Кремер, Борис Александрович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Кремер.
Борис Александрович Кремер
Дата рождения:

18 марта 1908(1908-03-18)

Место рождения:

дер. Новая Колпна, Крапивенский уезд, Тульская губерния, Российская империя

Дата смерти:

13 января 1976(1976-01-13) (67 лет)

Место смерти:

Москва, СССР

Страна:

Российская империя Российская империя
СССР СССР

Научная сфера:

география

Альма-матер:

Географический факультет МГУ

Награды и премии:

Борис Александрович Кре́мер (18 марта 1908, Новая Колпна, Тульская губерния[1] — 13 января 1976, Москва) — советский исследователь Арктики, почетный полярник, географ и метеоролог.

В 1935 г. был одним из организаторов второй на Северной Земле полярной станции «Мыс Оловянный». В 1941-1943 годах - начальник пст. на мысе «Арктическом» и пст. на острове «Домашний». Был руководителем пст. «Бухта Тихая», земля «Франца-Иосифа» (1938-1940) и пст. «Мыс Уэлен», Чукотка (1944-1945). Начальник Челюскинского Арктического района Главсевморпути и пст. «Мыс Челюскин», Таймыр (1946-1946). Начальник Провиденского Арктического района и пст. «Бухта Провидения», Чукотка (1947-1950). Ученый секретарь Комиссии по проблемам севера Академии наук СССР (1959). Начальник отдела Полярных станций Главсевморпути (1963-1968). Начальник отдела Гидрометеорологического обеспечения Арктического, Антарктического и Морского управления Гидрометеослужбы СССР (1968). Член Географического Общества СССР, член Ученого совета московского филиала Географического Общества. Широко-известный специалист, автор научных и научно-популярных статей по истории исследования и освоения Арктики.

Биография

Детство и юность

Борис Александрович родился в поселке Новая Колпна Тульской области в потомственной преподавательской семье.

Дед - Яков Иванович Кремер (Жак Жан Кремер) - доктор философии Гентского университета, специалист по древним языкам, в 1861 году приехал в Россию из Люксембурга для преподавательской деятельности. Я.И.Кремер перевел на русский язык учебники, составил словари и пособия по изучению древнегреческого и латыни, по которым потом учились несколько поколений гимназистов. Имел звание статского советника и был причислен к дворянскому сословию. [2] Бабка - Мария Ивановна Бабикова, сестра актера М.И. Бабикова и писателя К.И. Бабикова, была частным педагогом. Мария Ивановна родила троих дочерей и двоих сыновей - оба закончили МГУ и стали преподавателями.

Отец - Александр Яковлевич Кремер - был преподавателем математики в Серпуховской Александровской гимназии и в Ростовской мужской гимназии №1. Мать - Екатерина Терентьевна Кольцова - крестьянка Волоколамского уезда, была домохозяйкой, родила семерых детей - шестерых сыновей и дочь. Борис был младшим в семье.

Первая мировая война и революция застала выросших детей в разных частях страны. Родители с двумя подростками, Борисом и Тамарой, до 1920 года жили в своем доме в селе Нечаево Тульской губернии. В 1920 г. дядя Бориса, Николай Яковлевич, преподаватель литературы Александровского коммерческого училища, был арестован ЧК за помощь крестьянам в составлении петиции по облегчению продразвёрстки. В тюрьме он заболел тифом, был отпущен и умер по дороге домой. Примерно в это-же время Александр Яковлевич с уже небольшой семьей был вынужден оставить свой дом. Некоторое время он работал преподавателем физики, метеорологии, луговодства, садоводства и огородничества в Каширском сельскохозяйственном техникуме. Снимали комнату. В 1921 г от неудачной операции аппендицита скончалась Екатерина Терентьевна. Александр Яковлевич заболел и умер в 1925 г. После смерти родителей судьба хранила всех Кремеров-Александровичей - все остались живы, благополучно пережили период репрессий; двое - участники первой мировой, трое - второй мировой, двое дошли до Германии в 1945 г.

