Взрыв Boeing 727 над Боготой

Рейс 203 Avianca
Общие сведения
Дата	27 ноября 1989 года
Время	07:16
Характер	Теракт
Причина	Взрыв бомбы
Место	близ Соачи, 16 км юго-западней Боготы (Колумбия)
Координаты	4°35′ с. ш. 74°13′ з. д.4.583° с. ш. 74.217° з. д. / 4.583; -74.217
Погибшие	110 (107+3)
Воздушное судно
Boeing 727-21 компании Avianca
Модель	Boeing 727-21
Авиакомпания	Avianca
Пункт вылета	Богота
Пункт назначения	Пальмира, Кали (Колумбия)
Рейс	AV203
Бортовой номер	HK-1803
Дата выпуска	19 мая 1966 года (первый полёт)
Пассажиры	101
Экипаж	6
Погибшие	107 (все)

Взрыв Boeing 727 над Боготой — авиационная катастрофа в результате террористического акта, произошедшая 27 ноября 1989 года в небе в окрестностях Боготы, когда через несколько минут после взлёта был взорван Boeing 727-21 компании Avianca. Теракт был осуществлён с помощью бомбы, установленной по указанию знаменитого наркобарона Пабло Эскобара. В результате погибли 110 человек.

Самолёт

Boeing 727-21 с бортовым номером HK-1803 (заводской — 19035, серийный — 272) был выпущен корпорацией The Boeing Company в 1966 году и свой первый полёт совершил 19 мая. Его три турбореактивных двигателя модели Pratt & Whitney JT8D-7 развивали тягу по 12 600 фунтов. Первым собственником самолёта стала компания Pan American World Airways, которая получила его 28 мая и эксплуатировала с бортовым номером N326PA. 15 ноября 1975 года он поступил компании Avianca, в связи с чем был перерегистрирован и получил новый бортовой номер HK-1803.

Теракт

Самолёт выполнял регулярный внутренний рейс AV203 из Боготы в Кали с расчётной длительностью менее часа. На его борту находились 6 членов экипажа и 101 пассажир. В 07:11 авиалайнер взлетел с полосы аэропорта Боготы и начал набор высоты. Когда через 5 минут он проходил эшелон 130 (13 тысяч футов или 4 километра), в задней части салона взорвалась бомба. По свидетельствам очевидцев на земле, из фюзеляжа с правой стороны вырвалось пламя. Следом прогремел ещё один, более мощный взрыв — сдетонировали находящиеся в пустом центральном баке пары топлива. Второй взрыв разорвал авиалайнер на части, которые разбросало на протяжении трёх миль вдоль склонов гор близ городка Соача. Все 107 человек на борту самолёта погибли. Также обломками убило ещё трёх человек на земле.

Расследование

По данным исследования обломков установлено, что взрыв самолёта осуществлён с помощью пластичной взрывчатки. Также в ходе расследования удалось установить связь теракта с Пабло Эскобаром — главным наркобароном Колумбии. На борт бомбу пронёс одетый в костюм мужчина, который был вместе с напарником. Они заняли места 18А и 18К, расположенные над главным топливным баком. В последний момент мужчина покинул салон, а его напарник остался и стал одним из 107 погибших в самолёте. Существует версия, что целью атаки был Сесар Гавириа Трухильо — помощник погибшего кандидата в президенты Луиса Карлоса Галана и будущий президент Колумбии. Однако в последний момент Трухильо отменил полёт, а потому остался жив. Также есть версия, что взрыв был направлен против одного из бывших участников Медельинского кокаинового картеля, который согласился сотрудничать с полицией.

Последствия

Взрыв Боинга над Боготой стал самым смертоносным одиночным терактом Медельинского картеля. По стране начались рейды полиции, в ходе которых уничтожались плантации коки, а также химические лаборатории по производству наркотиков. Среди погибших оказались два гражданина США, что дало повод администрации Джорджа Буша усилить разведывательскую деятельность по поискам Эскобара. В 1991 году был задержан Дандени Муньос Москера (исп. Dandeny Muñoz Mosquera), также известный по прозвищу La Quica — главный убийца в Медельинском картеле, который считался основным организатором взрыва самолёта. Впоследствии окружной суд США приговорил его к 10 пожизненным срокам и дополнительно ещё на 45 лет.

