Никанор (Юхимюк)

Архиепископ Никанор
Архиепископ Каменец-Подольский и Городокский
22 июня 1993 — 4 апреля 1997
Предшественник:	Питирим (Старинский)
Преемник:	Феодор (Гаюн)
Епископ Сумской и Ахтырский
6 июля 1989 — 22 июня 1993
Предшественник:	Антоний (Вакарик) (в/у)
Преемник:	Варфоломей (Ващук)
Имя при рождении:	Николай Иванович Юхимюк
Рождение:	28 августа 1935(1935-08-28)
Смерть:	4 апреля 1997(1997-04-04) (61 год) Каменец-Подольский, Хмельницкая область, Украина

Архиепископ Никанор (в миру Николай Иванович Юхимюк; 28 августа 1935, село Пашевая (ныне Демидовский район, Ровненская область) — 4 апреля 1997, Каменец-Подольский, Хмельницкая область) — епископ Русской и Чехословацкой православных церквей, архиепископ Каменец-Подольский и Городокский.

Биография

Родился 28 августа 1935 года в селе Пашевая (ныне Демидовский район Ровенской области) в семье крестьянина.

С 1952 года после окончания средней школы работал в Луцке на заводе.

В 1954—1957 годы служил в Советской Армии.

В 1957 году поступил в Волынскую духовную семинарию, которую окончил в 1961 году.

Священнослужитель

В 1963 году по окончании первого курса Московской духовной академии епископом Волынским и Ровенским Мефодием (Мензаком) рукоположён во диакона и перешёл на заочное отделение.

19 июля 1965 года епископом Черновицким и Буковинским Мефодием рукоположён во пресвитера к Иоанно-Зластоустовскому храму в селе Мигово Вижницкого района Черновицкой области.

2 февраля 1967 года в Свято-Троицкой Лавре пострижен в монашество с именем Никанор в честь апостола Никанора от семидесяти.

В том же году назначен настоятелем Свято-Николаевского храма в посёлке Путила Черновицкой области, в 1968 году — настоятелем Вознесенского храма в селе Лужаны Кицманского района Черновицкой области.

В 1969 году окончил Московскую духовную академию. За сочинение по кафедре литургики «История освящения мира и чины миропомазания на Руси» удостоен степени кандидата богословия.

В 1969 году епископом Черновицким и Буковинским Феодосием (Процюком) назначен настоятелем Свято-Николаевского кафедрального собора в Черновцах.

В 1970 году удостоен сана игумена. В 1975 году награждён палицей, в 1979 году — крестом с украшениями.

Епископ Подольский

16 ноября 1979 года постановлением Священного Синода Русской православной церкви игумену Никанору определено быть епископом Подольским, викарием Московской епархии.

25 ноября 1979 года возведён в сан архимандрита.

29 ноября 1979 года в Троице-Сергиевой Лавре состоялось его наречение во епископа Подольского.

30 ноября 1979 года в Трапезном храме Лавры хиротонисан во епископа Подольского. Хиротонию совершали Патриарх Пимен, Блаженнейший митрополит Дорофей (Филип), митрополит Одесский и Херсонский Сергий (Петров), епископ Черновицкий и Буковинский Варлаам (Ильющенко) и епископ Солнечногорский Илиан (Востряков).

Служение в Чехословакии

После хиротонии направлен по просьбе Блаженнейшего митрополита Дорофея в юрисдикцию Чехословацкой православной Церкви.

С 1980 по 1982 год — епископ Михаловский.

С 1982 года — епископ Оломоуцкий и Брненский.

Оломоуцкая кафедра на тот момент вдовствовала более двадцати лет так как власти препятствовали назначению архиерея. Как отмечает его преемник на Оломоцкой кафедре Христофор (Пулец):

Он восстановил эту епархию. Он сумел добиться того, что из епархиального дома жители были расселены в другие здания, и создал хорошие условия для архиерейского служения. Когда я приехал на кафедру, то была даже квартира. А раньше квартиры не было, и владыка Никанор первое время жил в гостинице. Он очень пострадал за Православие. В то время в Оломоуце пребывал большой контингент советских войск, среди которых было много верующих. Но были и такие, которые не были крещены. И он начал крестить солдат и офицеров. Этим заинтересовалось КГБ, и его вынудили уйти.

