Вилларт, Адриан
| Адриан Ви́лларт Adrian Willaert | |
 | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Полное имя |
англ. Adrian Willaert |
| Дата рождения | |
| Место рождения | |
| Дата смерти | |
| Место смерти | |
| Страна |
|
| Профессии |
композитор |
Адриан Ви́лларт (Adrian Willaert; ок. 1490, Брюгге — 7.12.1562, Венеция) — фламандский композитор и педагог, работал в Италии. Представитель франко-фламандской (нидерландской) полифонической школы, основоположник венецианской школы.
Биография
Ученик (французского композитора) Жана Мутона. Работал преимущественно в Италии, куда переехал (предположительно) в 1514. С 1515 состоял на службе (в исторических документах упоминается как «певчий Адриан») у кардинала Ипполита д‘Эсте в Ферраре, в 1518 посетил с ним Венгрию (возможно, также Польшу). С 1527 руководитель капеллы собора Св. Марка в Венеции. Основоположник венецианской школы, среди учеников — Андреа Габриели, Джозеффо Царлино, Костанцо Порта, Клаудио Меруло, возможно также Киприан де Роре и Никола Вичентино.
Творчество
Писал духовную (мессы, мотеты, гимны, многохорные псалмы) и светскую (итальянские вилланеллы и мадригалы, французские шансон, ричеркары) музыку. Основная часть наследия — 175 мотетов на канонические и свободно сочинённые латинские тексты, по большей части на четыре, пять и шесть голосов, пять мотетов — семи- и восьмиголосные. В ранних мотетах (самые известные — «Christi virgo» ["Дева Христова"], «Saluto te sancta virgo» ["Радуйся, святая Дева"], «Magnum hereditatis mysterium» ["Великое таинство зачатия"]) Вилларт активно экспериментировал в области контрапункта и гармонии, музыкальной декламации и ритма.
В загадочном (неоднозначно расшифровываемом) мотете на юмористический текст Горация «Quid non ebrietas dissignat» (ок. 1519)[1] композитор последовательно обходит тональности квинтового круга (в том числе необычные для своего времени тональности далёких «степеней родства»[2]), руководствуясь необычной дидактической задачей — обучить музыкантов пению в чистом строе[3].
Вершина творчества Вилларта — поздние мотеты, масштабные композиции, образцы головокружительной полифонической техники (опубликованы в сборнике «Новая музыка», 1559). Шести- и семиголосные мадригалы (из того же сборника), написанные на полные тексты сонетов Петрарки из книги стихов «Канцоньере», — примеры разнообразной и детализированной трактовки поэтического текста. По музыкальной стилистике мадригалы Вилларта близки мотетам. Обильное использование в них имитационной полифонии затрудняет непосредственное восприятие распеваемого текста.
Наряду с этим, в вилланеллах Вилларт применял другую (типичную для этого жанра) композиционную технику, включающую незамысловатую моноритмическую фактуру и раннетональную гармонию. Что касается стихов вилланелл Вилларта, они написаны на разговорном языке, с обильным использованием сниженной лексики, диалектизмов и жаргонизмов (что также вполне в рамках жанровой стилистики вилланеллы)[4].
Напишите отзыв о статье "Вилларт, Адриан"
Примечания
- ↑ Послания, I.5, 16-20:
- Выход чему не дает опьянение? Тайны раскроет,
- Сбыться надеждам велит, даже труса толкает в сраженье,
- Душу от гнева тревог избавляет и учит искусствам.
- Полные кубки кого не делали красноречивым,
- В бедности тесной кому от забот не давали свободу?
- Выход чему не дает опьянение? Тайны раскроет,
Перевод Н. С. Гинцбурга.
- ↑ О степенях родствах, разумеется, говорится условно. Никакого учения о родстве тональностей (как и самой гармонической тональности) в XVI веке не было.
