще никогда, никому не рассказывала: все то, что она пережила в те три недели их путешествия и жизни в Ярославль.
Пьер слушал ее с раскрытым ртом и не спуская с нее своих глаз, полных слезами. Слушая ее, он не думал ни о князе Андрее, ни о смерти, ни о том, что она рассказывала. Он слушал ее и только жалел ее за то страдание, которое она испытывала теперь, рассказывая.
Княжна, сморщившись от желания удержать слезы, сидела подле Наташи и слушала в первый раз историю этих последних дней любви своего брата с Наташей.
Этот мучительный и радостный рассказ, видимо, был необходим для Наташи.
Она говорила, перемешивая ничтожнейшие подробности с задушевнейшими тайнами, и, казалось, никогда не могла кончить. Несколько раз она повторяла то же самое.
За дверью послышался голос Десаля, спрашивавшего, можно ли Николушке войти проститься.
– Да вот и все, все… – сказала Наташа. Она быстро встала, в то время как входил Николушка, и почти побежала к двери, стукнулась головой о дверь, прикрытую портьерой, и с стоном не то боли, не то печали вырвалась из комнаты.
Пьер смотрел на дверь, в которую она вышла, и не понимал, отчего он вдруг один остался во всем мире.
Княжна Марья вызвала его из рассеянности, обратив его внимание на племянника, который вошел в комнату.
Лицо Николушки, похожее на отца, в минуту душевного размягчения, в котором Пьер теперь находился, так на него подействовало, что он, поцеловав Николушку, поспешно встал и, достав платок, отошел к окну. Он хотел проститься с княжной Марьей, но она удержала его.
– Нет, мы с Наташей не спим иногда до третьего часа; пожалуйста, посидите. Я велю дать ужинать. Подите вниз; мы сейчас придем.
Прежде чем Пьер вышел, княжна сказала ему:
– Это в первый раз она так говорила о нем.


Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.
– Вы пьете водку, граф? – сказала княжна Марья, и эти слова вдруг разогнали тени прошедшего.
– Расскажите же про себя, – сказала княжна Марья. – Про вас рассказывают такие невероятные чудеса.
– Да, – с своей, теперь привычной, улыбкой кроткой насмешки отвечал Пьер. – Мне самому даже рассказывают про такие чудеса, каких я и во сне не видел. Марья Абрамовна приглашала меня к себе и все рассказывала мне, что со мной случилось, или должно было случиться. Степан Степаныч тоже научил меня, как мне надо рассказывать. Вообще я заметил, что быть интересным человеком очень покойно (я теперь интересный человек); меня зовут и мне рассказывают.
Наташа улыбнулась и хотела что то сказать.
– Нам рассказывали, – перебила ее княжна Марья, – что вы в Москве потеряли два миллиона. Правда это?
– А я стал втрое богаче, – сказал Пьер. Пьер, несмотря на то, что долги жены и необходимость построек изменили его дела, продолжал рассказывать, что он стал втрое богаче.
– Что я выиграл несомненно, – сказал он, – так это свободу… – начал он было серьезно; но раздумал продолжать, заметив, что это был слишком эгоистический предмет разговора.
– А вы строитесь?
– Да, Савельич велит.
– Скажите, вы не знали еще о кончине графини, когда остались в Москве? – сказала княжна Марья и тотчас же покраснела, заметив, что, делая этот вопрос вслед за его словами о том, что он свободен, она приписывает его словам такое значение, которого они, может быть, не имели.
– Нет, – отвечал Пьер, не найдя, очевидно, неловким то толкование, которое дала княжна Марья его упоминанию о своей свободе. – Я узнал это в Орле, и вы не можете себе представить, как меня это поразило. Мы не были примерные супруги, – сказал он быстро, взглянув на Наташу и заметив в лице ее любопытство о том, как он отзовется о своей жене. – Но смерть эта меня страшно поразила. Когда два человека ссорятся – всегда оба виноваты. И своя вина делается вдруг страшно тяжела перед человеком, которого уже нет больше. И потом такая смерть… без друзей, без утешения. Мне очень, очень жаль еe, – кончил он и с удовольствием заметил радостное одобрение на лице Наташи.
