Непереходящие праздники
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
Когда Наполеону с должной осторожностью было объявлено, что Москва пуста, он сердито взглянул на доносившего об этом и, отвернувшись, продолжал ходить молча.
– Подать экипаж, – сказал он. Он сел в карету рядом с дежурным адъютантом и поехал в предместье.
– «Moscou deserte. Quel evenemeDt invraisemblable!» [«Москва пуста. Какое невероятное событие!»] – говорил он сам с собой.
Он не поехал в город, а остановился на постоялом дворе Дорогомиловского предместья.
Le coup de theatre avait rate. [Не удалась развязка театрального представления.]
Русские войска проходили через Москву с двух часов ночи и до двух часов дня и увлекали за собой последних уезжавших жителей и раненых.
Самая большая давка во время движения войск происходила на мостах Каменном, Москворецком и Яузском.
В то время как, раздвоившись вокруг Кремля, войска сперлись на Москворецком и Каменном мостах, огромное число солдат, пользуясь остановкой и теснотой, возвращались назад от мостов и украдчиво и молчаливо прошныривали мимо Василия Блаженного и под Боровицкие ворота назад в гору, к Красной площади, на которой по какому то чутью они чувствовали, что можно брать без труда чужое. Такая же толпа людей, как на дешевых товарах, наполняла Гостиный двор во всех его ходах и переходах. Но не было ласково приторных, заманивающих голосов гостинодворцев, не было разносчиков и пестрой женской толпы покупателей – одни были мундиры и шинели солдат без ружей, молчаливо с ношами выходивших и без ноши входивших в ряды. Купцы и сидельцы (их было мало), как потерянные, ходили между солдатами, отпирали и запирали свои лавки и сами с молодцами куда то выносили свои товары. На площади у Гостиного двора стояли барабанщики и били сбор. Но звук барабана заставлял солдат грабителей не, как прежде, сбегаться на зов, а, напротив, заставлял их отбегать дальше от барабана. Между солдатами, по лавкам и проходам, виднелись люди в серых кафтанах и с бритыми головами. Два офицера, один в шарфе по мундиру, на худой темно серой лошади, другой в шинели, пешком, стояли у угла Ильинки и о чем то говорили. Третий офицер подскакал к ним.
– Генерал приказал во что бы то ни стало сейчас выгнать всех. Что та, это ни на что не похоже! Половина людей разбежалась.
– Ты куда?.. Вы куда?.. – крикнул он на трех пехотных солдат, которые, без ружей, подобрав полы шинелей, проскользнули мимо него в ряды. – Стой, канальи!
– Да, вот извольте их собрать! – отвечал другой офицер. – Их не соберешь; надо идти скорее, чтобы последние не ушли, вот и всё!
– Как же идти? там стали, сперлися на мосту и не двигаются. Или цепь поставить, чтобы последние не разбежались?
– Да подите же туда! Гони ж их вон! – крикнул старший офицер.
Офицер в шарфе слез с лошади, кликнул барабанщика и вошел с ним вместе под арки. Несколько солдат бросилось бежать толпой. Купец, с красными прыщами по щекам около носа, с спокойно непоколебимым выражением расчета на сытом лице, поспешно и щеголевато, размахивая руками, подошел к офицеру.
– Ваше благородие, – сказал он, – сделайте милость, защитите. Нам не расчет пустяк какой ни на есть, мы с нашим удовольствием! Пожалуйте, сукна сейчас вынесу, для благородного человека хоть два куска, с нашим удовольствием! Потому мы чувствуем, а это что ж, один разбой! Пожалуйте! Караул, что ли, бы приставили, хоть запереть дали бы…
Несколько купцов столпилось около офицера.
– Э! попусту брехать то! – сказал один из них, худощавый, с строгим лицом. – Снявши голову, по волосам не плачут. Бери, что кому любо! – И он энергическим жестом махнул рукой и боком повернулся к офицеру.
– Тебе, Иван Сидорыч, хорошо говорить, – сердито заговорил первый купец. – Вы пожалуйте, ваше благородие.
– Что говорить! – крикнул худощавый. – У меня тут в трех лавках на сто тысяч товару. Разве убережешь, когда войско ушло. Эх, народ, божью власть не руками скласть!