С учебой Борису пришлось расстаться. Брат Александр, вернувшийся в Щекино в 1925 г., маркшейдер, устроил Бориса откатчиком вагонеток. В 1926 г. Борис приехал в Москву. Жил в Тульском землячестве на Большой Серпуховской улице. Работал чернорабочим, грузчиком, таскал кирпичи на "козе", работал строгальщиком по металлу на заводе "Стекломашина". Какое-то время путешествовал по Крыму с геологической экспедицией. К этому времени Борис имел за плечами 7 классов средней школы, а мечту о высшем образовании ему пришлось отложить, как оказалось в последствии, на долгие 30 лет. [3]

Гидрометеослужба

В 1932 и 1933 годах проходил Второй Международный полярный год. Программы новых исследований широко освещались в газетах. Метеорологии уделялось особое внимание. Председателем советского комитета года был известный метеоролог профессор Вангенгейм[4]. В это время Борис Александрович познакомился с четой метеорологов - Сергеем Петровичем Хромовым [5] и Лидией Ивановной Мамонтовой, работавшей в Метеорологической обсерватории имени Михельсона, и получил приглашение на работу в обсерватории в качестве наблюдателя-практиканта, с испытательным сроком.

Вскоре он был утвержден в штатной должности метеоролога-наблюдателя, затем старшего метеоролога, и в 1934 г. был переведен на работу в Московском управлении Единой гидрометеослужбы в должности метеоролога-инспектора. В этом качестве он обучал таких-же как он молодых метеорологов и ездил по Подмосковью налаживая работу новых метеоточек.

Следующим шагом к Арктике стало поступление на работу в Главсевморпуть. Кремер позже вспоминал: "Весной 1935 года я, подобно многим молодым людям того времени, захваченным романтикой покорения Северного Ледовитого океана, пришел в Главное управление Северного морского пути, которое тогда помещалось в доме 12 на улице Разина. Хорошая аттестация, выданная мне обсерваторией Михельсона, личное знакомство с Топольницким[6], облегчили оформление, и я незамедлительно был зачислен в качестве старшего метеоролога в Резерв Полярного управления Главсевморпути".[7]

Мыс Оловянный, Северная Земля

Свое первое назначение на "не слишком престижную" (т.е. не высокоширотную) пст. в бухте «Марии Прончищевой», Кремер воспринял как соответствующее новичку, и "не роптал". Однако судьба распорядилась иначе. Однажды в кабинет к Топольницкому [6] зашел высокий мужчина. Переговорив с хозяином кабинета он обратился с вопросами к сидящему там-же Кремеру и, выслушав ответы, сказал: "Я назначен начальником новой полярной станции на архипелаге «Северная Земля», Вы мне подходите" и удалился. На удивленную реакцию Кремера Топольницкий ответил "Как не узнали? Это Кренкель [8]". Так состоялась встреча Кремера с тем, кого он впоследствии считал своим крестным отцом в Арктике [7].

В августе 1935 г. ледокольный пароход «Александр Сибиряков» доставил на мыс «Оловянный» запасы и снаряжение, группу строителей, и четырех полярников: Кренкеля[8], Мехреньгина[9], Голубева[10] и Кремера. Пароход оставался около будущей станции несколько дней, за которые рабочими были поставлены жилой дом и склад, а позже из оставшихся материалов полярники сами соорудили баньку. [11]

Прошли считанные недели, и Кремер уже лихо раскатывал на собачьей упряжке, разделывал туши тюленей, словом быстро осваивал профессию полярника. Не обходилось без ошибок, в том числе курьезных. Как-то раз, возврашаясь с наблюдения домой, Кремер зыбыл выключить лампочку, подвешенную на флюгерном столбе метеоплощадки. Это было серьезное нарушение, поскольку электрогенератора Л-3 хватало только на рацию и периодическую работу единственной лампочки на станции. Кренкель с Мехреньгиным ушли на охоту, и вдруг началась низовая метель. "Через какое-то время товарищи мои вваливаются, все залепленные снегом, и Кренкель одобрительно говорит: Молодец, что не выключил лампочку! Без тебя мы бы и дома не нашли!" [7]

В Марте 1936 г. группа разделилась - Кренкель и Мехреньгин перебрались на остров «Домашний», где они расконсервировали первую Свероземельскую полярную станцию Ушакова [12] -Урванцева [13] , а Кремер с Голубевым остались на станции «Мыс Оловянный». Старшим по зимовке Кренкель оставил своего "почти однофамильца". [11]