- ↑ Публикацией двух голосов загадочной композиции мы обязаны Дж. Артузи, автору скандального диалога «О несовершенствах современной музыки» («Delle imperfettioni della moderna musica», 1600). В этом же трактате Артузи публикует ценное письмо Дж. Спатаро к П. Арону ещё 1524 года, где Спатаро устраивает своему корреспонденту настоящий акустический ликбез, как раз на примере загадочного «дуэта» Вилларта. Четырёхголосную реконструкцию мотета предлагает Роджер Уибберли, а также другие исследователи.
- ↑ Например, в вилланелле [www0.cpdl.org/wiki/index.php/Vecchie_letrose_(Adrian_Willaert) Vecchie letrose]:
- Наглые старухи, ни на что не годные,
- Только и ждут, к чему бы прицепиться.
- Ату-ату! Огрей их палкой!
- Наглые старухи, сварливые и чокнутые!
- Наглые старухи, ни на что не годные,
Издания сочинений
Adriani Willaert Opera omnia, ed. H. Zenck and others // Corpus mensurabilis musicae. Vol.3 // Rome, 1950-.
Литература
- Lowinsky E. Adrian Willaert’s Chromatic 'duo' re-examined // Tijdschrift voor Muziekwetenschap, 18 (1956), pp. 1–36.
- Maniates M. Mannerism in Italian music and culture, 1530—1630. Chapel Hill, 1979, pp. 284–287.
- Pirrotta N. Willaert and the Canzone Villanesca // Music and culture in Italy from the Middle Ages to the Baroque. Cambridge, MA, 1984, pp. 175–97
- Fenlon I., Haar J. The Italian madrigal in the early sixteenth century. Cambridge, 1988.
- Wibberley R. Quid non ebrietas dissignat? Willaert’s didactic demonstration of Syntonic tuning // Music Theory Online, 2004, No.1.
- McKinney T.R. Adrian Willaert and the theory of interval affect. The Musica nova madrigals and the novel theories of Zarlino and Vicentino. Franham Surrey; Burlington, VT: Ashgate, 2010; 2nd ed. New York.; London: Routledge, 2016.
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Вилларт, Адриан
– Vienne trouve les bases du traite propose tellement hors d'atteinte, qu'on ne saurait y parvenir meme par une continuite de succes les plus brillants, et elle met en doute les moyens qui pourraient nous les procurer. C'est la phrase authentique du cabinet de Vienne, – говорил датский charge d'affaires. [Вена находит основания предлагаемого договора до того невозможными, что достигнуть их нельзя даже рядом самых блестящих успехов: и она сомневается в средствах, которые могут их нам доставить. Это подлинная фраза венского кабинета, – сказал датский поверенный в делах.]– C'est le doute qui est flatteur! – сказал l'homme a l'esprit profond, с тонкой улыбкой. [Сомнение лестно! – сказал глубокий ум,]
– Il faut distinguer entre le cabinet de Vienne et l'Empereur d'Autriche, – сказал МorteMariet. – L'Empereur d'Autriche n'a jamais pu penser a une chose pareille, ce n'est que le cabinet qui le dit. [Необходимо различать венский кабинет и австрийского императора. Австрийский император никогда не мог этого думать, это говорит только кабинет.]
– Eh, mon cher vicomte, – вмешалась Анна Павловна, – l'Urope (она почему то выговаривала l'Urope, как особенную тонкость французского языка, которую она могла себе позволить, говоря с французом) l'Urope ne sera jamais notre alliee sincere. [Ах, мой милый виконт, Европа никогда не будет нашей искренней союзницей.]
Вслед за этим Анна Павловна навела разговор на мужество и твердость прусского короля с тем, чтобы ввести в дело Бориса.
Борис внимательно слушал того, кто говорит, ожидая своего череда, но вместе с тем успевал несколько раз оглядываться на свою соседку, красавицу Элен, которая с улыбкой несколько раз встретилась глазами с красивым молодым адъютантом.
