Тайшань

Всемирное наследие ЮНЕСКО, объект № 437 [whc.unesco.org/ru/list/437 рус.] • [whc.unesco.org/en/list/437 англ.] • [whc.unesco.org/fr/list/437 фр.]

ТайшаньТайшань

</tt> </tt> </tt> </tt> </tt>

</tt> </tt>

Тайшань кит. 泰山
Гора Тайшань
36°16′ с. ш. 117°06′ в. д.36.267° с. ш. 117.100° в. д. / 36.267; 117.100
Страна	КНР КНР
Регион	Шаньдун
Высота вершины	1545 м
Тайшань
Тайшань

Тайшань (кит. 泰山, пиньинь: Tài shān, буквально гора восхода, то есть Восточная гора) — гора в китайской провинции Шаньдун высотой 1545 м.

Гора Тайшань обладает большой культурной и исторической значимостью и входит в число пяти священных гор даосизма. Традиционно гора считалась местом обитания даосских святых и бессмертных. Дух горы Тайшань, по преданию, — один из правителей царства мёртвых. Гора находится в окрестностях города Тайань. Самый высокий пик высотой 1545 м называется Пиком Нефритового Императора. В Китае гора Тайшань ассоциируется с восходом солнца, рождением, обновлением. Храм на вершине горы — цель многочисленных паломников на протяжении 3000 лет. Сейчас на гору можно подняться на подъёмнике.

Местоположение

Гора Тайшань находится к северу от Тайань и к югу от столицы провинции, города Цзинань. У подножья горы высота 150 м над уровнем моря. Основание горы занимает площадь 426 км².

История

Следы пребывания человека имеются ещё с эпохи палеолита. В этих местах археологами зафиксированы поселения периода неолита. В то время в окрестностях горы развивались две культуры — сначала Бэйсинь (4700-3400 годы до н. э.) и Давэнькоу (3700—3100 до н. э.), затем Луншань (2100—1600 до н. э.). Во время эпохи Чжоу периода Вёсен и Осеней (771—453) по горе проходила граница царства Ци на севере и царства Лу на юге. В последующий период Сражающихся царств (453—221) царство Ци воздвигло стену длиной 500 км для защиты от нападений, руины этой стены сохранились и по сей день.

Гора Тайшань закрепилась в китайской культуре как символ стабильности. Это отразилось в поговорке «непоколебимый как гора Тайшань», нередко использовавшейся Мао Цзэдуном.

Тайшань была местом священнодействия с незапамятных времён, по меньшей мере со времён периода Шан. В какое-то время церемония на горе Тайшань приобрела официальный статус; гора стала главным местом, где император обращался к Небу и Земле (церемония фэншань 封禪). Во время церемонии фэн (封), проводившейся на вершине горы, император благодарил Небо за врученный ему мандат власти. Во время же церемонии шань (禪), проходившей у подножия, император благодарил Землю за ниспосланный урожай. В 219 до н. э. император Цинь Шихуан, провёл церемонию на вершине горы Тайшань и провозгласил объединение всей Империи. После него многие китайские Императоры совершали торжественные церемонии на вершине горы по случаю каких-либо особо важных событий.

Ханьский император У-ди многократно поднимался на гору Тайшань и проводил регулярные жертвоприношения. Он построил для этого дворцы и башни на самой горе и у её подножия.

С 1987 гора Тайшань причислена ко Всемирному Наследию ЮНЕСКО. В 2003 гору посетило 6 миллионов паломников и туристов. По новому проекту с 2005 культовые сооружения восстановлены, а современные строения, вредящие ландшафту, удалены.

Природа

Геология

Гора Тайшань представляет собой наклонённый сбросовый массив, высота которого увеличивается с севера на юг. Это древнейший образец палео-метаморфического образования кембрийского периода на востоке Китая. Тайшаньский комплекс сложен намагниченными, метаморфическими и осадочными породами с вкраплениями пород другого происхождения, относящимися к архею. Подъём рельефа в этом регионе начался в протерозое, к концу протерозойской эры нынешние окрестности Тайшаня стали частью материка.

Помимо Пика Нефритового Императора интерес представляют и другие образования, такие как Пик Небесной Свечи, Утёс Веера, Котловина Задней Горы или Мост Бессмертных.

Флора

80% горной системы покрыто лиственными лесами, которые охраняются государством. Флора горы очень богатая, насчитывается более 1000 видов растений. Некоторые деревья известны с давних времён и имеют большое культурное значение. В частности, кипарис династии Хань, посаженный императором У-ди, дерево танских учёных (которому более 1300 лет), Сосна, приветствующая гостей (500 лет) и Сосна пятого ранга, названная так императором Цинь Шихуаном, пересаженная 250 лет назад.

Культурные памятники

На территории горы имеется 22 храма, 97 развалин, 819 каменных плит, 1018 рисунков и надписей на скалах. На горе выдолблено и построено 7200 ступеней до самой вершины, имеется 11 ворот, 14 галерей, 14 киосков и 4 павильона.

