Летний дворец (Пекин)

Достопримечательность

Летний дворец (Пекин)

Летний императорский дворец (кит. трад. 頤和園, упр. 颐和园, пиньинь: Yíhé Yuán, Парк Ихэюань) — летняя резиденция императоров Цинской династии на окраине Пекина. Парк с более чем 3000 строений занесён ЮНЕСКО в список всемирного наследия человечества. К западу до 1860 года находились обширные Императорские сады.

Создание «Сада чистой ряби» началось в 1750 году по приказу императора Цяньлуна с устройства рукотворного озера Куньмин (прообраз — Дяньчи). Из вырытой при строительстве озера земли возведён холм Долголетия, на вершине которого выстроены несколько буддийских храмов.

Вдоль берега идет Длинный коридор, занесённый в Книгу рекордов Гиннесса как «самый длинный в мире расписанный коридор» — 728 метров. На стенах висит около 8 тысяч картин. Вокруг стоят бронзовые фигуры драконов и львов — символов императорского могущества. Здесь же на берегу стоит знаменитая Мраморная ладья, где любила обедать императрица Цыси, потратившая на создание Летнего дворца деньги, собранные на строительство китайского военно-морского флота — 30 миллионов лян серебра (937,500 кг).

Парк неоднократно перестраивался, его общая площадь — около 290 гектаров. Расположенная в северной части парка гора Ваньшоушань («Гора долголетия») занимает четверть этой площади, а лежащее к югу от горы озеро Куньминху — примерно три четверти.

Архитектурный ансамбль парка

• главный вход — Дунгунмэнь («Ворота к восточным дворцам»)
• дворец Жэньшоудянь («Дворец человеколюбия и долголетия»)
• дворец Дэхэюань («Дворец добродетелей и гармонии»)
• павильон Лэшоутан («Зал радости и долголетия»)
• павильон Юйланьтан («Павильон орхидей»)
• галерея Чанлан (самый длинный в мире расписанный коридор)
• дворец Пайюньдянь («Дворец заоблачных высей»)
• храм Дэхойдянь («Храм сияния добродетели»)
• храм Фосянгэ («Дворец воскуривания благовоний в честь Будд»)
• храм Чжихойхай («Море мудрости и разума»)
• павильон Баоюньгэ («Дворец драгоценного облака»)
• каменный корабль Цинъяньфан (Мраморная ладья)
• арочный мост Шицикунцяо («Мост из 17 пролетов»)
• павильон Лунванмяо («Храм царя драконов»)
• павильон Ханьсютан («Зал скромности»)
• мост Юйдайцяо («Нефритовый пояс»)

См. также

• Старый Летний дворец

Ссылки

Всемирное наследие ЮНЕСКО, объект № 880 [whc.unesco.org/ru/list/880 рус.] • [whc.unesco.org/en/list/880 англ.] • [whc.unesco.org/fr/list/880 фр.]

• На Викискладе есть медиафайлы по теме Летний дворец в Пекине
• [www.peking-china.ru/iheuan.php Парк Ихэюань (Летний дворец)]
• [wikimapia.org/#y=39990372&x=116265993&z=15&l=0&m=a Императорский дворец на WikiMAPIA]
• [китайфото.рф/2012/%d0%bf%d0%b5%d0%ba%d0%b8%d0%bd/%d0%bb%d0%b5%d1%82%d0%bd%d0%b8%d0%b9-%d0%b8%d0%bc%d0%bf%d0%b5%d1%80%d0%b0%d1%82%d0%be%d1%80%d1%81%d0%ba%d0%b8%d0%b9-%d0%b4%d0%b2%d0%be%d1%80%d0%b5%d1%86/ Пекинский Парк Ихэюань (Летний императорский дворец)]
• [baike.baidu.com/view/7379.htm 颐和园] — статья из Байдупедии (кит.)

Отрывок, характеризующий Летний дворец (Пекин)

Приказания на завтрашнее сражение были отданы и получены им. Делать ему было больше нечего. Но мысли самые простые, ясные и потому страшные мысли не оставляли его в покое. Он знал, что завтрашнее сражение должно было быть самое страшное изо всех тех, в которых он участвовал, и возможность смерти в первый раз в его жизни, без всякого отношения к житейскому, без соображений о том, как она подействует на других, а только по отношению к нему самому, к его душе, с живостью, почти с достоверностью, просто и ужасно, представилась ему. И с высоты этого представления все, что прежде мучило и занимало его, вдруг осветилось холодным белым светом, без теней, без перспективы, без различия очертаний. Вся жизнь представилась ему волшебным фонарем, в который он долго смотрел сквозь стекло и при искусственном освещении. Теперь он увидал вдруг, без стекла, при ярком дневном свете, эти дурно намалеванные картины. «Да, да, вот они те волновавшие и восхищавшие и мучившие меня ложные образы, – говорил он себе, перебирая в своем воображении главные картины своего волшебного фонаря жизни, глядя теперь на них при этом холодном белом свете дня – ясной мысли о смерти. – Вот они, эти грубо намалеванные фигуры, которые представлялись чем то прекрасным и таинственным. Слава, общественное благо, любовь к женщине, самое отечество – как велики казались мне эти картины, какого глубокого смысла казались они исполненными! И все это так просто, бледно и грубо при холодном белом свете того утра, которое, я чувствую, поднимается для меня». Три главные горя его жизни в особенности останавливали его внимание. Его любовь к женщине, смерть его отца и французское нашествие, захватившее половину России. «Любовь!.. Эта девочка, мне казавшаяся преисполненною таинственных сил. Как же я любил ее! я делал поэтические планы о любви, о счастии с нею. О милый мальчик! – с злостью вслух проговорил он. – Как же! я верил в какую то идеальную любовь, которая должна была мне сохранить ее верность за целый год моего отсутствия! Как нежный голубок басни, она должна была зачахнуть в разлуке со мной. А все это гораздо проще… Все это ужасно просто, гадко!
Отец тоже строил в Лысых Горах и думал, что это его место, его земля, его воздух, его мужики; а пришел Наполеон и, не зная об его существовании, как щепку с дороги, столкнул его, и развалились его Лысые Горы и вся его жизнь. А княжна Марья говорит, что это испытание, посланное свыше. Для чего же испытание, когда его уже нет и не будет? никогда больше не будет! Его нет! Так кому же это испытание? Отечество, погибель Москвы! А завтра меня убьет – и не француз даже, а свой, как вчера разрядил солдат ружье около моего уха, и придут французы, возьмут меня за ноги и за голову и швырнут в яму, чтоб я не вонял им под носом, и сложатся новые условия жизни, которые будут также привычны для других, и я не буду знать про них, и меня не будет».