Теперь уже две работающие станции увеличили качество районных метеосводок. С 19 июля станции давали погоду каждые 3 часа. Экипаж Чкалова [14] летел высокими широтами на рекорд дальности по маршруту Москва - Петропавловск-на-Камчатке. [11]

В середине лета 1936 г., на Домашнем, Мехреньгин, и за ним Кренкель, заболели цингой. В августе у обоих цинга перешла в тяжелую форму. Шмидту [15] от Кренкеля ушла радиограмма "Привет от Зандера [16]". К счастью ледовая обстановка улучшилась, и 1 сентября к Домашнему подошел «Сибиряков». [7]

Сменив полярников, ледокольный пароход двинулся к зимовке на «Оловянном», но застрял во льдах у пролива «Шокальского» на месяц. Пришедший на выручку «Ермак» вызволил «Сибирякова» из ледового плена, но наступил октябрь и дальнейшее продвижение на север стало невозможным. Капитан «Ермака» Воронин [17] отправил Кремеру и Голубеву телеграмму: "Дорогие товарищи! Идти к вам не решаюсь. Желаю счастливой зимовки. Уверен что вы с честью выдержите выпавшее на вашу долю испытание. Воронин". Зимовщики ответили: "Уходите скорее. Нам будет легче". [3] Экспедиция Виттенбурга[18], шедшая на смену Кремеру и Голубеву, была доставлена «Сибиряковым» к мысу «Стерлигова» на п-ове «Таймыр». [19]

Они провели весь цикл наблюдений по научной программе, и помимо метеонаблюдений, собрали ценные коллекции геологических образцов, переданные затем профессору Виттенбургу. [18] К этому времени относится первое научно-практическое открытие Кремера. Изучая гидрологический и ледовый режим пролива «Шокальского», ежедневно измеряя толщину льда пробивая майну плешней и взрывая лед аммоналом, он пришел к убеждению, что этот путь может стать запасным маршрутом на трассе Северного морского пути - в том случае, если "столбовая дорога", пролив «Вилькицкого», будет забит непроходимыми льдами. [20]

В Марте 1937 в сплошной стене метели неожиданно совершил посадку Махоткин[21], привез свежие продукты. Первыми словами были: "Имею распоряжение от Шмидта[15] забрать вас при малейшем вашем желании. Решайте быстро, ждать не могу - идет непогода". Кремер и Голубев решили остаться и дождаться навигации, обеспечив тем самым непрерывную работу станции. Однако летом 1937 г. в пролив «Шокальского» не удалость проникнуть ни одному судну. За два года полярникам ни разу не удалость поспать более 4-5 часов. Нервные и физические силы были на пределе, продукты подходили к концу. Оставаться на 3-ю зиму было невозможно. Полярую станцию решено было законсервировать. 13 сентября 1937 г. за полярниками прилетел гидросамолет Махоткина[21]. Две недели спустя полярники прибыли в Москву на поезде из Архангельска. [20]

Бухта Тихая, Земля Франца-Иосифа

В навигацию 1938 г. Кремер был назначен начальником на пст. «Бухта Тихая», земля «Франца-Иосифа» - на тот момент самой крупной в Арктике научно-исследовтельской обсерваторией за 80-й парралелью.

Состав сотрудников - более десяти "научников", в частности Архангельский[22] , Шипилов[23] , Никольский[24] , Канаки [25] , и технический персонал. Доктор Кононович[26] в полярную ночь облучал каждого зимовщика кварцевой лампой, выращивал в доме свежие овощи.

Обсерватория вела работы практически по всему спектру геофизических и гидрофизических исследований: аэронавигации, судовождения в высоких широтах, метеорологии, гидрологии, строению атмосферы и прохождению радиоволн, радиосвязи, геомагнитизму, атмосферному электричеству; выполнила 2456 сроков наблюдений за полярным сиянием. Кренкель[8], в то время начальник отдела Полярных станций Главсевморпути, попросил Кремера остаться на следующую зимовку. Кремер дал согласие.

3 мая 1940 г. по радио объявили об Указе ВС СССР "О награждении группы полярников". Кремер получил орден «Знак Почета». В сентябре 1940 г. «Сибиряков» доставил в «Тихую» новую смену с новым начальником.