– Пожалуйте, ваше благородие, – говорил первый купец, кланяясь. Офицер стоял в недоумении, и на лице его видна была нерешительность.
– Да мне что за дело! – крикнул он вдруг и пошел быстрыми шагами вперед по ряду. В одной отпертой лавке слышались удары и ругательства, и в то время как офицер подходил к ней, из двери выскочил вытолкнутый человек в сером армяке и с бритой головой.
Человек этот, согнувшись, проскочил мимо купцов и офицера. Офицер напустился на солдат, бывших в лавке. Но в это время страшные крики огромной толпы послышались на Москворецком мосту, и офицер выбежал на площадь.
– Что такое? Что такое? – спрашивал он, но товарищ его уже скакал по направлению к крикам, мимо Василия Блаженного. Офицер сел верхом и поехал за ним. Когда он подъехал к мосту, он увидал снятые с передков две пушки, пехоту, идущую по мосту, несколько поваленных телег, несколько испуганных лиц и смеющиеся лица солдат. Подле пушек стояла одна повозка, запряженная парой. За повозкой сзади колес жались четыре борзые собаки в ошейниках. На повозке была гора вещей, и на самом верху, рядом с детским, кверху ножками перевернутым стульчиком сидела баба, пронзительно и отчаянно визжавшая. Товарищи рассказывали офицеру, что крик толпы и визги бабы произошли оттого, что наехавший на эту толпу генерал Ермолов, узнав, что солдаты разбредаются по лавкам, а толпы жителей запружают мост, приказал снять орудия с передков и сделать пример, что он будет стрелять по мосту. Толпа, валя повозки, давя друг друга, отчаянно кричала, теснясь, расчистила мост, и войска двинулись вперед.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 18 ноября 2015 года. |
Непереходящие праздники (также неподвижные праздники) — христианские праздники с неподвижными датами по солнечному календарю.
Двунадесятые непереходящие праздники:
- 8 (21) сентября — Рождество Пресвятой Богородицы,
- 14 (27) сентября — Воздвижение Креста Господня,
- 21 ноября (4 декабря) — Введение во храм Пресвятой Богородицы,
- 25 декабря (7 января) — Рождество Христово,
- 6 (19) января — Крещение Господне (Богоявление),
- 2 (15) февраля — Сретение Господне,
- 25 марта (7 апреля) — Благовещение Пресвятой Богородицы,
- 6 (19) августа — Преображение Господне,
- 15 (28) августа — Успение Богородицы;
Другие великие праздники:
- 1 (14) января — Обрезание Господне и память свт. Василия Великого
- 24 июня (7 июля) — Рождество Иоанна Предтечи
- 29 июня (12 июля) — День святых первоверховных апостолов Петра и Павла
- 29 августа (11 сентября) — Усекновение главы Иоанна Предтечи
- 1 (14) октября — Покров Пресвятой Богородицы
Непереходящие праздники ориентированы друг относительно друга следующим образом:
- Церковный год, в подражание ветхозаветным традициям, начинается 1 (14) сентября, и первым праздником, символизирующим начало Божьего Домостроительства спасения человеческого рода, является Рождество Богородицы — 8 (21) сентября. Соответственно, конец года приходится на последний двунадесятый праздник — Успение БогородицыК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3116 дней] — 15 (28) августа.
- Крещение Господне первоначально появилось у еретиков-гностиков, придававших ему особое значение. Так, евиониты и василидиане учили, что Иисус — обычный человек, а Бог соединился с ним только при Крещении, а докеты считали во Христе человеческую природу призрачной. Христианство противопоставило соблазнительному гностическому празднику свой, назвав его Богоявлением, внушая мысль, что в этот день Христос не впервые стал Богом, а только открыто явил Себя Богом. Поэтому к воспоминанию Крещения Иисуса стало присоединяться празднование и Его рождения и ежегодно отмечаться 6 января потому, как Христос — Второй Адам родился и умер, по некоторым верованиям Древней Церкви, в тот же день, в который сотворен и умер первый Адам — в шестой, чему приличествует 6 января, первого месяца года[1].
