Елеонская гора

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Елеонская гораЕлеонская гора

</tt> </tt> </tt> </tt> </tt> </tt> </tt>


Елеонская гора
Вид на южную часть Елеонской горы из Старого города Иерусалима. Почти весь склон занят древним иудейским кладбищем. В левом верхнем углу большая колокольня русского Вознесенского монастыря и маленькая католического кармелитского монастыря Патер Ностер. Рядом с ними предание указывает место Вознесения. В центре снимка на вершине гостиница Seven Arches, в правом нижнем углу часть стены Старого города.
31°47′00″ с. ш. 35°15′03″ в. д. / 31.78333° с. ш. 35.25083° в. д. / 31.78333; 35.25083 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=31.78333&mlon=35.25083&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 31°47′00″ с. ш. 35°15′03″ в. д. / 31.78333° с. ш. 35.25083° в. д. / 31.78333; 35.25083 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=31.78333&mlon=35.25083&zoom=9 (O)] (Я)
СтранаИзраиль Израиль
Елеонская гора

Елео́нская, или Масли́чная гора (ивр.הַר הַזֵּיתִים‏‎, Хар ха-Зейтим, араб. جبل الزيتون Джебель аз-Зейтун) — возвышенность, тянущаяся с севера на юг против восточной стены Старого города Иерусалима, по восточную сторону Кедронской долины. Издревле была засажена маслинами, откуда и произошло название.





География

Масличная гора имеет три вершины, на которых расположены:

На западных и южных склонах южной оконечности Масличной горы расположены:

  • древнее еврейское кладбище, быть похороненным на котором считается большой честью. Святость кладбища определяется его непосредственной близостью к долине Кедрон. В Книге пророка Захарии сказано, что в конце дней Мессия взойдёт на Масличную гору и оттуда, по звуку трубы Иезекииля, начнется воскресение мёртвых (ср. Иез. 37):
И станут ноги Его в тот день на горе Елеонской, которая перед лицем Иерусалима к востоку; и раздвоится гора Елеонская от востока к западу весьма большою долиною, и половина горы отойдет к северу, а половина её — к югу.
В настоящее время на горе насчитывается не менее 150 000 могил, некоторые из которых приписываются ветхозаветным персонажам (напр., Авессалому).

Захоронение здесь началось ещё в эпоху Первого храма, о чём свидетельствуют многие катакомбы между и под домами арабского квартала Силуан (см. Шиллоах). В эпоху Второго храма кладбище сдвинулось на север, покрывая склоны Масличной горы (от этого периода сохранились так называемый Яд Авшалом, традиционная гробница Зхарии бен Иехояды — см. II Хр. 24:20-22, и другие). Остальные памятники относятся в основном к последним векам.

  • так называемые Могилы пророков — пещера с 36 погребальными нишами, где, согласно еврейской традиции, похоронены пророки Аггей (Хаггай), Малахия и Захария;

Религиозное значение

В иудаизме

В Библии Масличная гора (ивр. Ма‘але ха-зейтим — «Масличный подъём») упоминается как место, где Давид поклонялся Богу (2Цар. 15:30–32). Видимо, на южном отроге Масличной горы (Машха) Соломон построил капища для своих иноземных жён (3Цар. 11:7). Иезекииль в пророчестве о конце дней уделяет Масличной горе особое место: «И поднялась слава Господа из среды города и остановилась над горою, которая на восток от города» (Иез. 11:23). Собственно название Масличная гора впервые встречается у пророка Захарии (14:4).

В христианстве

В Новом Завете Иисус произносит на горе елеонскую проповедь (Мф. 24, Мр. 13, Лк. 21). Елеонская гора — место вознесения Иисуса Христа. (Деян. 1).

На Елеонской горе молился перед арестом Иисус Христос Лк. 22. На этот сюжет Бетховен написал ораторию, а Караваджо — картину, пропавшую во время Второй мировой войны.

История

В эпоху Второго Храма Масличная гора была соединена мостом (возможно, двумя) с Храмовой горой, и на ней зажигались огни для оповещения о наступлении новолуния. Во время осады Иерусалима римлянами в конце Иудейской войны на северной вершине Масличной горы (Скопусе) стоял лагерем Десятый легион.

После того, как арабские завоеватели позволили евреям возвратиться в Иерусалим и началось паломничество евреев диаспоры в Иерусалим, а особенно — с конца VIII века, когда евреям был закрыт доступ на Храмовую гору, Масличная гора приобрела особое значение: здесь в праздник Хоша‘на Рабба глава академии Эрец-Исраэль зачитывал «Объявление Масличной горы», устанавливающее календарные сроки новолуний, праздников и т. п., и назначал членов Синедриона. Выбор Масличной горы в качестве места общественных собраний связан с мидрашистской традицией и сложившимся представлением о Масличной горе как «месте престола Господня», что отражено в письмах глав академии.