Весьма естественно, говоря о положении Пруссии, Анна Павловна попросила Бориса рассказать свое путешествие в Глогау и положение, в котором он нашел прусское войско. Борис, не торопясь, чистым и правильным французским языком, рассказал весьма много интересных подробностей о войсках, о дворе, во всё время своего рассказа старательно избегая заявления своего мнения насчет тех фактов, которые он передавал. На несколько времени Борис завладел общим вниманием, и Анна Павловна чувствовала, что ее угощенье новинкой было принято с удовольствием всеми гостями. Более всех внимания к рассказу Бориса выказала Элен. Она несколько раз спрашивала его о некоторых подробностях его поездки и, казалось, весьма была заинтересована положением прусской армии. Как только он кончил, она с своей обычной улыбкой обратилась к нему:
– Il faut absolument que vous veniez me voir, [Необходимо нужно, чтоб вы приехали повидаться со мною,] – сказала она ему таким тоном, как будто по некоторым соображениям, которые он не мог знать, это было совершенно необходимо.
– Mariedi entre les 8 et 9 heures. Vous me ferez grand plaisir. [Во вторник, между 8 и 9 часами. Вы мне сделаете большое удовольствие.] – Борис обещал исполнить ее желание и хотел вступить с ней в разговор, когда Анна Павловна отозвала его под предлогом тетушки, которая желала его cлышать.
– Вы ведь знаете ее мужа? – сказала Анна Павловна, закрыв глаза и грустным жестом указывая на Элен. – Ах, это такая несчастная и прелестная женщина! Не говорите при ней о нем, пожалуйста не говорите. Ей слишком тяжело!
Когда Борис и Анна Павловна вернулись к общему кружку, разговором в нем завладел князь Ипполит.
Он, выдвинувшись вперед на кресле, сказал: Le Roi de Prusse! [Прусский король!] и сказав это, засмеялся. Все обратились к нему: Le Roi de Prusse? – спросил Ипполит, опять засмеялся и опять спокойно и серьезно уселся в глубине своего кресла. Анна Павловна подождала его немного, но так как Ипполит решительно, казалось, не хотел больше говорить, она начала речь о том, как безбожный Бонапарт похитил в Потсдаме шпагу Фридриха Великого.
– C'est l'epee de Frederic le Grand, que je… [Это шпага Фридриха Великого, которую я…] – начала было она, но Ипполит перебил ее словами:
– Le Roi de Prusse… – и опять, как только к нему обратились, извинился и замолчал. Анна Павловна поморщилась. MorteMariet, приятель Ипполита, решительно обратился к нему:
– Voyons a qui en avez vous avec votre Roi de Prusse? [Ну так что ж о прусском короле?]
Ипполит засмеялся, как будто ему стыдно было своего смеха.
– Non, ce n'est rien, je voulais dire seulement… [Нет, ничего, я только хотел сказать…] (Он намерен был повторить шутку, которую он слышал в Вене, и которую он целый вечер собирался поместить.) Je voulais dire seulement, que nous avons tort de faire la guerre рour le roi de Prusse. [Я только хотел сказать, что мы напрасно воюем pour le roi de Prusse . (Непереводимая игра слов, имеющая значение: «по пустякам».)]
Борис осторожно улыбнулся так, что его улыбка могла быть отнесена к насмешке или к одобрению шутки, смотря по тому, как она будет принята. Все засмеялись.
– Il est tres mauvais, votre jeu de mot, tres spirituel, mais injuste, – грозя сморщенным пальчиком, сказала Анна Павловна. – Nous ne faisons pas la guerre pour le Roi de Prusse, mais pour les bons principes. Ah, le mechant, ce prince Hippolytel [Ваша игра слов не хороша, очень умна, но несправедлива; мы не воюем pour le roi de Prusse (т. e. по пустякам), а за добрые начала. Ах, какой он злой, этот князь Ипполит!] – сказала она.