Отрывок, характеризующий Взрыв Boeing 727 над Боготой

– Ну, вас!
И они скрылись во мраке с своею ношей.
– Что? болит? – спросил Тушин шопотом у Ростова.
– Болит.
– Ваше благородие, к генералу. Здесь в избе стоят, – сказал фейерверкер, подходя к Тушину.
– Сейчас, голубчик.
Тушин встал и, застегивая шинель и оправляясь, отошел от костра…
Недалеко от костра артиллеристов, в приготовленной для него избе, сидел князь Багратион за обедом, разговаривая с некоторыми начальниками частей, собравшимися у него. Тут был старичок с полузакрытыми глазами, жадно обгладывавший баранью кость, и двадцатидвухлетний безупречный генерал, раскрасневшийся от рюмки водки и обеда, и штаб офицер с именным перстнем, и Жерков, беспокойно оглядывавший всех, и князь Андрей, бледный, с поджатыми губами и лихорадочно блестящими глазами.
В избе стояло прислоненное в углу взятое французское знамя, и аудитор с наивным лицом щупал ткань знамени и, недоумевая, покачивал головой, может быть оттого, что его и в самом деле интересовал вид знамени, а может быть, и оттого, что ему тяжело было голодному смотреть на обед, за которым ему не достало прибора. В соседней избе находился взятый в плен драгунами французский полковник. Около него толпились, рассматривая его, наши офицеры. Князь Багратион благодарил отдельных начальников и расспрашивал о подробностях дела и о потерях. Полковой командир, представлявшийся под Браунау, докладывал князю, что, как только началось дело, он отступил из леса, собрал дроворубов и, пропустив их мимо себя, с двумя баталионами ударил в штыки и опрокинул французов.
– Как я увидал, ваше сиятельство, что первый батальон расстроен, я стал на дороге и думаю: «пропущу этих и встречу батальным огнем»; так и сделал.
Полковому командиру так хотелось сделать это, так он жалел, что не успел этого сделать, что ему казалось, что всё это точно было. Даже, может быть, и в самом деле было? Разве можно было разобрать в этой путанице, что было и чего не было?
– Причем должен заметить, ваше сиятельство, – продолжал он, вспоминая о разговоре Долохова с Кутузовым и о последнем свидании своем с разжалованным, – что рядовой, разжалованный Долохов, на моих глазах взял в плен французского офицера и особенно отличился.
– Здесь то я видел, ваше сиятельство, атаку павлоградцев, – беспокойно оглядываясь, вмешался Жерков, который вовсе не видал в этот день гусар, а только слышал о них от пехотного офицера. – Смяли два каре, ваше сиятельство.
На слова Жеркова некоторые улыбнулись, как и всегда ожидая от него шутки; но, заметив, что то, что он говорил, клонилось тоже к славе нашего оружия и нынешнего дня, приняли серьезное выражение, хотя многие очень хорошо знали, что то, что говорил Жерков, была ложь, ни на чем не основанная. Князь Багратион обратился к старичку полковнику.
– Благодарю всех, господа, все части действовали геройски: пехота, кавалерия и артиллерия. Каким образом в центре оставлены два орудия? – спросил он, ища кого то глазами. (Князь Багратион не спрашивал про орудия левого фланга; он знал уже, что там в самом начале дела были брошены все пушки.) – Я вас, кажется, просил, – обратился он к дежурному штаб офицеру.
– Одно было подбито, – отвечал дежурный штаб офицер, – а другое, я не могу понять; я сам там всё время был и распоряжался и только что отъехал… Жарко было, правда, – прибавил он скромно.
Кто то сказал, что капитан Тушин стоит здесь у самой деревни, и что за ним уже послано.
– Да вот вы были, – сказал князь Багратион, обращаясь к князю Андрею.
– Как же, мы вместе немного не съехались, – сказал дежурный штаб офицер, приятно улыбаясь Болконскому.
– Я не имел удовольствия вас видеть, – холодно и отрывисто сказал князь Андрей.
Все молчали. На пороге показался Тушин, робко пробиравшийся из за спин генералов. Обходя генералов в тесной избе, сконфуженный, как и всегда, при виде начальства, Тушин не рассмотрел древка знамени и спотыкнулся на него. Несколько голосов засмеялось.
– Каким образом орудие оставлено? – спросил Багратион, нахмурившись не столько на капитана, сколько на смеявшихся, в числе которых громче всех слышался голос Жеркова.
Тушину теперь только, при виде грозного начальства, во всем ужасе представилась его вина и позор в том, что он, оставшись жив, потерял два орудия. Он так был взволнован, что до сей минуты не успел подумать об этом. Смех офицеров еще больше сбил его с толку. Он стоял перед Багратионом с дрожащею нижнею челюстью и едва проговорил:
– Не знаю… ваше сиятельство… людей не было, ваше сиятельство.
– Вы бы могли из прикрытия взять!
Что прикрытия не было, этого не сказал Тушин, хотя это была сущая правда. Он боялся подвести этим другого начальника и молча, остановившимися глазами, смотрел прямо в лицо Багратиону, как смотрит сбившийся ученик в глаза экзаменатору.
Молчание было довольно продолжительно. Князь Багратион, видимо, не желая быть строгим, не находился, что сказать; остальные не смели вмешаться в разговор. Князь Андрей исподлобья смотрел на Тушина, и пальцы его рук нервически двигались.
– Ваше сиятельство, – прервал князь Андрей молчание своим резким голосом, – вы меня изволили послать к батарее капитана Тушина. Я был там и нашел две трети людей и лошадей перебитыми, два орудия исковерканными, и прикрытия никакого.
Князь Багратион и Тушин одинаково упорно смотрели теперь на сдержанно и взволнованно говорившего Болконского.
– И ежели, ваше сиятельство, позволите мне высказать свое мнение, – продолжал он, – то успехом дня мы обязаны более всего действию этой батареи и геройской стойкости капитана Тушина с его ротой, – сказал князь Андрей и, не ожидая ответа, тотчас же встал и отошел от стола.