В ходе Войны за Независимость Израиля Иордания установила контроль над всей Масличной горой, за исключением университетского кампуса, ставшего израильским анклавом (в этих условиях деятельность университета была невозможна, и со временем был построен новый кампус Еврейского университета в районе Гив‘ат-Рам). Еврейское кладбище было осквернено, многие надгробия разрушены, а могильные плиты использовались для мощения дорог. После 1967 года, когда Масличная гора полностью перешла под контроль Израиля, еврейское кладбище было реставрировано и стало доступно для захоронения. Здесь, в частности похоронена писатели Ласкер-Шюлер, Эльза, Агнон, Шмуэль Йосеф.

На Елеонской горе много захоронений граждан России и СССР. Захоронения продолжаются и в наше время. Например, 4 июля 2007 года была перезахоронена Елена Михайловна (Лени́на Моисеевна) Варшавская, 1925 года рождения, старшина мед. службы, фельдшер дивизиона 40 гвардейского миномётного полка, уроженка Полтавской области, Диканьского района, с. Михайловка. В годы Великой Отечественной Войны она была призвана на фронт Дзержинским РВК г. Москвы. Погибла 23 сентября 1944 года при освобождении Таллинна от немецко-фашистских войск. 25 сентября 1944 года похоронена на холме Тынисмяги. 22 сентября 1947 года её останки были торжественно перезахоронены на мемориале в центре эстонской столицы. 1 мая 2007 года власти Эстонии снесли мемориал ("Бронзовый солдат") и эксгумировали захороненных бойцов РККА. Восемь бойцов были перезахоронены на военном кладбище в Таллинне. Трое - в России. Один на Украине. А Ленина Моисеевна перезахоронена в Израиле на Масличной горе в Иерусалиме, где 15 января 2008 года ей был установлен памятник[1].

В 1967 г. возобновилась деятельность Еврейского университета на Скопусе, где был возведён новый кампус.

Иерусалимский центр Университета Бригама Янга

Строительство Иерусалимского центра Университета Бригама Янга, которым владеет и управляет Церковь Иисуса Христа Святых последних дней на горе Скопус, первоначально вызвало споры в связи с опасениями, что мормоны используют его, чтобы заниматься миссионерской деятельностью. После того, как мормоны пообещали не проповедовать свою веру в Израиле, было разрешено продолжить строительные работы. У «Мормонского университета» замечательный панорамный вид на Иерусалим, университет завоевал награды за свою потрясающую архитектуру.

Галерея

См. также

Напишите отзыв о статье "Елеонская гора"

Литература

Примечания

  1. Марк Зенгер. [toldot.ru/rus/articles/art/2663 Памятник Ленине Моисеевне Варшавской] — «Толдот Йешурун», 18 января 2008 года

