Синобугава

<tr><td colspan="2" class="" style="text-align:center; "> </td></tr><tr><th style="text-align:right; background-color:#ccf; width:8.8em">Жанр</th><td class="" style="">

фильм-драма </td></tr><tr><th style="text-align:right; background-color:#ccf; width:8.8em">Режиссёр</th><td class="" style=""> Кэй Кумаи </td></tr><tr><th style="text-align:right; background-color:#ccf; width:8.8em">Продюсер</th><td class="" style=""> Масаюки Сато,
Хидеюки Сиино </td></tr><tr><th style="text-align:right; background-color:#ccf; width:8.8em">Автор
сценария</th><td class="" style=""> Кэйдзи Хасэбэ,
Кэй Кумаи </td></tr><tr><th style="text-align:right; background-color:#ccf; width:8.8em">В главных
ролях</th><td class="" style=""> Комаки Курихара,
Го Като </td></tr><tr><th style="text-align:right; background-color:#ccf; width:8.8em">Оператор</th><td class="" style=""> Киёми Курода </td></tr><tr><th style="text-align:right; background-color:#ccf; width:8.8em">Композитор</th><td class="" style=""> Тэйдзё Мацумура </td></tr><tr><th style="text-align:right; background-color:#ccf; width:8.8em">Кинокомпания</th><td class="" style=""> «Тохо» </td></tr><tr><th style="text-align:right; background-color:#ccf; width:8.8em">Длительность</th><td class="" style=""> 120 мин. </td></tr><tr><th style="text-align:right; background-color:#ccf; width:8.8em">Страна</th><td class="locality" style=""> Япония Япония </td></tr><tr><th style="text-align:right; background-color:#ccf; width:8.8em">Язык</th><td class="" style=""> японский </td></tr><tr><th style="text-align:right; background-color:#ccf; width:8.8em">Год</th><td class="" style=""> 1972 </td></tr><tr><td colspan="2" class="description" style="text-align:center; display:none;">Выход фильма «Синобугава» (оригинальное название — яп. 忍ぶ川 (синобугава)
англ. Shinobugawa</small>
в СССР - «Трудная любовь»)</td></tr> </table>К:Фильмы 1972 года «Синобугава» (яп. 忍ぶ川, синобугава; англ. Shinobugawa, в иных переводах названия: «Ресторан "Синобугава"», «Река терпения»; в советском кинопрокате демонстрировался под названием «Трудная любовь») — чёрно-белый фильм-драма режиссёра Кэя Кумаи, вышедший на экраны в 1972 году. Экранизация повести писателя Тэцуо Миуры «Река терпения». Фильм-лауреат престижнейших японских кинопремий «Кинэма Дзюмпо» и «Майнити» за лучший фильм 1972 года.

Сюжет

Студент Тэцуро повстречал Сино в третьеразрядном ресторанчике «Синобугава», где она работала официанткой. Молодые люди потянулись друг к другу, но каждый из них связан несчастными обстоятельствами. Тэцуро считает, что над их семьёй тяготеет какой-то наследственный рок — самоубийство, необъяснимая гибель, неизлечимая болезнь близких, — и боится принести этой прекрасной и чистой девушке несчастье. А Сино из-за нужды и болезни отца не решается порвать с нелюбимым, но преуспевающем в жизни Мотамурой. Любовь медленно побеждает их страх и неуверенность. Встреча с Тэцуро переломила жизнь Сино. Молодые герои переживают духовное возрождение. Тэцуро приезжает к умирающему отцу Сино, знакомится с её братом и сёстрами. Вместе с Сино он затем отправляется на север страны, в снежный край, где живут его родители, и там влюблённые празднуют скромную свадьбу.

В ролях

• Комаки Курихара — Сино
• Го Като — Тэцуро
• Киёси Нагата — отец Тэцуро
• Хисако Такихана — мать Тэцуро
• Канэко Ивасаки — Каё, сестра Тэцуро
• Киндзё Син — отец Сино
• Ясукэ Такита — Юкифуса Кимура
• Хисаси Игава — старший брат Тэцуро
• Ясуси Кати — Фумия
• Карин Ямагути — Ая
• Кин Сугаи — пассажирка в поезде
• Тосиэ Кимура — Оками

Премьеры

...Кумаи выбрал скромные и тихие интонации в изображении нового для себя жизненного материала. «Синобугава» — чёрно-белый фильм обычного формата. На экране — Токио начала 20-х годов. Дребезжа стёклами, двигается по улице старый трамвайчик. В этом фильме Кумаи проявил особую тщательность: облик людей, их одежда, улицы — всё это безукоризненно соответствовало изображаемой эпохе.

Следуя повести, Кумаи создаёт поэтическую ленту, пронизанную печалью. Однако, несмотря на скрупулёзность в изложении сюжета, режиссёр несколько сдвигает акценты в сторону идеализации героев.

...С тонким очарованием передана белизна далёкого снежного края, куда Тэцуро привёз свою любимую. Портреты Сино подчёркивают её хрупкую прелесть. Всё это сообщает фильму романтическую интонацию...

— Инна Генс, киновед.

