Брагинский, Эмиль Вениаминович

Эмиль Брагинский
Имя при рождении:	Эммануэль Вениаминович Брагинский
Профессия:	сценарист, драматург
Карьера:	1955—1996
Награды:

Эми́ль (Эммануэль) Вениами́нович Браги́нский (1921—1998) — советский и российский драматург и сценарист. Заслуженный деятель искусств РСФСР (1976). Лауреат Государственной премии СССР (1977).

Биография

Э. В. Брагинский родился в Москве 19 ноября 1921 года. В 1953 году окончил Московский юридический институт.

Как киносценарист он дебютировал в 1955 году фильмом «В квадрате 45». С 1963 года Эмиль Брагинский работает в творческом содружестве с Э. А. Рязановым. Первой их совместной работой стала вышедшая на экраны страны в 1966 году комедийная лента «Берегись автомобиля», снискавшая огромный зрительский успех. Затем последовали «Зигзаг удачи» и «Старики-разбойники», «Невероятные приключения итальянцев в России» и «Ирония судьбы, или С лёгким паром!», «Служебный роман» (по пьесе «Сослуживцы») и «Гараж»… Однако известный кинодраматург участвовал в создании и других фильмов — «Учитель пения» Н. Б. Бирмана, «Суета сует» А. И. Суриковой, «Хочу тебе сказать» В. В. Пичула, «Артистка из Грибова» Л. А. Квинихидзе. Вместе с В. К. Черных Эмиль Брагинский написал сценарии к драматической ленте «Любовь с привилегиями», главные роли в которой исполнили Л. Г. Полищук и В. В. Тихонов, и к комедии «Московские каникулы» с И. С. Селезневой и Л. И. Ярмольником.

В числе последних работ Эмиля Брагинского — вышедшая в 2000 году комедия «Тихие омуты», которую поставил Э. А. Рязанов.

Сын Эмиля Брагинского, Виктор, художник, преподает на художественном факультете ВГИКа.

Э. В. Брагинский умер 26 мая 1998 года. Похоронен в Москве на Ваганьковском кладбище.

Библиография

• Раскрытое окно: Комедия в 3-х актах. Л.-М.: Искусство, 1958. — 91 с.
• На нашей улице: Комедия в 3-х д., 6-ти карт. М., 1959. — 70 л.
• Встречи на дорогах: Пьеса в 3-х ч. М., 1960. — 68 л.
• Бобры идут по следу: Фильм-сказка / [Илл.: С. Антонов]. [М.]: Бюро пропаганды сов. киноискусства, [1972]. — [19] с.
  • [То же]. М.: Бюро пропаганды сов. киноискусства, 1975. — [19] с.
• Игра воображения: Комедия в 2-х д. М.: ВААП-Информ, 1979. — 78 л.
  • [То же] // Театр. 1980. № 8. С. 167—191.
• Суета сует; Учитель пения: Киносценарии. М.: Искусство, 1979. — 127 с.
• Комната: Комедия в 2-х д. М.: ВААП-Информ, 1982. — 84 л.
• Игра воображения: [Комедия в 2-х д.]; Комната: [Груст. комедия в 2-х д.]. М.: Искусство, 1982. — [1], 53 с.
• Такой непонятный визит: Комедия в 2-х д. М.: ВААП-Информ, 1983. — 78 л.
  • Авантюристка (Такой непонятный визит): комедия в 2 д. // Театр. 1984. № 9. С. 2—27.
• Детектив на семь персон: Комедия в 2 д. М.: ВААП-Информ, 1985. — 79 л.
  • [То же] // Театр. 1987. № 6. С. 2—26.
• Гостиница: Комедия. М.: ВААП-Информ, 1987. — 85 л.
• Воровка: почти комедия. — М.: ВААП, 1988. — 84 л.
• Лакейские игры: Лакейские игры в 2 д. М., 1989. — 79 л.
  • [То же]: комедия в 2 д. // Театр. 1990. N 3. С. 2—24.
• Игра воображения: Комедии для театра. М.: Сов. писатель, 1989. — 413, [2] с. Содерж.: Игра воображения; Комната; Авантюристка; Детектив на семь персон; Гостиница; Воровка; Лакейские игры.
• Почти смешная история, и другие истории для кино, театра и для чтения тоже. М.: Искусство, 1991. — 377, [4] с. Содерж.: Учитель пения; Седые волосы; Просто так; Полина Андреевна; Маркел Владимирович; Суета сует; Почти смешная история; Поездки на старом автомобиле; Лакейские игры.
• Это всё из-за дождя // Театр. 1992. № 2. С. 169—191.
• Жизнь бьёт ключом: комедия // Театр. 1993. № 8. С. 154—174.
• Игра втроём // Современная драматургия. 1997. № 1. С. 45—68.
  • [То же]: комедия в 8 карт. с прологом и эпилогом. — М.: Сюжеты, 2004. — [26] л.