С 1987 года — на покое.

Служение на Украине

6 июля 1989 года решением Священного Синода определил: епископа Никанора (Юхимюка), находившегося с 16 ноября 1979 года в юрисдикции Православной Чешской Церкви и получившего 29 ноября 1987 года от Блаженнейшего митрополита Пражского и всей Чехословакии Дорофея отпускную грамоту, принять в юрисдикцию Русской Православной Церкви и назначить епископом Сумским и Ахтырским.

С 22 июня 1993 года — архиепископ Каменец-Подольский и Городокский.

Скончался 4 апреля 1997 года в городе Каменец-Подольский Хмельницкой области. Погребен на родине в селе Пашево Демидовского района Ровенской области.

Ссылки

• [www.ortho-rus.ru/cgi-bin/ps_file.cgi?2_3627 Никанор (Юхимюк)] на сайте «Русское православие»

Отрывок, характеризующий Никанор (Юхимюк)

Всё в нем самом и вокруг него представлялось ему запутанным, бессмысленным и отвратительным. Но в этом самом отвращении ко всему окружающему Пьер находил своего рода раздражающее наслаждение.
– Осмелюсь просить ваше сиятельство потесниться крошечку, вот для них, – сказал смотритель, входя в комнату и вводя за собой другого, остановленного за недостатком лошадей проезжающего. Проезжающий был приземистый, ширококостый, желтый, морщинистый старик с седыми нависшими бровями над блестящими, неопределенного сероватого цвета, глазами.
Пьер снял ноги со стола, встал и перелег на приготовленную для него кровать, изредка поглядывая на вошедшего, который с угрюмо усталым видом, не глядя на Пьера, тяжело раздевался с помощью слуги. Оставшись в заношенном крытом нанкой тулупчике и в валеных сапогах на худых костлявых ногах, проезжий сел на диван, прислонив к спинке свою очень большую и широкую в висках, коротко обстриженную голову и взглянул на Безухого. Строгое, умное и проницательное выражение этого взгляда поразило Пьера. Ему захотелось заговорить с проезжающим, но когда он собрался обратиться к нему с вопросом о дороге, проезжающий уже закрыл глаза и сложив сморщенные старые руки, на пальце одной из которых был большой чугунный перстень с изображением Адамовой головы, неподвижно сидел, или отдыхая, или о чем то глубокомысленно и спокойно размышляя, как показалось Пьеру. Слуга проезжающего был весь покрытый морщинами, тоже желтый старичек, без усов и бороды, которые видимо не были сбриты, а никогда и не росли у него. Поворотливый старичек слуга разбирал погребец, приготовлял чайный стол, и принес кипящий самовар. Когда всё было готово, проезжающий открыл глаза, придвинулся к столу и налив себе один стакан чаю, налил другой безбородому старичку и подал ему. Пьер начинал чувствовать беспокойство и необходимость, и даже неизбежность вступления в разговор с этим проезжающим.
Слуга принес назад свой пустой, перевернутый стакан с недокусанным кусочком сахара и спросил, не нужно ли чего.
– Ничего. Подай книгу, – сказал проезжающий. Слуга подал книгу, которая показалась Пьеру духовною, и проезжающий углубился в чтение. Пьер смотрел на него. Вдруг проезжающий отложил книгу, заложив закрыл ее и, опять закрыв глаза и облокотившись на спинку, сел в свое прежнее положение. Пьер смотрел на него и не успел отвернуться, как старик открыл глаза и уставил свой твердый и строгий взгляд прямо в лицо Пьеру.
Пьер чувствовал себя смущенным и хотел отклониться от этого взгляда, но блестящие, старческие глаза неотразимо притягивали его к себе.