•  — 25 мая 1972 года состоялась национальная премьера фильма в Токио.
•  — американская премьера фильма состоялась в июле 1973 года в Нью-Йорке.
•  — в СССР фильм был впервые показан в рамках Московского кинофестиваля в июле 1973 года.
•  — в советском прокате фильм демонстрировался с декабря 1974 года под названием «Трудная любовь».

Награды и номинации

Премия журнала «Кинэма Дзюмпо» (1973)

Выиграны:

• премия за лучший фильм 1972 года
• премия за лучшую режиссёрскую работу — Кэй Кумаи
• премия за лучший сценарий — Кэй Кумаи, Кэйдзи Хасэбэ

Кинопремия «Майнити» (1973)

Выиграны:

• премия за лучший фильм 1972 года
• премия лучшей актрисе 1972 года — Комаки Курихара
• премия за лучший саундтрек — Тэйдзё Мацумура
• премия за лучший звук — Муцутоси Ота

VIII Московский международный кинофестиваль (1973)

• Номинация на главный приз фестиваля

Ссылки

• «Синобугава» (англ.) на сайте Internet Movie Database

Литература

• Генс, Инна Юлиусовна. «Бросившие вызов: Японские кинорежиссёры 60-70-х гг.» / Послесов. В. Цветова; ВНИИ Искусствоведения. — М. : Искусство, 1988. — 271 С. (стр. 172-175)

Синобугава

яп. 忍ぶ川 (синобугава) англ. Shinobugawa</small> в СССР - «Трудная любовь»

Отрывок, характеризующий Синобугава

– Скоро ли вы? – послышался голос графини, – уж десять сейчас.
– Сейчас, сейчас. – А вы готовы, мама?
– Только току приколоть.
– Не делайте без меня, – крикнула Наташа: – вы не сумеете!
– Да уж десять.
На бале решено было быть в половине одиннадцатого, a надо было еще Наташе одеться и заехать к Таврическому саду.
Окончив прическу, Наташа в коротенькой юбке, из под которой виднелись бальные башмачки, и в материнской кофточке, подбежала к Соне, осмотрела ее и потом побежала к матери. Поворачивая ей голову, она приколола току, и, едва успев поцеловать ее седые волосы, опять побежала к девушкам, подшивавшим ей юбку.
Дело стояло за Наташиной юбкой, которая была слишком длинна; ее подшивали две девушки, обкусывая торопливо нитки. Третья, с булавками в губах и зубах, бегала от графини к Соне; четвертая держала на высоко поднятой руке всё дымковое платье.
– Мавруша, скорее, голубушка!
– Дайте наперсток оттуда, барышня.
– Скоро ли, наконец? – сказал граф, входя из за двери. – Вот вам духи. Перонская уж заждалась.
– Готово, барышня, – говорила горничная, двумя пальцами поднимая подшитое дымковое платье и что то обдувая и потряхивая, высказывая этим жестом сознание воздушности и чистоты того, что она держала.
Наташа стала надевать платье.
– Сейчас, сейчас, не ходи, папа, – крикнула она отцу, отворившему дверь, еще из под дымки юбки, закрывавшей всё ее лицо. Соня захлопнула дверь. Через минуту графа впустили. Он был в синем фраке, чулках и башмаках, надушенный и припомаженный.
– Ах, папа, ты как хорош, прелесть! – сказала Наташа, стоя посреди комнаты и расправляя складки дымки.
– Позвольте, барышня, позвольте, – говорила девушка, стоя на коленях, обдергивая платье и с одной стороны рта на другую переворачивая языком булавки.
– Воля твоя! – с отчаянием в голосе вскрикнула Соня, оглядев платье Наташи, – воля твоя, опять длинно!
Наташа отошла подальше, чтоб осмотреться в трюмо. Платье было длинно.
– Ей Богу, сударыня, ничего не длинно, – сказала Мавруша, ползавшая по полу за барышней.
– Ну длинно, так заметаем, в одну минутую заметаем, – сказала решительная Дуняша, из платочка на груди вынимая иголку и опять на полу принимаясь за работу.
В это время застенчиво, тихими шагами, вошла графиня в своей токе и бархатном платье.
– Уу! моя красавица! – закричал граф, – лучше вас всех!… – Он хотел обнять ее, но она краснея отстранилась, чтоб не измяться.
– Мама, больше на бок току, – проговорила Наташа. – Я переколю, и бросилась вперед, а девушки, подшивавшие, не успевшие за ней броситься, оторвали кусочек дымки.
– Боже мой! Что ж это такое? Я ей Богу не виновата…
– Ничего, заметаю, не видно будет, – говорила Дуняша.
– Красавица, краля то моя! – сказала из за двери вошедшая няня. – А Сонюшка то, ну красавицы!…
В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.


Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
Наташа смотрела в зеркала и в отражении не могла отличить себя от других. Всё смешивалось в одну блестящую процессию. При входе в первую залу, равномерный гул голосов, шагов, приветствий – оглушил Наташу; свет и блеск еще более ослепил ее. Хозяин и хозяйка, уже полчаса стоявшие у входной двери и говорившие одни и те же слова входившим: «charme de vous voir», [в восхищении, что вижу вас,] так же встретили и Ростовых с Перонской.