- Благовещенский цикл — после Благовещения — 25 марта[2] через 9 месяцев (срок беременности) Рождество Христово — 25 декабря[3]. За полгода до рождения Иисуса — 24 июня[4] — Рождество Иоанна Предтечи. По иудейскому закону на восьмой день после рождения был совершён обряд обрезания Христа (Обрезание Господне) — 1 января, а на сороковой день — 2 февраля Младенца Иисуса по обычаю принесли в Храм Иерусалима, где произошла встреча с праведным Симеоном (Сретение Господне).
- Великие праздники свв. апп. Петра и Павла, и Покрова и отмечаются в память более поздних исторических событий (их точные даты хорошо известныК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3116 дней]). 29 июня 67 года апостолы Пётр и Павел приняли в Риме мученическую кончину. Праздник Покрова Богородицы отмечается в честь чудесной защиты Константинополя от вторжения сарацин по одной версии, по другой — русских войск князя Олега. Этот праздник является великим только в Русской Церкви.
- Крестовоздвижение, после обретения в 326 году Креста в Иерусалиме, первоначально совершалось накануне Пасхи и в ближайшие дни после неё. Но когда на Голгофе и на месте обретения Креста Господня построили уникальный Храм Гроба Господня, который был освящён 13 сентября 335 года, праздник Воздвижения Животворящего Креста стал совершаться на следующий день 14 (27) сентября. Даты празднования Преображения Господня, Рождества Богородицы, Введения во храм Пресвятой Богородицы, Успения, Усекновения главы Иоанна Предтечи, и некоторые другие, также связаны с датами освящения особо значимых христианских храмов.
- Прочие праздники и дни памяти, также не связанные с Пасхальным циклом, являются непереходящими и отмечаются, как правило, в связи с историческими событиями. Существуют исключения: см. Переходящие праздники вне Пасхального круга.
См. также
Напишите отзыв о статье "Непереходящие праздники"
Примечания
- ↑ [azbyka.ru/otechnik/Ioann_Maslov/lektsii-po-liturgike/4_1_2 Лекции по Литургике, Часть 4 читать, скачать - схиархимандрит Иоанн (Маслов)]
- ↑ Первоначально этот день почти совпадал с весенним равноденствием, чем подчёркивалась символичность внутреннего равенства двух различных природ в Иисусе Христе: Божественной и человеческой
- ↑ Вместо празднования дня рождения языческого божества Солнца в самый короткий день в году (в середине зимы), Церковь стала праздновать рождение Иисуса Христа — Солнца Правды.
- ↑ С этой даты продолжительность светового дня в северном полушарии начинает уменьшаться — что созвучно словам Предтечи: «Ему до́лжно расти, а мне умаля́ться» (Ин. 3:30).
Отрывок, характеризующий Непереходящие праздники
В разных углах Москвы только бессмысленно еще шевелились люди, соблюдая старые привычки и не понимая того, что они делали.Когда Наполеону с должной осторожностью было объявлено, что Москва пуста, он сердито взглянул на доносившего об этом и, отвернувшись, продолжал ходить молча.
– Подать экипаж, – сказал он. Он сел в карету рядом с дежурным адъютантом и поехал в предместье.
– «Moscou deserte. Quel evenemeDt invraisemblable!» [«Москва пуста. Какое невероятное событие!»] – говорил он сам с собой.
Он не поехал в город, а остановился на постоялом дворе Дорогомиловского предместья.
Le coup de theatre avait rate. [Не удалась развязка театрального представления.]
Русские войска проходили через Москву с двух часов ночи и до двух часов дня и увлекали за собой последних уезжавших жителей и раненых.
Самая большая давка во время движения войск происходила на мостах Каменном, Москворецком и Яузском.
В то время как, раздвоившись вокруг Кремля, войска сперлись на Москворецком и Каменном мостах, огромное число солдат, пользуясь остановкой и теснотой, возвращались назад от мостов и украдчиво и молчаливо прошныривали мимо Василия Блаженного и под Боровицкие ворота назад в гору, к Красной площади, на которой по какому то чутью они чувствовали, что можно брать без труда чужое. Такая же толпа людей, как на дешевых товарах, наполняла Гостиный двор во всех его ходах и переходах. Но не было ласково приторных, заманивающих голосов гостинодворцев, не было разносчиков и пестрой женской толпы покупателей – одни были мундиры и шинели солдат без ружей, молчаливо с ношами выходивших и без ноши входивших в ряды. Купцы и сидельцы (их было мало), как потерянные, ходили между солдатами, отпирали и запирали свои лавки и сами с молодцами куда то выносили свои товары. На площади у Гостиного двора стояли барабанщики и били сбор. Но звук барабана заставлял солдат грабителей не, как прежде, сбегаться на зов, а, напротив, заставлял их отбегать дальше от барабана. Между солдатами, по лавкам и проходам, виднелись люди в серых кафтанах и с бритыми головами. Два офицера, один в шарфе по мундиру, на худой темно серой лошади, другой в шинели, пешком, стояли у угла Ильинки и о чем то говорили. Третий офицер подскакал к ним.
