Велес, Педро

Хосе Педро Антонио-де-Велес Суньига (исп. José Pedro Antonio Vélez de Zúñiga; 28 июля 1787, штат Сакатекас — 5 августа 1848, Мехико) — мексиканский политик и юрист. Он также был главой Правительственного совета Мексики в 1829 году.

Велес родился в обеспеченной семье. Учился в Сакатекасе и Мехико, став юристом.

Он занимал пост министра юстиции и министра по делам религии. Он также стал главой Верховного суда (в качестве преемника Мигеля Домингеса) во время президентства Висенте Герреро. В 1829 году Герреро временно оставил президентство Хосе Марии Боканегре для борьбы с восстанием в Халапе, но Боканегра был свергнут в течение недели. Правительственный совет временно исполнял функции президента. Как президент Верховного суда, Велес был назначен главой этого триумвирата, который также включал генерала Луиса де Кинтанара и историка Лукаса Аламана, руководителей восстания против Боканегры. Куинтанар был решительным сторонником Анастасио Бустаманте, лидера так называемого плана Халапы против Герреро и его бывшего вице-президента.

Велес был президентом в период с 23 по 31 декабря 1829 года, после чего президентом стал Бустаманте.

После Велес удалился в частную жизнь и занялся юридической деятельностью. Он вновь председательствовал в Верховном суде в 1844 году и в январе — апреле 1846 года. Он умер в Мехико 5 августа 1848 года.

Существует город, названный в честь Педро Велеса, в мексиканском штате Дуранго.

Библиография

• Vélez, Pedro // Enciclopedia de México, v. 14. — Mexico City, 1996, ISBN 1-56409-016-7.
• Cosío Villegas, Daniel. Historia General de México. — El Colegio de México, México, 1976. — ISBN 968-12-0969-9 [www.presidentesdemexico.com.mx]
• García Puron, Manuel, México y sus gobernantes, v. 2. — Mexico City: Joaquín Porrúa, 1984.
• Orozco Linares, Fernando, Gobernantes de México. — Mexico City: Panorama Editorial. — 1985, ISBN 968-38-0260-5.

Отрывок, характеризующий Велес, Педро

– Друг мой, маменька, – повторяла она, напрягая все силы своей любви на то, чтобы как нибудь снять с нее на себя излишек давившего ее горя.
И опять в бессильной борьбе с действительностью мать, отказываясь верить в то, что она могла жить, когда был убит цветущий жизнью ее любимый мальчик, спасалась от действительности в мире безумия.
Наташа не помнила, как прошел этот день, ночь, следующий день, следующая ночь. Она не спала и не отходила от матери. Любовь Наташи, упорная, терпеливая, не как объяснение, не как утешение, а как призыв к жизни, всякую секунду как будто со всех сторон обнимала графиню. На третью ночь графиня затихла на несколько минут, и Наташа закрыла глаза, облокотив голову на ручку кресла. Кровать скрипнула. Наташа открыла глаза. Графиня сидела на кровати и тихо говорила.
– Как я рада, что ты приехал. Ты устал, хочешь чаю? – Наташа подошла к ней. – Ты похорошел и возмужал, – продолжала графиня, взяв дочь за руку.
– Маменька, что вы говорите!..
– Наташа, его нет, нет больше! – И, обняв дочь, в первый раз графиня начала плакать.


Княжна Марья отложила свой отъезд. Соня, граф старались заменить Наташу, но не могли. Они видели, что она одна могла удерживать мать от безумного отчаяния. Три недели Наташа безвыходно жила при матери, спала на кресле в ее комнате, поила, кормила ее и не переставая говорила с ней, – говорила, потому что один нежный, ласкающий голос ее успокоивал графиню.
Душевная рана матери не могла залечиться. Смерть Пети оторвала половину ее жизни. Через месяц после известия о смерти Пети, заставшего ее свежей и бодрой пятидесятилетней женщиной, она вышла из своей комнаты полумертвой и не принимающею участия в жизни – старухой. Но та же рана, которая наполовину убила графиню, эта новая рана вызвала Наташу к жизни.
Душевная рана, происходящая от разрыва духовного тела, точно так же, как и рана физическая, как ни странно это кажется, после того как глубокая рана зажила и кажется сошедшейся своими краями, рана душевная, как и физическая, заживает только изнутри выпирающею силой жизни.