Мыс Арктический, Северная Земля

В начале 1941 г. Кремер получил назначение подготовить и провести экспедицию на мысе Арктическом. Целью экспедиции было изучение района и выбор места для строительства постоянной станции и посадочной площадки для поддержки возможного альтернативного маршрута Северного морского пути в обход Северной Земли по высоким широтам. Существенную помощь в подготовке Кремеру оказал Чухновский[27], с которым к тому времени Кремер жил в одном доме[28].

9 мая 1941 г. самолет Тягунина [29] сел на лыжах на ледник в нескольких километрах от берега самой северной части арктической суши. Самолет доставил полярников - Кремера, Скворцова[30] и Карпова[31] , запас продуктов на полгода, научное оборудование, радиоаппаратуру с большим радиусом действия и фанерный домик размерами 4,3 х 2 м. В домике было всегда холодно и сыро из-за отсутствия какого-либо отопления. Ежедневно двое свободных от вахты отправлялись в дальние маршруты по побережью или на резиновой лодке по заливу и речкам. Лодку часто заливало волной и опрокидывало. Согреться или хорошо просушить одежду было невозможно почти 3 месяца, до конца июля, когда из-под стаявшего снега показался плавник (выброшенное на берег дерево). Пальцы рук у всех были поражены язвами и любая царапина не заживала неделями.

Изучался рельеф, почва, растительный покров, замерялась глубина в речах и океане. В результате проведенных исследований Кремер с грустью пришел к заключению о том, что район мыса, по своим топографическим и климатическим условиям - малопригодное место как для аэродрома так и для полярной станции.

27 августа за ними пришел «Садко». Впрягшись в лямки, полярники 7 километров тянули нарты с поклажей к берегу. Все трое едва передвигали ноги, каждые 200 - 300 шагов валились в снег, сбросили с нарт все, кроме дневников, геологических образцов и винтовки. Моряки увидели полярников в бинокли, спустили шлюпку, поднялись на ледник и подобрали сброшенные вещи. На борту «Садко» полярников ждали сердечный прием, роскошный обед, горячий душ, и блаженный отдых. 2 сентября 1941 г. прибыли на «Диксон».

Остров Домашний, Северная Земля

По прибытию в «Диксон» Кремера на радиоразговор из Москвы вызвал Папанин[32] . Война вошла в Заполярье и требовалось немедленно расконсервировать пст. на остров «Домашнем». Разговор велся азбукой Морзе открытым текстом, но язык был Эзопов: "Тогда, браток, иди в колхоз Корельского[33] , тебе там помогут, продержись полгодика, а потом сменим, я знаю как ты умаялся" [34] . Это значало идти обратно на «Северную землю» на «Садко». Однако находящийся в это время на Диксоне Ширшов [35] вызвал Кремера и резонно заметил, что не хотелось бы рисковать судном - в «Карское» море уже могли проникнуть немецкие подводные лодки: "Давай самолетом, а? Поработайте до весны, и мы пришлем смену". [34]


На «Домашний», группу полярников - Кремер, Скворцов[30] , Шенцов[36] - доставил гидросамолет «Дорнье-Валь» Каминского[37] и Зайцева[38] . На "летающую лодку", до отказа загруженную горючим на обратный путь, разрешалось взять только рюкзаки с личными вещами. Шенцов "контрабандой" в болотных сапогах перевез "запас механика" - ключи, болты, свечи и пр. На станции, незадолго до этого законсервированной группой Бабича [39] ,полярники с облегчением обнаружили действующую аппаратуру, уголь и продукты, хотя в плохом состоянии, но достаточные на полгода зимовки. Станция начала передавать радиосводки. [34]

В августе 1942 г. на борту «Сибирякова» к ним на смену отправилась группа Шаршавина[40] . 25 августа «Александр Сибиряков» принял неравный бой с карманным линкором «Адмирал Шеер», и затонул у о. Белуха в «Карском море». [34]

Поздней осенью 1942 г. на остров пытался сесть Черевичный[41] , попытка не удалась и летчики сбросили продукты в мешках и банках. К несчастью, почти все разбилось о камни. Берег «Домашнего» был запорошен мукой, собрать удалось немного. Главным подспорьем была охота. Чтобы избежать цинги, зимовщики пили теплую кровь зверей. Охоту на белых медведей Кремер оправдывал исключительно необходимостью выживания. Много лет спустя, когда Кремер руководил работой всех полярных станций Арктики, ему не раз приходилось заниматься проблемой защиты белого медведя.