– Да, вот вы опять холостяк и жених, – сказала княжна Марья.
Пьер вдруг багрово покраснел и долго старался не смотреть на Наташу. Когда он решился взглянуть на нее, лицо ее было холодно, строго и даже презрительно, как ему показалось.
– Но вы точно видели и говорили с Наполеоном, как нам рассказывали? – сказала княжна Марья.
Пьер засмеялся.
– Ни разу, никогда. Всегда всем кажется, что быть в плену – значит быть в гостях у Наполеона. Я не только не видал его, но и не слыхал о нем. Я был гораздо в худшем обществе.
Ужин кончался, и Пьер, сначала отказывавшийся от рассказа о своем плене, понемногу вовлекся в этот рассказ.
– Но ведь правда, что вы остались, чтоб убить Наполеона? – спросила его Наташа, слегка улыбаясь. – Я тогда догадалась, когда мы вас встретили у Сухаревой башни; помните?
Пьер признался, что это была правда, и с этого вопроса, понемногу руководимый вопросами княжны Марьи и в особенности Наташи, вовлекся в подробный рассказ о своих похождениях.
Сначала он рассказывал с тем насмешливым, кротким взглядом, который он имел теперь на людей и в особенности на самого себя; но потом, когда он дошел до рассказа об ужасах и страданиях, которые он видел, он, сам того не замечая, увлекся и стал говорить с сдержанным волнением человека, в воспоминании переживающего сильные впечатления.
Княжна Марья с кроткой улыбкой смотрела то на Пьера, то на Наташу. Она во всем этом рассказе видела только Пьера и его доброту. Наташа, облокотившись на руку, с постоянно изменяющимся, вместе с рассказом, выражением лица, следила, ни на минуту не отрываясь, за Пьером, видимо, переживая с ним вместе то, что он рассказывал. Не только ее взгляд, но восклицания и короткие вопросы, которые она делала, показывали Пьеру, что из того, что он рассказывал, она понимала именно то, что он хотел передать. Видно было, что она понимала не только то, что он рассказывал, но и то, что он хотел бы и не мог выразить словами. Про эпизод свой с ребенком и женщиной, за защиту которых он был взят, Пьер рассказал таким образом:
– Это было ужасное зрелище, дети брошены, некоторые в огне… При мне вытащили ребенка… женщины, с которых стаскивали вещи, вырывали серьги…
Пьер покраснел и замялся.
– Тут приехал разъезд, и всех тех, которые не грабили, всех мужчин забрали. И меня.
– Вы, верно, не все рассказываете; вы, верно, сделали что нибудь… – сказала Наташа и помолчала, – хорошее.
Пьер продолжал рассказывать дальше. Когда он рассказывал про казнь, он хотел обойти страшные подробности; но Наташа требовала, чтобы он ничего не пропускал.
Пьер начал было рассказывать про Каратаева (он уже встал из за стола и ходил, Наташа следила за ним глазами) и остановился.
– Нет, вы не можете понять, чему я научился у этого безграмотного человека – дурачка.
– Нет, нет, говорите, – сказала Наташа. – Он где же?
– Его убили почти при мне. – И Пьер стал рассказывать последнее время их отступления, болезнь Каратаева (голос его дрожал беспрестанно) и его смерть.
Пьер рассказывал свои похождения так, как он никогда их еще не рассказывал никому, как он сам с собою никогда еще не вспоминал их. Он видел теперь как будто новое значение во всем том, что он пережил. Теперь, когда он рассказывал все это Наташе, он испытывал то редкое наслаждение, которое дают женщины, слушая мужчину, – не умные женщины, которые, слушая, стараются или запомнить, что им говорят, для того чтобы обогатить свой ум и при случае пересказать то же или приладить рассказываемое к своему и сообщить поскорее свои умные речи, выработанные в своем маленьком умственном хозяйстве; а то наслажденье, которое дают настоящие женщины, одаренные способностью выбирания и всасыванья в себя всего лучшего, что только есть в проявлениях мужчины. Наташа, сама не зная этого, была вся внимание: она не упускала ни слова, ни колебания голоса, ни взгляда, ни вздрагиванья мускула лица, ни жеста Пьера. Она на лету ловила еще не высказанное слово и прямо вносила в свое раскрытое сердце, угадывая тайный смысл всей душевной работы Пьера.