В соавторстве с Э. А. Рязановым

• Берегись автомобиля!: Повесть. М.: Сов. Россия, 1965. — 136 с.
• Берегись автомобиля!: [Киноповесть] / [Вступит. статья Н. Зоркой]. М.: Искусство, 1967. — 206 с.
• С лёгким паром! (Однажды в новогоднюю ночь…): Комедия в 2-х д. М., 1969. — 76 л.
• Зигзаг удачи; Убийство в библиотеке; Берегись автомобиля!: [Повести]. М.: Сов. Россия, 1969. — 239 с.
• Сослуживцы: Комедия в 2 д., 11 карт. М., 1971. — 86 л.
• Старики-разбойники: Юморист. повесть. Не только для экрана, но и для чтения. [М.: Искусство, 1972]. — 152 с.
• Родственники: Комедия в 2-х д., 10 карт. М., 1973. — 71 л.
• Сослуживцы; Родственники: Комедии. М.: Искусство, 1974. — 126 с.
• Притворщики: Комедия. М., 1976. — 83 л.
• Аморальная история: Комедия в 2-х д. М., 1978. — 85 л.
• Смешные невесёлые истории: Комедии для кино и телевидения. М.: Искусство, 1979. — 279 с. Содерж.: Ирония судьбы, или С лёгким паром; Старики-разбойники; Зигзаг удачи; Берегись автомобиля.
• Ирония судьбы, или С лёгким паром: Комедии для театра. М.: Сов. писатель, 1983. — 367 с. Содерж.: Ирония судьбы, или С лёгким паром; Притворщики; Сослуживцы; Гараж; Аморальная история; Родственники.
• Вокзал для двоих; Гараж: Киносценарии. М.: Искусство, 1984. — 135 с.
• Забытая мелодия для флейты: Киноповесть. М.: Искусство, 1989. — 98, [3] с.

Фильмография

1. 1955 — В квадрате 45
2. 1955 — Мексиканец
3. 1959 — Василий Суриков
4. 1963 — Если ты прав…
5. 1966 — Маленький беглец
6. 1966 — Берегись автомобиля
7. 1967 — Когда дождь и ветер стучат в окно
8. 1969 — Зигзаг удачи
9. 1970 — Бобры идут по следу
10. 1971 — Человек с другой стороны
11. 1971 — Старики-разбойники
12. 1972 — Учитель пения
13. 1973 — Невероятные приключения итальянцев в России
14. 1975 — Ирония судьбы, или С лёгким паром!
15. 1975 — Шаг навстречу
16. 1977 — Почти смешная история
17. 1977 — Служебный роман
18. 1978 — Суета сует
19. 1979 — Гараж
20. 1982 — Вокзал для двоих
21. 1983 — Нежданно-негаданно
22. 1985 — Поездки на старом автомобиле
23. 1985 — Хочу тебе сказать…
24. 1987 — Забытая мелодия для флейты
25. 1988 — Артистка из Грибова
26. 1989 — Любовь с привилегиями
27. 1995 — Игра воображения
28. 1995 — Трамвай в Москве
29. 1995 — Московские каникулы
30. 1995 — Воровка
31. 1998 — Райское яблочко
32. 2000 — Тихие омуты

Награды и премии

• Государственная премия СССР (1977) — за сценарий фильма «Ирония судьбы, или С лёгким паром !» (1975).
• Государственная премия РСФСР имени братьев Васильевых (1979) — за сценарий фильма «Служебный роман» (1977).
• Заслуженный деятель искусств РСФСР (1976).

