Бенкендорф, Константин Константинович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
У этого термина существуют и другие значения, см. Бенкендорф.
Константин Константинович Бенкендорф
Период жизни

1817 — до 7 февраля 1858

Принадлежность

Россия Россия

Род войск

пехота

Звание

генерал-майор

Часть

Куринский егерский полк

Сражения/войны

Кавказская война

Награды и премии

Орден Святого Георгия 4-й ст. (1845).

Граф Константин Константинович Бенкендорф (1817—1858) — русский военный и дипломат из рода Бенкендорфов, герой Кавказской войны.



Биография

Константин Бенкендорф родился в 1817 году в семье генерала Константина Бенкендорфа (1785—1827) и Наталии Максимовны, дочери дипломата М. М. Алопеуса. В возрасте 15 лет, 15 ноября 1832 г., был возведён в графское достоинство Российской империи по причине того, что его дядя, А.Х.Бенкендорф, незадолго до этого также возведённый в графское достоинство, не имел наследников мужского пола. По окончании Пажеского корпуса начал службу в лейб-гвардии Конном полку и был некоторое время адъютантом военного министра, но потом перевёлся в Кавказский корпус, где служил под началом А. А. Вельяминова и Р. К. Фрейтага.

26 марта 1839 г. был сделан флигель-адъютантом, но, побыв недолго в Санкт-Петербурге, вернулся на Кавказ. В 1844 г. был произведён в полковники.

В 1845 году, командуя 1-м батальоном Куринского егерского полка, входившим в состав авангарда генерала Пассека, Бенкендорф участвовал в Даргинской экспедиции и за отличие при взятии Анчимеерской позиции был награждён орденом св. Георгия 4-й степени; при штурме Герзель-аула был тяжело ранен, при эвакуации в главный отряд снова сильно изрублен черкесами.

Потеряв здоровье от ран, он вынужден был оставить строевую службу и занимал затем должности по военно-дипломатической части при русских армиях во время кампаний Венгерской (1849 год) и Восточной (1853—1855 гг).

Некоторое время (с 1847 по 1849 гг.) он состоял военным атташе в Берлине и 7 августа 1849 года был произведён в генерал-майоры с оставлением в Свите.

17 апреля 1855 года Бенкендорф был пожалован званием генерал-адъютанта и с 1856 года до самой своей смерти в начале 1858 года он был чрезвычайным посланником при Вюртембергском дворе. По данным «Военной энциклопедии» Сытина К. К. Бенкендорф скончался в 1857 году, но это явная ошибка, многие мемуаристы и «Список лиц Свиты» Г. А. Милорадовича называют именно 1858 год. 30 августа 1857 года он произведен был в генерал-лейтенанты, с оставлением в прежних должностях и званиях; 7 февраля 1858 года был исключен из списков умершим.

О своем участии в Даргинской экспедиции им написаны на французском языке воспоминания, которые в небольшом числе экземпляров были изданы в Париже князем Г. Г. Гагариным на французском языке: «Benkendorf Constantin. Souvenir intime d’une campagne au Caucase pendant l’été de l’annee 1845». Перевод их, сделанный профессором генералом Б. М. Колюбакиным, под названием «Воспоминания графа Константина Константиновича Бенкендорфа о Кавказской летней экспедиции 1845 года», напечатан в «Русской старине» за 1910 и 1911 гг. В 2001 году они были изданы в Санкт-Петербурге Я. А. Гординым в сборнике «Даргинская трагедия. 1845 год».

А. М. Дондуков-Корсаков в своих воспоминаниях рассказывая случай, когда Бенкендорф вёл свой отряд в атаку на Герзель-аул и был тяжело ранен, писал: «Граф Бенкендорф рыцарски благородная личность, столь ценимая Воронцовым, которую никто из знавших его никогда не забудет».

Награды

российские[1]:

иностранные:

Семья

Женился в Потсдаме 20 июня 1848 года на Иоганне (1825-90), старшей дочери медиатизованного австрийского принца Филиппа Франца де Круа и принцессы Иоганны Зальм-Зальмской. Дети этой четы, за исключением Павла Константиновича, жили главным образом в Европе и русский язык знали очень плохо:

  • Александр (1849—1916), дипломат, русский посол в Копенгагене и Лондоне.
  • Павел (1853—1921), генерал-адъютант, генерал от кавалерии.
  • Наталья (1854—1931), с 1872 г. замужем за герцогом Германом фон Трахенбергом (1848—1933), главой силезского княжеского рода Гацфельдов[2].
  • Ольга (1857—1926), с 1882 г. замужем за маркизом Алессандро дель Боско (1843-1922), графом Монтелеоне.

Их троюродная сестра Изабелла фон Круа имела огромный вес в венском обществе, будучи супругой генерал-фельдмаршала Фридриха Тешенского.