В самом начале 1943 г. заболел Шенцов. С «Челюскина» по рации диагностировали нефрит с необходимостью диеты, исключавшей медвежье мясо. На почве диеты у Шенцова началась цинга. В начале февраля у всех стали кровоточить десна, и хотя Кремер и Скворцов болезнь преодолели, Шенцова спасти было уже невозможно. Однажды он тихо сказал: "Мне приснилось, что третьего марта за мной прилетит Ваня Черевичный. Теперь я спокоен" [3] . Утром 3 марта Илья Иванович скончался. Кремер и Скворцов зашили тело в холстину, уложили в деревянный ящик, несколько дней били грунт лопатами, и похоронили друга, засыпав могилу камнями. [3]

В светлое время года «Диксон» требовал ежечасных метеосводок. Задача выматывала полярников на всех станциях, случалось радист выстукивал на ключе "Погоду дать не могу. Наблюдатель в обмороке после бессменной трехсуточной вахты. Разрешите двухчасовой отдых!" Много позже Кремер узнал, что столь частые метеосводки требовальсь для "камуфляжа" - чтобы у немцев, прослушивающих радиопереговоры, создавалось впечатление, что в воздухе советские самолеты. [34]

Осенью 1943 г. у Кремера повторно началась цинга. У Скворцова участились приступы аппендицита. Остров был почти полностью блокирован льдами. 12 сентября гидросамолет Стрельцова[42] безуспешно пытался сесть в узкую полынью у берега острова. Однако 13 сентября Стрельцов повторил попытку и с большим риском сел в смыкающуюся полынью на десять минут. Скоро полярники уже были на «Диксоне». [34]

Мыс Уэлен, Чукотка

Начальником пст.«Мыс Уэлен» Кремер был назначен на один год (осень 1944 г. - лето 1945 г.). Небольшой штат состоял из шести человек, из которых четверо были девушки: Елена Кошель (Карева), Нина Иванова, Валентина Козлова (Китаева), Екатерина Шустикова. [3]

Мыс Челюскин, Таймыр

В 1946 г. Кремер назначен начальником Челюскинского радиометеоцентра. Персонал радиометеоцентра насчитывал 49 человек. Значительную часть составляли женщины, шел первый послевоенный год, и мужчины еще не вернулись на зимовки. На станции работали метеорологи, гидрологи, аэрологи, магнитологи, актинометристы. Радиоцентр держал связь с меньшими полярными станциями и соседними арктическими центрами. [3]

Бухта Провидения, Чукотка

С 1947 г. по 1950 г. работал начальником Провиденского Арктического района. В район включался радиометеоцентр с десятками сотрудников и насыщенной научной программой, и отдельные островные зимовки. [3]

Главсевморпуть

С декабря 1950 г. Борис Александрович - на работе в аппарате Главсевморпути в Москве.

К этому времени, не смотря на то, что он возглавлял научные коллективы в Арктике, Кремер не имел документа об окончании школы или вуза. Поэтому он немедленно поступил в вечернюю школу на Красной Пресне, где экстерном закончил три недостающих класса для среднего образования, и осенью 1951 г. стал студентом МГУ. В 1958 г. он с блеском защитил дипломную работу на тему "Земля Франца-Иосифа. История исследования и современное представление о природе". На предложение в кратчайшие сроки защитить работу на степень кандидата наук отшучивался: "Скажите мне спасибо и за то, что успел окончить Университет за месяц до рождения внука". [3]

Сначала он был ниженером, затем старшим инженером, и.о. нач.отдела Научных учреждений управления Полярных станций и, наконец, начальником отдела Полярных станций. Он ведал всеми зимовками страны в Главсевморпути, и потом, в связи с реорганизацией - в Главном управлении Гидрометеослужбы СССР, куда были переданы полярные станции Арктики и Антарктики. [43]

Семья

  • Жена — Наталья Валентиновна Пятышева (1907-1884), родилась на станции Астапово в семье инженера-путейца.