Источники

• Казак В. Лексикон русской литературы XX века = Lexikon der russischen Literatur ab 1917 / [пер. с нем.]. — М. : РИК «Культура», 1996. — XVIII, 491, [1] с. — 5000 экз. — ISBN 5-8334-0019-8.</span>

Ссылки

• Эмиль Брагинский (англ.) на сайте Internet Movie Database

Отрывок, характеризующий Брагинский, Эмиль Вениаминович

– Да что, – отвечал камердинер, вздыхая, – и довезти не чаем! У нас и свой дом в Москве, да далеко, да и не живет никто.
– К нам милости просим, у наших господ всего много, пожалуйте, – говорила Мавра Кузминишна. – А что, очень нездоровы? – прибавила она.
Камердинер махнул рукой.
– Не чаем довезти! У доктора спросить надо. – И камердинер сошел с козел и подошел к повозке.
– Хорошо, – сказал доктор.
Камердинер подошел опять к коляске, заглянул в нее, покачал головой, велел кучеру заворачивать на двор и остановился подле Мавры Кузминишны.
– Господи Иисусе Христе! – проговорила она.
Мавра Кузминишна предлагала внести раненого в дом.
– Господа ничего не скажут… – говорила она. Но надо было избежать подъема на лестницу, и потому раненого внесли во флигель и положили в бывшей комнате m me Schoss. Раненый этот был князь Андрей Болконский.