– Имею удовольствие говорить с графом Безухим, ежели я не ошибаюсь, – сказал проезжающий неторопливо и громко. Пьер молча, вопросительно смотрел через очки на своего собеседника.
– Я слышал про вас, – продолжал проезжающий, – и про постигшее вас, государь мой, несчастье. – Он как бы подчеркнул последнее слово, как будто он сказал: «да, несчастье, как вы ни называйте, я знаю, что то, что случилось с вами в Москве, было несчастье». – Весьма сожалею о том, государь мой.
Пьер покраснел и, поспешно спустив ноги с постели, нагнулся к старику, неестественно и робко улыбаясь.
– Я не из любопытства упомянул вам об этом, государь мой, но по более важным причинам. – Он помолчал, не выпуская Пьера из своего взгляда, и подвинулся на диване, приглашая этим жестом Пьера сесть подле себя. Пьеру неприятно было вступать в разговор с этим стариком, но он, невольно покоряясь ему, подошел и сел подле него.
– Вы несчастливы, государь мой, – продолжал он. – Вы молоды, я стар. Я бы желал по мере моих сил помочь вам.
– Ах, да, – с неестественной улыбкой сказал Пьер. – Очень вам благодарен… Вы откуда изволите проезжать? – Лицо проезжающего было не ласково, даже холодно и строго, но несмотря на то, и речь и лицо нового знакомца неотразимо привлекательно действовали на Пьера.
– Но если по каким либо причинам вам неприятен разговор со мною, – сказал старик, – то вы так и скажите, государь мой. – И он вдруг улыбнулся неожиданно, отечески нежной улыбкой.
– Ах нет, совсем нет, напротив, я очень рад познакомиться с вами, – сказал Пьер, и, взглянув еще раз на руки нового знакомца, ближе рассмотрел перстень. Он увидал на нем Адамову голову, знак масонства.
– Позвольте мне спросить, – сказал он. – Вы масон?
– Да, я принадлежу к братству свободных каменьщиков, сказал проезжий, все глубже и глубже вглядываясь в глаза Пьеру. – И от себя и от их имени протягиваю вам братскую руку.
– Я боюсь, – сказал Пьер, улыбаясь и колеблясь между доверием, внушаемым ему личностью масона, и привычкой насмешки над верованиями масонов, – я боюсь, что я очень далек от пониманья, как это сказать, я боюсь, что мой образ мыслей насчет всего мироздания так противоположен вашему, что мы не поймем друг друга.
– Мне известен ваш образ мыслей, – сказал масон, – и тот ваш образ мыслей, о котором вы говорите, и который вам кажется произведением вашего мысленного труда, есть образ мыслей большинства людей, есть однообразный плод гордости, лени и невежества. Извините меня, государь мой, ежели бы я не знал его, я бы не заговорил с вами. Ваш образ мыслей есть печальное заблуждение.
– Точно так же, как я могу предполагать, что и вы находитесь в заблуждении, – сказал Пьер, слабо улыбаясь.
– Я никогда не посмею сказать, что я знаю истину, – сказал масон, всё более и более поражая Пьера своею определенностью и твердостью речи. – Никто один не может достигнуть до истины; только камень за камнем, с участием всех, миллионами поколений, от праотца Адама и до нашего времени, воздвигается тот храм, который должен быть достойным жилищем Великого Бога, – сказал масон и закрыл глаза.
– Я должен вам сказать, я не верю, не… верю в Бога, – с сожалением и усилием сказал Пьер, чувствуя необходимость высказать всю правду.
Масон внимательно посмотрел на Пьера и улыбнулся, как улыбнулся бы богач, державший в руках миллионы, бедняку, который бы сказал ему, что нет у него, у бедняка, пяти рублей, могущих сделать его счастие.
– Да, вы не знаете Его, государь мой, – сказал масон. – Вы не можете знать Его. Вы не знаете Его, оттого вы и несчастны.
– Да, да, я несчастен, подтвердил Пьер; – но что ж мне делать?
– Вы не знаете Его, государь мой, и оттого вы очень несчастны. Вы не знаете Его, а Он здесь, Он во мне. Он в моих словах, Он в тебе, и даже в тех кощунствующих речах, которые ты произнес сейчас! – строгим дрожащим голосом сказал масон.
Он помолчал и вздохнул, видимо стараясь успокоиться.
– Ежели бы Его не было, – сказал он тихо, – мы бы с вами не говорили о Нем, государь мой. О чем, о ком мы говорили? Кого ты отрицал? – вдруг сказал он с восторженной строгостью и властью в голосе. – Кто Его выдумал, ежели Его нет? Почему явилось в тебе предположение, что есть такое непонятное существо? Почему ты и весь мир предположили существование такого непостижимого существа, существа всемогущего, вечного и бесконечного во всех своих свойствах?… – Он остановился и долго молчал.