Ссылки

Отрывок, характеризующий Елеонская гора

Он тотчас же приступил к делу и начал разговор, говоря «вы».
– Мне сделали пропозицию насчет вас, – сказал он, неестественно улыбаясь. – Вы, я думаю, догадались, – продолжал он, – что князь Василий приехал сюда и привез с собой своего воспитанника (почему то князь Николай Андреич называл Анатоля воспитанником) не для моих прекрасных глаз. Мне вчера сделали пропозицию насчет вас. А так как вы знаете мои правила, я отнесся к вам.
– Как мне вас понимать, mon pere? – проговорила княжна, бледнея и краснея.
– Как понимать! – сердито крикнул отец. – Князь Василий находит тебя по своему вкусу для невестки и делает тебе пропозицию за своего воспитанника. Вот как понимать. Как понимать?!… А я у тебя спрашиваю.
– Я не знаю, как вы, mon pere, – шопотом проговорила княжна.
– Я? я? что ж я то? меня то оставьте в стороне. Не я пойду замуж. Что вы? вот это желательно знать.
Княжна видела, что отец недоброжелательно смотрел на это дело, но ей в ту же минуту пришла мысль, что теперь или никогда решится судьба ее жизни. Она опустила глаза, чтобы не видеть взгляда, под влиянием которого она чувствовала, что не могла думать, а могла по привычке только повиноваться, и сказала:
– Я желаю только одного – исполнить вашу волю, – сказала она, – но ежели бы мое желание нужно было выразить…
Она не успела договорить. Князь перебил ее.
– И прекрасно, – закричал он. – Он тебя возьмет с приданным, да кстати захватит m lle Bourienne. Та будет женой, а ты…
Князь остановился. Он заметил впечатление, произведенное этими словами на дочь. Она опустила голову и собиралась плакать.
– Ну, ну, шучу, шучу, – сказал он. – Помни одно, княжна: я держусь тех правил, что девица имеет полное право выбирать. И даю тебе свободу. Помни одно: от твоего решения зависит счастье жизни твоей. Обо мне нечего говорить.
– Да я не знаю… mon pere.
– Нечего говорить! Ему велят, он не только на тебе, на ком хочешь женится; а ты свободна выбирать… Поди к себе, обдумай и через час приди ко мне и при нем скажи: да или нет. Я знаю, ты станешь молиться. Ну, пожалуй, молись. Только лучше подумай. Ступай. Да или нет, да или нет, да или нет! – кричал он еще в то время, как княжна, как в тумане, шатаясь, уже вышла из кабинета.
Судьба ее решилась и решилась счастливо. Но что отец сказал о m lle Bourienne, – этот намек был ужасен. Неправда, положим, но всё таки это было ужасно, она не могла не думать об этом. Она шла прямо перед собой через зимний сад, ничего не видя и не слыша, как вдруг знакомый шопот m lle Bourienne разбудил ее. Она подняла глаза и в двух шагах от себя увидала Анатоля, который обнимал француженку и что то шептал ей. Анатоль с страшным выражением на красивом лице оглянулся на княжну Марью и не выпустил в первую секунду талию m lle Bourienne, которая не видала ее.
«Кто тут? Зачем? Подождите!» как будто говорило лицо Анатоля. Княжна Марья молча глядела на них. Она не могла понять этого. Наконец, m lle Bourienne вскрикнула и убежала, а Анатоль с веселой улыбкой поклонился княжне Марье, как будто приглашая ее посмеяться над этим странным случаем, и, пожав плечами, прошел в дверь, ведшую на его половину.
Через час Тихон пришел звать княжну Марью. Он звал ее к князю и прибавил, что и князь Василий Сергеич там. Княжна, в то время как пришел Тихон, сидела на диване в своей комнате и держала в своих объятиях плачущую m lla Bourienne. Княжна Марья тихо гладила ее по голове. Прекрасные глаза княжны, со всем своим прежним спокойствием и лучистостью, смотрели с нежной любовью и сожалением на хорошенькое личико m lle Bourienne.
– Non, princesse, je suis perdue pour toujours dans votre coeur, [Нет, княжна, я навсегда утратила ваше расположение,] – говорила m lle Bourienne.
– Pourquoi? Je vous aime plus, que jamais, – говорила княжна Марья, – et je tacherai de faire tout ce qui est en mon pouvoir pour votre bonheur. [Почему же? Я вас люблю больше, чем когда либо, и постараюсь сделать для вашего счастия всё, что в моей власти.]
– Mais vous me meprisez, vous si pure, vous ne comprendrez jamais cet egarement de la passion. Ah, ce n'est que ma pauvre mere… [Но вы так чисты, вы презираете меня; вы никогда не поймете этого увлечения страсти. Ах, моя бедная мать…]
– Je comprends tout, [Я всё понимаю,] – отвечала княжна Марья, грустно улыбаясь. – Успокойтесь, мой друг. Я пойду к отцу, – сказала она и вышла.
Князь Василий, загнув высоко ногу, с табакеркой в руках и как бы расчувствованный донельзя, как бы сам сожалея и смеясь над своей чувствительностью, сидел с улыбкой умиления на лице, когда вошла княжна Марья. Он поспешно поднес щепоть табаку к носу.
– Ah, ma bonne, ma bonne, [Ах, милая, милая.] – сказал он, вставая и взяв ее за обе руки. Он вздохнул и прибавил: – Le sort de mon fils est en vos mains. Decidez, ma bonne, ma chere, ma douee Marieie qui j'ai toujours aimee, comme ma fille. [Судьба моего сына в ваших руках. Решите, моя милая, моя дорогая, моя кроткая Мари, которую я всегда любил, как дочь.]
Он отошел. Действительная слеза показалась на его глазах.
– Фр… фр… – фыркал князь Николай Андреич.
– Князь от имени своего воспитанника… сына, тебе делает пропозицию. Хочешь ли ты или нет быть женою князя Анатоля Курагина? Ты говори: да или нет! – закричал он, – а потом я удерживаю за собой право сказать и свое мнение. Да, мое мнение и только свое мнение, – прибавил князь Николай Андреич, обращаясь к князю Василью и отвечая на его умоляющее выражение. – Да или нет?
– Мое желание, mon pere, никогда не покидать вас, никогда не разделять своей жизни с вашей. Я не хочу выходить замуж, – сказала она решительно, взглянув своими прекрасными глазами на князя Василья и на отца.
– Вздор, глупости! Вздор, вздор, вздор! – нахмурившись, закричал князь Николай Андреич, взял дочь за руку, пригнул к себе и не поцеловал, но только пригнув свой лоб к ее лбу, дотронулся до нее и так сжал руку, которую он держал, что она поморщилась и вскрикнула.
Князь Василий встал.
– Ma chere, je vous dirai, que c'est un moment que je n'oublrai jamais, jamais; mais, ma bonne, est ce que vous ne nous donnerez pas un peu d'esperance de toucher ce coeur si bon, si genereux. Dites, que peut etre… L'avenir est si grand. Dites: peut etre. [Моя милая, я вам скажу, что эту минуту я никогда не забуду, но, моя добрейшая, дайте нам хоть малую надежду возможности тронуть это сердце, столь доброе и великодушное. Скажите: может быть… Будущность так велика. Скажите: может быть.]
– Князь, то, что я сказала, есть всё, что есть в моем сердце. Я благодарю за честь, но никогда не буду женой вашего сына.
– Ну, и кончено, мой милый. Очень рад тебя видеть, очень рад тебя видеть. Поди к себе, княжна, поди, – говорил старый князь. – Очень, очень рад тебя видеть, – повторял он, обнимая князя Василья.
«Мое призвание другое, – думала про себя княжна Марья, мое призвание – быть счастливой другим счастием, счастием любви и самопожертвования. И что бы мне это ни стоило, я сделаю счастие бедной Ame. Она так страстно его любит. Она так страстно раскаивается. Я все сделаю, чтобы устроить ее брак с ним. Ежели он не богат, я дам ей средства, я попрошу отца, я попрошу Андрея. Я так буду счастлива, когда она будет его женою. Она так несчастлива, чужая, одинокая, без помощи! И Боже мой, как страстно она любит, ежели она так могла забыть себя. Может быть, и я сделала бы то же!…» думала княжна Марья.