Храм Божества Горы Тай (Dai Miao) — самый большой и древний комплекс на горе, он занимает площадь 96 тыс. м² Храм построен во время династии Цинь. Со времени правления династии Хань (206 до н. э. — 220 н. э.) храм стал повторять архитектуру императорского дворца и Храма Конфуция в Цюйфу). В храме — пять главных залов и много дополнительных помещений. В центре находится Дворец Небесного Благословения (Tian Zhu), построенный в 1008 году, во времена Северной Сун. Во Дворце сохранилась настенная роспись «Путешествие божества горы Тай», относящаяся к 1009. Роспись покрывает восточную, северную и западную стены зала и имеет 3,3 м в высоту и 62 в длину. Сюжет изображения — инспекция Поднебесной божеством горы. Храм окружён кипарисами, посаженными ещё во времена династии Хань, около 2100 лет назад.

Важными храмами являются также Храм Голубого Облака, посвящённый Богине горы Лаому, и Храм Священной Скалы, в котором имеется Зал Тысячи Будд.

Инфраструктура

Посетители могут добраться до горы на автобусе, от остановки Средние Ворота Неба на подъёмнике можно подняться до самой вершины. Для подъёма пешком до вершины требуются два часа. Вдоль всей дороги стоят торговые лотки, также можно нанять носильщиков.

Подъём начинается от Арки Тайшань. На пути из 7200 каменных ступеней паломник проходит сначала башню Десяти Тысяч Бессмертных (Wanxianlou), идёт по гребню Архатов (Luohanya), и приходит ко дворцу божества Доуму (Doumugong).

Полный подъём с самого подножия горы от города, однако, занимает семь часов.

К северо-востоку от Дворца Доуму находится Долины Скалы Сутры, где знаками размером 50 см вырезана на скале Алмазная Сутра, предположительно во время династии Северная Вэй.

Согласно древнему суеверию, можно «обрести Небеса», если броситься вниз с вершины горы Тайшань. Поэтому регулярно находилось немало паломников-самоубийц, стремившихся сброситься вниз с вершины горы. Сейчас приняты меры по ограждению территории на вершине от возможностей такого поступка.

Литература

• Chavannes, Édouard. Le Tai chan: essai du monographie d’un culte chinois. 1910.
• Jahn, B. M. et al. Archean crustal evolution in China: the Taishan Complex, and evidence for juvenile crustal addition from long-term depleted mantle // Precambrian Research, 1988, Vol. 38, no4, pp. 381–403.

Ссылки

• [www.wcmc.org.uk/protected_areas/data/wh/taishan.html Description at the world heritage listing]
• [in.news.yahoo.com/050302/43/2jxa2.html News story on Renovation]

Отрывок, характеризующий Тайшань

– Мама, можно поговорить, да? – сказала Hаташa. – Ну, в душку один раз, ну еще, и будет. – И она обхватила шею матери и поцеловала ее под подбородок. В обращении своем с матерью Наташа выказывала внешнюю грубость манеры, но так была чутка и ловка, что как бы она ни обхватила руками мать, она всегда умела это сделать так, чтобы матери не было ни больно, ни неприятно, ни неловко.
– Ну, об чем же нынче? – сказала мать, устроившись на подушках и подождав, пока Наташа, также перекатившись раза два через себя, не легла с ней рядом под одним одеялом, выпростав руки и приняв серьезное выражение.
Эти ночные посещения Наташи, совершавшиеся до возвращения графа из клуба, были одним из любимейших наслаждений матери и дочери.
– Об чем же нынче? А мне нужно тебе сказать…
Наташа закрыла рукою рот матери.
– О Борисе… Я знаю, – сказала она серьезно, – я затем и пришла. Не говорите, я знаю. Нет, скажите! – Она отпустила руку. – Скажите, мама. Он мил?
– Наташа, тебе 16 лет, в твои года я была замужем. Ты говоришь, что Боря мил. Он очень мил, и я его люблю как сына, но что же ты хочешь?… Что ты думаешь? Ты ему совсем вскружила голову, я это вижу…
Говоря это, графиня оглянулась на дочь. Наташа лежала, прямо и неподвижно глядя вперед себя на одного из сфинксов красного дерева, вырезанных на углах кровати, так что графиня видела только в профиль лицо дочери. Лицо это поразило графиню своей особенностью серьезного и сосредоточенного выражения.
Наташа слушала и соображала.
– Ну так что ж? – сказала она.
– Ты ему вскружила совсем голову, зачем? Что ты хочешь от него? Ты знаешь, что тебе нельзя выйти за него замуж.
– Отчего? – не переменяя положения, сказала Наташа.
– Оттого, что он молод, оттого, что он беден, оттого, что он родня… оттого, что ты и сама не любишь его.
– А почему вы знаете?
– Я знаю. Это не хорошо, мой дружок.
– А если я хочу… – сказала Наташа.
– Перестань говорить глупости, – сказала графиня.
– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.

На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.


31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.
Почти всякий раз, как подъезжал новый экипаж, в толпе пробегал шопот и снимались шапки.
– Государь?… Нет, министр… принц… посланник… Разве не видишь перья?… – говорилось из толпы. Один из толпы, одетый лучше других, казалось, знал всех, и называл по имени знатнейших вельмож того времени.
Уже одна треть гостей приехала на этот бал, а у Ростовых, долженствующих быть на этом бале, еще шли торопливые приготовления одевания.
Много было толков и приготовлений для этого бала в семействе Ростовых, много страхов, что приглашение не будет получено, платье не будет готово, и не устроится всё так, как было нужно.
Вместе с Ростовыми ехала на бал Марья Игнатьевна Перонская, приятельница и родственница графини, худая и желтая фрейлина старого двора, руководящая провинциальных Ростовых в высшем петербургском свете.