Наступил последний день Москвы. Была ясная веселая осенняя погода. Было воскресенье. Как и в обыкновенные воскресенья, благовестили к обедне во всех церквах. Никто, казалось, еще не мог понять того, что ожидает Москву.
Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром.
В степенном и старом доме Ростовых распадение прежних условий жизни выразилось очень слабо. В отношении людей было только то, что в ночь пропало три человека из огромной дворни; но ничего не было украдено; и в отношении цен вещей оказалось то, что тридцать подвод, пришедшие из деревень, были огромное богатство, которому многие завидовали и за которые Ростовым предлагали огромные деньги. Мало того, что за эти подводы предлагали огромные деньги, с вечера и рано утром 1 го сентября на двор к Ростовым приходили посланные денщики и слуги от раненых офицеров и притаскивались сами раненые, помещенные у Ростовых и в соседних домах, и умоляли людей Ростовых похлопотать о том, чтоб им дали подводы для выезда из Москвы. Дворецкий, к которому обращались с такими просьбами, хотя и жалел раненых, решительно отказывал, говоря, что он даже и не посмеет доложить о том графу. Как ни жалки были остающиеся раненые, было очевидно, что, отдай одну подводу, не было причины не отдать другую, все – отдать и свои экипажи. Тридцать подвод не могли спасти всех раненых, а в общем бедствии нельзя было не думать о себе и своей семье. Так думал дворецкий за своего барина.
Проснувшись утром 1 го числа, граф Илья Андреич потихоньку вышел из спальни, чтобы не разбудить к утру только заснувшую графиню, и в своем лиловом шелковом халате вышел на крыльцо. Подводы, увязанные, стояли на дворе. У крыльца стояли экипажи. Дворецкий стоял у подъезда, разговаривая с стариком денщиком и молодым, бледным офицером с подвязанной рукой. Дворецкий, увидав графа, сделал офицеру и денщику значительный и строгий знак, чтобы они удалились.
– Ну, что, все готово, Васильич? – сказал граф, потирая свою лысину и добродушно глядя на офицера и денщика и кивая им головой. (Граф любил новые лица.)
– Хоть сейчас запрягать, ваше сиятельство.
– Ну и славно, вот графиня проснется, и с богом! Вы что, господа? – обратился он к офицеру. – У меня в доме? – Офицер придвинулся ближе. Бледное лицо его вспыхнуло вдруг яркой краской.
– Граф, сделайте одолжение, позвольте мне… ради бога… где нибудь приютиться на ваших подводах. Здесь у меня ничего с собой нет… Мне на возу… все равно… – Еще не успел договорить офицер, как денщик с той же просьбой для своего господина обратился к графу.
– А! да, да, да, – поспешно заговорил граф. – Я очень, очень рад. Васильич, ты распорядись, ну там очистить одну или две телеги, ну там… что же… что нужно… – какими то неопределенными выражениями, что то приказывая, сказал граф. Но в то же мгновение горячее выражение благодарности офицера уже закрепило то, что он приказывал. Граф оглянулся вокруг себя: на дворе, в воротах, в окне флигеля виднелись раненые и денщики. Все они смотрели на графа и подвигались к крыльцу.
– Пожалуйте, ваше сиятельство, в галерею: там как прикажете насчет картин? – сказал дворецкий. И граф вместе с ним вошел в дом, повторяя свое приказание о том, чтобы не отказывать раненым, которые просятся ехать.
– Ну, что же, можно сложить что нибудь, – прибавил он тихим, таинственным голосом, как будто боясь, чтобы кто нибудь его не услышал.
В девять часов проснулась графиня, и Матрена Тимофеевна, бывшая ее горничная, исполнявшая в отношении графини должность шефа жандармов, пришла доложить своей бывшей барышне, что Марья Карловна очень обижены и что барышниным летним платьям нельзя остаться здесь. На расспросы графини, почему m me Schoss обижена, открылось, что ее сундук сняли с подводы и все подводы развязывают – добро снимают и набирают с собой раненых, которых граф, по своей простоте, приказал забирать с собой. Графиня велела попросить к себе мужа.
– Что это, мой друг, я слышу, вещи опять снимают?
– Знаешь, ma chere, я вот что хотел тебе сказать… ma chere графинюшка… ко мне приходил офицер, просят, чтобы дать несколько подвод под раненых. Ведь это все дело наживное; а каково им оставаться, подумай!.. Право, у нас на дворе, сами мы их зазвали, офицеры тут есть. Знаешь, думаю, право, ma chere, вот, ma chere… пускай их свезут… куда же торопиться?.. – Граф робко сказал это, как он всегда говорил, когда дело шло о деньгах. Графиня же привыкла уж к этому тону, всегда предшествовавшему делу, разорявшему детей, как какая нибудь постройка галереи, оранжереи, устройство домашнего театра или музыки, – и привыкла, и долгом считала всегда противоборствовать тому, что выражалось этим робким тоном.
Она приняла свой покорно плачевный вид и сказала мужу:
– Послушай, граф, ты довел до того, что за дом ничего не дают, а теперь и все наше – детское состояние погубить хочешь. Ведь ты сам говоришь, что в доме на сто тысяч добра. Я, мой друг, не согласна и не согласна. Воля твоя! На раненых есть правительство. Они знают. Посмотри: вон напротив, у Лопухиных, еще третьего дня все дочиста вывезли. Вот как люди делают. Одни мы дураки. Пожалей хоть не меня, так детей.
Граф замахал руками и, ничего не сказав, вышел из комнаты.
– Папа! об чем вы это? – сказала ему Наташа, вслед за ним вошедшая в комнату матери.
– Ни о чем! Тебе что за дело! – сердито проговорил граф.
– Нет, я слышала, – сказала Наташа. – Отчего ж маменька не хочет?
– Тебе что за дело? – крикнул граф. Наташа отошла к окну и задумалась.
– Папенька, Берг к нам приехал, – сказала она, глядя в окно.


Берг, зять Ростовых, был уже полковник с Владимиром и Анной на шее и занимал все то же покойное и приятное место помощника начальника штаба, помощника первого отделения начальника штаба второго корпуса.
Он 1 сентября приехал из армии в Москву.