Княжна Марья понимала рассказ, сочувствовала ему, но она теперь видела другое, что поглощало все ее внимание; она видела возможность любви и счастия между Наташей и Пьером. И в первый раз пришедшая ей эта мысль наполняла ее душу радостию.
Было три часа ночи. Официанты с грустными и строгими лицами приходили переменять свечи, но никто не замечал их.
Пьер кончил свой рассказ. Наташа блестящими, оживленными глазами продолжала упорно и внимательно глядеть на Пьера, как будто желая понять еще то остальное, что он не высказал, может быть. Пьер в стыдливом и счастливом смущении изредка взглядывал на нее и придумывал, что бы сказать теперь, чтобы перевести разговор на другой предмет. Княжна Марья молчала. Никому в голову не приходило, что три часа ночи и что пора спать.
– Говорят: несчастия, страдания, – сказал Пьер. – Да ежели бы сейчас, сию минуту мне сказали: хочешь оставаться, чем ты был до плена, или сначала пережить все это? Ради бога, еще раз плен и лошадиное мясо. Мы думаем, как нас выкинет из привычной дорожки, что все пропало; а тут только начинается новое, хорошее. Пока есть жизнь, есть и счастье. Впереди много, много. Это я вам говорю, – сказал он, обращаясь к Наташе.
– Да, да, – сказала она, отвечая на совсем другое, – и я ничего бы не желала, как только пережить все сначала.
Пьер внимательно посмотрел на нее.
– Да, и больше ничего, – подтвердила Наташа.
– Неправда, неправда, – закричал Пьер. – Я не виноват, что я жив и хочу жить; и вы тоже.
Вдруг Наташа опустила голову на руки и заплакала.
– Что ты, Наташа? – сказала княжна Марья.
– Ничего, ничего. – Она улыбнулась сквозь слезы Пьеру. – Прощайте, пора спать.
Пьер встал и простился.

Княжна Марья и Наташа, как и всегда, сошлись в спальне. Они поговорили о том, что рассказывал Пьер. Княжна Марья не говорила своего мнения о Пьере. Наташа тоже не говорила о нем.
– Ну, прощай, Мари, – сказала Наташа. – Знаешь, я часто боюсь, что мы не говорим о нем (князе Андрее), как будто мы боимся унизить наше чувство, и забываем.
Княжна Марья тяжело вздохнула и этим вздохом признала справедливость слов Наташи; но словами она не согласилась с ней.
– Разве можно забыть? – сказала она.
– Мне так хорошо было нынче рассказать все; и тяжело, и больно, и хорошо. Очень хорошо, – сказала Наташа, – я уверена, что он точно любил его. От этого я рассказала ему… ничего, что я рассказала ему? – вдруг покраснев, спросила она.
– Пьеру? О нет! Какой он прекрасный, – сказала княжна Марья.
– Знаешь, Мари, – вдруг сказала Наташа с шаловливой улыбкой, которой давно не видала княжна Марья на ее лице. – Он сделался какой то чистый, гладкий, свежий; точно из бани, ты понимаешь? – морально из бани. Правда?
– Да, – сказала княжна Марья, – он много выиграл.
– И сюртучок коротенький, и стриженые волосы; точно, ну точно из бани… папа, бывало…
– Я понимаю, что он (князь Андрей) никого так не любил, как его, – сказала княжна Марья.
– Да, и он особенный от него. Говорят, что дружны мужчины, когда совсем особенные. Должно быть, это правда. Правда, он совсем на него не похож ничем?
– Да, и чудесный.
– Ну, прощай, – отвечала Наташа. И та же шаловливая улыбка, как бы забывшись, долго оставалась на ее лице.


Пьер долго не мог заснуть в этот день; он взад и вперед ходил по комнате, то нахмурившись, вдумываясь во что то трудное, вдруг пожимая плечами и вздрагивая, то счастливо улыбаясь.
Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.