Напишите отзыв о статье "Бенкендорф, Константин Константинович"

Примечания

  1. ↑ Список генералам по старшинству. СПб 1857г.
  2. ↑ [genealogy.euweb.cz/hatzfeld/hatzfeld3.html Chyba na serveru Webzdarma.cz]

Источники

Литература

Отрывок, характеризующий Бенкендорф, Константин Константинович

– Qui vivra verra, [Поживем, увидим,] – сказал Билибин, распуская опять кожу в знак окончания разговора.
Когда князь Андрей пришел в приготовленную для него комнату и в чистом белье лег на пуховики и душистые гретые подушки, – он почувствовал, что то сражение, о котором он привез известие, было далеко, далеко от него. Прусский союз, измена Австрии, новое торжество Бонапарта, выход и парад, и прием императора Франца на завтра занимали его.
Он закрыл глаза, но в то же мгновение в ушах его затрещала канонада, пальба, стук колес экипажа, и вот опять спускаются с горы растянутые ниткой мушкатеры, и французы стреляют, и он чувствует, как содрогается его сердце, и он выезжает вперед рядом с Шмитом, и пули весело свистят вокруг него, и он испытывает то чувство удесятеренной радости жизни, какого он не испытывал с самого детства.
Он пробудился…
«Да, всё это было!…» сказал он, счастливо, детски улыбаясь сам себе, и заснул крепким, молодым сном.


На другой день он проснулся поздно. Возобновляя впечатления прошедшего, он вспомнил прежде всего то, что нынче надо представляться императору Францу, вспомнил военного министра, учтивого австрийского флигель адъютанта, Билибина и разговор вчерашнего вечера. Одевшись в полную парадную форму, которой он уже давно не надевал, для поездки во дворец, он, свежий, оживленный и красивый, с подвязанною рукой, вошел в кабинет Билибина. В кабинете находились четыре господина дипломатического корпуса. С князем Ипполитом Курагиным, который был секретарем посольства, Болконский был знаком; с другими его познакомил Билибин.
Господа, бывавшие у Билибина, светские, молодые, богатые и веселые люди, составляли и в Вене и здесь отдельный кружок, который Билибин, бывший главой этого кружка, называл наши, les nфtres. В кружке этом, состоявшем почти исключительно из дипломатов, видимо, были свои, не имеющие ничего общего с войной и политикой, интересы высшего света, отношений к некоторым женщинам и канцелярской стороны службы. Эти господа, повидимому, охотно, как своего (честь, которую они делали немногим), приняли в свой кружок князя Андрея. Из учтивости, и как предмет для вступления в разговор, ему сделали несколько вопросов об армии и сражении, и разговор опять рассыпался на непоследовательные, веселые шутки и пересуды.
– Но особенно хорошо, – говорил один, рассказывая неудачу товарища дипломата, – особенно хорошо то, что канцлер прямо сказал ему, что назначение его в Лондон есть повышение, и чтоб он так и смотрел на это. Видите вы его фигуру при этом?…
– Но что всего хуже, господа, я вам выдаю Курагина: человек в несчастии, и этим то пользуется этот Дон Жуан, этот ужасный человек!
Князь Ипполит лежал в вольтеровском кресле, положив ноги через ручку. Он засмеялся.
– Parlez moi de ca, [Ну ка, ну ка,] – сказал он.
– О, Дон Жуан! О, змея! – послышались голоса.
– Вы не знаете, Болконский, – обратился Билибин к князю Андрею, – что все ужасы французской армии (я чуть было не сказал – русской армии) – ничто в сравнении с тем, что наделал между женщинами этот человек.
– La femme est la compagne de l'homme, [Женщина – подруга мужчины,] – произнес князь Ипполит и стал смотреть в лорнет на свои поднятые ноги.
Билибин и наши расхохотались, глядя в глаза Ипполиту. Князь Андрей видел, что этот Ипполит, которого он (должно было признаться) почти ревновал к своей жене, был шутом в этом обществе.
– Нет, я должен вас угостить Курагиным, – сказал Билибин тихо Болконскому. – Он прелестен, когда рассуждает о политике, надо видеть эту важность.
Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих.
– Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d'alliance, – начал Ипполит, значительно оглядывая всех, – sans exprimer… comme dans sa derieniere note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majeste l'Empereur ne deroge pas au principe de notre alliance… [Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…]
– Attendez, je n'ai pas fini… – сказал он князю Андрею, хватая его за руку. – Je suppose que l'intervention sera plus forte que la non intervention. Et… – Он помолчал. – On ne pourra pas imputer a la fin de non recevoir notre depeche du 28 novembre. Voila comment tout cela finira. [Подождите, я не кончил. Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Чем то всё это кончится.]
И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.
– Demosthenes, je te reconnais au caillou que tu as cache dans ta bouche d'or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] – сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.
Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
– Ну вот что, господа, – сказал Билибин, – Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Брюнне, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave [в этой скверной моравской дыре], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brunn. [Надо ему показать Брюнн.] Вы возьмите на себя театр, я – общество, вы, Ипполит, разумеется, – женщин.
– Надо ему показать Амели, прелесть! – сказал один из наших, целуя кончики пальцев.
– Вообще этого кровожадного солдата, – сказал Билибин, – надо обратить к более человеколюбивым взглядам.
– Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, – взглядывая на часы, сказал Болконский.
– Куда?
– К императору.
– О! о! о!
– Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, – пocлшaлиcь голоса. – Мы беремся за вас.
– Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, – сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
– И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, – улыбаясь отвечал Болконский.
– Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть – аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.


На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Бенкендорф,_Константин_Константинович&oldid=81598429»