Окончила историко-философский факультет МГУ. Работала старшим научным сотрудником Государственного Исторического музея в Москве и Херсонесского музея в Крыму. Кандидат исторических наук. Тема диссертации — "Тавры и Херсонес Таврический". Автор статей и монографий, посвященных истории античного и средневекового Крыма.

Память

Мыс Кремера[44].


По предложению Гидрографического предприятия ММФ СССР в честь Бориса Александровича Кремера назван мыс на юго-восточном побережье острова Октябрьской Революции в архипелаге Северная Земля[45].

В августе 1976 г. урна с прахом Б.А.Кремера была перевезена и захоронена на Северной Земле, о. Домашний, где сам Кремер весной 1965 года устанавливал урну с прахом знаменитого полярного исследователя Г.А.Ушакова.[12] Два года спустя, в 1978 г., временный памятник был заменен на гранитный. На доске выгравирована надпись: «Исследователь Арктики. Почетный полярник. Кремер Борис Александрович 18-III-1908 - 13-I-1976 Северная Земля 1935-1937гг. 1941-1943 гг. Бороться и Искать!»[20]

Библиография


Литература

Российский государственный архив экономики (РГАЭ). Фонд № 572 Кремер Борис Александрович, организатор, начальник полярных станций, ответственный работник Главсевморпути и Главгидрометеослужбы, историк освоения Арктики, почетный полярник

Д.М. Романов, З.М. Каневский, Колумбы Арктики, Полярник Кремер. — Тула: Приок. кн. изд-во, 1982. — 232 с.