Долго Ростовы не имели известий о Николушке; только в середине зимы графу было передано письмо, на адресе которого он узнал руку сына. Получив письмо, граф испуганно и поспешно, стараясь не быть замеченным, на цыпочках пробежал в свой кабинет, заперся и стал читать. Анна Михайловна, узнав (как она и всё знала, что делалось в доме) о получении письма, тихим шагом вошла к графу и застала его с письмом в руках рыдающим и вместе смеющимся. Анна Михайловна, несмотря на поправившиеся дела, продолжала жить у Ростовых.
– Mon bon ami? – вопросительно грустно и с готовностью всякого участия произнесла Анна Михайловна.
Граф зарыдал еще больше. «Николушка… письмо… ранен… бы… был… ma сhere… ранен… голубчик мой… графинюшка… в офицеры произведен… слава Богу… Графинюшке как сказать?…»
Анна Михайловна подсела к нему, отерла своим платком слезы с его глаз, с письма, закапанного ими, и свои слезы, прочла письмо, успокоила графа и решила, что до обеда и до чаю она приготовит графиню, а после чаю объявит всё, коли Бог ей поможет.
Всё время обеда Анна Михайловна говорила о слухах войны, о Николушке; спросила два раза, когда получено было последнее письмо от него, хотя знала это и прежде, и заметила, что очень легко, может быть, и нынче получится письмо. Всякий раз как при этих намеках графиня начинала беспокоиться и тревожно взглядывать то на графа, то на Анну Михайловну, Анна Михайловна самым незаметным образом сводила разговор на незначительные предметы. Наташа, из всего семейства более всех одаренная способностью чувствовать оттенки интонаций, взглядов и выражений лиц, с начала обеда насторожила уши и знала, что что нибудь есть между ее отцом и Анной Михайловной и что нибудь касающееся брата, и что Анна Михайловна приготавливает. Несмотря на всю свою смелость (Наташа знала, как чувствительна была ее мать ко всему, что касалось известий о Николушке), она не решилась за обедом сделать вопроса и от беспокойства за обедом ничего не ела и вертелась на стуле, не слушая замечаний своей гувернантки. После обеда она стремглав бросилась догонять Анну Михайловну и в диванной с разбега бросилась ей на шею.