– Генерал приказал во что бы то ни стало сейчас выгнать всех. Что та, это ни на что не похоже! Половина людей разбежалась.
– Ты куда?.. Вы куда?.. – крикнул он на трех пехотных солдат, которые, без ружей, подобрав полы шинелей, проскользнули мимо него в ряды. – Стой, канальи!
– Да, вот извольте их собрать! – отвечал другой офицер. – Их не соберешь; надо идти скорее, чтобы последние не ушли, вот и всё!
– Как же идти? там стали, сперлися на мосту и не двигаются. Или цепь поставить, чтобы последние не разбежались?
– Да подите же туда! Гони ж их вон! – крикнул старший офицер.
Офицер в шарфе слез с лошади, кликнул барабанщика и вошел с ним вместе под арки. Несколько солдат бросилось бежать толпой. Купец, с красными прыщами по щекам около носа, с спокойно непоколебимым выражением расчета на сытом лице, поспешно и щеголевато, размахивая руками, подошел к офицеру.
– Ваше благородие, – сказал он, – сделайте милость, защитите. Нам не расчет пустяк какой ни на есть, мы с нашим удовольствием! Пожалуйте, сукна сейчас вынесу, для благородного человека хоть два куска, с нашим удовольствием! Потому мы чувствуем, а это что ж, один разбой! Пожалуйте! Караул, что ли, бы приставили, хоть запереть дали бы…
Несколько купцов столпилось около офицера.
– Э! попусту брехать то! – сказал один из них, худощавый, с строгим лицом. – Снявши голову, по волосам не плачут. Бери, что кому любо! – И он энергическим жестом махнул рукой и боком повернулся к офицеру.
– Тебе, Иван Сидорыч, хорошо говорить, – сердито заговорил первый купец. – Вы пожалуйте, ваше благородие.
– Что говорить! – крикнул худощавый. – У меня тут в трех лавках на сто тысяч товару. Разве убережешь, когда войско ушло. Эх, народ, божью власть не руками скласть!
– Пожалуйте, ваше благородие, – говорил первый купец, кланяясь. Офицер стоял в недоумении, и на лице его видна была нерешительность.
– Да мне что за дело! – крикнул он вдруг и пошел быстрыми шагами вперед по ряду. В одной отпертой лавке слышались удары и ругательства, и в то время как офицер подходил к ней, из двери выскочил вытолкнутый человек в сером армяке и с бритой головой.
Человек этот, согнувшись, проскочил мимо купцов и офицера. Офицер напустился на солдат, бывших в лавке. Но в это время страшные крики огромной толпы послышались на Москворецком мосту, и офицер выбежал на площадь.
– Что такое? Что такое? – спрашивал он, но товарищ его уже скакал по направлению к крикам, мимо Василия Блаженного. Офицер сел верхом и поехал за ним. Когда он подъехал к мосту, он увидал снятые с передков две пушки, пехоту, идущую по мосту, несколько поваленных телег, несколько испуганных лиц и смеющиеся лица солдат. Подле пушек стояла одна повозка, запряженная парой. За повозкой сзади колес жались четыре борзые собаки в ошейниках. На повозке была гора вещей, и на самом верху, рядом с детским, кверху ножками перевернутым стульчиком сидела баба, пронзительно и отчаянно визжавшая. Товарищи рассказывали офицеру, что крик толпы и визги бабы произошли оттого, что наехавший на эту толпу генерал Ермолов, узнав, что солдаты разбредаются по лавкам, а толпы жителей запружают мост, приказал снять орудия с передков и сделать пример, что он будет стрелять по мосту. Толпа, валя повозки, давя друг друга, отчаянно кричала, теснясь, расчистила мост, и войска двинулись вперед.