Примечания

  1. ↑ 1 июля 1934 года пос. Новая Колпна включён в состав рабочего посёлка Щёкино, ныне Тульской области.
  2. ↑ Российский Государственный исторический архив ф. 733 оп. 165 д. 254. Департамент народного просвещения.
  3. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Романов Д.М., Каневский З.М., Колумбы Арктики, Полярник Кремер. — Тула: Приок. кн. изд-во, 1982. — 232 с.
  4. ↑ Вангенгейм, Алексей Феодосьевич (1881–1937) российский и советский учёный-метеоролог, первый руководитель Бюро погоды СССР
  5. ↑ [www.geogr.msu.ru/about/rank/element.php?ELEMENT_ID=876&IBLOCK_ID=4&SECTION_ID=0 Хромов, Сергей Петрович (1904-1977) Выдающийся синоптик и климатолог, профессор МГУ]
  6. ↑ 1 2 Топольницкий, Николай Михайлович — начальник Гидрометеорологического отдела Главсевморпути в 1930 гг.
  7. ↑ 1 2 3 4 [vivovoco.astronet.ru/VV/PAPERS/BIO/KRENKEL/KRENKEL1.HTM Кремер Б.А. Эрнст Кренкель - радист и полярник]// Наш Кренкель. — Л.: Гидрометеоиздат, 1975. — 176 с.
  8. ↑ 1 2 3 Кренкель, Эрнст Теодорович (1903–1971) — полярник, радист, участник первой станции «Северный Полюс»
  9. ↑ Мехреньгин, Николай Григорьевич — полярник, механик, работал на многих зимовках, участвовал в зверобойном промысле на Крайнем Севере
  10. ↑ Голубев, Алексей Алексеевич — полярник, радист, работал на многих зимовках, зимовал на земле Франца-Иосифа под началом И.Д.Папанина
  11. ↑ 1 2 3 [vivovoco.astronet.ru/VV/PAPERS/BIO/KRENKEL/RAEM/RAEM.HTM RAEM Кренкель Э.Т. RAEM — мои позывные.] — М: Советская Россия, 1973. — 436 с.
  12. ↑ 1 2 Ушаков, Георгий Алексеевич (1901–1963) — исследователь Арктики, географ, автор 50 научных открытий
  13. ↑ Урванцев, Николай Николаевич (1893–1985) — исследователь Арктики, геолог, минеоролог
  14. ↑ Чкалов, Валерий Павлович (1904-1938) — летчик-испытатель
  15. ↑ 1 2 Шмидт, Отто Юльевич (1891-1956) — исследователь Арктики, географ, геофизик
  16. ↑ Зандер, Иван Андреевич, латыш. Янис Зандерс (1867-1914) — первый механик экспедиции Г.Я.Седова на «Св.Фоке». Умер от цинги в бухте «Тихой» в 1914 г.
  17. ↑ Воронин, Владимир Иванович — капитан ледового флота, полярный исследователь
  18. ↑ 1 2 Виттенбург, Павел Владимирович — ученый геолог, географ, исследователь Арктики и Дальнего Востока, профессор ЛГУ
  19. ↑ [www.sakharov-center.ru/asfcd/auth/?t=page&num=12864 Виттенбург Е. П. Павел Виттенбург: геолог, полярник, узник ГУЛАГА: (воспоминания дочери)] // СПб.: Нестор-история, 2003. — 432 с.
  20. ↑ 1 2 3 Каневский, З. М. Бороться и искать! Размышления о профессии полярника. — Л. : Гидрометеоиздат, 1979. — 136 с.
  21. ↑ 1 2 [www.gpavet.narod.ru/Names2/mahotkin.htm Махоткин, Василий Михайлович (1904-1974) — полярный летчик]
  22. ↑ [dreams.niits.ru/index.php?topic=5-10 Архангельский, Борис Федорович (1901-1942) — полярник, ученый - радиоинженер]
  23. ↑ Шипилов, Федор Дмитриевич (1909-1998) — полярник, метеоролог, ученый секретарь комиссии Географии полярных стран Московского отделения РГО
  24. ↑ Никольский, Алексей Петрович — полярник, магнитолог, профессор
  25. ↑ Канаки, Василий Гаврилович — полярник, аэролог
  26. ↑ Кононович П.Г. — полярный врач
  27. ↑ Чухновский, Борис Григорьевич (1898-1975) — полярный летчик
  28. ↑ Дом полярников
  29. ↑ Тягунин, Александр Николаевич (1907-19??) — полярный летчик, летчик-испытатель
  30. ↑ 1 2 Скворцов, Всеволод Николаевич — полярник, радист
  31. ↑ Карпов Николай, Спиридонович — полярник, механик
  32. ↑ Папанин, Иван Дмитриевич (1894–1986) — исслелователь Арктики, руководитель первой станции «Северный Полюс», начальник Главсевморпути
  33. ↑ [www.sakharov-center.ru/asfcd/auth/?t=author&i=696 Корельский Василий Павлович — капитан дальнего плавания, в 1941 г. капитан «Садко»]
  34. ↑ 1 2 3 4 5 6 Каневский, З. М. Цена прогноза. — Л.: Гидрометеоиздат, 1976. — 128 с.
  35. ↑ Ширшов, Петр Петрович (1905 - 1953) — в 1941 зам.начальника Главсевморпути, с 1942 министр морского флота СССР
  36. ↑ [www.gpavet.narod.ru/necropol.html Шенцов Илья Иванович (1893-1943) — полярник, механик, похоронен на «Северной Земле»]
  37. ↑ Каминский, Михаил Николаевич (1905 - 1982) — полярный летчик
  38. ↑ Зайцев, Алексей Ильич (1914-?) — полярный летчик, бортмеханик
  39. ↑ Бабич, Александр Павлович (1899-1950) — полярник, радист
  40. ↑ Шаршавин, Анатолий Григорьевич — полярник, радист, один из 19 оставшихся в живых сибиряковцев
  41. ↑ Черевичный, Иван Иванович (1909-1971) — полярный летчик
  42. ↑ Стрельцов, Александр Тимофеевич — полярный летчик
  43. ↑ Российский государственный архив экономики (РГАЭ). Фонд № 572 Кремер Борис Александрович, организатор, начальник полярных станций, ответственный работник Главсевморпути и Главгидрометеослужбы, историк освоения Арктики, почетный полярник
  44. ↑ Справочник по истории географических названий на побережье СССР. Изд. 2-е, доп. и испр. / Главное управление навигации и океанографии (ГУНиО) МО СССР. — М., 1985. — 430 с.
  45. ↑ Решение №21 комиссии по географическим названиям ГП ММФ от 19 мая 1976 г. о номинации мыс Кремера одобрено распоряжением исполнительного комитета Красноярского краевого Совета депутатов трудящихся №556-р от 16 июня 1976 г.

Ссылки

  • [www.gpavet.narod.ru/Names2/kremerB.htm Статья об исследователе]


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Кремер,_Борис_Александрович&oldid=81524085»